— Здравствуйте. Как понимаю, вас зовут Стас? — неожиданно обратился ко мне этот шкафоподобный мужик. — Допустим, — пожал я плечами. — Вас ждут, — отошел он в сторону, предварительно ощупав меня взглядом, словно тщательно досмотрев. Поисковый запрос показал, что амбал не имеет дара. Это немного успокоило, в том числе и то, что в доме только два человека с источником и это Лера и Вика. Трое же гостей, находящихся в гостиной угрозы не представляют. Хм, странно… Барсик при моем появлении громко мявкнул, Лай застучал хвостом по полу, Вика радостно подбежала, а Лера улыбнулась. — Дядя Стас, у нас гости! Сладостей навезли! — заявил ребенок и затараторил: — Как там в школе? Стоит туда идти или уговорить маму, чтобы не отдавала учиться? Дорога совсем плохая? Машину-то с дядями дед Прохор на своем тракторе притащил! — Вик! Дай Стасу отдышаться! — крикнула Лера и появилась в прихожей, посмотрела на меня и сказала: — К тебе гости. — Проблемные? — уточнил я. — Болезные, — шепнула та в ответ. Молча прошел в гостиную и увидел посетителей. Один пожилой мужик, в спортивном костюме, бледный и худой с испариной на высоком лбу и заостренным носом, второй брат-близнец того, кто стоит на крыльце. Третий — молодой парень, моего примерно возраста и чем-то похож на болезного. — Здравствуйте, — хрипло сказал больного вида мужик. — Простите, что без предварительного согласования заявились, но таковы обстоятельства. Я, Шаргин Петр Васильевич. Мы могли бы переговорить? — Добрый день, — ответил и взглянул на хозяйку дома, та чуть заметно кивнула. — Хорошо, слушаю вас. — Мне рекомендовала к вам обратиться Инесса Александровна, — пояснил Шаргин, а потом объяснил: — С ней давно знаком, по долгу, так сказать, службы, она у меня в подчинении. Зная о ее проблемах, в том числе и у ее дочери — Машки, удивился, когда они резко выздоровели без целительского вмешательства. — Простите, а какую занимаете должность? — озадачился я, помня, что советница третьего ранга обещала никому не распространяться о моей помощи. Нет, понимал, что может побахвалиться кому-нибудь, но уж про дочь вряд ли станет распространяться. Хм, или господин Шаргин имеет какое-то отношение к рождению Марии? Кое-какое сходство между ними присутствует. Следует создавать базу больных, которые проходили у меня лечение, придумать как их потом идентифицировать, в том числе и родственников. Мгновенный анализ сделать легко, труднее его сохранить. Нет, так быстро ничего в голову не приходит, да и не до этого сейчас. — Начальник налогового ведомства по Тернийской губернии, — подтвердил мои догадки Петр Васильевич. — Инесса просила ее простить, что поведала о вашей помощи. Честно говоря, я ей не очень-то и поверил, сюда ехать не собирался, но в столице целители поставили неутешительный диагноз и в итоге… — Пойдемте в мою лабораторию, — со вздохом прервал я его. — Обещать ничего не возьмусь, — развернулся и отправился на выход из дома. Черт! Как не вовремя-то! Сейчас другие проблемы, но и главного налоговика не пошлешь лесом, тогда у Сомовки и ее главы клана однозначно будут неприятности. Ладно, сейчас поговорим, а потом посмотрю, что и как. Сопровождающим велел ждать своего босса у дверей моей мастерской, а мы с Петром Васильевичем прошли внутрь помещения. Мужик не такой старый, как показалось изначально, но за пятьдесят лет уже ему стукнуло. Вижу, что идет на морально волевых, одышка, пальцы подрагивают. — Присаживайтесь, — указал на лавку господину Шаргину, который с любопытством осматривается в моей лаборатории. — Рассказывайте о том, что, собственно, заставило сюда добраться. — А вы сами не знаете? — нахмурился налоговик, с облегчением опускаясь на жесткую скамейку. — У вас какие-то серьезные проблемы со здоровьем, — пожал я плечами. — Диагностику не делал, да и лучше всего сначала узнать жалобы. — Так сделайте эту вашу диагностику, поставьте диагноз и выдайте заключение, а я его сравню с тем, что целители говорят. Если расхождений не будет, то заплачу, — предложил мой пациент. С удивлением на него посмотрел. На языке крутится, чтобы его послать далеко и надолго. Он меня искал, проделал трудный путь, а теперь ставит под сомнение мою профпригодность. Обидно! Мельком увидел свое отражение в небольшом зеркале на стене и мысленно расхохотался от пришедших в голову мыслей. Н-да, молодой парень, без верительных грамот и не имеющий никакого специализированного образования хочет, чтобы при первом знакомстве, пусть и по рекомендации, ему верили на слово. — Честно говоря, — встал напротив господина Шаргина, — не располагаю свободным временем, поэтому и не занимаюсь знахарством, как таковым, если только от случая к случаю. Если сомневаетесь, то стоит ли продолжать знакомство? — Прости, — устало сказал налоговик и стал с лавки приподниматься, — сам не знаю, для чего сюда отправился. За соломинку ухватился, но, думаю, судьба уже определена. Поеду, дела в порядок приведу… — Сидите, — вздохнув, перебил я его. — Посмотрю вас и диагностику сделаю. Если хотите проверить диагноз, то почему бы и нет, — пожал плечами, а потом добавил: — Надеюсь, если не смогу помочь, то обиды не затаите. Учтите, всесильным себя не считаю и обещать ничего не возьмусь. Тем не менее, жалобы на то, что беспокоит, будьте добры, изложите, этим сэкономим время. Господин Шаргин, поднявшийся к этому времени на ноги, внимательно на меня посмотрел. Закусил губу, а потом хмыкнул, опускаясь на жесткое сидение: — Почему бы и нет. Пару лет назад стали донимать головные боли, давление, но лекарства помогали, а врачи и целители не видели проблем. Потеря веса, одышка, потливость, головокружение, слабость — нарастали постепенно. В итоге, за последние полгода я скинул пятнадцать килограмм. Ноги еле передвигаю, стал сознание терять и забеспокоившись, отложил все дела и не перестаю по лечебницам мыкаться. Посещал и знахарок, но они ничего сделать не смогли. Буквально вчера, в столице, вынес приговор один профессор, что осталось мне… — Время покажет, — перебил я его и отправился за сканирующим зельем. Это одна из моих разработок, позволяет определить проблемные области в организме и в магическом свете, когда работает запущенная диагностика. Что-то типа контрастного раствора, но окрашивает органы в различные цвета. Если все нормально, то в зеленый. Проблемные части организма от серо-бурого до коричневого и черного. — Выпейте, — протянул склянку налоговику. Тот понюхал тягучую жидкость, что-то буркнул себе под нос и исполнил приказ. — Какой вкус? — поинтересовался я. — Опишите его, желательно, подробно. Петр Васильевич почмокал губами, нахмурился и стал расписывать вяжущую микстуру с привкусом полыни. Не слушаю его, необходимо пару минут выждать, а потом запускать диагностику. В лесном круге силы это делать сподручнее, но и тот который в лаборатории сойдет. Его нанес прямо на пол, напитав доски сваренными травами, чтобы получать дополнительный приток энергии. Есть в лаборатории и защита, открыть дверь или окно никто не сможет, если только не примется ломать. От одного удара в ответ прилетит десяток острых щеп, если же вторжение продолжится, то пойдет ядовитый пар. Само-собой разумеется, что жители деревни могут безболезненно зайти в лабораторию, даже когда тут никого нет. Правда, уйти не смогут, так и останутся тут меня дожидаться. Лера с Викой, как и кот с псом, считаются своими и на них ловушки внимания не обратят. Как и на того, кто со мной пришел. — Достаточно, — прервал я господина Шаргина, — дайте руку и сосредоточьтесь на боли. Кожа сухая и морщинистая, пульс редкий и плохо прощупывается. Частичка моего дара скользнула и растворилась в организме налоговика. Связь с ней мгновенно пропала, ничего не увидел и понять не смог. Как так-то? Отправляю еще один посыл. Результат аналогичный. Что-то мгновенно пожирает мою энергию, но это не блок и не наложенное заклинание. Честно говоря, в первый момент растерялся, никогда с таким не сталкивался, наставница тоже не рассказывала. Просканировал поле вокруг Петра Васильевича, увы, там тоже не все ладно. Какие-то негативные выбросы идут в районе головы и сердца. Медленно подвожу щуп к темной в магическом зрении кляксе. Это походит на то, что какая-то зараза внутри его организма выплескивает черноту из начальника налоговой. А облако начинает источаться, растворяясь в окружающем пространстве. Нет, не прав, это из-за круга силы, чистая энергия уничтожает кляксу, но и сама растворяется. — Вот же хрень, — бормочу себе под нос и строю посыл, который проникнув в организм Шаргина, должен оказаться защищенным от любого воздействия. Догадываюсь, что столкнулся с каким-то отрицательным потенциалом энергии, которая пьет жизненные силы этого несчастного. Интересно, почему использует внутренние резервы организма, в котором оказалась, а не тянет свою «еду» из внешнего мира. Почему-то в голове возникла идея, что столкнулся с определенным видом паразита, заселившемся в тело человека. Думаю, если бы он попал в того, у кого есть источник, то не прожил бы и минуты. Не сумел бы энергию переварить, но сколько-то жизненных сил отнял. — Будет чуть-чуть больно, — предупреждаю Петра Васильевича и достаю перочинный нож. — Сейчас сделаю небольшой надрез на коже, какое-то время пощиплет, но потом пройдет. — Хорошо, — кивает тот. Капелька крови, слишком густая и темная, но сейчас меня не интересует биохимический состав, диагностическая искра исчезает в надрезе, а за ней тянется тонкая связывающая нить, которая заключена в защитную оболочку. Разумеется, обычным зрением эти действия не разглядеть, впрочем, как и физически господин Шаргин ничего не почувствует. Зато я смог увидеть удручающую картину. Мозг сидящего напротив человека окрашен в темно-бурый цвет, который распространен на два полушария и оттуда протянуты щупальца через горло, уходящие в бронхи и легкие, и уже почти добравшиеся до сердца. Как быстро развивается болезнь узнать нельзя, сравнивать не с чем. Однако, прогноз на выздоровление утешительным назвать не возьмусь. Пожалуй, с целителями соглашусь, жить человеку осталось немного. А вылечить его… Понятия не имею с чем столкнулся. Тем не менее, решаюсь на эксперимент, но в последний момент сдерживаюсь, не ясны последствия. — Петр Васильевич, целители вам заявили, что жить осталось максимум полгода, но кончина может наступить в любой момент. Как вам помочь они не понимают. Верно? — обратился к Шаргину. — Да, примерно так, — подтвердил тот. — Но ты-то диагноз можешь поставить? — Что-то или кто-то уничтожает вашу энергетику и забирает положительно выработанную, гм, ну, допустим, ауру. Все это перерабатывается, — чуть не сказал — сжирается, — и отравляет ваши внутренности. Честно признаюсь, удивлен, что находитесь в здравом уме. — А конкретнее можешь? — Если понаблюдать, провести дополнительные обследования, то, вполне возможно, скажу, но не факт, — не стал я лукавить. — Смотри-ка ты, честно признаешься в собственном бессилии, — печально усмехнулся Петр Васильевич. — Ладно, раз тебе любопытно, то мне поставили: «вампиризм и поглощение внутренних резервов из-за сбоя ДНК», правда, оговорились, что возможен фактор наследственности. — У вас кто-то в роду подобным страдал? — С такими симптомами никого не знаю, но у каких-то дальних родственников находили проблемы с мышлением, кто-то страдал алкоголизмом и тягой к наркоте, одна женщина так и вовсе закончила жизнь в доме для душевнобольных, — ответил Шаргин. — Глупость, — поморщился я. — Впрочем, расплывчатый диагноз в чем-то верен. Слова правильные, но смысл ускользает. Какое лечение проходили и были ли медикаментозные назначения. — Чего только не испытал, — хмыкнул тот. — Уколы и капельницы кололи, таблетки жрал горстями, целители в транс вводили и воздействовали своим даром. Ничего не помогло. — Радикальные решения? — уточнил я и добавил, видя, что тот не понимает: — Хирургическая операция. — Так вырезать-то нечего! Ни на одном из рентгеновских снимков нет никаких отклонений. — Понятно, — потер я переносицу. Почему-то целители пренебрегают своими возможностями и воздействуют на ту или иную болячку только с помощью своей силы или приготовленного эликсира с заговоренными или зачарованными свойствами. Правда, до этой поры и я не помышлял о том, что задумал сделать. — И каков твой приговор? — с безнадегой в голосе, спросил Петр Васильевич. — Есть риск, что мое вмешательство окажет негативное влияние, — медленно произнес и посмотрел в глаза смертельно больного человека. — Тем не менее, могу попытаться, ни за какие последствия не ручаюсь. — И каков шанс? Один из миллиона? — спросил меня налоговик. — Возможно, — пожал я плечами. Какое-то время в лаборатории воцарилась тишина, но потом Шаргин хмыкнул, пожал плечами и сказал: — Делай, хуже уже не будет. — Перед этим хочу получить письменное согласие, — в последний момент вспомнил я, что следует подстраховаться. В больницах берут чуть ли не со всех пациентов роспись, что есть риск от той или иной операции и к медикам больные не имеют права предъявлять претензии, даже при летальном исходе. Блин, лично такой документ держал в руках, когда в Ружеве меня подлечивали. Какие интересно могут возникнуть претензии у умершего человека? Правда, одна из медицинских сестричек, когда я к ней с недоумением обратился, пояснила, что случается, когда фиксировалась смерть человека, но его потом откачивали. Так вместо благодарности, тот пытался с медиками судиться. Поэтому мол такую оговорку и добавили в документ об оказании медицинской помощи. — Адвокат на улице, готов тебе дать разрешение. Позовешь? — обескуражил меня больной. Пяти минут не прошло, а на заранее подготовленном бланке с перечнем всевозможных последствий от вмешательство в организм господина Шаргина, адвокат поставил печать и заверил документ своей размашистой подписью, рядом с росчерком больного. В документ вписали мои данные время и место, а так этот бланк для врачей и целителей. — Давайте приступим, сейчас попробую одну негативную часть удалить, которая подбирается к сердцу, — объявил я и сделал пару глубоких вдохов и выдохов собираясь с силами. Частичку своего дара, которую в организме больного контролирую, ее следует преобразовать и один из темных щупальцев, тянущихся к сердцу Шаргина отсечь, а потом нейтрализовать выпущенной положительной энергией. Гм, самое главное — быстрота, и чтобы темная и, если так можно назвать, светлая энергии оказались одинаковы. Короткий посыл, отсекаю пару миллиметров черноты и мгновенно выпускаю положительный заряд такого же размера. Хм, а ведь получилось! Острый кончик щупальца стал меньше, внутренняя темнота не изменилась. Примерился и отсек сразу пару сантиметров, энергию выпустил и вот тут-то увидел, как темнота резко ускорилась и попыталась поглотить мой посыл, в том числе и икру дара. Если бы пару миллисекунд, то так бы и произошло, но энергия (положительная и негативная) друг друга нейтрализовала, а мой скальпель (так его про себя стал именовать) не пострадал, он надежно замаскирован под одну из частиц Петра Васильевича. Если отсекать небольшими кусочками эту гадость, то от нее можно избавиться, но не представляю, сколько на это уйдет времени. Опять-таки, человек передо мной не прост, но я о нем ничего не знаю, как и стоит ли помогать. Вдруг он настолько нагрешил, что саму мать-природу разгневал и та на него обиделась? Блин! Вот что за мысли?! Человек болен, ему следует помочь, а потом уже разбираться, плох он или хорош. Конечно, если бы знал точно, что относится к негодяям, то и помогать не стал. — Господин травник, вы будете чего-нибудь делать? — оторвал меня от размышлений господин Шаргин. — Уже, — потер я виски и подошел к окну. — Теоретически, подчеркиваю, теоретически, могу помочь, но на какое время затянется лечение — понятия не имею. Слишком большая область поражена. Угрозу от атаки на сердце я отвел, но остаются органы дыхания и непосредственно головной мозг.