Я пожала плечами, подпустить тумана никогда не лишнее. Максим тоже напрягся, кажется, по- новому' взгляну'л на наши фиктивные отношения. Потом спохватился и поверну'лся к Константину: - У тебя же Никитишна есть! Горячая женщина во цвете лет. - А-а-а, - темнокожий участковый спрятал лицо в ладонях и почти взвыл. - Она же вызвала меня, обещал завтра заглянуть. Вызвала и сразу написала жалобу начальству! Превентивно, так сказать. Вурдалак у' нее завелся! Шастает по ночам с кладбища, вору'ет урожай и воет под окнами. Ну ты понимаешь, да? Джон подвигал бровями, шеф в ответ только нахмурился, забрал у меня тюбик с кремом, выдавил с полтюбика на ладонь и теперь растирал по левой ноге с чрезмерным энтузиазмом. - Бро, тебе не отвертеться! Частный детектив, большой специалист по вурдалакам успокоит Никитишну недели на две, а тебе придется наносить защитный спрей, чтобы не заработать ожог от лучей моей благодарности. - Или от лучей любви Никитишны, которая найдет себе новую игрушку. И мы будем ездить к ней напару. Просто миссия по спасению скучающих пожилых женщин. Кстати, о спасении. Бруня, загляни в мой планшет. Я послушно взяла гаджет с тумбочки, Максим разблокировал экран, а после сказал, куда нужно зайти. В его переписке с Андреем, вчерашним клиентом, появились новые снимки. На них вполне счастливые сушрути обнимали кота с забинтованным ухом, занимались с псом в кинологическом центре и обустраивали клумбу для скандальной соседки. Как по мне, так последнее лишнее, но, кажется, их слишком сильно приложило светлой магией ведьмы Брониславы. - А светлый маг Викентий не занимается изгнанием упырей? - я вернула планшет на место и решила все же узнать о таинственном маге, конкуренте “Ватсона”. - Судя по расценкам, он сам тот еще упырь, как и твой женишок. Но работу свою знает. Распутывает дела быстро и качественно. Шеф попробовал пошевелить ногами, но те пока особенно не слушались. За второе "я же говорила" в таких ситуациях можно и увольнение схлопотать, но выразить всё взглядом никто же не помешает. Вышло преотлично, потому как Максим Иванович начал быстро собираться в ванную. Я, также быстро, сделала вид, что увлечена содержимым своего смартфона. В конце концов, Бронислава Горина - единственный и неповторимый разнорабочий "Ватсона-Знатсона", а не банщица. - Не, бро, как хочешь, но мыть тебя я не буду, это всерьез попахивает гейством, - Джон соглашался дотащить шефа до ванной, а вот мытьё всерьез рассчитывал переложить на невесту. - Значит, когда ты лежал в больнице, подстреленный, и я таскал утку и мыл тебя - это гейством не считалось? - взвился Максим. Они не на шутку вспылили, надо было как-то переключить внимание, поэтому я ляпнула: - Константин, в вас стреляли? - Да, было как-то, не самая интересная история, - он почесал затылок, затем задрал футболку, демонстрируя шрам справа под ребрами. - Ого! Неправ тот, кто считает погоду универсальной темой для разговора. Дача, маленькие дети, если они есть, домашние животные и болезни - вот четыре крюка, за которые можно вытащить любую беседу. Отлично работают как по отдельности, так и комплектом. Этому тоже учил Федор Аркадьевич. Правда, раньше пригождалось только с пациентами, со здоровым человеком я пробовала впервые. Но Джон быстро ухватился за эту ниточку и с удовольствием рассказал, как его подстрелил из охотничьего ружья один не слишком трезвый деревенский житель. Я вздыхала в нужные моменты, охала, хватались за сердце и всем видом показывала, что Джон теперь не менее чем герой боевика, спасший весь мир. Максим в процессе хмурился, писал что-то на планшете, пытался тайком пнуть друга или отвлечь меня, потом не выдержал: - Не подкатывай к моей девушке! У тебя Никитишна есть, ей и занимайся. - Макс, без проблем подкатывай к Никитишне, я не в обиде. Такой знойной дамы хватит на целый отряд детективов, полицейских, докторов со скорой и газовиков. Мы с ребятами уже хотим предложить ей по месяцам нас разделить. Пускай тридцать дней ты у нее отработаешь, зато девяносто спокойно занимаешься своими делами. - Так вы у нее вместо завтра, обеда, ужина и полдника, а есть четырежды в день одно и тоже надоедает, - Максим назидательно поднял палец вверх и перебрался в коляску. - Идём, Джон Константин, поможешь перебраться на табурет, мне всего-то ноги и руку вымыть. Оголяться перед тобой не собираюсь. Глава 15, в которой я спасаю шефа Вот так я осталась без посещения ванной с секси-боссом и его не менее секси-другом, то есть по полной провалила свою миссию деревенской девы-соблазнительницы, зато сберегла нервы. Хотя, если выбросить все имеющее в составе "секси", то я бы не отказалась понежиться в ванне с пеной. А не споро тереться мочалкой в летнем душе, переживая, что вода закончится раньше, чем смоется мыльная пена. И неплохо бы сериал какой посмотреть, часов до двух ночи. Чтобы на большом экране, без страха за здоровье родичей, если те ненароком увидят пару кадров. Спиртное какое бы на язык капнуть, чисто попробовать, и тоже с умным видом обсуждать с однокурсницами, насколько горчит виски. Или не горчит, а они врут все? Во всем этом, в отличие от всхожести сортов картофеля и смываемости мыла, я глубокий теоретик. Вот такой вот недостаток практики и толкает обычно простых деревенских дев на путь соблазнения боссов. Правда, знакомые мои если кого так и ловили, то лет на двадцать старше, и с четким перечнем того, что, как и в какое время суток хотят получать от молодой любовницы. Так что спасибо, но нежиться в ванне и хлебать "Белую лошадь" буду только на своей территории. И за свои деньги. Пока Макс с Джоном вяло пикировались под шум воды, я прошлась по коридору. На стенах висело множество снимков. Почти на всех - Максим, Виктор-Локи и Жанна, неразлучная троица основателей "Джона Кноу". В самом углу, ближе к спальне, был их снимок с выпускного. Долговязый тощий Макс с красными пятнами угревой сыпи, похожая на шарик Жанна с бледными, редкими локонами и сутулый очкарик - Виктор. Немыслимый, невероятный контраст с тем, как трое выглядели на более поздних снимках, от такого поверишь и в сговор с дьяволом. Хотя чудес фитнеса и косметологии пока никто не отменял. - Макс, ну Макс, ну подкати к Никитишне! - Константин толкал коляску и пытался уболтать шефа. Он же добрался до кухни, распаковал одну из коробок и взял из нее щепоть обжаренных кусков теста, похожих на чак-чак. - Не смею вставать между вами. Попробуй, кстати, вкусно. - Я не ревнивый, - Джон тоже угостился. Я же нагло распаковала другую коробку и наткнулась на блюдо наггетсов. - И вурдалаки, Макс! У тебя же их ещё не было! Представь какой трофей на стену. Пока он расписывал все прелести будущего дела, Максим взял ещё одну щепоть "чак-чака" и положил в рот. Затем резко затряс головой, попытался закричать и выплюнул все. Его веки, шея и щеки стремительно отекали, а дыхание стало шумным, тяжёлым. Точнее - только вдохи, выдохов почти не было. А в остатках сладостей, толком не разжеванных вяло шевелилась пчела. Я пялилась на нее, на шефа, на Джона и не шевелилась. Не может такого быть. Только не со мной. Чтобы рядом задыхался человек, а в голове ни единой мысли. - Да ё..., - Константин выругался и резко пришел в движение, а вместе с ним и весь мир, включая мой застопорившийся мозг. - В скорую звони, срочно! Максим начал потихоньку синеть, а лицо и шея отекали все сильнее. Джон же открыл один из шкафчиков и вытащил наружу большой контейнер, заменяющий аптечку, и снова выругался. Ни одного антигистаминного, даже в таблетках. Хотя если Макс аллергик, что-то должно быть обязательно. Я по одной перебирала упаковки ампул, пока не нашла гормоны, а после и шприцы. Джон деловито общался со скорой, одновременно с этим открыл окно, разрезал горловин}' футболки шефа, будто та могла мешать дыханию, открыл ему рот и пинцетом вытащил пчелиное жало. Я же стукнула себя по лбу: ведь могла бы и сама догадаться это сделать. Максим же посинел ещё сильнее и дышал теперь совсем уж тяжело. Он мотал головой и показывал на стену, но расшифровать послание не получалось. Так. Соберись, Бронислава. Это всего лишь пациент, а тебе нужно не угробить его и дождаться скорой. Которая уже совсем-совсем близко. Иначе и быть не может. Я быстро рассчитала дозировку, набрала лекарство в шприцы и ввела их шефу. От страха тряслись руки, но как-то странно, будто изнутри. На координации движений оно не сказывалось, мог}' поспорить, что эти две инъекции стали лучшими инъекциями Брониславы Гориной. Идеальными настолько, что могли быть показаны на ГОСах, где заслуженно получили бы твердую "отлично". В воображении постоянно раздавался звук поднимающегося лифта и звонок в дверь, а следом - бодрое приветствие от врачей со скорой, которые точно знают, как нужно вести себя с задыхающимся пациентом. Но лифт приезжал на другие этажи, звонок молчал, а Максиму вроде стало немного легче, даже отек уменьшился, и дыхание больше не путало. Чтобы занять время я измерила шефу давление, температуру и зачем-то пульс. Показатели подползали к границам нормы, оттого хотелось верить, что все обошлось, и скоро Максим снова будет улыбаться и сыпать сомнительными шуточками, а не смотреть перед собой и пытаться выровнять дыхание. Время все тянулось и тянулось. Я успела ещё раз измерить давление шефу, а затем пульс. После чего так и осталась сидеть, держа его за руку. Макс сжал мою ладонь и кивнул, намекая, что в порядке. Ну да, конечно, так я и поверила. К моменту', когда в дверь, наконец, позвонили, Джон успел выбросить всё содержимое коробок, часть продуктов и спиртного. В основном - открытые бутылки. Полетевшая в мусорный пакет "Белая лошадь" почти выдавила из меня слезу. Но, если вспомнить реакцию Константина на аптечку, в квартире мог побывать кто-то чужой и унести антигистаминные. А раз так, то логично и в еду подсыпать яд. Но убийца, если таковой был, не профессионал и готовится к преступлению так себе: другие лекарства первой помощи аллергику остались. Да и не мог злодей просчитать, что пчела укусит именно жертву. И то, что вообще укусит, а не попадет под удар свёрнутой газеты, к примеру. Врач и фельдшер обступили Макса и расспрашивали о деталях произошедшего. Отвечал Джон, я же тихо сбежала в спальню и села возле окна. Теперь руки затряслись по-настоящему, и начал доходить весь ужас ситуации: рядом чуть не умер человек, а все, на что меня хватило - стоять и тупить. Медики о чем-то спорили с Джоном, а на мой смартфон пришло сообщение. "Бруня, отставить киснуть! Теперь, после официального спасения жизни, я просто обязан на тебе жениться или купить айфон." "Я согласна, сэр! Завтра идём подавать заявление! Сегодня же предпочла бы мороженку и бургер! Снова хочу "Вкусно-о-о-у"! А не свадебное "Горько!". Или зерном за шиворот." Ответ от него пришел тогда, когда врач с фельдшером уже ушли, прочитав напоследок лекцию о том, насколько Максим рискует, отказываясь от госпитализации. Но, кажется, у него есть причины боятся больниц больше, чем возможных осложнений. "А ты же помнишь, что теперь босс уже не такой секси?" "В мире нет справедливости и совершенства, сэр! Через пять лет, стоя перед книгой регистрации в ЗАГСе, я буду вспоминать, насколько вы секси на тех снимках из спортзала!" Мы обменялись ещё несколькими сообщениями, пока Джон созванивался со слесарем по поводу замены замка и вполголоса ругался с Максимом. Потом темнокожий участковый отправился в магазин и вернулся оттуда с двумя пакетами еды, которую намеревался запихнуть в меня. Максим все равно пил только воду, и то, по паре глотков. А вот личинка валькирии, по всеобщему' мнению, нуждалась в откорме. Для более быстрого окукливания, наверное. Я пыталась отбиться, а то и вовсе сбежать с рабоче-нерабочего места, но все ещё отекший и бледный Максим пихну'л мне в руки огромную кружку' свежесваренного кофе, коробку пирожных и отправил в спальню, смотреть телевизор. А сам закрылся с Джоном на кухне. Был соблазн подслушать, но врождённая порядочность победила. Так и заснула: с коробкой в руках и сомнениями в голове. Глава 16, в которой много шокирующей информации и шокируюих снимков Проснулась уже ближе к четырем часам от запаха того же кофе со специями. Варил в этот раз Константин, он же вызвался проводить меня до дома, точнее - доехать вместе до одного из сел, которое и мне по пути, и от дома участкового не так далеко. Честно говоря, я бы предпочла остаться с шефом: выглядел он неважно, но побоялась навязываться. Вроде бы он и милый, но кто знает, как поймет предложение заночевать вместе от молоденькой девушки. С другой стороны, как бы не понял, оно всяко интереснее прополки огорода, кормления живности и сбора яиц. Даже разборки с таинственной Никитишной или шопинг с Жанной интереснее обычных дел Брониславы Гориной. Вообще, не так просто придумать нечто более скучное и тягомотное, чем борьба за урожай, с урожаем и с родней за возможность не всегда бороться за урожай, а выделять время и для себя. Нет, бабушку с дедушкой я люблю, помогаю им во всем, но хочется верить, что уход за живностью и огородом - не предел моих возможностей. А то я и так подвела всех, когда не поступила на фельдшерское отделение, чтобы сделать ошеломляющую карьеру на ФАПе в нашей деревне. Но здесь вмешалось ЕГЭ, и мой, почти патологический страх этих трёх букв. А после девяти классов можно учиться только на акушерку или медсестру. С шефом мы прощались долго, минут пятнадцать, пока Константин не утащил меня в машину, а сам не плюхнулся рядом. Во время поездки он также что-то писал, и, надо думать, не роман о любви властного секси-босса со скромной деревенской девой. По крайней мере авторы таких романов в моем воображении выглядят несколько иначе, чем двухметровый мулат. - А правда, что Макс с Жанной раньше встречались? - я первой нарушила тишину, как только мы выехала на более или менее свободную улицу. - Ага, примерно также, как вы с ним: просто не разлей вода и африканские страсти в глазах всезнающих соседей. Щеки сразу же заполыхали, предательски выдав мое смущение. Интересно, как Джон так быстро нас раскусил, или Максим сам ему все рассказал? - Да не боись, систер! Я могила. Просто, как и ты, умею подмечать детали. Хотя ты больше всех похожа на реальную женщину Максима. Тот же юмор, та же легкая шиза. Жанке ты мощно по мозгам проехала с деревней и овцами. - Это все план моего деда, - со вздохом призналась я. Джон хмыкнул, отложил бумаги и чуть прикрыл окно, чтобы удобнее было разговаривать. - Не знаю насчет Жанки, когда мы познакомились, она утке жила с Витькой, но в целом у Макса с девушками не особенно клеилось. Работает он много, увлечения имеет странные, вроде всяких гиковских фестивалей или спуска на байдарках, деньги, нормально для среднего класса, у него года полтора-два как появились, до этого все в деле вращалось. Оно и сейчас там большей частью. Странно, что Джон сейчас слово в слово повторял речь Жанны. Будто тоже пытался оттолкнуть меня от шефа. Но зачем, если знает правду? Да и как проверка не очень: не видела я никогда этих мифических денег, как и отношений, где круглосуточно друг с друтом. Бабушка с дедом каждый своим заняты, наверное потому и ссорятся не так часто. Так что Максим Иванович Болдин мало терял в привлекательности будучи постоянно занятым среднеобеспеченным шутником сомнительной квалификации. - А вот недавно, - Джон повернулся ко мне и, могу' поспорить, в его глазах плясали смешинки, - отец Максу невесту нашел. Вах какую девку! И у'мница, и красавица, и хозяйственная, - ну тут сама нужных определений вставь, - в общем, надо брать и жениться! И сразу же внуков, а то она молодая, упорхнет еще в Питер, в институт. - И бросит бабушку с дедом одних в деревне. Я припарковала машину у обочины, открыла окно и подставила лицо под горячий "городской" ветер. Теперь все встало на свои места: желание Максима найти мне мужа, принимающее иногда странные формы, помощь деда, который вначале подсунул мне объявление, затем - позвонил бывшему коллеге и пожаловался на срыв трудоустройства, реакция мамы шефа, которая быстро приняла "невестку". А я то думала, а я то не могла понять, а я то надеялась...