Она будет его и только его. Девушка была настолько прекрасна, что каждый раз, когда он смотрел на нее, внутренности разрывались на кусочки. Но ее привлекательность исходила глубже, чем внешний вид. Она была на редкость открытой и искренней. Также была бесстрашной, упомянуть потенциальному любовнику, громадному демону в комнате — твои девушки бросали тебя, потому что ты не мог удовлетворить их физические потребности — так небрежно, как если бы они разговаривали о погоде. Все остальные ходили на цыпочках вокруг этой темы, как будто правда могла каким-то образом сломить его, не осознавая, что он уже был сломлен. Но эта девушка… она кажется не понимала, ей никогда не будет достаточно его. Вскоре она потребует больше, чем он сможет дать. Черт, почему он не понимал? Его руки все еще покалывало от желания прикоснуться к ней. Эти груди… тот пучок темного между ее ног… он мог играть с ней… нежно и глубоко вонзить свои пальцы. Он не будет с ней слишком агрессивным, не снова. Он не станет сжимать ее слишком сильно и вбиваться слишком яростно. Он себе не позволит. А ей понравиться то, что он сделает. Или нет. Разочарование было его специальностью. Как он только что доказал. Кили наклонилась к берегу ручья и начала копаться в его рюкзаке. Кончики ее восхитительных грудей торчали над кромкой воды, ее соски были похожи на спелые ягодки черники. Чувак. Отвернись. Она вытащила кусок мыла и держа его, как будто это был приз, соблазнительно улыбнулась. Но потом, все в ней было соблазнительно, отнимая остатки его здравого ума. — Я собираюсь стать королевой чистоты, — пропела она. Потом добавила, понизив голос, решительно взглянув на него: — Но я безусловно уверена, что запачкаюсь снова. Умирал ли когда-нибудь мужчина от перевозбуждения или Торин станет первым? И чего она от него хотела? Как Гадес ее удовлетворял? Глупый вопрос. Который Торин презирал. Парень оказался на вершине списка на убийство. Враг номер один. Нужно расстояние. Сейчас! — Я пойду поохочусь нам на ужин и вернусь. Кили дернулась, задохнулась: — Но… — Будешь скучать по мне, принцесса? — Торин добавил в голос ровно столько насмешливости, чтобы гарантировано ее разозлить. — Как мило. Кили сощурила глаза до тоненьких щелок. — Если я принцесса, то ты Принц Очаровашка. Так что вали отсюда и охоться сколько вздумается, Очаровашка. В любом случае, уверена, от одиночества я получу больше удовольствия. Прямое попадание. Он повернулся, чтобы уйти. — Торин, — позвала она, в ее обольстительном голосе больше ничего не было слышно. — Что? — рыкнул он. — Скоро пойдет дождь. Поверь мне, мы захотим выбраться из этого измерения до того, как это случится. — Почему? — Тебе нравиться тонуть? — А хоть кому-то нравиться? — Вот поэтому. И что общего имеет небольшой дождик с утопанием? — Я вернусь, когда вернусь. — Он ушел так быстро, словно ноги его были в огне. Остальные части его тела определенно горели. И почему она делала с ним это? Действовала так, словно все простила? Будто заботилась о его благополучии… и умрет если не затащит его в кровать? Или на землю. Или в ванную. Наказание? Возможно. Но Торин так не думал. То как она посмотрела на него, прежде чем залезла в ту ванну… словно уже могла почувствовать его толчки внутри себя… Торину пришлось поправить штаны, прежде чем его твёрдый член не вырвался наружу. Влекло ли ее к нему по-настоящему? Он не был столь неотразим как его друг Парис, хранитель Разврата, или целеустремленным как Страйдер, хранитель Поражения, но ладно, да, Торин был яростным воином. С начала его одержимости, многие женщины пытались заполучить чуток его товаров и услуг. Но я даже не могу выйти за рамки опасности с Кили. Прикосновения в перчатках здесь… там… Я не смогу жить с последствиями, если наврежу. Он крался по лесу в течении часа, прежде чем наконец напасть на след… кого-то. Группу четвероногих зверей, неизвестного происхождения. Он шёл по следу копыт и лап пока не увидел свою жертву. Огромные существа похожие на оленей, невежественно стояли к нему спиной, не понимая, что стали главным блюдом для его фуршета. Торин понял, что покинул лагерь без пистолета или винтовки. Нужно использовать свой кинжал. Отлично. Как бы то ни было. Битва пойдет ему на пользу. Он взобрался на одно из деревьев, занял положение для атаки и свистнул. Все существа замерли. Самый большой повернулся в поисках виновника — и вот тогда Торин оценил действительность. Он имел дело не с какой-то разновидностью оленя; он имел дело с чем-то совершенно иным. Скрещение льва, демона, гориллы и медоеда… не важно. Торин затаился. Возможно они меня не заметят. Конечно же, именно в это мгновение, создание взглянуло вверх и встретилось с ним взглядом. Неоново-красный против сверхъестественно-зеленого цвета. Слишком поздно. Уже ничего не поделаешь, подумал Торин… и прыгнул. *** Хруст веток предупредил Кили о приближении посетителя. Наконец-то миньоны Гадеса? Сердитое бормотание подсказало кем именно оказался ее посетитель, и это точно не орда демонов. Может быть, слишком взволнованно, учитывая его напутственные слова, Кили вскочила на ноги, надела топ и камуфляжные брюки, которые нашла внутри рюкзака, и приготовилась встретить Торина. Торин прорвался сквозь стену из листьев и заметил Кили. Он резко остановился, окинул её пристальным взглядом, сощурился… и вспыхнул жаром. Кили ждала похвалы. — Пока меня не было, прошел шторм, — заметил он. Ладно. Не то приветствие, на которое она надеялась но и не столь уж большая потеря. — Да. — За свою долгую жизнь, Кили научилась поворачивать разговор в нужную ей сторону. — После дождя цветы расцвели, словно… — Хоть он и не продлился, — прервал ее Торин. — Верно. — Потому что вызвала его не сама реальность, а Кили. — Похоже, что моя ванная заставила… — Ты не утонула. Чёрт! — Нет. — Кили провела рукой по боку и выпалила: — Меня расцвести, — прежде чем Торин успел ее снова прервать. — Разве ты не согласен? Торин оглядел ее во второй раз и пожал плечами. — Надо полагать. Он полагает? Укол разочарования. Кили вернула взгляд, размышляя о том, что ей нужно вывести его из себя. Подобное за подобное. Но Кили зацепил хмурый оскал на лице Торина, и ей захотелось успокоить его. — Ты в порядке? — спросила она. Его лицо и шея были покрыты царапинами, а в руке он держал ногу Нефилима, которого притащил с собой. — Я в порядке. Вот ужин, — сказал он, бросая создание в костер, который соорудила Кили. — Тебе не нужно волноваться о том, что заболеешь из-за того, что я к нему прикасался. Его болезнь умерла вместе с ним. — Притормози немного. Ты не должна волноваться… это обо мне? — Она с шумом вдохнула побольше воздуха. — Я не должна волноваться? — Да, ты. Ты готовишь. Мы едим. Из-за Гадеса и его яда, Кили могла есть только то, что раздобыла сама.