– Нет, такое невозможно! Что с тобой случилось? Мне показалось, ты хочешь именно этого. Да что со мной случилось? Я зашла так далеко и опять собиралась всё испортить. Нельзя было, чтобы все усилия оказались напрасными. – Извини, – сказала я сокрушённо. – Уже хорошо. – Рука Матта скользнула по моему блейзеру. – Значит, без поцелуев. Мне пришлось собрать всю свою волю, чтобы не оттолкнуть его. Я была агент Зильбер с секретным заданием, и это был всего лишь сон. Всего. Лишь. Сон. Если закрыть глаза, можно просто представить, что это рука Генри. Но ощущение было совсем другое. Было чувство, что это чужая рука. Которой нечего было искать на моей голой спине. И которая вдруг замерла, коснувшись застёжек моего бюстгальтера. – Что это? Нет, не надо этого снова. Моё подсознание надело на меня колбасного цвета бельё двоюродной тёти Гертруды. Я просто не владела ситуацией. – Эй, это же моё, – сказал Матт, но на этот раз голосом Мии. Кто-то ужасно больно вцепился в мои волосы – я проснулась. Если бы Мия выдернула у меня всего десяток волос, вынимая заколки в виде лягушек, которые я у неё похитила, в тот момент мне показалось бы просто замечательно иметь воскресный будильник, называвшийся младшей сестрой. Мия вернула меня из глубины моих невесёлых воспоминаний опять к столу, где все завтракали, и Паскаль благодаря ей опять прервал свой монотонный доклад. Она уже соорудила башню из семи булочек, но, когда стала громоздить поверх них ещё и восьмую, всё сооружение рухнуло и опрокинуло стакан. – Упс! – фыркнула она. На что Рыся откликнулась кислым: – Ты считаешь это извинением, дитя? – Извинением, дитя, – повторила Мия. – А как могло быть иначе? – засмеялся Паскаль. – Я как раз хотел перейти к следующему пункту моего списка, – объявил он. – Это, наверно, пункт три тысячи сорок четвёртый, – пробормотал Грейсон. Мне захотелось поскорей вернуться в мою дремоту, но против ожидания здесь оказалось увлекательно. Речь зашла о списке гостей. Как выяснилось, Рыся над ним уже немного поработала, и на бумаге значились имена сорока четырёх персон, которых Эрнест непременно должен пригласить, и ещё девяноста восьми, которых он также по-любому должен пригласить, но в случае необходимости может от этого отказаться. Кроме того, в списке значились неточно подсчитанные гости мамы, которая смотрела на список с некоторым ужасом. – «Братья невесты и сопровождающие их лица», – прочитала она громко. – Никаких братьев и сестёр у меня вообще нет. – Тем лучше, – сказала Рыся обрадованно. – Я так и думаю, что скорей преувеличила, чем преуменьшила. Мия с любопытством наклонилась к маме: – Ох, круто! Ты могла пригласить своих лучших и не самых лучших подруг, мама! А кто твои лучшие и не самые лучшие подруги? Папа? Рыся поморщилась: – Пожалуй, не стоило вносить в список бывшего мужа невесты. – Ах, ты знаешь, для меня не существует никаких рангов. Я всех своих друзей люблю одинаково. – Мама бросила быстрый взгляд на Эрнеста. У неё действительно были друзья по всему свету, и среди них было много мужчин. – И все живут так далеко. – Да, я уже об этом подумала. – Рыся засмеялась, очень довольная. – Для каждого из твоих гостей, которые побоятся проделать дальний путь из Штатов или откуда-то ещё, можно предусмотреть второй список. – Главное, хорошо спланировать, – подтвердил Паскаль. – А можно мне взглянуть на этот список? – спросил Эрнест. – Конечно. – Рыся протянула ему на подносе несколько листов, и Эрнест, наморщив лоб, стал его изучать. – Кто такая Элинор? – поинтересовался он. – Элинор? – Рыся посмотрела на него так, будто он потерял рассудок. – Естественно, это дочь моей кузины Люси, на которой женился лорд Борвик! Ты ещё ребёнком с ней играл. – Да, может быть, но я с тех пор никогда её больше не видел, – сказал Эрнест. – Могу об этом только сожалеть, – ответила Рыся. – Для человека в твоём положении крайне важно иметь контакты с семьёй лорда. Эрнест пробежал взглядом дальше по списку, потом уронил его и, обессиленный, снял очки для чтения. – Мама, здесь сплошь имена людей, которых я вообще не знаю! – Это тоже дополнительный список, и ты, конечно, знаешь этих людей. Или, во всяком случае, должен их знать. – Рыся поджала губы. – Но пожалуйста, если вы не хотите мне помочь, тогда до завтрашнего дня составьте мне собственный список гостей, с полными именами и примечаниями. Паскаль напечатает приглашения не поздней чем до конца недели. Не правда ли, Паскаль? Паскаль кивнул. – Я работаю с замечательной типографией в Хайгэт, у них прекрасная печать. – Он посмотрел на свой список. – Так что, думаю, мы с этим на сегодня почти… Грейсон застонал. – Не хочу быть невежливым, но почему мы должны всё время при этом присутствовать? – Потому что это дело семейное, Грейсон, – ответила Флоранс, хотя вопрос был адресован не ей. – И потому что я, конечно, хочу, чтобы Лив, Мию и меня не наряжали так глупо. – Не беспокойся. Я скорей умру, – сказала Мия. Грейсон сердито посмотрел на Флоранс. – А не кажется ли тебе, что нам бы лучше заняться чем-то более осмысленным, чем заботиться о нарядах и слушать всякие глупости о тканях, которые хорошо выносят глажку? Учить, например, химию? – Ты думаешь, мне это нравится? – едко ответила Флоранс. Рыся покашляла, но Флоранс не обратила на это внимания и посмотрела на каминные часы: – Мне кажется, Грейсон, тебе лучше бы сейчас помолчать. Эмили без четверти двенадцать придёт заниматься, и она не должна тебя видеть. – Это как? Я должен теперь всегда прятаться, когда Эмили к тебе приходит? – возмущённо спросил Грейсон. – Да, – сказала Флоранс. – Потому что ты воспитанный человек и избавишь её от встречи, когда ей придётся проходить мимо. – Она фыркнула. – Причём если бы ты был действительно воспитанным человеком, ты бы не начинал заигрывать с моей лучшей подругой! – Теперь ты окончательно бредишь! Эмили лучше оставаться дома, если она не хочет встречаться со мной. Рыся откашлялась ещё раз – теперь она кашляла, как больная лошадь. – Не могли бы вы перенести ваши личные разговоры на более позднее время? Время Паскаля очень дорого. – Моё тоже, – сказал Грейсон. Он сегодня был, как никогда, настроен на ссору. – Да мы уже как раз закончили, – вмешался примирительно Паскаль, не дав настроению испортиться окончательно. У Рыси уже набухли жилы на лбу, а Чарльз, казалось, сейчас же готов вскочить и убежать. Мама и Эрнест крепко держали друг друга за руки. – Осталось только решить вопрос о свидетелях. – О, это просто! – с облегчением сказала мама и улыбнулась Эрнесту. – Со стороны жениха – Чарльз, со стороны невесты – конечно Лотти. Чарльз послушно кивнул, а Лотти засияла. – Как интересно! – сказала я радостно. – Пожалуй, – пробормотала Рыся. Я ожидала обидных слов, которые неминуемо должны были последовать, но до этого не дошло, потому что в дверь позвонили. Приближалась ещё одна катастрофа. Глава четырнадцатая – Я открою! – в один голос воскликнули Грейсон и Флоранс и вскочили одновременно. Кнопка, до сих пор безмятежно дремавшая на диване, испуганно подняла голову. Грейсон и Флоранс смотрели через стол друг на друга.