Я впала в какой-то ступор. – Он тебя не заметил, – раздался спокойный голос Кезона, о котором я забыла. И я вздрогнула. – Точно? – спросила я, не слыша собственный голос. В моей голове один за другим появлялись варианты развития событий. – Точно. Просто разглядывает окна. Как будто кого-то ищет. Что ты сделала? – внезапно спросил он. – Ничего. Кезон отошел от окна и внимательно посмотрел на меня. – Брось, лапуля. Ты явно что-то сделала. Иначе бы твоя красивая мордочка не была бы сейчас белой от страха. Говори правду. – Не хочу. Какая тебе разница. Мне хотелось считать себя сильной, но все, что было связано с Альшевским, пугало меня. В эти секунды я понимала, насколько слаба. Что пять лет назад, что сейчас. А ведь я думала, что все позади… Почему он ищет меня? Узнал?.. – Я не судья, чтобы тебя судить, – нахмурился Кезон. – И я спрашиваю не из праздного любопытства, а чтобы понять, что делать. Гайс не выглядят дружелюбными. Нам следует вызывать копов? – Ты что, нет, – испугалась я, постепенно приходя в себя. – Что ты им сделала? Наташа, отвечай, у нас может быть мало времени, – нахмурился Кезон. – Взяла их деньги? – Я не воровка, – оскорбилась я. – Тогда что? Я молчала. Он снова выглянул в окно, а потом подошел ко мне, взял меня за предплечья и встряхнул. – Лапуля, приди в себя, – довольно жестко сказал Кезон. – Это люди человека из моего прошлого. Он… Он ищет меня. Но мне нельзя к нему. Он ненормальный. – Твой бывший? – сделал свои невероятные выводы Кезон. – Ты сбежала от него? Я ничего не говорила – просто смотрела на него и молчала. И он принял это за «да». – Значит, сбежала. Он обижал тебя? Бил? Издевался? В который уже раз память услужливо подсунула мне сцену с лоджии. Беспомощность, страх, стыд… Все эти чувства остались со мной. Не в силах сдержать эмоции, я отвела глаза, чувствуя, как в них собираются слезы. Но я точно не буду плакать. Точно! И я сжала кулаки. Кезон снова решил, что его слова верны и вздохнул. А после обнял меня. – Не бойся, рыжая, – прошептал он, успокаивающе гладя меня по спине. – Я же с тобой. Сейчас ты не одна, и они ничего не смогут сделать тебе. Поняла? Тепло его рук согревало не тело, а душу. Мне вдруг стало спокойнее, и я на мгновение почувствовала себя защищенной. Словно находилась за высокой каменной стеной, сквозь которую никто не сможет пробиться. Это мгновение изменило все. И я решилась на то, о чем даже думать не хотела еще десять минут назад. Оно изменило мою жизнь. Разделило на до и после. На только с тобой и без тебя. Кезон отпустил меня и взял за руку. – Мы вызовем копов. Окей? – спросил он участливо. – Если другие узнают о том, что твой бывший обижал тебя, в этом не будет ничего постыдного. Я помогу тебе. – Я согласна, – тихо сказала я. – На что? – удивленно спросил музыкант. – Быть твоей девушкой. Только увези меня отсюда. Я очень тебя прошу, – моя голос перешел в шепот. Какое-то время он думал. Прикусил губу, нахмурился и смотрел мне в лицо, пытаясь понять, что делать. – Скажи мне три аргумента, чтобы я сделал это. Весомых. Я потерла лицо ладонью, собираясь с мыслями. Страх все еще управлял мною, но я должна была быть рациональной. – Мне нужно спрятаться от него. Уехать. Желательно из города. И мне нужны деньги. Чтобы жить дальше. Чтобы прятаться дальше. – Третий аргумент? – Голос Кезона стал взрослым. И куда пропало былое ребячество? Почему он больше не улыбается и не смеется? Наши глаза встретились. Я понимала, что третий аргумент должен стать решающим. – Мне… Мне нужно все поменять, – ответила я. – Я уехала сюда из-за того человека. И давно здесь живу. Мне кажется, я застряла – не в городе, а в своих страхах. Я хочу измениться. Хочу вырваться отсюда. Делать то, о чем мечтала. Может быть, это мой шанс? Дышать вдруг стало легче – легкие больше не горели. Я действительно была искренней. Какое-то время Кезон молчал. Видимо, обдумывал мои слова. А потом кивнул. – Окей. Я согласен. Ты будешь играть роль моей девушки. Но мы подпишем договор. – Договор? – охнула я. – Да. Мой друг так делал, – неопределенно ответил Кезон. Я решила, что его друг – человек не самый адекватный. Ведь и правда говорят – скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты. – Глупости какие… – Без договора не согласен. – Ладно-ладно, плевать! – махнула я рукой в спешке. – Пусть будет договор. Главным для меня было сейчас сбежать. Я знала, что рано или поздно они поймут, в какой я квартире, раз уж нашли дом. Кезон подошел к окну. Я тоже аккуратно выглянула из-за шторки. Во дворе остался только Артур – стоял с самодовольным видом около «Джипа» и смотрел по сторонам, одновременно разговаривая с кем-то по телефону. Остальные, видимо, пошли искать меня. От этой мысли внутри меня снова все похолодело. – Итак, что у нас в анамнезе? – сам у себя спросил Кезон. – Журналисты и бандиты. Одни охотятся за тобой, другие – за мной. Значит, нам нужно скрыть свою личность. Нужна маскировка. – Где мы ее возьмем? – горько усмехнулась я. – Вызовем курьера и заберем его униформу? – Как вариант, – рассмеялся Кезон. – Но у нас нет на это времени. Нужно воспользоваться тем, что есть. – У нас ничего нет, – мрачно ответила я, чувствуя, как холод все ближе подступается к горлу. – Мы в квартире пожилой женщины, которая не ходит по карнавалам. У нее нет костюмов и масок. – В точку, детка, – щелкнул пальцами засиявший как пятак Кезон. – Мы в квартире пожилой женщины. Ну, я бы не назвал ее женщиной – скорее, монстром с клюкой. Я реально ее боюсь. Но у нее есть то, что нам нужно. Одежда. Короче, лапуля, мы станем бабками. – Ты в своем уме? – сердито посмотрела я на него. – Разумеется, – величественно глянул на меня музыкант. – У нас нет другого пути, кроме как позаимствовать у твоей Фроловны одежду. – Не буду я у нее ничего красть! – рассердилась я. – С ума сошел? – А мы и не будем красть, – улыбнулся Кезон. – Я оставлю ей деньги. А взамен мы возьмем что-нибудь старое и ненужное. Мне вообще все равно. Я могу ничего не делать, а просто сбежать от папарацци, а со своими бандитос разбирайся сама. Я не хотела переодеваться в старушку. Более того, я не хотела трогать вещи Фроловны. Но у меня не было другого выбора. Поэтому во мне включилась та самая Наташа, которая знала, как разрешить даже самые сложные ситуации во время проведения концертов. Я собралась, побежала в зал и подошла к старому шкафу, в котором хозяйка хранила старую ненужную одежду, которую не носила, но выкидывать не хотела. Едва я распахнула створки шкафа, как в нос нам удалил запах нафталина, и Кезон расчихался. – Ты не благословила меня, – гундосо сообщил он мне, пока я торопливо вытаскивала одежду, от всей души надеясь, что Фроловна не вернется домой прямо сейчас. Иначе нам обоим крышка. Нужно торопиться. – Что я не сделала? – изумленно переспросила я. – А, здесь же говорят иначе, – досадливо поморщился Кезон. – Не сказала мне: «Будь здоров». – Как коров, – хмыкнула я, доставая старые платья. Мне досталось синее, в белый горох, а Кезону – белое, в маковый цветочек.