– Просто будь осторожна, договорились? – Договорились, – ответила она с улыбкой. – Ты собираешься к Флинну на вечеринку? Я кивнула. – Но делаю это с неохотой. – О, Джейн, тебе будет весело. Выпьешь шампанского. Поговоришь с парнем. Немного порадуешься жизни, только и всего. – Легче сказать, чем сделать, особенно если речь идет о парнях из окружения Флинна. – Что собираешься надеть? – поинтересовалась Ло. – Понятия не имею. Она кивнула и ушла в заднюю комнату, где на двери висело несколько платьев в полиэтиленовых чехлах. – Я как раз забрала их из химчистки. У нас с тобой один размер. Выбирай. Я покачала головой. – Я не могу взять у тебя такое платье, Ло. – Разумеется, можешь. – Она сняла чехол с платьев, выбрала короткое черное платье с большим декольте. – Вот это будет смотреться на тебе великолепно. Я взяла у нее платье, но потом покачала головой. – Я в этом не уверена. – Зато я уверена, – парировала Ло и достала из своей сумки черные лакированные лодочки от Лубутена. – В этом ты будешь сногсшибательна. – Ну не знаю. – Я скинула угги и надела одну лодочку. – Они подходят тебе по размеру. Отлично, – одобрила Ло. Зазвонил мой телефон, номер был мне не знаком. – Алло? – Джейн, это доктор Хеллер. – Здравствуйте. – Я не вовремя? – Голос врача звучал чуть серьезнее обычного, и я заволновалась. – Нет-нет, все в порядке. Что-то случилось? – я подумала о недавней томограмме. Неужели плохие результаты? – Все нормально. Во всяком случае, я так думаю. Но все же результаты поставили нас в тупик. Честно говоря, мы никогда ничего подобного не видели. Височная доля светилась очень необычно. – И что же это значит? – Мы не совсем уверены, – продолжала доктор Хеллер. – Во всяком случае, пока. Но я собираюсь послать твои снимки лучшим экспертам страны. Возможно, они сумеют предложить какое-нибудь объяснение. Меня больше всего волнует тот факт, что такой тип активности чаще всего наблюдается у людей с серьезными заболеваниями, например после инсульта. Но мы знаем все о твоем здоровье, и я уверена, что никакого удара у тебя не было. Это должно быть что-то иное. И объяснение поэтому следует искать другое. Я кивнула, хотя она меня не видела. – Доктор Хеллер, много лет назад вы рассказывали мне о различных участках мозга. Кажется, мне было лет двенадцать. Вы показали мне диаграммы, и я подумала, что они выглядят как-то… невразумительно, что ли. Помните? – Да, – сказала она, – помню. – Так за что отвечает височная доля? Доктор Хеллер ответила не сразу. – Это часть лимбической системы. Она управляет нашими эмоциями. Именно на этом участке мозга исследователи смогли измерить… – Любовь? – Видишь ли, Джейн, никто не может научными методами измерить любовь. Но ты права, они измерили чувства, эмоции, привязанность. – Любовь, – повторила я. * * * Я приехала на вечеринку Флинна в восемь. Я чувствовала себя неловко в платье и туфлях Ло. Переступая порог, я нервно одернула подол. Две с половиной секунды я раздумывала, не повернуть ли мне назад, не вернуться ли в мою квартиру и не переодеться ли в привычный костюм – черные легинсы и свитер – но Флинн мгновенно меня увидел и жестом пригласил подойти к бару на кухне. Деваться было некуда. – Джейн! – крикнул он. – Ты все-таки сделала это! Я улыбнулась, подошла к бару и поцеловала брата в щеку. Он протянул мне бокал шампанского. – Вы только посмотрите на нее, – воскликнул он. – Ты выглядишь потрясающе. – Я рада, что ты оценил, – сказала я. – Честно говоря, я чувствую себя идиоткой в этом платье. Ло заставила меня надеть его. – Как она поживает? – поинтересовался Флинн. – Хорошо. Ведет прежний образ жизни. Сегодня у нее свидание с женатым мужчиной, хотя он утверждает, что они с женой расстались. Флинн поднял бровь. – Вот как? – А кто твоя дама на сегодняшний вечер? – шутливо поинтересовалась я. Флинн замешкался с ответом и посмотрел в окно своего лофта, за которым сверкали городские огни, а потом мотнул головой в сторону группы молодых женщин, стоявших в центре комнаты. – Что ж, удачи тебе, – улыбаясь, пожелала я. – Эй, тут есть кое-кто, с кем я хотел бы тебя познакомить, – сказал Флинн. – Не надо, прошу тебя, – взмолилась я. – Больше никаких музыкантов и никаких художников. Брат покачал головой. – На самом деле он журналист, только что переехал сюда из Нью-Йорка. – Журналист, значит? – Я отпила еще глоток шампанского и зевнула. Сэм разбудил меня в пять утра, потому что ему приспичило погулять, и после этого я уже не смогла уснуть. Флинн взял меня за руку и повел через комнату к двери, которая выходила на балкон. Собравшиеся там люди курили, болтали, смеялись. – Кэм, – позвал Флинн мужчину, стоявшего в дальнем углу спиной к нам. Я видела только серый твидовый пиджак и темные волосы. Мужчина повернулся, я шагнула вперед, но тут поняла, что каблук моей туфли застрял в металлических прутьях решетки балкона. – Кажется, я застряла, – пробурчала я. – Позвольте мне вам помочь, – со смехом предложил друг моего брата. Я вцепилась в руку Флинна, чтобы не потерять равновесие. Мои щеки пылали. Я вытащила ногу из правой лодочки, заметила, что розовый лак на ногтях облупился, а друг Флинна опустился на колено и высвободил каблук из решетки. Я сняла вторую туфлю, чтобы и ее не постигла такая же участь. Флинн усмехнулся. – Эту проблему мы решили. А теперь, Кэмерон, разреши мне познакомить тебя с моей сестрой Джейн. Джейн, это Кэмерон Коллинз. Мужчина протянул руку. – Приятно познакомиться, Джейн. Пожалуйста, называй меня Кэм. Он был примерно моего возраста и отлично вписывался в обстановку на вечеринке Флинна: клетчатая рубашка, облегающие брюки, пиджак и легкая щетина на щеках и подбородке. Но все-таки он чем-то отличался от остальных гостей. Был ли он красивее или умнее, я не знала наверняка. Более того, я не могла понять, нравится мне это или нет. – Кэм только что переехал в Сиэтл из Нью-Йорка. Он корреспондент «Тайм». Пишет о медицине. – Вот как! И какие же темы ты освещаешь? – спросила я.