Шень вместо ответа лишь улыбнулась. Мари хмыкнула. — Скажи, Мари, — заговорила китаянка, смотря на тамбур-выход с территории академии. — А у тебя что, других дел нет? Неужели целую Хаганэ Хану послали следить за одним студентом? — Кто тебе сказал, что только за студентом? — усмехнулась Мари. — Понятно, — кивнула Шень. — Ну, я подозревала что-то подобное. — Это ты сейчас о чем? — голос Мари сделался сухим. — Вот давай ты в следователя играть не будешь, ладно? — поморщилась Шень. — Нет, я могу подыграть, но ты же понимаешь, это будут поддавки. Мари вздохнула с досадой. — Уже и развлечься нельзя чуть-чуть, — произнесла она с тоской в голосе. — Ладно, к делу. Есть объект, Шень… Синоби остановилась, когда Шень подняла руку. — Нет, — спокойно произнесла китаянка. — Мне это неинтересно. — Я ожидала такой ответ, — тоже совершенно спокойно сказала Мари. — Поэтому… — Давай сразу условимся, — Шень посмотрела на собеседницу. — Ты разговариваешь… скажем так, с частным лицом. Посторонним. Не в системе. Со всеми вытекающими. Мари откинулась на спинку лавки. Химея уже почти отцвела, её белые лепестки уже не летали хороводами. Впереди жаркое лето. В общем-то, оно уже началось, припекало уже изрядно. Шень вот была в легком белом платьице. А Мари было слегка жарковато в студенческой форме (да-да, студенты СКС обязаны носить форму на территории академии). — Знаешь, я ведь тоже училась здесь, — произнесла Мари. — Только… Очень давно. Почти восемь десятков лет назад. Шень молчала. Но смотрела несколько настороженно. — Хотела быть пилотом. Тогда я еще думала… — синоби вздохнула, а потом грустно усмехнулась. — Если говорить начистоту, я была той еще эгоисткой. Впрочем, мне дали время осознать, как это говорят иллири, свой Путь. Синоби становятся только и исключительно добровольно. То есть, мы не можем ими не быть. Шень продолжала молчать, ожидая продолжения. — Синоби создал Сага Курайто, — Мари с выражением досады покрутила головой, как если бы ей сдавило горло, а потом расстегнула стоячий ворот формы. — После Инцидента Тагаё. И с тех пор решение синоби является законом. Поэтому первые лет двадцать мы следуем за старшим товарищем. Пока он не подтвердит, что ты можешь быть синоби. После чего уходит на покой. И ты меня сильно расстроила, Змейка, когда так глупо поступила, решив вернуться на Бейдзин. Впрочем, потом порадовала, ловко вывернувшись. На лице Шень отразилось удивление. — Но… я же не… — пробормотала китаянка. — Не шинчи? — усмехнулась Мари. — Среди синоби есть даже уже земляне. С одним из них ты контактировала на Роанапра. Шень задумалась, перебирая в памяти личности. — Токугава? — предположила китаянка после длинной паузы. Мари озорно улыбнулась. А Шень опять задумалась. А думала она сейчас о том, что… все те случаи, когда она узнавала какие-то тайны… Они, действительно, лишь случаи? — А теперь, я так понимаю, все изменилось? — спросила, наконец, китаянка. — Да, теперь изменилось, — кивнула Мари. — Синоби не может быть ни к кому привязан. И я сейчас не про Дениса. — А про кого? — снова удивилась Шень. — Разве рядом с тобой только Денис? — мягко ответила синоби. — Вы столько людей притянули, а ведь любые отношения — это… Предвзятость. Хотя бы взять Ревекку Поссет и Канга. О-о, кажется, нас, наконец-то, увидели! Шень глянула по сторонам и увидела девушку… Кажется, она, то ли подруга, то ли соседка той настырной Хиого Юмико. И та поглядывала на них с некоторым удивлением… А на Мари, точнее на юного парня рядом с Шень, с таким, сочувствующим восхищением. — А зачем ты мне все это рассказала, Мари? — спросила китаянка, посмотрев на «соблазнителя». — Если это… — Помнишь такой клан, Унарё? — каким-то глухим тоном спросила синоби и, вздохнув, продолжила. — Его глава… перешел черту в стремлении поправить свои дела. После… того случая с вами. И я ПРОШУ, Шень. Посмотреть и выдать варианты, как можно… освободить заложников. Ко мне обратились напрямую, так как любое привлечение каких-то официальных каналов может привести к трагедии. Шень некоторое время смотрела перед собой. — И да, Шень, — Мари поднялась. — Я прошу ВАС. А не одну тебя. Прошу, сообщи мне любое ваше решение. Юный паренек низко поклонился зрелой женщине. — Простите, за мою бестактность, госпожа! — порывисто выдал он (и даже покраснела, вот же артистка). — Я лишь хотел выразить свое восхищение! * * * Денис Кусаби Исшукан, то есть подобие земной недели, в Шин состоит из девяти дней. Потом идет Ясуми, выходной день. И начинается новый исшукан. Забавно, что ясуми как бы не учитывается, он даже не обозначается в календаре. Вот так да, его просто не существует в понятиях хинодзинов. Но он есть. Получается, что в этот день нельзя решить никакие дела, потому что дня-то нет. По прошествии первого исшукана, уже можно было делать некоторые выводы о системе образования в этой академии. Если коротко, здесь вбивали знания. Не выдавали, а именно вбивали. Занятия шли до самого вечера и так каждый день. При этом тут явно продумали момент с тем, чтобы получаемые знания по одному предмету, подвязывались в изучении другого. Например, теория системной навигации шла после классификации планет. И да, вопреки ожиданиям Дениса, никаких базовых дисциплин, типа математики или физики не было. И это логично, так как по ним же сдавались тесты при поступлении, значит, студент уже должен все это знать. Вообще, факультет эксплуатации, как понял Денис, упирал в практическую сторону дела. Первый курс — общая база. То есть навигация, системная, межзвездная и подпростраственная. Общее устройство и классификация корабельного состава. Общий курс космографии и так далее. Ну, то есть база. А вот на втором курсе предстояло выбрать специализацию. Названия специальностей длинные и красивые, хинодзины вообще любят длинно и пафосно назвать. Но если выразить коротко, то это пилоты, капитаны, инженеры, то есть тех. спецы, причем трех видов — корабельные, станционные и, скажем так, наземные («специалист технической поддержки планетарных стационарных объектов». Разумеется речь идет о всяких космопортах, верфях и прочем, что связано с кораблями). Еще есть навигаторы, то есть специалисты по, хе-хе, ориентации. Занятия шли блоками, по три урока — рессуна, по земному времени это примерно три часа. Между ними обязательный перерыв, минут по десять. Между блоками перерыв около сорока минут, собственно, поэтому и до вечера. В день три блока. То есть всего часов одиннадцать. Для хинодзинов, у которых день почти двадцать восемь земных часов — это нормально. К тому же, все сюда учиться прилетели, а не отдыхать. Интересно, что после первых двух исшуканов в академии запланирован один исшукан выходных. Как объяснили в академии — это для того, чтобы студенты осознали, куда они попали. Раз. Второе, именно в этот «выходной исшукан» проводиться Приемный бал. Который проводиться два дня. Первый день — официальный. Прибудут родственники, гости, в общем, все крайне пафосно, красиво и правильно. Наверное, это для того, чтобы те, кто платит деньги за своих чад и подопечных увидели, за что они платят. Второй день бала проходит через день после первого. Чтобы успели нагуляться с родными по Комаки. Первая часть второго дня — торжественная. Сначала легкий обед, потом все проходят в бальный зал (тут и такое есть). И начинается, собственно, сам бал. Все это, про бал, Денису и остальным вот прямо сейчас рассказывала Хиого Юмико. Вещала девушка с гордостью и придыханием. Ее восторженно слушала Каролин, с легким скепсисом смотрела Элен. Ника шла с равнодушным видом. Детям земных мегаполисов не привыкать к толпе праздного народа. Элли тоже оставалась безучастной, но по другой причине. Она вообще не видела смысла в том, чтобы куда-то идти «праздновать». Практичная она девушка, что тут поделать. — А вечером будет нормальная вечеринка, — говорила Юмико. — Можно будет потрястись! В этот момент нахмурилась Каролин, видимо, вспомнив одну вечеринку на Земле. — И что, на этом балу разрешат употреблять? — спросила в этот момент Элен. — А что, кто-то запрещает? — в недоумении приподняла бровь Юмико. А это еще один нюанс психологии хинодзинов. Самоконтроль. Он должен быть, причем в любом состоянии. Если не умеешь себя вести, находясь в состоянии опьянения, не пей. Скидок не будет. Спрашивать будут, как с трезвого. Да и вообще, тут нужно постоянно «держать лицо». На людях, дома. — А у меня вот какой вопрос, — заговорила Ситара Дамани. — На этот бал в чем надо приходить? Это соседка Элен и Ники. Забавно было то, что она, похоже, индианка. Хотя Ситара была не смуглой, но точка-бинди на лбу между бровей у нее была. Ярко-красная. И в центре бидни еще имелся маленький рубин. А еще у этой Ситары здесь учились четверо (!) братьев. Вот они были как раз весьма смуглые. Эти братья, едва Ситара начала ходить вместе с Никой и Элен (то есть, и с Денисом тоже), как-то подошли к Кусаби и объяснили, что их сестра непорочная дева и должна таковой остаться. Это если кратко. И опуская угрозы. А еще один из этих «братьев» постоянно маячил где-то рядом. И делали они это весьма профессионально, то есть, похоже, Ситара — девочка из богатой семьи, раз ей такую охрану приставили. — Ну, ясно, что не в повседневном, — ответила Юмико. — Сейчас в моде ципао. А парни часто приходят в форме. — Ну, с ними-то все понятно, — усмехнулась Элен. — Давай про ципао подробнее… И дамы чуть приотстали от Дениса… И Элли. — Ты прям точно решила не ходить? — спросил на дэукене Кусаби. Элли вздохнула. — А ты? — спросила она, посмотрев на парня. — А мне придется, — ответил Денис, поморщившись. — Таков Путь, — слегка ехидно заметила девушка. — Мне кажется или я слышу удовлетворение в твоем тоне? — сощурился Денис. Кстати, вот по Элли было заметно, что она раньше форму носила. В отличие от Ники, Элен и Каролин. Ну, и Ситары тоже. Не то чтобы последние выглядели неряшливо, но все-таки, это прям видно, когда человек понимает, что такое форма. То есть стандартизированная одежда… Которую, даже из хорошего материала, все равно надо доработать под себя. Да если даже и не дорабатывать, это уже мышечный рефлекс, когда ты точно знаешь, как и где надо одернуть, подтянуть. И делаешь это, не задумываясь. И в результате, на военных форма сидит так, что ничего нигде не топорщиться. А вот на гражданских людях хоть где-то, но что-то вылезет криво. Интересно, что и женская, и мужская форма в академии были брючным костюмом. Темно синий пиджак, у мужчин со стоячим воротником под горло (чтоб его!), у женщин забавный вариант, когда сзади воротник есть, а спереди отложной, то есть видно рубашку (простите, блузку) под ним. Ну и крой женского пиджака более… Изящный, чтобы фигуру не прятать. Выглядит неплохо. По краю воротника, на обшлагах довольно широких рукавов и по краю бортов, шла золотая вязь. Кстати, один борт пиджака на другой прям запахивался. На мужском варианте формы. И линия застегивания была смещена больше к правой руке, а не посередине шла. В общем, как и всегда у хинодзинов. Всё по-своему. Штаны более темного оттенка, чуть не фиолетовые. И опять оригинального покроя. Они застегивались не посередине, а по бокам. Ну, и чтобы в туалете привести устройство слива конденсата в рабочее положение, посередине имеется широкий… как бы это описать… полоска ткани. Сверху отстегиваешь, этот самый лоскут свисает вниз и достаешь то, что необходимо. Кстати, у женщин вариант еще интереснее. Там вообще цельные штаны и лишь справа-сбоку застежка. Денис кивнул Кристине, которая вышла им навстречу из тамбура. Девушка при этом как-то странно посмотрела на парня. Оценивающе. Похоже, Шень опять решила их после учебы встретить… И она же без прикола не может. Сто процентов, или опять в ципао пришла, или попросила передать, что она очень ждет. Нравится Шень немножко эпатировать публику. Каждый развлекается так, как хочет. И может. «Как-то все слишком… ровно идет» — пришла Денису мысль. Снова. Просто они тут уже столько времени, а ничего такого не произошло. А по опыту парень знал, что если все идет гладко, значит, ты просто не видишь пока проблем. Это как с сусликом. Он есть и все тут. Или, наоборот, с ложкой, которой нет…