Несколько секунд в кабинете царила тишина, затем Консул кивнул и негромко произнёс: – Теперь слушай, что ты можешь там найти. И Машар поздравил себя с тем, что выбрал правильную линию поведения. Или с тем, что у Консула хорошее настроение. /// Кладбище представляло собой унылое зрелище… Безусловно, любое кладбище, опрятное или заброшенное, уставленное дорогими скульптурами или простыми крестами, – каждое кладбище вызывает уныние и грусть. Навевает мрачные мысли и мало кого оставляет равнодушным. Такова уж суть этого места. На кладбищах всегда прохладно, но не приятной свежестью, а холодом, идущим из земли и старающимся заползти в душу. И хотя Дориан, как и любой маг, не испытывал особого пиетета к местам упокоения, тем более – к человским, кладбищенское уныние всегда влияло на его настроение. Ну а вид устроенного на Введенском погрома заставил рыцаря скривиться – варварства Дориан не терпел ни в ком. Тем более – в челах. Разбитые надгробные камни… Немного, меньше десятка. Обломки разбросаны по дорожкам, и создаётся впечатление, будто разгромлена едва ли не половина могил. Ещё с десяток плит вывернуты и повалены или отброшены в сторону. Демонстративно отброшены – кто-то не постеснялся продемонстрировать невероятную, невозможную в обычной Москве силу. «Здесь совершенно точно орудовал маг». Оставалось понять, он просто хулиганил или же подозрения Консула верны… Ещё надписи и символы, сделанные ярко-алой краской из баллончика, однако они могли заинтересовать разве что человских стражей порядка – Служба утилизации уже доложила, что ни одной правильной последовательности символов нанесено не было. Но выглядели надписи внушительно и производили впечатление на обыкновенные умы… – Вы, наверное, из полиции? Дориан почувствовал приближение кладбищенского начальства, но поскольку шли они тихо, оборачиваться не стал и даже «вздрогнул», услышав вопрос. – Если из полиции, то ваши здесь уже были. Уехали недавно. – Извините, если напугали. – Ничего страшного, – ответил рыцарь, поворачиваясь и в упор разглядывая гостей: один высокий, худой, с очень тонкими губами и оттопыренными ушами, второй на полголовы ниже и плотный, в спортивном костюме. – Майор Машеров, Тринадцатое управление ФСБ. И продемонстрировал кладбищенским значок. – Ого! – не сдержался высокий. – А вы зачем здесь? – Что значит «зачем»? – Дориан добавил в голос металл. – Я здесь по службе. – В смысле… – высокий сбился. – Это ведь хулиганство, так? – Возможно, хулиганство, – не стал спорить центур и убрал значок во внутренний карман. – А возможно, экстремизм. – Вы им занимаетесь? – Мы занимаемся всем. – Я понимаю. – Прекрасно. – Машар огляделся. – Так что здесь произошло? – Хулиганство, – в тон ему ответил спортивный костюм. – Или экстремизм. Второй из кладбищенских был явно с характером и ФСБ, судя по косвенным признакам, недолюбливал. Возможно, доводилось иметь дело: по хулиганке или экстремизму. Его отношение к человской службе Дориана не волновало, однако времени у него было в обрез и следовало сразу объяснить кладбищенским, что терять его он не собирается. – Как вы это определили? – холодно спросил Машар, уставившись на спортивный костюм. – Что именно? – Что экстремизм. – Ну, раз вы здесь… – туманно протянул мужик. И был резко оборван: – Я здесь, потому что обязан провести проверку случившегося. А почему вы решили, что преступление имеет признаки экстремизма? – Я не знаю, – растерялся спортивный костюм. – Я за вами повторил. – В таком случае, будьте добры, впредь не повторять за мной, а по возможности точно отвечать на мои вопросы, договорились? Выводы я сделаю сам. – Сумеете? – не удержался спортивный костюм. Высокий прошептал короткое ругательство и отвернулся, дав понять, что не согласен с поведением спутника. Дориан выдал высокому короткую улыбку и вновь перевёл взгляд на спортивный костюм. – Выводы я сделаю сам. Обо всём. На этот раз обошлось без язвительных замечаний: спортивный костюм кивнул и промолчал. – Что вы хотите знать? – спросил высокий. – Отчёт полиции я прочитаю позже, – властно произнёс Дориан. – А сейчас меня интересует ваше мнение: кто это мог быть? – Вы смеётесь? – растерялся спортивный костюм. А высокий вздрогнул, видимо решив, что попал под подозрение. И следующий вопрос Машара наверняка укрепил его в этом предположении. – Если я правильно понял предварительный доклад, ваши охранные видеокамеры преступников не сняли? – Нет, – кивнул спортивный костюм. А более умный высокий пребывал в предобморочном состоянии. – И о чём это говорит? – Они сломались? Дориан внимательно посмотрел на спортивный костюм, определяя, не издевается ли он, понял, что собеседник брякнул то, что думал, вовсе не с целью посмеяться, вздохнул и продолжил: – Преступники знали расположение видеокамер и в нужный момент вывели их из строя. Значит, они должны были провести предварительную разведку местности. Значит, повторяю вопрос: вы не замечали здесь подозрительных людей или группу лиц, неважно какого возраста, которые могли бы оказаться преступниками? – Вряд ли они всей толпой отправились на разведку, – тихо сказал высокий, успокоившийся, сообразив, что «сотрудник ФСБ» лично к нему претензий не имеет. Во всяком случае – пока. – А просто подозрительных людей? – Здесь много кто ходит. – Полагаю, да… – Пауза. – И никакие «инженеры из сервисной службы» не приезжали? С целью провести внеплановую проверку, например. – Нет. – Но камеры кто-то отключил… В действительности злоумышленники использовали «накидку пыльных дорог», и чтобы объяснить их отсутствие на видео, инженерам Службы утилизации пришлось влезть в местную сеть и устроить так, будто преступники ухитрились дистанционно выключить следящие устройства. Машар знал об этом давно, а вопросы задавал только потому, что их обязан был задать настоящий сотрудник ФСБ. – Полицейские пообещали разобраться, – доложил высокий. – Посмотрим, как у них получится… Сколько их было? – Полицейских? – Вандалов. – Один. – Один? – Дориан мастерски изобразил удивление. – Полицейские считают, что двое, но громил один, здоровый, он, наверное, орудовал кувалдой. А с ним, скорее всего, женщина. – Судя по размеру кроссовок, – добавил спортивный костюм. – Ага, – кивнул Машар. – Получается, какой-то дурачок решил выпендриться перед… – Высокий замялся.