– Видела, видела... Ладно, поухаживайте за дамами, разлейте понемногу... – Я больше не... – попыталась было отказаться Меланья. – За знакомство! За здоровье! За отсутствие айсбергов на нашем пути! За счастливый и не очень счастливый случай, который свел нас вместе. У каждого своя история. Против такой тирады Меланья возразить не смогла. Вера же вытащила коробку конфет и ловким резким движением ее раскрыла. – Берите! Понимаю, не лучшая закуска к водке, но это единственное, что приносят иногда благодарные пациенты или их родственники. Они пили, заедая теплую, противную водку не менее противными мягкими шоколадными конфетами. Но все равно настроение у компании резко улучшилось, все стало казаться родным и очень добрым. Меланье, правда, приходилось периодически подавлять рвотный рефлекс в неокрепшем желудке. Она только одного не могла понять – показалось ей, что между Верой и Гришей что-то есть? Взгляды, которыми перебрасывались Вера и Гриша, Меланью наводили на подозрение. Конечно, возникали мысли типа «он же в сыновья ей годится». Хотя сейчас было такое время, что разница в возрасте мало кому мешала. – Вера, у нас скоро практика заканчивается. – Гриша обращался исключительно к ней. «Не показалось», – решила Меланья. – Ну и что? Счастливого пути. – Вера напустила на себя самый безразличный вид на свете. – Ну, началось... – закатил глаза Дима. И Меланья еще раз утвердилась в своем подозрении. – Поехали со мной, – обратился к Вере Гриша. Та нервно закачала ногой и посмотрела на Меланью, понимая, что должна ей кое-что объяснить. – Поклонник у меня, видишь, нарисовался. Молоко на губах не обсохло... – Мне двадцать пять лет! Я – взрослый мужчина! – прибавил себе один год парень. – А мне сорок пять! – Ну и что? – Между нами пропасть! – Между нами любовь! – возразил он. – Какая такая любовь! – фыркнула Вера. – Раньше ты так не говорила. – Хватит! Будь мужиком, раз так говоришь о себе! Было и прошло! Спасибо за доставленные минуты счастья и всего хорошего! У меня сын такой, как ты, и я виновата во всем, раз раньше об этом не подумала. Захлестнуло меня... – Семейные разборки, – подмигнул Меланье Дима. Она же себя чувствовала очень неуютно. – Я переживаю за тебя, – сказал Григорий. – А вот этого, мальчик, не надо! – вспыхнула она. – Он не оскорбить тебя хочет, а предупредить, – вступился Дима. – О чем? – Вера, клянусь тебе... Этот дом скоро рухнет, – сказал Григорий. – Мы с братом давно уже это подозревали, но гнали нехорошие мысли из головы. Но вчера, реставрируя подвал, мы увидели очень глубокую трещину, которая уже ходит. – Что значит ходит? – спросила Вера. – Это значит, что скоро произойдет обвал. Вас тут живьем похоронит под грудами асбеста и кирпича. Вера тупо посмотрела на Гришу, хлопая ресницами. – Это ты сейчас придумал, чтобы я уехала с тобой?! – Так и знал, что ты мне не поверишь. Я говорю правду! Счет на часы! – воскликнул обеспокоенный парень. – Я подтверждаю каждое слово брата, – добавил Дмитрий. – Я тоже считаю, что здание обвалится. А вы не смотрите на нас, как на бедных студентов. Мы, между прочим, архитекторы, профессионалы. Идем на «красный диплом», последний курс. Вера задумчиво отправила в рот сразу две конфеты и с трудом выговорила: – То, что дом – дерьмо, мне давно известно. Уже было несколько комиссий, которые говорили, что здание аварийное, но ответственность за серьезное решение никто на себя не брал. Да и денег нам на такой глобальный ремонт никто не давал. – Это чувствуется сразу, – подтвердила Меланья. – Хоть я и не архитектор и даже не маляр и плотник... Просто свежий взгляд со стороны, да и мой копчик – первая ласточка... А эти ребята – профессионалы и им можно верить... Вера допила водку, громко поставив стакан, вытерла рот рукой. – Все! Хватит пить! Раньше здание кое-как ремонтировали, приезжали непонятные личности. Согласна, архитекторы, прибитые сюда практикой, здесь впервые. Да и трещину эту я видела. Она появилась недавно. – Ну, я же говорю! Я не могу уйти отсюда, пока тебе, Вера, грозит опасность. Пусть даже ты меня и не любишь! – воскликнул Гриша. Вера закатила глаза, всем своим видом показывая, как ей надоел этот «детский сад». Но вслух произнесла: – Хорошо! Еще раз просигнализирую в эксплуатационный отдел. Говорить с нашим директором бесполезно, он вообще знает с детства только одну фразу: «У меня нет денег». – Ты так и не поняла! Дом рухнет сегодня-завтра, а твои обращения в эксплуатационный отдел затянутся на недели и месяцы. Опухшее покрасневшее лицо Веры вытянулось. Стало понятно, что до нее наконец-то дошло сказанное ребятами. – Что же делать?! Если мы сейчас побежим жаловаться на эту трещину, нас никто слушать не будет! Тем более, что вы все-таки не дипломированные специалисты и не поляки. Я имею в виду, что вы практиканты, и еще к тому же иностранцы! – Тут же столько народа... – протянула Меланья. – Очень много одиноких стариков и больных людей, обиженных жизнью, – горько улыбнулась Вера. – Неужели их ждет такой страшный конец? – Вера, очнись! Какой конец?! Ты сможешь спокойно жить, зная, что могла спасти людей и не спасла?! – прикрикнул на нее Гриша. – А что я могу?! Если я начну эвакуацию, меня заберут в психушку. Да и куда я эвакуирую больницу? К себе домой?! – У нас с Димой есть план. Ты только дай нам возможность его рассказать, то есть спокойно выслушай. – Да и во время рассказа не кричи: «Да вы с ума сошли! Да это же – уголовщина! Да я никогда на это не пойду!» Просто дослушай до конца! – согласился с братом Дмитрий. – Уже интересно, – хмыкнула Вера. – А может быть, выйдем отсюда... Ну, пока мы будем слушать этот захватывающий рассказ, – робко подала голос Меланья. – Точно! А то и нас тоже может накрыть! – согласился Дима. – А я категорически не тронусь со своего места, пока не услышу план! – заявила Вера, правда вовсе не выглядевшая такой уж смелой. – Тогда быстрее! – попросила Меланья, явно нервничая. – Ты сама как-то сказала, что, пока дом не обвалится и кто-то не погибнет, здесь ничего не изменится. Вот мы и предлагаем... – Кого-то завалить, чтобы спасти остальных? Пожертвовать одним во спасение большинства?! – взвизгнула Вера. – Я просил тебя дослушать! Мы предлагаем завалить мертвых, чтобы спасти живых! Другого выхода нет, и не надо терять времени, мы с братом уже все продумали. – А поточнее... – Поточнее? Пожалуйста! Здесь, как и при любой больнице, есть морг? Мало того, он расположен не отдельно, а фактически соединен с основным корпусом. Вот мы и сделаем так, чтобы он рухнул. Сразу же приедут специалисты, работники прокуратуры. И будет реакция. Они уже не рискнут оставить живых людей в этом здании и всех переселят, – сказал Гриша. – Как хорошо, что вы перечислили все, но вы не сказали, что я могу вас просто послать матом в известном направлении, – сказала Вера. – А я считаю, что в словах ребят есть доля истины! – заступилась Меланья. – А ты, наверное, сильно отбила свой копчик! – огрызнулась Вера. – Вот именно! Я первая пострадавшая в этой больнице, и я представляю, что будет с людьми, если дом начнет осыпаться. Вера задумалась: – А водки больше нет? – И не надо! – хором ответили ей три голоса. – Ты же не пьешь! Что с тобой? – обратился к Вере Гриша.