– Что ты все еще жив… – Возможно, мой череп оказался крепче, чем он рассчитывал. Он так долбанул меня, что, скорее всего, собирался убить. – За тобой приехать? – Не надо, сам доберусь. Не стоит бросать в деревне мою машину. Скоро буду… Все равно искать тут больше нечего. Он забрал то, что нам было нужно. – А что это было? – Приеду – расскажу. На этом Соболев отключился, а Влад недовольно стиснул зубы, но ничего так и не сказал, хотя наверняка многое подумал. Пока он разговаривал с Соболевым, Юля успела заметить на столе еще один рисунок, подтащить его к себе и перевернуть, чтобы не рассматривать вверх ногами. Это снова был колодец во всей своей жуткой правдоподобности, словно Влад действительно видел его. Но на этот раз его окружали четыре темные человеческие фигуры. У них не было лиц и подробностей, только силуэты. И лишь присмотревшись внимательнее, Юля поняла, что на самом деле фигур пять, просто двое стоят совсем рядом и… как будто обнимаются? Ей не хватило времени рассмотреть подробнее: закончивший разговор Влад наконец вспомнил о ней и строго потребовал объяснить внятно и подробно, что именно они с Галкой делали у колодца и что там произошло. Вздохнув, Юля послушно рассказала все, как было. В процессе она замечала, как недоумение на лице Кристины сменяется недоверием, потом ужасом, а после – возмущением. – Ну вы даете, девчонки! – резюмировала она. – Я бы туда под дулом пистолета не поехала. Тем более чтобы призрака вызывать! – Значит, дух не сказал, кто он, – гораздо спокойнее, даже немного равнодушно резюмировал Влад. Юля вдруг поймала себя на мысли, что у него ко всему происходящему какой-то чисто академический интерес. И от этого стало грустно. – Нет, не сказал, – подтвердила она, опуская взгляд в наполовину опустевшую кружку. – Только эту непонятную фразу про страх и зло. – А каким был голос? Мужским или женским? – продолжил допытываться Влад. Юля задумалась, пытаясь вспомнить, но так и не смогла. В тот момент от ужаса она себя едва осознавала, а уж внимательно прислушиваться к голосу тем более не могла. – Я слышала шепот, – пояснила она, пожимая плечами. – По шепоту всегда трудно понять, кто говорит… Но следы босых ног на снегу были небольшими. Если это был мужчина, то очень изящный. Влад задумчиво кивнул, но комментировать не стал. Не прошло и пяти минут, как в дверь снова позвонили: Соболев действительно сумел добраться сам. Правда, в руке он держал испачканный в крови платок, который прижимал к месту ушиба на затылке. – Гляньте кто-нибудь, у меня там череп не проломлен? – попросил он с натянутой усмешкой, входя в квартиру. – А то, может быть, мне пора на больничный вслед за твоим телохранителем? Было видно, что ему действительно больно, но он просто шутит: наверняка уже ощупал голову и убедился, что все не так страшно, как кажется. Просьбу свою он адресовал скорее Кристине, очевидно, доверяя ее медицинским навыкам больше, чем Юлиным. Кристина такому доверию не обрадовалась, но отпираться не стала. Велела Соболеву сесть за кухонный стол и наклонить голову, а Юле – включить фонарик на телефоне и посветить на травмированное место. Пока они обрабатывали возникшую из-за удара царапину, сам Соболев рассказывал о том, что произошло. – Там было все, понимаешь? – сокрушенно вещал он, подпирая голову рукой и морщась от проводимых Кристиной манипуляций. – В этой тетрадочке. Все легенды, начиная с Хозяйки усадьбы… Правда, почему-то не было кукол и лагеря, вместо них третьим пунктом шел «Лес». Влад едва заметно нахмурился, но тут же нашелся: – Может быть, дело в том, что и усадьба, и кладбище существуют давно, а лагерь был построен относительно недавно? Таня говорила, что дело в самом месте, на котором он стоит. Полагаю, на момент, когда собиралась и записывалась информация, там еще был просто лес, а легенды о куклах вообще не существовало. – Но легенда о Смотрителе тоже сравнительно свежая, даже свежее, чем история с убийствами в лагере, – возразила Юля, которую отчего-то покоробило то, как Влад назвал их подозреваемую в серийных убийствах ведьму. – Галка говорила, что это якобы дух парня, убитого во время разборок в девяностые. – А в тетради была записана та же легенда? – уточнил Влад у Соболева. Тот пожал плечами. – Черт его знает, я не успел прочитать. – Тогда нельзя исключать, что нам известен какой-то современный вариант легенды, а там изложен другой. Как на самом деле возник Смотритель, скорее всего, никто не знает. – Меня все еще корежит от фразы «на самом деле» в данном контексте, – признался Соболев. Кристина уже закончила с царапиной и дала ему приложить к шишке лед, что он и сделал, выразительно морщась. – Я бы крайне рекомендовала провериться на сотрясение, – заметила Кристина, садясь за стол рядом с Юлей. – Как у нас говорят: были б мозги, было бы и сотрясение, – отмахнулся Соболев. – Так что там насчет колодца? – Влад нетерпеливо вернул разговор в деловое русло. – Есть интересные подробности в легенде? – Можно и так сказать. Только там была записана совсем другая история. Якобы колодец вырыт давно и неизвестно кем в особом месте, где Сила – там это слово писали с заглавной буквы – бьет ключом. И вода в нем когда-то была живой… В смысле, ну как в сказках, знаете? Мертвая вода убивает, а живая – лечит и даже воскрешает. Вот колодец якобы наполнялся живой, ради чего его и вырыли. Но со временем источник стал истощаться, вода потеряла – сюрприз, сюрприз! – свои чудесные свойства. Его и забросили. Или правильнее сказать: намеренно забыли, оставили до поры до времени силы восстанавливать. – Не понимаю, кто оставил? – нахмурился Влад. – Кто вообще им пользовался? – Те, кто о нем знал, – ухмыльнулся Соболев. – Ведающие женщины. – Ведьмы? – уточнила Кристина. – Именно. Там утверждалось, что в семье автора этой писанины знание о колодце передавалось от матери к дочери испокон веку. – То есть в семье Аглаи, правнучкой которой является Таня, – задумчиво пробормотал Влад. – Очевидно, так, – кивнул Соболев, но, судя по болезненной гримасе, сразу пожалел об этом. – Но это еще не все. Дорогу к колодцу хоть и забыли, но про сам колодец в деревне помнили. И когда пришел в деревню страшный мор – ну, то есть, эпидемия какая-то, – народ потянулся к ведьмам с требованием показать дорогу и дать набрать в нем воды. Старшая на тот момент в семье ведьма – то есть самая сильная и самая главная – отказала жителям деревни. Дочери своей и детям ее тоже настрого запретила показывать дорогу к колодцу. Не отступилась от этого решения даже тогда, когда той же болезнью заболела ее собственная дочь. – Почему? – не поняла Юля. – Да черт его знает, там не объяснялось. Может, срок какой не вышел. Или она уже тогда что-то знала… Потому что дальше дело было так. Имелся у этой ведьмы внук-дурачок. Ну, так там его называли, а как на самом деле – просто не слишком умный парень или с какими отклонениями, – не знаю. Ему мамку жалко стало и про колодец он знал, а потому ночью, пока все спали, к нему пошел, воды набрал и принес домой, мамку напоил. Она и выздоровела. – В деревне, подозреваю, этому не обрадовались, – заметил Влад. – Не без того. Но суть вот в чем: на третью ночь после того, как сходил к колодцу, парень пропал. А еще через три ночи четверо жителей деревни погибли при очень странных обстоятельствах: кто повесился, кто сгорел в собственном амбаре из-за внезапно возникшего пожара, кто в бочке с дождевой водой утонул, кто вдруг ночью в лес ушел на охоту, да так и не вернулся. И поговаривали в деревне, что всем четверым две ночи перед этим черт являлся, а на третью их к себе забрал. – Но это был не черт, а тот, кто живет в колодце? – догадалась Юля. – Они нашли колодец, да? – О том история умалчивает. Как и о чудесных исцелениях в их семьях. Но когда мор сошел на нет и страсти улеглись, старая ведьма тайком проверила колодец. Тот оказался окончательно пересохшим, и – тут я цитирую – «на дне поселилось зло». Поэтому она вместе с дочерью заколотила его и велела окончательно забыть. – То есть парень забрал последнюю воду, – предположила Кристина, – а когда колодец полностью истощился, там завелся какой-то… жутик? И сначала он самого парня забрал, а потом расправился с теми смекалистыми ребятами, которые каким-то образом нашли дорогу к колодцу? Только им еще и воды не досталось? – К сожалению, я не успел дочитать, – со вздохом признался Соболев и, поморщившись, отложил в сторону полотенце с завернутым в него льдом. – Если там и были какие-то выводы, то мне они неизвестны. Рассказал все, что успел узнать. Каким боком в этой истории кидание камней в колодец – тоже непонятно. Соболев замолчал, снова прикладывая к шишке полотенце со льдом. Кристина нервно отбивала ноготками по столу рваный ритм, поглядывая то на полицейского, то на брата. Влад сидел на своем месте с отсутствующим видом, по его лицу было не понять, о чем он думает. А Юля снова посмотрела на лежащий перед ней рисунок. Пять фигур у колодца, две из них обнимаются… Она вздрогнула и испуганно отдернула от листа руку, когда вдруг осознала, что на самом деле на нем нарисовано. Это были не объятия. Это один человек убивал другого… – Страх порождает зло, – пробормотала она, вновь чувствуя холодок, змейкой обвивающийся вокруг сердца. – Это были не женские следы. Это были следы мальчика-подростка. – Какие следы? – не понял Соболев. – Мы сегодня с Галкой были у того колодца, вызывали дух убитого рядом с ним человека, – пояснила Юля, стараясь не смотреть на Соболева. – И он пришел. Я видела его фигуру в зеркале и слышала шепот. И на снегу остались отпечатки босых ног. Небольших. Мы решили, что они женские, но они могли принадлежать и мальчику. Он сказал мне: «Страх порождает зло, зло порождает страх». Влад повернул голову на звук ее голоса и поинтересовался: – Ты что-то поняла? – Твой рисунок… Он все объясняет! Здесь колодец и пять фигур рядом с ним, две стоят рядом. Сначала я думала, что они обнимаются, но теперь понимаю: на этом рисунке изображено убийство пропавшего мальчика-дурачка! – То есть его не забрал тот, кто живет в колодце? – уточнил Влад. – Нет… Думаю, эти четверо заставили его отвести их к колодцу. Вероятно, угрожали оружием или еще что. Потому что как иначе они нашли бы дорогу, если никто не знал, где находится колодец? – За ним могли проследить, – предположила Кристина. – Вряд ли, – возразил Влад. – Парень ходил к колодцу под покровом ночи, его едва ли кто-то мог видеть. А если бы его все-таки выследили, то погибнуть должны были через три дня, а не через три дня и еще три дня. – Правильно! – снова перехватила инициативу Юля. – А так он вернулся, напоил мать, она выздоровела – и в деревне поняли, что он сделал. Может быть, он сам по глупости сболтнул кому-то. Вот его три дня спустя и заставили показать дорогу. – А убили-то зачем? – не поняла Кристина. – Затем, что в колодце не оказалось воды, – вместо Юли ответил Соболев, быстро ухвативший ее мысль. – Раз нет информации об исцелении в их семьях, значит, чуда им не досталось. – И они могли решить, что виноват в этом парень, раз он из семьи ведьм, – предположил Влад. – Он-то воды набрал. Нервные соседи могли решить, что это он от них воду спрятал. – Возможно, – согласился Соболев. – Или кто-то просто психанул, когда последняя надежда на спасение какого-то больного родственника развеялась. – Страх порождает зло, – повторила Юля. – С первой частью утверждения теперь все понятно, – кивнул Влад. – Страх перед болезнью заставил кого-то из четверых совершить зло – убийство. Но что означает вторая часть? И почему погибли все четверо?