— Салют! Ты чего так рано вскочила? — хитренько сощурился парень. Узнал, пройдоха, что Артур ночевал у нее. — Выспалась. — Да ну? — Мишка принялся хихикать, но быстро взял себя в руки. — Завтракать будешь? Горелую яичницу есть не хотелось. И бутерброды не вдохновляли. Лучше перекусить в городе. — Кофе попила бы. — Пошли, налью. — Он махнул ей и вышел из-за стойки. На щиколотке парня (он был в шортах и длинных клетчатых носках в стиле Burberry) Натка увидела широкий кожаный браслет. Или это туго затянутый собачий ошейник? — Это что за аксессуар у тебя? — Да мне интересно стало, как это — со следящим устройством на ноге ходить. — И как? — Неудобно. Узкие джинсы не натянешь, только штаны да шорты. И под ним нога преет. — Парень провел ее в кухню. — Но это все ерунда. Мобильное контрольное устройство, которое прилагается к браслету, нужно каждый день заряжать. А если разрядится, то все, сигнал пропал, а это административное нарушение. Еще в футбол играть нельзя, трекер как-то на резкие движения и удары реагирует. — А купаться в нем можно? — Да. Он водонепроницаемый. — Я бы хотела поплавать с Артуром в бассейне, — мечтательно проговорила Натка. — Наш мы заполняем в конце апреля. Но есть надувной. Для малышни. Хочешь, притащу? К вечеру надую. — Нет, спасибо. Мне бы капучино. — Забыл. — Мишка шлепнул себя по лбу. — Чем заниматься будешь? — спросил он, прошагав к кофемашине. — На рынок съездить думаю. Гостинцев своим купить: варенья, чурчхелы, пастилы. — Даже не выдумывай! — вскричал Мишка и рубанул рукой воздух, точно как делал Геворг. — Чтоб наши гости подарки домой покупали, да никогда! Все будет — и сладости, и специи, и аджика, и вино. Кстати, твой батя чачу любит? — Она кивнула. Она ему именно ее оба раза с юга привозила. — Мой пару бутылок для него приготовил. — Да, хотела спросить, где он? — Повез дамочек в аэропорт. Тех, что с нами ужинали позавчера. — То есть в отеле почти никого не осталось? — Наоборот, ночью заехала целая компания. Два номера заняли. И из аэропорта отец семью привезет, они трансфер заказали. Народ валит. Сама понимаешь, сейчас по заграницам не раскатаешься. — Я ни разу не была. — Серьезно? А хочешь? — Не отказалась бы. — Артур свозит. Он где только не был, и у него повсюду друзья. — Сам говоришь, сейчас не раскатаешься. — В Грузию хочешь? Можем организовать. Мамка моя вызов сделает. На тачке через Абхазию рванете, красот насмотришься! Меня два года назад Артур возил… Разговор пришлось прервать, поскольку из холла донеслось треньканье колокольчика. Он стоял на стойке ресепшена. Мишка тут же выбежал из кухни, спеша выполнить работу администратора. А Натка принялась за кофе. Пока пила, переписывалась с подружками. Они требовали еще фото, и в полный рост. Она обещала скинуть. — Наташа, — послышалось с ресепшена. — К тебе пришли. Удивленная Натка вышла из кухни и увидела тетю Веру. В комбинезоне, уже не брезентовом, а джинсовом, мужской кофте и резиновых сапогах та никак не походила на владелицу отельного комплекса. А когда она на голову напялила панаму с большими полями, то стала тот-в-точь как чучело с огородного поля. — Похожа на Страшилу, да? — хохотнула она, встретив пораженный взгляд Натки. — Нет. Но выглядите чудно. — В садоводческий центр еду за кустами роз для сада. Это самая подходящая одежда для такого места. — Она поманила Наташу. — Хочешь со мной? — Мы ненадолго? — Часа на два. Покатаешься, с розочками сфотографируешься, варенья из лепестков прикупишь. — Я с удовольствием. — Тогда погнали. Наташа помахала на прощанье Мишке и последовала за тетей Верой. Ее бедра в этой одежде казались просто огромными. Но несмотря на это, женщина двигалась энергично. Лишний вес не мешал ей абсолютно. Когда они вышли за ворота, Наташа начала озираться. Машины видно не было, только старый мотоцикл «Урал» с люлькой. — Да, деточка, на нем поедем. — Круто. — Зверь машина. Как в Сочи переехала, тут же купила. И он до сих пор верой и правдой служит своей Вере. — Это сколько же лет прошло? — Славке годик был, вот и считай. А мотоцикл я уже подержанный брала. Женщина достала два шлема. Тоже старых, похожих на строительные каски. Свой напялила прямо на панаму. — Можно мне в люльку? — спросила Натка. — Садись. Но обратно поедешь со мной. В люльке будут розы. Наташа забралась в коляску, накрыла ноги брезентом. У ее деда был такой же мотоцикл. Как же она любила кататься на нем! Особенно в лес по грибы ездить. Когда они набирали столько, что не помещалось в одну большую плетеную корзину, называемою дедом боковушей, загружали добычу прямо в люльку. И тогда назад Натка возвращалась, сидя перед дедом, на баке. Это считалось самой крутью. — Натка, улыбочку! Она повернулась на окрик и увидела хохочущего Мишку. Он стоял у ворот с телефоном в руке. — Отправлю Артуру, — бросил он, сделав снимок. После чего умчался. Этот парень спокойно не ходил, всегда включал скоростной режим. — Зачем Мишка носит на ноге собачий ошейник? — спросила тетя Вера. — Представляет, что это устройство слежения, которое надевают на тех, кому ограничивают свободу передвижения. — Тоже под влияние Артурчика попал, понятно, — проворчала женщина и, рванув педаль газа, легко запрыгнула на мотоцикл. Через несколько секунд «Урал» с ревом сорвался с места. Они мчались по городу. Натка с интересом глазела по сторонам. Что-то поснимала. Приехали в садоводческий центр и сразу направились в розарий. Тетя Вера поручила Натку какой-то девушке, а сама пошла кусты выбирать. Наташу напоили чаем с вареньем. После дегустации предложили купить понравившееся. Она не устояла, приобрела пару баночек. — Если хочешь, можем еще на пасеку заехать, — предложила тетя Вера. Она закончила свои цветочные дела, погрузила саженцы в люльку и теперь умывалась у садового крана. — Купишь настоящего меда, а не той фигни, которой на рынке торгуют. — Мне Мурадяны не велели. Сказали, без подарков гостей не отпускают. — Да, они щедрые. А еще им очень по душе нравиться людям. — Разве это плохо? — Нет, но порой они слишком стараются. Особенно Ованес. Брат его попроще. — Мне они оба понравились. — Еще бы! — тетя Вера рассмеялась. — Это ж ближайшие родственники того, в кого ты по уши влюблена. — Это так заметно? — Очень. — Она вытерла лицо панамой. — Значит, все хорошо у вас? — Тьфу-тьфу-тьфу, не сглазить.