– Я понимаю, что ее величество недовольна Анной, – сказал генерал. – Особенно из-за поведения Дьяволенка, и да, ей не нравится поведение вашей жены. – Если я могу выразить свое мнение, то в обоих случаях это незаслуженно. Ни Анастасия, ни Анна не сделали ничего плохого. – Я хотел бы, чтобы пресса не обсуждала поведение моих дочерей. – Ваше величество, и я, и моя жена сделаем все возможное, чтобы не разочаровать вас, однако существует одно исключение: никто из нас не будет конкурировать с интригами, которые кишат при дворе. Если ваше величество знает, что кто-то другой выполнит наши обязанности лучше, мы сразу же оставим дворец. Царь нахмурил брови, удивленный решительным тоном генерала. – Вы считаете, что информация, которую я получаю, искажена? – Конечно, – кивнул Самарин. – Это правда, что пресса подняла тему визита Анастасии в госпиталь, и это неудивительно, они же живут сенсацией. Впрочем, эту тему прокомментировали и серьезные газеты, в том числе либеральные. В очень позитивном тоне. Назвали Анастасию «Белым ангелом». – Ну хорошо, – с раздражением произнес царь. – Так что там случилось? Это правда, что Анастасия целовала всех пациентов? – Нет! Княжна вела себя образцово, навещала больных, обменивалась с ними парой слов, все время придерживалась правил этикета. Когда уже выходила, встретила в коридоре солдата, потерявшего обе ноги. Парню лет девятнадцать. Он плакал и жаловался, что ему незачем жить. До того, как моя жена успела отреагировать, Анастасия подбежала к нему, поцеловала и всунула в руку свою любимую серебряную брошку. – Это все? – с недоверием спросил царь. – Почти. Анна вручила парню чек на пятьсот рублей. Она не хотела, чтобы молодой человек продавал подарок Дьяволенка, – добавил он. – Возможно, мадам Вырубова считает такую реакцию недопустимой, однако, по моему мнению, Анастасия повела себя как настоящая леди. В конце концов, он воевал за свою страну. Поэтому я не вижу ничего плохого в том, что дочь вашего величества утешила его. – Я не поддерживаю такого импульсивного поведения, но в этом случае… – буркнул задумчиво царь. – Также хочу сообщить, что большая группа командиров хочет попросить ваше величество позволить Анастасии стать покровительницей их полков. – Правда? Я думал, что она не нравится солдатам. – Это совсем другое. Дьяволенок очень популярна, но до этого времени к ней относились как к ребенку, сейчас офицеры разглядели в ней взрослую даму, члена правящей семьи. Царь не прокомментировал слова собеседника, но его лицо выражало явное удовлетворение. – Ладно, – сказал он через минуту. – Я поговорю с женой и думаю, что в этот раз Анастасия не заслужила нотаций. Ну и сложно не заметить, что под руководством Анны Петровны она добилась большого прогресса. Самарин поклонился. – Ее французский все лучше, она начала учить даже латынь, в последний раз цитировала Вергилия. Это удивительно! И как ваша жена это делает? – Дьяволенок очень умная, это просто вопрос в адаптации стиля преподавания к характеру ученика, – уклончиво ответил Самарин. – Правда? Мне кажется, что тут что-то больше. – Я уверен, что моя жена может объяснить это лучше. – А я уверен, что она обговорила это с вами, – парировал царь, выказывая хорошее расположение духа. – И мне очень интересно, как она оценивает интеллектуальные возможности Анастасии. – Ваше величество… Царь улыбнулся, видя растерянность генерала. – Я полагаюсь на вашу честность, граф. – Что ж, мне кажется, что она использовала фразу «маленькая хитрая умничка», – неохотно пробормотал Самарин. Царь рассмеялся, прикрыв рот рукой. – Это очень точно описывает Анастасию, – сказал он, не скрывая радость. – И как Анне Петровне удалось уговорить Дьяволенка учиться? – Анастасия любит соперничать и соревноваться со старшими сестрами, поэтому охотно учится, чтобы позже продемонстрировать им свои знания, ну и произвести впечатление на ваше величество. – Это довольно хаотическая система, на последнем обеде она блеснула географическими знаниями, раньше – латынью и французским, – заметил царь. – Хаос только мнимый, – заверил Самарин. – Анастасии быстро становится скучно, поэтому Анна все время подкидывает ей новые идеи, однако постоянно контролирует этот процесс. Например, весь последний месяц она знакомила ее с выдающимися поэтами Древнего Рима. – Точно! – с удивлением признал царь. – Сейчас я вспоминаю, как Дьяволенок раньше цитировала Горация и Луку. Прекрасная работа! Прошу передать вашей жене выражения моей признательности! – Спасибо, ваше величество. – К сожалению, мы должны вернуться к менее приятным делам, – сменил тему царь. – Я хотел бы как можно быстрее все разъяснить с этой аферой, поэтому прошу еще сегодня явиться ко мне с мадемуазель Корсаковой. – Я немедленно этим займусь. – И с ее отцом, – добавил царь. «Хотя бы все закончилось только опалой, – подумал Самарин, выходя из кабинета. – Все это дело и так сломает девочке карьеру, хорошо, если не жизнь. А Корсаков станет изгоем. Чертов Глобачев! Уж я поговорю с этим дерьмом». * * * Усадьба князя Корсакова находилась на Невском проспекте, недалеко от здания администрации. Построенный в классическом стиле особняк напоминал старинный храм: вход украшали мраморные колонны, двери стерегли статуи львов с человеческими головами, а большие квадратные окна разделяли пилястры, увенчанные растительными бутонами. Самарин взялся за молоток и постучал. Двери бесшумно открылись, и на пороге показался высокий плечистый мужчина в ливрее дворецкого. – Граф Самарин к князю Корсакову, – лаконично сказала генерал. Дворецкий проводил его в вестибюль, забрал пальто и шляпу, указал на удобное кресло. – Кофе, чай, что-то покрепче? – спросил он. – Спасибо, нет, – пробормотал генерал. Он был только посыльным, но не смог заставить себя воспользоваться гостеприимством человека, которого ему придется уничтожить. Хоть и не по своей воле. Первой появилась Тамара – видимо, появление гостя было для молодой девушки настоящим развлечением. Стилизованное под тунику платье приглушенного бронзового оттенка до середины икры оживляли только белый воротничок и манжеты. Оно не скрывало округлых женских форм дочери Корсакова. – Папа через минуту спустится, вы прервали его послеобеденный сон, – проинформировала она, приседая в реверансе. Самарин молча поклонился, позволяя девушке вести беседу. Тамара не выглядела расстроенной его приходом, как бы там ни было, она умело развлекала намного старшего мужчину легкой болтовней, шутками, стараясь избегать серьезных тем. Она замолчала, лишь когда раздались быстрые шаги хозяина дома. – Папа! – воскликнула она, подходя к отцу. – Нам нанес визит граф Самарин. Князю Корсакову было под шестьдесят, но узкое лицо с массивным подбородком и орлиным носом могли принадлежать и сорокалетнему. Небрежно подвязанный шелковый халат подтверждал предположение барышни Тамары: князь только что встал с кровати. В отличие от дочери он сразу же заметил, что Самарин не принял угощение, и поздоровался с ним скупым кивком. – Чем обязан? – спросил он с едва заметным беспокойством в голосе. – Его величество хочет видеть вашу дочь. И вас, – добавил генерал после секундного молчания. – Ох, я так счастлива! – воскликнула Тамара, целуя отца. – Я знала, что так и будет! Я знала! Господин Глобачев… – Она замолчала, заметив ужас, отразившийся на лице отца. – Что?! – закричал Корсаков. – Что общего у тебя с тем жандармом?! «А ведь подвела система образования, – подумал Самарин. – В школах для благородных девиц тайную охрану представляют щитом империи и бичом врагов царя, и семьи девочек, рассказывая им о скандалах при дворе, старательно избегают те, в которых участвует тайная охрана, прекрасно понимая, что письма могут прочитать сотрудники этой институции. – Господин Глобачев попросил меня помочь проверить безопасность дворца, – тихо ответила Тамара. – Это не входит в функции тайной охраны, только Конвоя! – рявкнул на дочь Корсаков. – Что же ты наделала, маленькая идиотка?! – Но, папа! Я… Князь сжал кулаки, и Самарин непроизвольно встал между ним и девушкой. «Так много сюрпризов, – с грустью подумал он. – Нужно все прояснить здесь и сейчас». – Успокойтесь! – резко произнес он. – Но ведь ничего не случилось, – сказала девушка, беря себя в руки. – Я пару раз поговорила с цесаревичем, и все! – Если бы это было так, император не прислал бы генерала Самарина! – Генерала? Но ведь он не носит мундир. А господин Глобачев… – Глобачев был сегодня арестован, – резко прервал ее Самарин. – По приказу его величества он предстанет перед судом. Князь Корсаков как слепой нащупал кресло и упал на него с гримасой боли на лице. – Что с вами? – забеспокоился Самарин. – Может, вызвать врача?