– Ты знаешь, чего я хочу. Используя остатки смазки от руки Харуки, Нино медленно вводит в него палец. Харука дергается от удовольствия, и Нино чувствует, как тугой, теплый проход его партнера поддается ему. Нино кусает свою губу, задыхаясь. – Было бы хорошо, если бы ты сказал мне… прямо. Он достает палец, осторожно меняя его, и вводит уже два пальца внутрь, заставляя Харуку выгибаться и стонать, погружая их глубже. Когда Харука опускает голову, его радужки ярко горят, как лучи заката. Он берет Нино за подбородок, чтобы их глаза встретились. – Хватит болтать. Он быстро целует его в губы, прежде чем переместиться вверх и отстраниться от его пальцев. Харука берет член Нино в руку и медленно опускает свое тело вниз, чтобы тот вошел в него. Когда они соединяются, разговоры и размышления прекращаются. Остаются только они двое и их врожденная потребность быть соединенными, чтобы их сущности и тела существовали как единое целое. Харука двигает бедрами, а Нино обнимает его, впиваясь пальцами в его плоть. Через несколько мгновений они оба возносятся в место, похожее на рай. Май Глава 5 Уже три дня подряд на западе Японии идут дожди. Небо плачет, безжалостное и серое, лишая деревья сакуры их нежных цветов. В 6:50 вечера Харука сидит в передней гостиной поместья, его колено подрагивает от напряжения. Молния сверкает в окне, переключая его внимание туда. Кленовое дерево за стеклом изгибается и раскачивается в гипнотическом ритме, а раскаты грома звучат предупреждающим эхом. Погода не способствует его беспокойству по поводу этой встречи. Входная дверь в поместье открывается, затем с грохотом захлопывается. После шумной возни, в дверном проеме появляется Нино, его куртка и волосы мокрые от дождя. Асао проходит за ним, вероятно, направляясь на кухню, чтобы приготовить чай для их будущего гостя. – Задержки поездов сегодня просто ужасны. – Нино пожимает плечами и на мгновение исчезает, чтобы повесить куртку в шкаф рядом с буфетом. Оттуда доносится его голос: – По крайней мере, я успел к семи. Мгновение спустя он спускается в комнату и запускает пальцы в мокрые медные волосы, чтобы зачесать их назад. Несмотря на то что он взволнован и промок под дождем, он выглядит привлекательно в узорчатой рубашке и темных брюках цвета хаки. Харука приподнимает его подбородок, когда он оказывается над ним. Нино дарит два аккуратных поцелуя в губы, прежде чем опускается рядом с ним на диван. – С возвращением домой, любовь моя. Харука улыбается. Присутствие Нино всегда помогает ему успокоиться. Даже в день их знакомства, стоя перед Нино, он чувствовал себя как под теплыми лучами осеннего солнца. – Grazie, tesoro[10]. Я не чувствую нашего гостя. – Я тоже, – вздыхает Харука. Уже 6:55 вечера. Чувствовать присутствие и местоположение вампира другого ранга – не точная наука, но это надежная особенность их биологии. Харука может чувствовать Нино гораздо более интуитивно, потому что они связаны. Он ощущает не только его местоположение, но и эмоциональное состояние и благополучие. И даже его мысли, когда они их по взаимному согласию открывают друг другу. Если расстояние становится слишком большим, Харука может только почувствовать его смерть. До назначенного времени встречи остается три минуты, он уже должен почувствовать вампирическую ауру приближающегося гостя. Если Харука сосредоточится, то сможет почувствовать каждого вампира в радиусе двадцати пяти миль – их присутствие как теплые огоньки на темной карте его королевства. Но нового чистокровного он не ощущает. В этом нет никакого смысла. – Как ты думаешь, он не придет? – спрашивает Нино. – Ты сказал мне, что чистокровный, которого ты почувствовал в лесу в прошлом году, пах шалфеем. Это должно быть тот же самый. В прошлом году Гаэль, член клана Алмейда, устроил засаду возле дома Харуки в Англии. Он безрассудно пытался украсть его рукопись «Жажда и желание». Попытка вампира первого поколения была пресечена, но тут произошло неожиданное. В лесу рядом ощущалась мощная сила, принадлежащая другому чистокровному. Этот инцидент был еще более странным, потому что в Англии не осталось чистокровных вампиров. В то время как вся популяция чистокровных вампиров пострадала в результате Великого Исчезновения, чистокровные вампиры британского происхождения вымерли. Таинственный вампир с запахом шалфея появился, а затем быстро исчез. Гаэль тоже распался прямо на глазах у Харуки. – Я не видел чистокровных в лесу той ночью, – задумчиво говорит Харука. – Просто почувствовал их. Поэтому я не могу знать наверняка. – Жаль, что мы не можем отклонить его просьбу. Мне совсем нехорошо от этого. – Любовь моя, мы это обсуждали. Мы не можем прямо отказать в просьбе, не имея на то оснований. В рамках ожиданий аристократии, это правильно… Харука затаивает дыхание. Ощущается тяжелое присутствие чистокровного, создающее явное давление в воздухе вокруг них. Нино выпрямляется, его янтарные глаза расширяются. Вампир материализуется из ничего, ожидая их у входной двери. Прозвенел звонок – 7:00 вечера. Харука в недоумении встает, его сердце бешено бьется. Как такое возможно? Какой силой обладает этот вампир? Аромат шалфея разносится по воздуху, подтверждая, что это действительно тот вампир, которого он почувствовал в лесу год назад. Нино встает рядом с ним, пальцы снова начинают перебирать волосы. Появляется Асао и идет мимо буфета, чтобы открыть входную дверь. Проливной дождь и гром снаружи нарушают тишину, прежде чем дверь снова захлопывается. Когда Асао появляется в дверях, он кланяется в вежливом жесте. – Милорды, Лайос Алмейда из клана Алмейда. Он отходит в сторону, позволяя гостю пройти в дверной проем. Вампир – древний, с бледной кожей, морщинами и складками. В его выражении лица прослеживается жесткость. Высокий и худой, с идеально прямой осанкой, одетый в безупречную официальную одежду, но ее фасон сильно устарел: темно-синее пальто, жилет и белая рубашка, заправленная в плиссированные брюки. Он стоит и стучит своей тростью, вздернув свой острый подбородок, словно он – король, а они – его подданные. Старик входит в комнату, Харука делает глубокий вдох, а затем кланяется ему. – Добро пожаловать, Лайос Алмейда, в префектуру Окаяма. Я – Харука Хирано. Это мой супруг, Нино Бьянки. Очень приятно познакомиться с вами. Нино тоже кланяется ему, его улыбка добрая, но без обычного тепла. – Добро пожаловать в наш дом и королевство. Мы рады… Лайос поднимает руку в перчатке. Нино останавливается и смотрит на Харуку краешком глаза. Подбородок Лайоса вздергивается еще выше, его темный, острый взгляд под кустистыми бровями направляется на Харуку. – Ты древней крови. Ты глава этого дома? Ты также являешься старшим? – Несмотря на хрупкий вид, голос вампира тяжел, отягощен временем и властью. – Нет, – отвечает Харука, сохраняя безэмоциональность. – Мой супруг – старший, но мы не управляем нашим родом в соответствии с такими консервативными эдиктами. Лайос хмурит седые брови. Его серебристые волосы убраны назад и блестят на фоне освещения в нише. – Значит, у этого дома нет лидера? – У него два лидера, – отвечает Харука. Без сомнения, этот чистокровный старше, и его кровь считается древней, как и кровь самого Харуки. Он знает, что должен проявить уважение к гостю, но гость не должен открыто задавать вопросы об управлении его домом – особенно в первые две минуты после того, как он вошел в дверь. Ухмыляясь, Лайос делает шаг назад и направляется к дивану напротив них. Между ними оказывается только небольшой журнальный столик. – Два лидера? Это невозможно. – Он откидывает свое длинное пальто в сторону, прежде чем сесть, не разрывая зрительного контакта с Харукой. – И все же, мы стоим перед вами. Харука тоже садится, вена на его виске пульсирует, когда он кладет руки на колени. Тревога, излучаемая телом Нино рядом с ним, ощутима. Лайос кладет свою трость на подушку кресла рядом с ним. – В любой паре всегда есть один более сильный и один более слабый. Один больший и один меньший. Роль меньшего – поддерживать более сильного. – С уважением, я не согласен, – говорит Харука. – В любой паре оба сильны, но по-разному – их таланты и поддержка друг друга равны по ценности. Вы прислали нам официальный запрос на знакомство. Пожалуйста, расскажите об истинной цели вашего визита к нам сегодня вечером. Чем мы можем вам помочь? Во время этих слов Лайос откидывает голову назад и искренне смеется. Звук его смеха бурный, поразительный, что раздражает Харуку еще больше. Когда Лайос собирается с мыслями, он проводит рукой в перчатке по голове и снова обращает внимание на Харуку. – Очень резко. Вы, молодой человек, являетесь лидером этого дома. Ваша речь смела и решительна. Вы излучаете силу и грацию, в то время как этот мужчина новой крови, сидящий рядом с вами, ничего не говорит. Разве это не очаровательное вступление? Я не могу вспомнить, когда в последний раз меня так смешили. Как вы забавны. – Вы пришли сюда в поисках развлечений? – интересуется Харука, его самообладание достигает точки кипения. – Возмущать и оскорблять моих родных? Хару. Харука переводит взгляд на своего супруга, узнавая слабый зов, который эхом отдается в его сознании. Он открывает свои чувства, чтобы принять мысли Нино, ясные и четкие. Все, что он говорит, не имеет значения. Не позволяй ему расстраивать тебя. Оставайся спокойным. Соглашаясь, он делает глубокий вдох, а затем передергивает плечами и Нино тянется к нему, чтобы взять его за руку. Харука переключает внимание на их напыщенного, неотесанного гостя, от которого воняет шалфеем… Он еще очень долго не будет использовать ничего с шалфеем. – Интересно. – Лайос наклоняет голову в сторону Харуки. – Молодой человек, сколько тебе лет? Он отвечает сквозь стиснутые зубы: – Сто три. – Очень молод… С твоим умом и силой ты можешь совершать великие дела. Вы не должны растрачивать дары, которыми вы были благословлены, играя в эти мягкие, современные идеалы. У тебя есть способность изменить саму основу нашей расы. Вы можете править всеми. Я могу показать тебе, как это сделать. Впервые Харука теряет дар речи. Он не знал, чего ожидать от сегодняшнего вечера, но не этого. О чем, черт возьми, он говорит? – Сеньор Алмейда, почему вы здесь? – спрашивает Нино, переходя к делу. – Он говорит. – Лайос улыбается, но выражение его лица не кажется веселым. – Твоему обновленному роду есть хотя бы сто лет? Твои предки – позор, раз питались людьми так долго. Отвратительно.