– Она ведь даже не работает в «Таймс». Всего лишь мелкая шавка с большими амбициями. – Тогда отпусти ее, раз она слишком простая добыча, – вновь потребовал Том. – Тебе приведут другую. – Нет, мне не нужна другая. Теперь нужна только она. Чарльз неторопливо повернул ко мне изуродованное огнем лицо. Наверное, именно так выглядел отец Кристофера в момент своей смерти. К нему постепенно возвращался его истинный лик. Клочья обугленной кожи сползали с мышц. Я завизжала от ужаса и попыталась вырвать руку из лап чудовища, но Бейл сильнее стиснул пальцы. Освободиться я могла только одним способом – ампутировав себе руку. – Оставь ее! – Том рванул к нам. Дверь скрипнула и начала медленно закрываться. Еще несколько секунд, и комната превратилась бы в клетку. Резкий удар по предплечью заставил Чарльза разжать пальцы. Он не ожидал, что на него нападет собственный актер. – Убирайся! Быстро! – Харт оттолкнул меня от художественного руководителя и швырнул к двери. Я едва не упала, споткнувшись о порог. Дверь не успела закрыться – мое тело навалилось на деревянное полотно. Я сделала два неуверенных шага в коридор и обернулась. На моих глазах Том схватил канделябр и замахнулся им на художественного руководителя. Ворон взмыл ввысь, а Чарльз стоял, сложив руки на груди, заливисто смеясь. Он был омерзителен. И особую мерзость вызывала татуировка на его шее. Она ожила. Маски смеялись вместе с демоном. Что было с меткой Тома – я не видела. Дверь захлопнулась. «Я должна позвать на помощь». Коридор освещали только лампы, которые торчали из стен, как ядовитые змеи. Выбежав в холл, я рванула к двери в зрительный зал. Она оказалась заперта. Спектакль продолжался. Без Тома, но продолжался. – Сара? – раздался за моей спиной удивленный голос. Развернувшись, я увидела младшего близнеца – Отиса. Он был одет в черный костюм. В такой же, как и Том. – Что ты тут делаешь? Где Том? – Отис, он там! Он остался в кабинете Бейла! Глаза актера распахнулись от ужаса, и он выдохнул: – Нам нужен Барон. Мы кинулись в гримерку. Когда забежали в маленькое помещение, Барона среди остальных актеров не оказалось. В этот момент он находился на сцене. – М-мисс Гринвуд? – удивленно спросил Ирландец, немного протянув обращение. Он сидел на стуле недалеко от двери. Все актеры были одеты в однотипные черные костюмы, белые рубашки и черные бабочки. Татуировки на их шеях казались обычными – они не шевелились, не скалились; только вызывали тошноту, как и обычно. На секунду даже показалось, что я спятила и все произошедшее в кабинете Чарльза Бейла мне лишь привиделось. – Нам срочно нужен Барон, – сказал Отис, глядя на Деймона. Старший близнец беззаботно срезал с зеленого яблока кожуру. – У Тома проблемы! – Твою мать, – выругался Циркач, подорвавшись со стула. Он отпихнул нас и выбежал в коридор. Ему ничего не потребовалось объяснять. – Мне кажется или пахнет дымом? – ужаснулся Отис. Ему не казалось. Веяло слабым шлейфом гари. – Т-так, – сказал Ирландец. – Деймон, ты помогаешь мне вывести людей из зала. Барон сейчас придет на помощь Циркачу. Отис, ты тоже бегом в кабинет Реда! Циркач один не справится. Ирландец выскочил из гримерки, Отис последовал за ним. Только вот Деймон не послушался старшего товарища. Он закончил срезать кожуру с яблока, отложил ножик на стол. Потом, как ни в чем не бывало, встал со стула, подошел к кулеру и налил себе воды. Я смотрела на него во все глаза, поражаясь его флегматичности: – Почему ты не идешь спасать людей?! – закричала я. – Тебе же ясно сказал Ирландец. Вы идите за Бароном и выводите зрителей! – Успею, – Деймон сделал еще один глоток воды, бесстрастно смерил меня взглядом и зло улыбнулся. Я сразу вспомнила сон, в котором он закрывал брата от Тьмы. Теперь мне стало понятно, почему Отис не такой, как все актеры. Его с самого начала защитил брат – Деймон взял бóльшую часть Зла на себя. Но в тот момент это его никак не оправдывало. – Ты пригласил меня в театр по просьбе Чарльза? – сипло спросила я. – Бармен отказался это сделать. Ох, чувствую, не поздоровится нашему Харту. Чарльз не тот, кто спустит с рук предательство. Разве великий Бармен не знал, чтó случилось с Эндрю Фаррелом? Бедный малый. Я ему не завидую. Деймон засмеялся, выкинул пластиковый стаканчик в урну и, проходя через меня, ядовито произнес: – Интересно, чем закончится Игра? Кто победит, а кто проиграет? Я вспомнила первый спектакль, на который мы пришли вместе с Джейн, и оцепенела. Всего один выстрел. В памяти всплыл образ Тома – образ, когда его персонаж Майло упал бездыханный на сцене. Деймон вышел в коридор. Барона все еще не было. Придя в себя, я схватила оставленный Деймоном нож и выскочила следом. В коридоре пахло едким дымом. Тонкая белая струйка, как змея, ползла по полу от двери кабинета в мою сторону, словно надеясь вцепиться в лодыжки. Когда я распахнула дверь в кабинет художественного руководителя, мне в лицо ударила волна жара, и я зажмурилась, совершенно не представляя, что творится в помещении. От страха я дернулась назад, но мысль о Томе и других актерах заставила меня сделать шаг внутрь. Дверь медленно скрипнула. Я поспешила ухватиться за нее – забыла, что кабинет может в любой момент стать для всех, кроме Чарльза, комнатой смерти. Но ничего не получилось. Дверь захлопнулась. «А сможет ли помочь Барон?» – в панике подумала я и развернулась. Первое, на что я обратила внимание – огонь, который полз по ковру и уже успел зацепить темные шторы. Помещение тонуло в дыму, но силуэты актеров и Чарльза еще оставались различимы. Под потолком кружил ворон. Он время от времени бросался вниз и громко каркал. Я попыталась понять, где Том, Циркач и Отис. И тут мое сердце сжалось, а из горла против воли вырвался истошный крик. Бледный Харт стоят на коленях, а разгневанный Чарльз нависал над ним, сжимая пальцами воротник белой рубашки. Том с трудом хватал задымленный воздух, а Бейл продолжал с ненавистью стискивать жесткую ткань, при этом что-то говоря. В этот момент на них набросился Циркач. Из его виска сочилась кровь. Кажется, это была не первая попытка спасти лучшего друга. Парень ловко запрыгнул на художественного руководителя, но тот не обратил на это никакого внимания. Ворон снова катапультировал вниз. Он клюнул Циркача в предплечье, чтобы тот отпустил демона. – Прекрати, Ред! Прекрати! – вопил Циркач. – Ты же обещал нас не трогать! Ред, приди в себя! Меня подмывало помочь парню, но тут перед глазами вспыхнуло воспоминание. Тетрадь Эндрю Фаррела на столе Бейла. Дым окутывал меня со всех сторон белыми цепями, проникал в легкие, отравляя, но я даже не кашлянула. Подбежала к столу, схватила тетрадь и засунула ее в джинсы, скрыв кофточкой. Когда я развернулась, Циркач все еще пытался помешать художественному руководителю. Том еще несколько раз прокряхтел и начал заваливаться на бок. В этот момент Чарльз со всей силы отшвырнул Циркача. Тот пролетел мимо меня и ударился головой о шкаф. С тихим стоном парень скатился по дверце и затих. Я замерла. С другой стороны дверного проема в таком же бездыханном положении лежал Отис. И тут внутри у меня что-то щелкнуло. Я поняла: если не сделаю попытку спасти Тома, он умрет. Умрет из-за меня. И не фальшиво, как на сцене перед зрителями, а по-настоящему. С решимостью воина я побежала навстречу смерти, сжав в руках нож Деймона. Сверкающее лезвие вонзилось в руку Бейла, но художественный руководитель даже не пискнул от боли. Его мертвое тело не знало, что это такое. Я выдернула нож из плоти монстра и отошла от него на несколько шагов. Ворон, заметив, что я нападаю на его хозяина и друга, кинулся на меня. Из-за слепоты ему было сложно понять, где я нахожусь, что сыграло мне на руку. Переполненная злобой, я схватила подлетевшую птицу и бросила в огонь – ворон вспыхнул, начал метаться по комнате и громко кричать. Я никогда не слышала, чтобы птица так истошно орала. Не прошло и пяти секунд, как сгоревшее тельце ворона упало в ноги Чарльза. – Ах ты мерзавка! – взревел Чарльз и отпустил Тома. Харт упал на ковер, схватился за горло и начал кашлять так, словно пытался избавиться от собственной души. Огонь в этот момент находился от него на приличном расстоянии, поэтому парня не должно было задеть. Как и остальных актеров. – Что, жажда смерти все еще не покинула тебя, раз ты вернулась?! Демон хотел наброситься на меня, но я вовремя увернулась, и мы снова оказались на расстоянии друг от друга. И пусть глаза слепил дым, я все равно видела, как искажается лицо Чарльза. Он уже не глядел на ворона, но вся сущность мужчины так и кричала о том, что теперь он ненавидит меня сильнее, чем минуту назад. – Не покинула, – выкрикнула я, сжимая в руке нож. Первая попытка не увенчалась успехом. Но теперь я поняла, куда нужно было бить. В шею. В зловещие татуировки, которые извивались на коже Чарльза подобно змеям. В этот момент у окна полыхали шторы. Огонь уже норовил перейти с них на письменный стол. С другой стороны дымился диван. Кабинет постепенно превращался в огненную клетку. Две части должны были сомкнуться у двери, где без сознания лежали Циркач и Отис. – И что ты теперь собираешься делать? – спросил Чарльз. Выражение его лица снова стало беззаботным. – Твой защитник не в силах даже на ногах стоять. Точно не поможет в случае осечки. Я посмотрела на Тома. Он отполз от окна и пытался встать. Но внезапные приступы кашля снова опускали его на ковер. Харта разрывало от боли. Он даже не мог вдохнуть свежего воздуха. Дыма в кабинете становилось все больше. – А я предупреждал, что дверь сегодня открывать не стоит. Бейл зло ухмыльнулся, а в этот момент на него отскочил уголек от шторы. Я вскрикнула и отшатнулась. – Что? Испугалась? – спокойно спросил художественный руководитель, загораясь, как спичка. Огонь обнял мужчину, как старого друга и повелителя. Я поджала губы и снова сделала шаг вперед. – Нет, не испугалась, – собственный голос показался мне чужим. Глухой, пропитанный местью. Никогда прежде в нем не было столько ненависти и боли. Перед глазами промелькнуло лицо Эмили Томпсон, Эндрю Фаррела. Я решила положить конец смертям простых людей. – Сара Гринвуд, ты еще безумнее, чем я думал! Что, решила попробовать еще раз? – Чарльз кивнул на руку с ножом. – Ну, так попробуй. Я набросилась на Чарльза, направив нож на татуировку. Хотела резко воткнуть лезвие в шею и отбежать, но художественный руководитель увернулся от удара. Я упала на колени и зашипела от боли. В ушах зазвенело, виски стянуло тугой болью. Холод постепенно окольцовывал голову. Я надышалась дыма. У меня оставалась всего пара минут для заключительного удара. Убив Чарльза, я могла открыть дверь и всех спасти. – У тебя ничего не получится, – крикнул мужчина. Его голос дрогнул. Видимо, когда он понял, куда я целилась, даже его неживое тело задрожало. – Ничего! – Я убью вас, – заявила я, исподлобья глядя на Чарльза. Как и в спектакле «Игра», убийца и жертва поменялись местами. Сравнение нашей ситуации с пьесой, которую я увидела в стенах театра впервые, заставило меня ухмыльнуться. – Вот так рождаются мстительные духи и демоны. Милая моя, будь осторожна. Если ты сейчас умрешь в этом огне, не видать тебе покоя, как и эксклюзивного материала про театр «GRIM», – спокойно произнес Чарльз. Его голос уже не дрожал. Он вновь обрел силу. Я вновь почувствовала снедающую жажду мести. Самое страшное – я узнала, откуда она появлялась. Это Чарльз так распространял флюиды. Это он заставлял меня ненавидеть. Это он, как магнитом, тянул меня в огонь на верную гибель. Перед глазами все начало плыть. Я уже не различала цвета, тело наливалось свинцом, а дым все глубже и глубже проникал в организм. Холодное кольцо начало стягиваться. Я сделала вдох и посмотрела по сторонам, пытаясь понять, есть ли в кабинете еще кто-то, кто может помочь. Отис подал первые признаки жизни. Он потирал затылок и пытался открыть глаза. Том в этот момент лежал на ковре без сознания. «Харт…» – Составишь компанию? – Чарльз снова заставил обратить на себя внимание. Он протянул мне свою омерзительную руку, полыхающую в огне. – В аду. Как сказал Том: «Ты не такая, как все». Что ж, охотно верю. Поэтому предлагаю тебе сделку. Стань членом семьи «GRIM». Стань той, кто будет рядом со мной. Сара, это лучше, чем просто умереть. Со мной ты сможешь отомстить Тому за его ложь. Огонь захватил в свои владения почти весь кабинет. Я вновь обернулась. Отис подполз к Циркачу и бил его по щекам, пытаясь привести в чувство. К актерам подступало пламя все ближе. Я снова зажмурилась. Мне становилось все хуже. – Еще чуть-чуть, ты потеряешь сознание и сгоришь, – заметил Чарльз. – Решайся. Выйти отсюда ты все равно не сможешь. Сейчас у тебя два выбора – остаться со мной или сгинуть в ад. – Ваша жизнь – это ад. – Не-ет, милая. Ты не видела настоящего ада, поэтому не смей называть мою жизнь преисподней. Меня неистово тянуло к Чарльзу, несмотря на все колкости, которые я произносила. Нож выпал из рук. Правая нога уже почти сделала шаг вперед, навстречу гибели. Я не видела перед собой ничего, кроме протянутой руки демона.