Ну… на безрыбье и рак рыба. Похоже, дон Хосе не может говорить всё… Но наводку — Цви мне дал. Удмурт. Монтевидео — Буэнос-Айрес — Мадрид. 04–07 марта 2018 года То, что случится с нацией, будет интегралом того, что каждый из нас взял на себя Мераб Мамардашвили Бешеной собаке — семь верст не крюк. Из Буэнос-Айреса в Мадрид был прямой рейс, как и во все латиноамериканские города. Памятник когда-то бывшей империи. В самолете я выбрал несколько книг из онлайн-библиотеки — в основном французские философы — и читал их. Это не чтение, это отрава для души, я знаю. Но читать что-то легкое не хотелось. А вообще — весело. Новость последнего часа — в Великобритании отравили неизвестным веществом бывшего сотрудника ГРУ, ставшего предателем, Сергея Скрипаля и его дочь. Они госпитализированы в тяжелом состоянии, госпитализирован так же и полицейский, который их нашел. На место вызвали бригады дезактивации. Подозревают Россию, хотя пока нет ни понимания, что произошло, ни мотива. Хотя нет, мотив есть, только не совсем такой, если вглядеться. В России выборы восемнадцатого числа и на них побеждает совсем не тот кандидат, которого хотел бы видеть Запад. Вот и валятся провокации как из мешка — Родченков, затем кокаин, теперь вот — это. Цепочка выстраивается красивая — Россия применяет допинг, Россия торгует наркотиками, теперь Россия убивает в западных городах. Это кстати, свое название имеет — особый период. Предвоенное положение, один из признаков которого — резкое количественное и качественное нарастание провокаций со стороны противника. Задача — сформировать общественное мнение, убедить простого западного обывателя в том, что война против России, неважно какая — горячая и холодная — важна и нужна. Правда, ни те, кто убеждает, ни те, кого убеждают — не представляют себе, что такое война. Я то, например, представляю. И многие в России представляют. Я своими глазами видел расхлестанный снарядами Грозный, где на каждом шагу поджидала смерть. И многие это видели. А в той же Великобритании, которая сейчас вне себя от возмущения, война — это что-то вроде битвы против орков на экране телевизора. Представить себе руины собственного дома или улицу, полную вдов и сирот, — они не могут. Хреново все. Очень хреново. Все сильно похоже на Европу образца 1913 года — семьдесят лет без войн, и люди забыли что-то. Ввалились в самую страшную в истории человечества войну — а по сочетанию кровавости и бессмысленности эта война страшнее ВОВ — и даже на секунду не подумали. Потом… потом надо читать великих… того же Ремарка, Цвейга — чтобы понять, как это было. Цвейг пишет про одного священника с санитарного поезда… он не мог соборовать умирающих, потому что кончился елей. И морфий тоже — кончился. Вот он тогда и сказал — я никогда не мог себе представить, что человечество способно на подобное преступление. Хреново все. Очень хреново. Но это не значит, что каждый из нас не может что-то сделать, чтобы ужас не вернулся. Окажись в нужном месте и в нужное время. В новом Сараево. Схвати за руку убийцу, пока он не свершил свое зло. То, что случится с нацией, будет интегралом того, что каждый из нас взял на себя… … В Мадриде у меня никого не было. Но это не значило, что здесь нельзя работать. Первым делом я навестил частного детектива. Точнее — детективное агентство. Называется «Монополия», существует с 1962 года, предлагает стандартный набор услуг — «пробить по базам» делового партнера, последить за ребенком, не покупает ли он наркотики, собрать доказательства неверности супруга для развода, найти пропавшего человека или вещь. В отличие от меня, у него есть легальное право собирать информацию о ком угодно, и доступ к базам данных. Я заказал сбор информации о Дэвиде Бернштейне, предъявив визитную карточку и сказав, что собираюсь заключить с ним договор об оптовых поставках вин из Аргентины. Надо пробить партнера, что на него есть. Со мной заключили стандартный договор и взяли задаток. Потом я поехал селиться. … Поселился в отеле среднего класса, неприметном, для бюджетного туриста. В ожидании, пока будет информация про Бернштейна — я прогулялся по Мадриду… если есть время, по городу надо пройтись, город надо запомнить, нельзя находиться в городе и не знать, что находится за углом… Рано или поздно это плохо кончится. Мадрид красив… стилен… думаю, в будущем он заменит Париж, как столицу вина и любви. Париж сейчас гибнет под натиском негритянской и мусульманской орды… их социалисты приняли слишком много законов о пособиях, и теперь в страну ринулись все, от негров из Сомали, которым есть нечего и до беженцев из Афганистана. В Париже всегда были мусульмане… те же турки — но они занимали свою нишу, и они работали, пытались заработать, интегрироваться в социум. Эти же ничего не делают, кто-то годами живет в палатке и гадит в ближайший фонтан, а кто-то рожает четырех детей и живет на пособие, которое в этом случае просто огромно — привет Миттерану и французским коммунистам. И когда ты приезжаешь в Париж и видишь не изящных парижанок в коротких юбках, а арабских матрон по сто двадцать кило весом в парандже — сразу хочется уехать. В Мадриде этих матрон нет — тут и народ посплоченнее и пособий таких нет, и заработки поменьше — вот беженцы здесь и не оседают. Приятно видеть европейскую страну, какой она должна быть… Ближе к вечеру зазвонил телефон, я купил его тут же, в аэропорту, предъявив паспорт на фамилию Рохас — настоящий, аргентинский[4]. Номер не определен. — Синьор Рохас? Голос был женским. Незнакомым. — Да, кто это? — Меня зовут Мануэла, я из агентства. Мы можем встретиться? Быстро. — Где и когда? … Мануэла оказалась настоящей очаровашкой — кудрявые волосы, лукавые глаза, стройная фигура. Возможно, это один из приемов агентства — ну вот как откажешься подписать отчет такой красунье? Мы встретились в одной из таписерий, местных закусочных. Вкусно, дешево и не привлекает внимания. Таписерия — местная достопримечательность, в средние века один из королей, которого беспокоило необузданное пьянство его солдат, издал указ, что держатели харчевен обязаны к заказанной выпивке бесплатно подавать тарелку с закуской. Держатели харчевен заказали маленькие тарелочки, и стали накладывать туда всякие дешевые закуски — одну две ложки. Так и появились таписерии, тапас — по-испански тарелочка. Они удобны тем, что дешево, и можно набрать всего, если одно не понравилось — ешь другое. Или пробуй все понемногу пока не найдешь что тебе по вкусу. — Синьор Рохас? Я заметил мотоцикл, на котором она подъехала… точнее, большой скутер. На одном боку у нее была большая сумка, на другом — профессиональный фотоаппарат. — Он самый. А вы? — Я Мануэла. Она буквально грохнулась на стул напротив меня. Есть таписерии, где даже стульев нет, закусывают стоя — но тут были. — Что вы заказали? Я пожал плечами. — Рыбное что-то. — Отлично. Она была вся, как на пружинах. Впрочем… молодость. — Вы нашли себе не лучшего дилера, синьор Рохас. Я невесело улыбнулся. — Да я уже догадался. — Вот, смотрите… Ноутбук оказался передо мной. — В основном это открытая информация, я только скомпилировала. Давид Бернштейн, родился в 1980 году в Киеве, в 1989 году эмигрировал с родителями в Израиль. В две тысячи первом — первое привлечение к уголовной ответственности, отсидел два года в израильской тюрьме за жестокое избиение с криминальными мотивами. Сразу после освобождения — покинул Израиль, перебрался на Кипр, получил кипрское резидентство. С ним он и оперирует по всей Европе. Известен только один случай, когда дело дошло до суда — он был привлечен за попытку переправить из Египта в Марсель почти полтонны кокаина — дело развалилось в суде, судя по всему, подкупили государственного обвинителя. Но я нашла как минимум семнадцать фактов, которые можно истолковывать как криминальные, но до привлечения к уголовной ответственности дело не доходило. Все дела связаны либо с наркотранзитом, либо с организованным рэкетом. Типичные занятия русской мафии. Да уж… … "Не шелестите, каштаны!", — ветер доносит с полей. Хочется матери старой вновь увидать сыновей. Кто это в серенькой кепке робко стучит у окна? "Сын это твой". "Неужели?.." — счастья дождалась она. "Что ж ты стоишь у порога, не зажигаешь огня?", — "Ты постарела немного, милая мама моя!" Свечи горели рубином, праздничный стол был накрыт. "Вот и дождалась я сына…", — ласково мать говорит. … Откуда по всему миру столько наших блатных? Вопрос риторический. — … на сегодняшний день Бернштейн живет в Испании, у него есть недвижимость на Коста дель Соль. Министерство юстиции возбудило дело о выдворении Бернштейна из страны, но существует большая очередь такого рода дел и дело Бернштейна судья рассмотрит не ранее середины следующего года. Предсказать исход дела невозможно, он взял адвоката. Его адрес, адрес и телефон адвоката — все это есть в досье. — Спасибо. — И вот еще… мне показалась любопытной одна информация… — Да? — Есть такое место на африканском континенте — Мелилья, это экстерриториальный анклав Испании. Недалеко от Мелильи есть марокканский город Кодор — это настоящий ад. В городе полно контрабандистов, наркотранзитеров, переправщиков людей. Так вот, Бернштейн до прошлого года считался одним из королей Мелильи, у него там даже недвижимость была. Но с какого-то момента он туда не показывается… и ходят слухи, что его пытались убить.