Дима отошел от расщелины на десяток шагов, а я смотрел ему вслед. Неожиданно он остановился и немного театрально хлопнул себя по лбу, словно что-то забыл. Повернувшись, он посмотрел по сторонам и, подбирая слова, сказал: – Обязательно сегодня зайди на карантин, увидишь знакомого тебе человека. Увидев мой кивок, он кивнул в ответ и быстро зашагал прочь. Походка у молодого шамана немного изменилась. Раньше он слегка семенил при ходьбе, а сейчас я видел совершенно другой уверенный шаг. Это больше подскажет знающим его людям, что он изрядно изменился. – О чем говорили?! – неожиданно рядом со входом появился Эдгар, подозрительно в меня всматриваясь. – Благодарил за спасение, – ответил я спокойно. – О происшествии не помнит ничего, сказал, что с острова его в Гвинею отправляют на несколько месяцев. – Хорошие новости! – облегченно выдохнул Эдгар, приваливаясь плечом к породе. – Что еще? – Что со дня на день они перестанут спускаться вниз и все вернется на круги своя, – не стал скрывать я. Все равно об этом нужно будет вечером поговорить с остальными мастерами. – А что насчет карантина? – уточнил он. – Сказал, что там нас ждет новый контингент, – поставил точку в разговоре я и, взявшись за кирку, пошел работать. Нужно помочь остальным заполнить кузов. Шаманы сегодня больше не приходили, но мы все равно работали медленно. И закончили машину только к ужину. После него я сразу пошел в карантин. Знакомый мне барак ничуть не изменился, только контингент внутри поменялся. Я внимательно осмотрел окружающих и увидел, как Саймон склоняется над лежащим на земле человеком и водит руками над ним. – Что, целитель нашел себе нового больного? – спросил я негромко, стараясь не испугать мужчину. С того момента, как он меня исцелил, я его видел только мельком и то несколько раз. – Тьфу ты! Испугал! – недовольно посмотрев на меня, сказал он, но на вопрос все же дал ответ: – Не больного… Просто смотрю, браться за лечение или нет? Меня сюда шаман отправил, не могу же я отказаться… – А чего так? Исцелять, значит! – сказал я, понимая, что за шаман отдал такое указание местному целителю. И тогда же понял причину сомнения целителя. – Ожог у нее около сорока процентов, – пожал плечами Саймон. – Не все мужики с такими ожогами выживают. – У нее? – я удивился и пристально всмотрелся в лицо девушки. Волосы у нее обгорели, и я понял, что именно из-за короткой прически принял худое тело за мужское. А еще я понял, что знаю ее: – Она выдержит, я ее знаю. Начинай лечение, а я помогу. Отвернуться от лежащей я не мог. Именно про нее мне сказал Дима, и он же отправил целителя ее лечить. На земле перед моими ногами с ужасным ожогом лежала Ао. Глава 19 – Режем здесь! Здесь и здесь! – сказал я, проводя пальцем по вытянутой руке. – Ты готова? – Да, – кивнула Ао, приподнимая скальпель на уровень глаз, она всегда так делала перед началом работы. – Тогда начинай, – кивнул я девушке, убедившись, что она готова, и максимально распрямил обожженную конечность. Не медля ни секунды, девушка сделала три резких движения скальпелем, и пациент, лежащий на досках, выломанных с нар, быстро, но без стона выдохнул воздух сквозь плотно сжатые зубы. Я, конечно, смог отключить оперируемому нервные окончания, но не все. У меня не было таких навыков, как у Саймона. Хотя и этого было достаточно, еще никто из изгоев ни разу не позволил себе явно выразить боль. Хотя и не это главное. Иногда операция не была доделана до конца, и оперируемый изгой предупреждал, где чувствует сопротивление и где нужно провести скальпелем еще раз. Тот способ лечения, который я придумал, не отличался особенной красотой и не был какой-то хитростью. Он был доступен каждому. Каждому человеку, у которого для реализации задумки должны были сойтись несколько важных факторов. Каждый человек, который собирался сделать подобное, должен был обладать необходимой силой бахира, знать достаточное количество целительских техник и, самое главное, иметь желание на то, чтобы начать работать. А ведь, как я понял, целительской техникой Саймона владеют многие. Вот только для тех, кто не имеет предрасположенности к целительству, освоить подобное очень сложно. Да и обширные повреждения не дают сделать это качественно. Так что у меня оказалось большее преимущество перед обычными изгоями. У меня было не только все вышеперечисленное, но и умение работать с бахиром, находясь под блокираторами, а также и знание медицинских техник. Пользуясь тем, что у меня есть хорошо заточенный скальпель, я принял решение хотя бы частично восстановить функциональность изгоев. При наблюдении за тем, как они орудуют кирками каждый день, до меня наконец-таки дошло, что мужики уже достаточно сильны для того, чтобы успешно противостоять любому противнику в пределах лагеря, но сознательно скрывают свою силу. Хотя от предложения немного повысить свои характеристики никто не собирался отказываться. И так уж получилось, что первым человеком в моем списке оперируемых стала Ао. Саймон, конечно, подлечил ее и не дал умереть, но на этом его работа закончилась. Страшный ожог на половину тела, причем поразил девушку достаточно глубоко. Как и у многих изгоев, кожа после лечения стянулась, а в некоторых местах слиплась и зарубцевалась. Двигаться она не могла, а если это и получалось, то только с моей помощью, да и то это причиняло ей огромную боль. Мысли мои ходуном метались в голове. Я понимал, что у меня есть шанс вылечить ее, но боялся что-нибудь нарушить и сделать что-нибудь не то. Пришлось рисковать. И результат был более чем отличный. Через несколько дней Ао перестала постоянно ругаться и кричать от боли, но и начала передвигаться на своих двоих самостоятельно. Увидев такое положение дел и мою возню с новенькой, меня сразу атаковал Юки. Парень был категоричен: – Я следующий! И не говори мне ничего другого! Если сейчас не порежешь меня, то потом я буду очень долго ждать своей очереди, к тому же мне не так много нужно помощи! Быстро справишься! – Хорошо, – только и смог ответить я на его желание. В принципе, это был один из задуманных ранее этапов восстановления силы изгоев. И увидев, что задумка удалась, я принял решение максимально форсировать события. Пока еще никто не претендовал на наши умения в работе по добыче породы, однако я понимал, что нужно восстанавливать боеспособность. Шаманы, как и сказал перед своим уходом Дима, перестали спускаться в карьер, у них были свои дела, а лагерь они оставили на внутреннее самоуправление. И Трамп, и Бритва остались целы в прошедших разборках. И пока никак себя не проявляли, решив затаиться до поры до времени. Как бы странно это ни звучало, но силы они свои сохранили примерно в равных долях. И очередное выяснение отношений приведет к только большему ухудшению ситуации. Они ждали, а я решил выжать максимум из предоставленного времени. Не известно, когда со своей задачей справится Дима и не спалится ли в процессе, но сидеть без дела я тоже не мог. К тому же я предполагал, что рано или поздно и Трамп, и Бритва придут к мнению, что нас нужно дополнительно припахать к работе. Увеличить нормы по добыче руды, а возможно, привлечь кого-нибудь в качестве бойцов. Мыслей насчет гипотетических ходов лидеров двух самых сильных групп у меня было много, но я не спешил ими ни с кем делиться. Все равно ответ на все возможные вопросы один – становиться сильнее. На одного человека я тратил порядка трех часов. К сожалению, слишком быстро уходила целительская энергия, но основные проблемы, доставляющие неудобства, я убираю однозначно. Хотя были у меня те, кто уже ходил ко мне не по одному разу. В принципе, очередность получения целительской помощи я попросил определить Лойда. Ему и другим мастерам все-таки было виднее, кого из людей готовить в первую очередь. Это было не так сложно, сколько муторно и ответственно. Пару надрезов в суставе, который от натянутости кожи не может нормально разгибаться и сгибаться, и вот уже у оперируемого есть конечность, которая естественно двигается. Пусть худая и слабая, но вполне себе рабочая. И изгои, несмотря на боль в период проведения операции, совершенно не жалуются, а, сцепив зубы, ждут. Я чувствую их восторг. Чувствую то чувство облегчения, которое просыпается у них внутри после завершения операции. А также слышу в свой адрес искренние слова благодарности. А это еще один камешек в мой фундамент силы и авторитета. Того самого, который я начал потихоньку строить. Хотя я могу признаться, что мне это нравится. Льстит настоящая и искренняя благодарность. Пусть я не делаю ничего сверхъестественного, но ощущаю, себя совершенно по-другому. Чувство удовлетворения от проделанной работы посещает меня каждый день и еще не успело приесться. Наверное, это все потому, что я не прошу ничего взамен. Мне не нужна ни дополнительная еда, ни одежда, хотя ни от одного, ни от другого я бы не отказался. На данный момент я нуждаюсь только в преданности этих людей и ничем больше. Сейчас сила коллектива для меня стоит не меньше, чем моя собственная. Исцеляя раны и исправляя, как могу, увечья, я не только поднял свой авторитет, но и просто негромко пообщался с каждым. И впечатление от изгоев у меня сложилось очень хорошее. Все, кто оказались вместе со мной в бараке, имели волевой характер, который только закалился. Каждый дрался с шаманами и за оказание сопротивления был изувечен, как, в принципе, и я. Только мне повезло, мне только грудь изрядно подпалили. И тогда я точно понял, что эти люди должны стать моими. Зачем мне искать бойцов и надежных людей в Китае или России, если они вот уже рядом со мной. Бойцы точно будут не хуже других. Несломленные, объединенные одной общей целью… За пределами лагеря они наверняка смогут удивить не одного моего недруга. Главное, чтобы среди них не было клановых или они не были связаны иными обязательствами. Предоставить им целителя и дать отдохнуть от травм и нескольких лет пыток, и они это наверняка оценят. К тому же я видел, что после того, как я возвращал им физические кондиции – они менялись. Незаметно для глаза, но в душе очень сильно. Как будто тот металлический стержень, который я чувствовал у них внутри, начинал проступать наружу. Юки вообще, можно сказать, удивил меня, причем удивил достаточно сильно, его исцеление можно отнести к курьезам. После окончания операции он оказался гигантом примерно метр девяноста ростом. Ожог был настолько обширным, что буквально одел его в панцирь из натянувшейся кожи, в результате чего он постоянно был в скрученном состоянии. Теперь Юки постоянно тянулся и, когда никто из посторонних не видел, занимался спортом. Отжимался и делал растяжки, в принципе, как и все изгои. Хотя на публике при выходе из барака с трудом переставлял ноги и принимал такое же скрюченное положение, как и до моего вмешательства. Самый сложный в плане лечения, естественно, был Лойд, как он выжил после попадания в рабство, я совершенно не понимал. В одежде его травмы были не так заметны, но когда он снял рубаху, тогда я был очень удивлен и, признаться, тогда чуть не смалодушничал. Меня тогда едва не стошнило. Все же я не целитель и пусть увидел много травм, но для меня подобное было слишком. Работал я с ним каждый день, каждый день, но по чуть-чуть. Травмы обширные, а энергии на восстановление не так-то и много. Сначала работал с руками и туловищем и одновременно с этим делал по нескольку надрезов на ногах. Страшнее всего было работать с пахом, но повезло в том, что Лойд, когда его жгли, прикрыл самое дорогое, что есть у мужчины, рукой. Да и к тому же он был один из тех немногих, кто освоил целительство и применял целительские техники на себе. И смог вернуть себе хотя бы относительную подвижность. Причем он и путь выбрал такой же, как и я, в самых проблемных местах он просто срезал слипшуюся кожу. Сейчас он вполне себе нормально двигал двумя руками и телом и даже начинал вытягивать ноги и разминать их. Еле-еле, но и это уже немало. От работы по добыче породы я себя отстранил, просто сказал Лойду, что теперь работать не буду. А вместо этого буду исцелять кого-нибудь из изгоев. Таким образом, увеличивая свою пользу, как целителя. С этим мне, как ни странно, помогла еще и Ао. Оказывается, ее когда-то заставили выучить одну целительскую технику, но из-за слабой расположенности она никогда не занималась этим прилежно. Теперь же могла, напрягшись, излечить две-три небольшие ранки. Потери бахира при ее работе было много. Особенно если учитывать, что она практически не работала этими техниками и даже забыла, что их изучала, но для нас и это было большое подспорье. Девушка меня тоже удивила. Хотя бы потому, что как минимум от былой ненависти не осталось ни следа. Я чувствовал, что она не имеет ко мне никаких негативных эмоций. Говорит только по делу и совершенно по-другому на меня реагирует. А уж то, что она могла применять бахир под блокираторами, стало для меня хорошим сюрпризом. Ао была жива только благодаря чуду. Закупоренная подавителем энергия бахира была направлена внутрь тела, что помогло ей выжить. Когда она пришла в себя, то рассказала мне свою историю. Оказывается, в моей сумке был маячок, который показывал, где я нахожусь. И так получилось, что я его потерял на круизном лайнере, на котором отдыхал. Начав искать меня и расспрашивать команду о пассажире, она подставилась. Конечно, если бы это был обычный круизный лайнер, а я обычный пассажир, то, заплатив немного денег, она бы получила информацию о том, где я вышел. Возможно, узнала бы, что потерялся в какой-нибудь Малайзии. И продолжила поиски в другом месте, но капитан решил перестраховаться. Вопросов было слишком много, но как-то поняв, что Ао одна, ее просто захватили в плен, так же как и меня когда-то, усыпив. А потом сдали на руки шаманам. Эти же начали девушку пытать и искать ответы, пока окончательно не убедились, что она не врет и она одна. Как ее пытали, она не рассказывала, как и то, сколько времени провела в рабстве. Говорила Ао все это тихим безжизненным голосом, и только во время исцеления изгоев она становилась более живой, глаза по крайней мере блестели. Ее вообще морально очень сильно побило, и я решил оказать ей всю возможную помощь. После того как я привел ее в барак, Лойд был очень впечатлен, но я настоял на том, что она будет тут жить, так как она меня искала. Не остался в стороне и Юки, заявивший мне, что я, как настоящий гаремник, должен поделиться одной девушкой с ним, как с лучшим другом, за что получил лишь подзатыльник от Эдгара и перестал лезть не в свое дело. Тайша же старалась общаться с Ао и отвлекать ее от дурных мыслей. Прошло почти три недели с тех пор, как я привел Ао в барак и приступил к усилению изгоев. И результаты были впечатляющими. Помимо того что я чуть ли не ежеминутно работал над исцелением бойцов, мой земляк Василий все же сделал протез-рогатку, которую обещал. Где-то он нашел четыре тонкие пружины, с помощью которых отправлял снаряды достаточно быстро и точно. А помимо этого соорудил пояс, в который вдоволь насыпал медных шаров. Наш мастер-стрелок был сначала наполнен скепсисом, увидев предлагаемое оружие, но потом, испытав рогатку при добыче породы, быстро изменил свое мнение. Я был прав – он и вправду значительно усилился. Один его вроде бы невпечатляющий удар снес породы на две машины сразу. А это как минимум вдвое больше моих результатов. Причем я полностью выдыхался, а Эдгар же просто довольно кивнул своим мыслям и позвал всех начинать работы, после чего первый выхватил кирку и показал пример. Третий и заключительный этап восстановления боеспособности изгоев был в работе с Айро, с нашим третьим мастером. Вспомнив, насколько быстрее у меня получилось восстанавливаться после «перегорания» и как мне помог Дима, я принял решение работать аналогичным образом. Практически полностью израсходовав энергию на целительские техники, я клал руку старику на то место, где у него было поврежденное ядро, и создавал на своей руке маленькие искры, которые держал максимально долгое время. Я все еще недостаточно хорошо использовал свой дар, и вполне вместо одной техники у меня получалась другая, зато я после того, как максимально опустошал свой резерв, мог, пусть и значительно напрягаясь, создавать вокруг своей руки слабое электрическое поле, которое воздействовало на него.