За семь недель до пожара Джейни поставила сотейник в центр обеденного стола и уселась на свое обычное место — рядом с Лотти и напротив Эллы. Она наблюдала, как старшая дочь хмуро снимает с посудины крышку. — Это что, цыпленок? — Он самый. Чего нос воротишь? Ты любишь курятину. — Кажется, ты говорила, что в пятницу вечером мы, возможно, закажем готовой еды из ресторана. — Ну, Элла, ты целый час смотрела, как я это готовлю, — могла бы сообразить, что сегодня мы ничего заказывать не будем. — Не надо быть такой букой, милая, — сказал Гарри, шутливо подтолкнув Эллу локтем. — Мама так старалась это для нас приготовить. Выглядит аппетитно! — Он улыбнулся жене. Она улыбнулась в ответ, а затем повернулась к Лотти. — Расскажи мне, как дела в школе, дорогая. Как прошел нетбол? — Хорошо. Мы проиграли. У них двадцать очков, у нас одно. — О боже! — засмеялся Гарри. — Это большой разрыв. Лотти пожала плечами, пока Джейни накладывала запеканку в ее тарелку. — А у тебя как день прошел, Эллка-белка? — поинтересовался Гарри. — Нормально. — Что, и все? Просто «нормально»? — не унимался муж. Джейни смотрела, как Элла вилкой гоняет еду по тарелке. — Ты что, есть не хочешь? — спросила ее Джейни. — Не особо. — Что-то случилось? — Поезд сегодня был битком набит, — сообщил Гарри, с виду совершенно безразличный к тому, что его дочь не притрагивается к пище. Джейни внимательно смотрела на Эллу. — Пришлось стоять до самого Бейсингстока. Кошмарная поездка! Чтобы я еще когда-нибудь сунулся в поезд в пятницу вечером… — продолжал муж. Элла наконец зачерпнула вилкой горошек и отправила его в рот. Джейни с некоторым облегчением сама принялась за еду, слушая, как Лотти расспрашивает отца о подробностях его приключения. Лучше бы Гарри опоздал и не сидел с ними за столом — тогда она могла бы выяснить у Эллы, что произошло, потому что явно что-то стряслось. Но Элла ничего ей не скажет, пока Гарри здесь; если он решит, что дочь что-то от них скрывает, то не слезет с этой темы. Джейни пропускала болтовню мужа мимо ушей, время от времени посматривая на старшую дочь. Та наконец отложила вилку, оставив половину еды нетронутой. — Доедай! — сказал Гарри. — Больше не хочется. — Да ладно! Ты толком и не ела. — Я не голодна. — Не говори глупостей, мама старалась… — Не заставляй, раз она не хочет! — вмешалась Джейни. Гарри недоуменно взглянул на жену. — Она почти ничего не съела! — Я знаю, но… — Джейни помахала рукой, пытаясь разрядить обстановку. — Еще несколько кусочков! — попросил Гарри, обращаясь к Элле. — Господи, ну не хочет она! — вспылила Джейни. — И нечего в нее впихивать, когда она явно не голодная! — Она повернулась к Элле. — Если плохо себя чувствуешь, можешь пойти и прилечь, — предложила она дочери. — Ты опять ей потакаешь! — сказал Гарри с набитым ртом. Кусочек курицы прилип к его губам, и Джейни не могла не смотреть на него. — Я не потакаю. Когда она неправа — я вижу. — Эй, я вообще-то здесь! — воскликнула Элла. — Вы разговариваете обо мне так, как будто меня нет в комнате! Джейни глубоко вздохнула. — Ты права. Извини. Если бы она была матерью-одиночкой, то никто хотя бы не перечил ей каждые пять минут. Тут позвонила Анна, и Джейни вышла из кухни, чтобы поговорить с ней. Когда она вернулась, тарелки были сложены в раковину, а задняя дверь широко распахнута. Джейни выглянула в кухонное окно и увидела, что все трое прыгают на батуте, — и какое-то мгновение не могла отвести от них глаз. Они выглядели такими счастливыми. Даже Элла улыбалась и расхохоталась, когда приземлилась верхом на Гарри, который свернулся в клубок, защищая руками голову. Джейни оперлась ладонями о гранитную рабочую поверхность, чувствуя, как глаза наполняются слезами, хотя даже не понимала, что же ее так расстроило. Возможно, мысль, что она не способна их разлучить. Осознание, что, как бы ей ни хотелось, она не сможет этого сделать. — Мы решили устроить киновечер, — объявил Гарри, когда они вернулись в дом сорок минут спустя. — Выбирай фильм. Джейни покачала головой. — Мне все равно. — Ну тогда девочки хотят опять пересмотреть «Аладдина». — Отлично, — кивнула она. Гарри задержался в дверях. — Так ты присоединишься к нам? — спросил он. — Конечно. — Она искоса глянула на него, отмечая, как испытующе он на нее смотрит. А что еще, по его мнению, ей делать? Она бы никогда не отказалась посидеть с ними и посмотреть вместе фильм. — Я приготовлю попкорн. Гарри кивнул. — Элла явно повеселела. — Это хорошо, — сказала Джейни, пока они вслушивались в смех Эллы, доносящийся из гостиной. — Я очень рада. Когда Гарри выходил из кухни, она смотрела вслед мужу и удивлялась: как может он быть таким отстраненным в одни моменты и отсутствующим в другие; и размышляла, какое из его состояний на самом деле предпочитает. Было довольно поздно, когда девочки наконец отправились спать. Гарри удалился на кухню и раскрыл ноутбук. Джейни прихватила оттуда бутылку шабли и унесла в гостиную, где включила себе очередную серию «Лютера». Вот тоже мужчина, которого постоянно нет дома, и так же больше преданный своей работе, чем семье; однако наблюдение за его приключениями все же доставляло ей некоторое удовольствие. Впрочем, оно продлилось недолго: Гарри появился в дверях через пять минут. — Извини, мне там нужно было кое-что доделать. Что смотрим? — «Лютера». — Не хочешь лучше кино какое-нибудь? «Нет, — подумала Джейни. — Я хочу смотреть “Лютера”». — Можно, — ответила она вслух. Гарри уселся рядом с ней на диван и придвигался ближе, пока она не почувствовала, что его нога вплотную прижалась к ее. В первые дни их отношений по ее коже бежали мурашки от малейшего его прикосновения — до этого она никогда не испытывала ничего подобного. Ей было тридцать, когда они познакомились, и она уже боялась, что никогда не встретит никого, с кем можно устроить судьбу; теперь, пятнадцать лет спустя, это казалось нелепым страхом. Но все ее подруги выходили замуж, некоторые рожали детей, и Джейни чувствовала себя отстающей. Гарри забрел в бар, где она сидела с подружками, празднуя свой день рождения. Он совсем не походил на остальных мужчин: по сравнению с ним они выглядели мальчишками в своих бледно-розовых рубашках с открытым воротом и черных костюмных брюках. Джейни наблюдала из-за столика, как он прошагал к стойке бара и навалился на нее, сжимая в руке двадцатифунтовую банкноту. Когда он оглянулся через плечо и поймал ее взгляд, ей показалось, что время остановилось и все остальные исчезли из бара. Вскоре они стали неразлучны. Спустя полгода Гарри сделал ей предложение, а еще через год они поженились, и ни разу у Джейни не возникло ни малейших сомнений, поскольку они были очень схожими людьми: амбициозными, упрямыми, но такими влюбленными! Бывали времена, когда Джейни зарабатывала больше Гарри, но он, казалось, не имел ничего против. Между ними не возникало соперничества — по крайней мере, она не чувствовала этого, пока не родилась Элла. Появление Эллы тут же спутало все жизненные планы Джейни. Теперь многое изменилось: она ушла в отпуск по уходу за ребенком, и быстро стало ясно, что Гарри даже в голову не приходила мысль, что неработающим родителем может быть он. Джейни усадила его рядом и сказала, что им нужно все обдумать, решить между собой, как с этим справиться, когда ни один из них не хочет отказываться от карьеры. Гарри поспешил сказать, что, конечно же, поддержит любое ее решение. Если Джейни захочет вернуться к работе на полный день, то они могут позволить себе нанять няню с постоянным проживанием. Пускай Джейни не беспокоится. То есть это исключительно ее решение, поняла она. Не их. Не совместное. От нее зависело, захочет ли она остаться дома или вернуться на работу, и каким бы ни был ее выбор, жизнь мужа не изменится. Возможно, именно в соревновательном порыве она и решила, что тоже не собирается отказываться от карьеры. Хотя только ее каждый день припекало изнутри, стоило лишь вспомнить, что она отказывается быть со своими девочками. Джейни никак не могла с этим смириться, но все же не дочки стали причиной, по которой она в конце концов бросила работу. Непрошеные мысли лезли ей в голову. О Майлзе Моргане, о Софи. То время пять лет назад она помнила кристально ясно, как будто все было вчера, и до сих пор ее пробирало до глубины души, когда она думала о том, что произошло. О роли, которую она сыграла в разрушении жизни своей лучшей подруги. Майлз Морган часто приходил Джейни на ум с тех пор, как та новая мама в школе, Марсия, напомнила его имя на концерте. И она отчаянно желала, чтобы это прекратилось. Гарри медленно придвинулся к ней еще ближе. Она не чувствовала ничего похожего на то, что испытывала когда-то, когда его нога прижималась к ее. Теперь все ее чувства съедала усталость, и она на самом деле не думала, что сможет высидеть еще два часа и досмотреть фильм, потому что было уже больше девяти.