Будто сам не видит! – Этот, как вы говорите, пацан князя с четвёртым рангом в отбивную разделал, – поведал неизвестные мне детали представитель внутренней службы дворца. Кстати, а какого рожна они меня сюда притащили? Или им делать стало нечего, как только ненаследных купеческих сыночков, ажно из медных поясов, развозить по кутузкам? – Да хрен с ним, чего он там учудил! Не кажется вам, что рановато ему сюда, тем более в холодную? – опять упёрлось начальство, явно не желая брать меня под свою отеческую заботу. – Это смотря как посмотреть. Он приписной. Ушкуи, – сдал меня всё тот же вражина. А ведь вначале казался приличным человеком. Эх, что с людьми служба делает. – Это те, что ли? – спросило неведомое начальство, явно уточнившее вопрос невербально. – Не-е-е, Кола, – тут же последовало возражение. Вот заразы. И это сдали! – Ох, ни хохошеньки! Хусейнов, чего стоишь? Давай гони сюда тех шлангов. Нечего им там на массу давить! Пускай отнесут. Да смотрите мне, чтоб с ним было всё в порядке! – с угрозой в голосе сразу же стало давать распоряжения всё то же начальство, так мною и не узнанное. * * * – Саддам, какого… в общем, к нам пацана-то подселили? – наконец уложив меня на полати, проговорил армянин, судя по внешности. Да, видеть стал куда лучше, хотя говорить пока не пытался. Ну его такие эксперименты к лешему! – Раз посадили, значит, было за что! И вообще, тебе-то, Мкртчан, чего суетиться. Завра всё равно вый-дешь, это вон Готраву, чёрту чёрному, ещё три дня загорать, – ответил тот самый Саддам. Оказывается, так звали Хусейнова. Уверенности у меня не было. Но, судя по тому, что он был единственный с оружием, на роль охраны этой богадельни он больше всего подходил. – Я не негр, а индус, – возмутился Готрав. – Тоже мне вспомнил! А как вчера две порции говяжьего гуляша стрескать – это нормально? – спросил его Саддам. – Я ж не возмущаюсь, почему ты, мусульманин, сало каждый день изничтожаешь! – возмутился в ответ Готрав. – Вот не надо мне тут. Весь наш род до седьмого колена православные! – легко его отфутболил охранник. – А на морду лица глянешь – не поверишь, – не унимался индус. – Договоришься, утащу приёмник в каморку, – рассердился Саддам. – Хусейнов, ты чего, он же в шутку! А ты, Готрав, варежку прихлопни, мы ж тут со скуки одуреем из-за тебя, – вмешался в их диспут Мкртчан. – Зато отоспимся, – уже куда более вяло продолжил индус. – Ну, знаешь! Кто-то здесь второй день, а у меня уже бока болят! Чай, не курорт. Правильно говорю, пацан? Как звать-то? – возмутился армянин и без перехода обратился ко мне. Вот же задница. Поговорить ему захотелось! – Иван… – думал, сдохну, пока отвечал. – Эк тебя развезло! За что хоть сюда? – не унимался этот жизнерадостный сокамерник. – Князю одному профиль отрихтовал, – ответил за меня Хусейнов. Слава богу, добрый человек нашёлся. – Слушай, Саддам, а тебе не кажется странным, что охрана вместе с заключёнными в камере сидит, да ещё и с оружием? Ты б хоть в коридор вышел. Можно же и через решётку гутарить, а то, неровён час, начальство вломится, и будет нам суп с котятами, – поинтересовался у него Мкртчан. – Да. Пойду я, пожалуй, – сразу засобирался Саддам, явно с ним согласившись. – Красивая хоть? – задал вопрос армянин опять мне. Не, да он надо мной издевается! – Это ты про что? – спас положение любопытный охранник. – Вот что ты за человек, а? Шёл от нас, так и иди. Видишь, не с тобой разговариваю. Тем более если не понимаешь элементарного. Мужчины могут драться только из-за женщины. Парень, я прав или нет? – опять он ко мне обратился. Ну, Мкртчан! Ну… Если опустить ругательства, рождавшиеся у меня в голове, то мысли в ней в тот момент отсутствовали напрочь. – Да… – выдавил из себя. Аж испарина выступила. – Вот, наш человек! Значит, говоришь, красивая? – продолжил он, и не думая останавливаться. Скучно им тут, понимаешь! – Я говорю? – выдал куда лучше. Видимо, возмущение было так велико, что тут медицина со своими препаратами оказалась бессильна. – Не словами. Но глаза прямо кричат об этом! И не надо тут усмехаться. Ладно, Иван, спи лучше, а мы тоже приляжем, скоро утро, – неожиданно смилостивился надо мной Мкртчан. Сон сначала не шёл. Ныло всё тело. Пока воевал с ним, и не заметил, как отключился. Как обухом по затылку грохнули. * * * – Вставай давай. Хватит дрыхнуть! – призыв прозвучал голосом Кими и почему-то сопровождался пинками. – Отстань, дай поспать, я всю ночь работал, – произнёс в ответ и попытался отбрыкиваться. – Нет, вы только посмотрите на него! Пошли обедать! Ещё куча дел предстоит, а он!.. – не унималась будившая. Какая, блин, работа, я ж в холодной! Стоп, откуда там женщины? Тем более Кими. Может, бред на почве перегрузки? Пришлось открыть глаза. Глюки были и в них. И явно никуда не собирались уходить! Что за безобразие! – Ты чего это здесь делаешь? – спросил у неё. – Как чего? Живу. И вообще, вали давай. Припёрся ночью ко мне сам, а теперь вопросы ещё дурацкие задает. Нет чтобы делом заняться! Ладно, раз такое дело, буду поднимать, – произнесла она, срывая с меня одеяло и явно намереваясь устраиваться у меня между ног. Она что задумала? Стоп! Живёт в холодной? Чё за бред! Суперзвезда кино на военно-морской базе? То ли крышу сорвало… У меня… Или у неё… Хм. Как-то она помолодела, или со зрением что-то случилось. По-любому последнее! С чего бы ей голой надо мной стоять? Голая-я-я-я-я!.. А-а-а-а-а-а… А почему я сознание не теряю? Не, серьёзно? – Чего молчишь и таращишься на меня? – продолжала приставать галлюцинация Кими. Какой же мелодичный голос… Слушал бы и слушал. На самом деле ушёл в панике полностью в свой внутренний мир, как говорится. А вот глаза были на неё направлены. Да… Зато из-за этого она вернула меня к реальности. Судя по тому, где располагалось в этот момент её лицо, больше вопроса о намерениях Кими не возникало. Тут уже даже самый тупой догадается. Ладно, у меня хоть оправдание есть. Не могло ничего со мной такого происходить, пока находился в сознании! Но тут творилось что-то неладное. В общем, вперился в её лицо, как будто до этого тысячи раз его не видел. Правильный овал лица, небольшой идеальных пропорций нос, среднего размера рот с полными губами цвета коралла. Высокий лоб, обрамлённый прямыми сильными волосами цвета крыла ворона. И самое главное. Глаза! Голубые-голубые, словно бездонное чистое небо в солнечный день. Искрящиеся весельем задуманной проказы, словно маленькими молниями. Причём взгляд был настолько давящим и требовательным, что пропадало всякое желание мешать его хозяйке в осуществлении задуманного. А это, скажу вам, было страшно, поскольку неведомо! Нет, в тех обезличенных воспоминаниях подобное было, но ведь там всё как будто не со мной… – Иван, срочно успокойся! Нас здесь только двое, можем не удержать, – вмешался новый голос. Вместе с ним ко мне с боков прижалось два женских тела, и б… совсем неодетых, если меня не обманывают сошедшие с ума органы чувств. Мы ещё и не одни? А у Кими ни тени смущения на лице. Господи, дай силы развидеть такое непотребство! Он молчал… Новые действующие лица стали устраиваться у меня на плечах, причём так, чтобы видеть действия Кими. Да это же групповуха какая-то! – Да что за хрень! Почему я сознание не теряю? – не выдержав издевательства над всеми моими органами чувств, возмущённо возопил я. Ситуация для меня была настолько дикой, что просто взрывала мозг. – Иван, замолкни! Притащил сюда, приставал, не давал спать до утра. Теперь орёшь. Свали, наконец! Кими, забери его уже, а… – сонно проговорила новая участница, усаживаясь на кровати и пытаясь протереть глаза. Хоть бы одеялом прикрылась! Это же… Она-то как здесь оказалась! Вроде в Прагу на лето улетела… И что она имела в виду под приставал? Неужели?.. Да нет, не может такого быть! Чтобы прямо на виду у Кими и этой парочки с боков… Похоже, я стал конченым извращенцем… – Ярмила, замолкни, ты только хуже делаешь! – заявила ближайшая из сестёр Дорогобудовых. Да, да. Это именно они зажали меня с боков. Только вот кто из них? Они, конечно, близнецы, но как-то их различаю. С этими пока точно не встречался. Ещё и с ними?! Предела моей распущенности, похоже, нет… – Чего расшумелись? – проговорило новое действующее лицо, вошедшее в комнату и вытирающее мокрые волосы. Было оно тоже женского пола, и из одежды были только тапочки. Её тоже узнал… Охренеть! Её точно здесь не может быть! Как?! Как здесь оказалась ведущая звезда неаполитанских студий?! От этой мысли аж рот от удивления открылся.