Так много вопросов. Вспомнить бы как отвечать. – Где я? – В моей постели. – Как сюда попал? – Я принесла тебя. – Почему я связан? – Мне нравятся сексуальные игры. А может, и нет. – Шучу, – успокаиваю его. Три оттенка серого сменяются на лице незнакомца. Первое впечатление дубль два: на убийцу он не похож и ведет себя нормально. Но больше всего мне нравится его голос. Даже в панике это… музыка. Звук моря, выдыхающего волны на песок. Он почти не совпадает с обликом, но вместе они создают прекрасную картину. Моя еда навынос? Голод по живому голосу может погубить, если не буду осторожна. – Развяжи меня, – просит гость, дергая руками. Кровать скрипит под его энергичными движениями. Подавляю желание помочь. Я не такая, как раньше. В моей сегодняшней жизни больше нет блеска стеклянных лифтов и белозубых юношей из сновидений. Только я и естественные целительные способности моего тела. Одно неверное решение – и все. Твердость сердца одерживает победу над мягкосердечностью: – Нет, пока не докажешь свою благонадежность. – Мою благонадежность? Вновь рывки и борьба. – Прекрати дергаться и послушай. Еще несколько минут слышится хрип. Мне хочется помочь ему, но я крепче хватаюсь за ручки кресла. К тому времени как он, наконец, затихает, подлокотники под моими ладошками становятся влажными. – Начнем с вопроса, почему ты связан. Я тихонько покачиваюсь в кресле, надеясь его успокоить. – Прошлой ночью ты хотел меня задушить. – Нет! – Да! – Не… Я оттягиваю ворот свитера М.М., обнажая шею со следами. Гость умолкает. – Хотел, даже если не помнишь. Был шторм. И тебе повезло, что я, сжалившись, перетащила тебя в дом. Отпускаю горловину. – Можешь не благодарить. Интересно наблюдать, как мои слова оседают в его голове. Он пытается примирить то, что видит, с тем, во что верит. Моя правда против его. Не думаю, что парень притворяется, будто забыл. Не исключаю, что его поведение на пляже – одноразовый результат сильнейшего потрясения, пережитого в море. При солнечном свете он выглядит тощим и недостаточно сильным, чтобы убить меня. Нет, не хочу оправдывать его. Он сам все объяснит. – Где это случилось? – Там, – киваю в сторону окна. – Мы на заброшенном острове. Ты сейчас находишься в скромной обители М.М. Нет, ее нет рядом. Не знаю, где она. Прошло уже три года, я ее ни разу не видела, так что делай выводы сам. Сейчас здесь только мы: ты и я. – Не согласна, – Ты-я появляется в дверном проеме. – И Ты-я, бот. Жду реакции. Незнакомец молчит. Наконец, выдавливает из себя: – Как именно я сюда попал? – Собиралась спросить тебя о том же. Перестаю качаться и наклоняюсь к нему. – Как ты сюда попал? – Не знаю. – Подумай хорошенько. – Сказал же, не знаю! Голос его вспыхивает и тут же гаснет: – Пожалуйста, развяжи меня. Моя железная воля не поддается его мольбам. Думать о повестке дня! – Ты правда ничего не помнишь? Голый, без воспоминаний о ночи и своем прошлом. Мы с ним, возможно, похожи даже больше, чем я думала, что служит своего рода утешением: я не одна… Если бы только я не надеялась на его память, чтобы найти Кей. – Постарайся, – требую я, – попробуй вспомнить что-нибудь. Образ. Человека. Место. Вместо ответа парень так сильно тянет запястье, что веревка окрашивается серой темной жидкостью, которая бежит струйками по его локтям. Черт! Я вскакиваю с кресла. – Прекрати! Прекрати сейчас же! Хватаю его за предплечья и тут же удивляюсь теплой коже. Человек. Который теперь истекает кровью из-за меня. Мне казалось, самое страшное – оказаться одной на берегу необитаемого острова. Однако что бы я сама чувствовала, отвечая на вопросы незнакомца под угрозой насилия? Убираю руки. Покалывание в ладонях напоминает о тепле его тела. Он пытался убить меня. Этого нельзя забывать. Но я жива. Впрочем, как и он. Мы единственные люди на этом острове. Мирное сосуществование было бы лучшим решением. Может быть, это ошибка, но… – Я развяжу тебя, – заявляю, растягивая слова, чтобы выиграть время на обдумывание. Установить основные правила. – При условии, что ты не будешь пытаться убить меня снова. Джоули, спасите… Это все, что я смогла придумать? Я не могу заставить и тем более наказать его из своей могилы, если он нарушит слово. К счастью, парень не высмеивает, а серьезно воспринимает мои слова. – Снова? – возмущается он. – Как это «снова», если я не помню первого раза? Не знаю. Семантика выше моего понимания. – Ты хочешь быть развязанным или нет? Парень кивает. Я жду. Он сдается. – Хорошо. Обещаю. – Искренне, пожалуйста. – Какая искренность, если я не помню. – Представь себе: ты, я, пляж. Твои руки на моей шее. Гость закрывает глаза, между бровями появляется морщинка. Я вижу: он старается. Мне жаль его. Он открывает глаза: – Никогда не хотел убивать тебя и не думаю, что когда-нибудь захочу. Клянусь, что не буду действовать в соответствии с этими побуждениями, если они когда-нибудь охватят меня… – Пауза. – Снова! – Поклянись своей жизнью. – Моей жизнью. Как бы будущая я не пожалела об этом! Развязываю его и только тут понимаю, что следовало предупредить: на нем нет одежды. – Что… Черт бы тебя подрал! – Черт бы тебя подрал! – повторяет Ты-я. – Вступить в половую связь. Глагол. Поссориться. Глагол. Иметь дело с несправедливостью или грубостью. Глагол.