Офицеры, ответственные за противоракетную оборону крейсера, моментально ответили на приказ. Радары и лидары всех трёх кораблей уже отслеживали приближающиеся странными курсами ракеты. – Они запустили двигатели ракет слишком рано… Если только это не что-то, чего мы не знаем, то у них не может оставаться достаточно ресурса на маневрирование. Рабинович кивнул, глядя на приближающиеся ракеты, пытаясь понять смысл такого действия. Пока он думал, из пусковых шахт трёх крейсеров вырвался первый общий залп противоракет и понёсся к своим целям. Крейсеры уже сменили курс и направлялись к Денворту, чтобы воспользоваться его притяжением. * * * Лёгкий крейсер «Фальшион» Том следил за экранами: отметки приближающихся к крейсерам ракет начали исчезать. Первый залп противника уничтожил одиннадцать ракет, запущенных «Сицилией». Второй – ещё тринадцать. Из-за нестабильной эллиптической орбиты «Вальденхорна», которая через столетие приведёт его прямо в губительные объятия газового гиганта, «Фальшион» смог разогнаться по сравнительно небольшой дуге. Итоговая скорость крейсера оказалась ниже, чем у преследуемых им кораблей, но это уже не играло никакой роли. Аппаратура РЭБ, установленная на спутниках, проработала двести одиннадцать секунд, прежде чем сожгла себя. Но и такого времени было достаточно, чтобы скрыть приближение лёгкого крейсера. А как только спутники замолчали… Оставшиеся восемнадцать ракет, которые прорвались через огонь перехватчиков, подошли к своим целям на дистанцию в один миллион километров. Их двигатели не работали уже более тринадцати секунд, и сами ракеты уже превратились в бесполезные баллистические объекты, неспособные к маневрированию в космосе. Но большего от них и не требовалось. Сработали детонаторы установленных на них боеголовок, и тьма космоса озарилась пламенем атомного пожара. Восемнадцать самых мощных и «грязных» боеголовок, какие только имелись в распоряжении «Фальшиона», «Сицилии» и Гвардии, взорвались практически одновременно. Огромный шторм нейтронного и гамма-излучения вкупе с электромагнитным импульсом устроил настоящую бурю, которая ослепила противника. В тот момент, когда боеголовки взорвались, «Фальшион» смог приблизиться к своим целям на дистанцию в полтора миллиона километров. – Майкл, открывайте огонь! – Есть, босс, – ухмыльнулся тактик и отдал команду следующим за крейсером ракетам. Они моментально включили двигатели на полную тягу и, буквально сорвавшись с места, устремились к своим целям. Двигатели пространственной ориентации «Фальшиона» вспыхнули пламенем, разворачивая крейсер и заставляя его вращаться, словно брошенную палку. Мощные разгонные установки ракетных пусковых выбрасывали ракеты в космос, стоило кораблю повернуться стреляющим бортом к противнику. «Фальшион» успел сделать три полновесных бортовых залпа, прежде чем его наконец заметили. Более семидесяти ракет потоком обрушились на рейнские корабли, которые не стали медлить с ответом. Том не верил, что они смогут победить. Они и не могли. Перевес в совокупной огневой мощи был слишком велик. Отметки рейнских тяжёлых крейсеров на дисплеях буквально взорвались точками стартовавших с них перехватчиков. Их было много. Слишком много. А вслед за перехватчиками стартовали и ударные ракеты. И у Тома не было ни малейшего сомнения, кто был их целью. Они приближались к «Фальшиону», и Райн знал, что шанса увернуться нет. Крейсер задрожал, совершая новый манёвр в пространстве. Том почти физически чувствовал напряжение, с которым мощные двигатели бросили «Фальшион» в сторону. На короткое время космическое пространство на дальней орбите Денворта заполнилось всполохами ракетных двигателей. Космос озарили детонирующие боеголовки и сияющие копья рентгеновских лазеров. Это было всепоглощающее пламя, которое без жалости испепеляло всех. Это была огненная ярость, высвобожденная руками людей. И был крошечный лёгкий крейсер, танцующий в пустоте – в океане обрушившегося на него огня. По расчётам Виолетты, у «Фальшиона» имелось минимум тринадцать минут на ведение ракетного огня, прежде чем тройка «бандитов» скрылась бы за необъятной тушей газового гиганта, используя его гравитацию для разворота. Но он не продержался и семи. Эпилог Четыре дня спустя. Эсминец «Сицилия» На обзорной палубе эсминца толпился народ. Помещение здесь слишком маленькое, чтобы вместить в себя всю команду эсминца, поэтому остальные члены экипажа собрались в других отсеках, где были смотровые окна, выходящие на правый борт. Или просто смотрели на экраны, которые передавали происходящее в этом помещении во все отсеки корабля. Среди собравшихся ближе всех к обзорной панели находилась Виолетта Бельховская. Люди вокруг неё расступились, образовав небольшой полукруг, в центре которого она и стояла. Её личный комм издал звук, оповещая хозяйку о входящем сообщении. Включив устройство, она ответила на звонок по корабельной связи: – Да. – Мэм? Это Владимир. Мы готовы. Бельховская помолчала несколько секунд, прежде чем ответить: – Начинайте. – Да, мэм. Первый запуск через пятнадцать секунд, – произнёс он и отключил связь. Глубоко под ногами Виолетты, в недрах эсминца, пришли в движение системы подачи боеприпасов. Все шесть пусковых правого борта были переведены в режим стрельбы кинетическими зарядами. Благодаря мощным разгонным катушкам, которые могли придать начальное ускорение ракетам, пусковые также использовали как устройства для запуска кинетических боеприпасов. Виолетте даже почудилась лёгкая вибрация, когда пусковые дали первый залп. Шесть цилиндрических стальных контейнеров с огромной скоростью унеслись в открытый космос, направляясь к центру системы. Траектория выстрела была просчитана таким образом, чтобы каждый из контейнеров рано или поздно добрался до конца своего долгого пути. Все они направлялись в самый центр системы, чтобы последний раз вспыхнуть в пламени местной звезды. Как только выстрел был сделан, начался восемнадцатисекундный цикл перезарядки. И всё это время на корабле стояла гробовая тишина. Абсолютная. Люди провожали своих товарищей в последний путь. Четыре дня назад, когда «Сицилия» наконец-то смогла догнать то, что осталось от летящего по инерции и вращающегося в пространстве «Фальшиона», Виолетта не верила, что там мог выжить хоть кто-то. Некогда красивый и изящный лёгкий крейсер превратился в груду искорёженных обломков. Виолетта ожидала, что, когда они всё-таки смогут догнать «Фальшион», её глазам предстанет склеп, полный мертвецов. Она, наверное, ещё никогда не была так рада, что ошиблась… Цикл перезарядки окончился, и пусковые дали новый залп. Ещё шесть контейнеров устремились навстречу сияющей вдали звезде. Всё-таки Райн не сделал этого, подумала Виолетта. В последний момент он отвернул, изменив курс «Фальшиона» таким образом, чтобы не попасть в зону действия энергетического оружия. Она усмехнулась, стоя спиной к своей команде и смотря на далёкую звезду. А ведь его план заключался именно в этом. Когда против тебя выходят трое огромных головорезов, то у тебя нет шансов победить. Надо либо убегать, либо бросаться прямо на них, не думая о собственной жизни, надеясь, что напор и ярость помогут тебе. Именно это и задумал Том. Он прекрасно понимал, чем это кончится для корабля и того куцего экипажа, который на нём остался. Он поговорил с каждым из шестидесяти двух человек, которые вызвались отправиться с ним. Райн безжалостно проредил экипаж, оставив менее двадцати процентов добровольцев. Оставил лишь тех, кто был жизненно необходим для задуманного. Том смотрел в глаза каждому из них, прямо говоря: пути назад не будет. Но они не отказались. Он объяснил им ситуацию. Рассказал, чем может грозить случившееся, если они ничего не предпримут. Виолетта скорбно качала головой, глядя на то, как ещё шесть стальных гробов унеслись в непроглядную черноту космоса. Некоторые из них были пустыми. Одним из таких был гроб, на котором было выбито имя Исаака Маккензи. Его тело так и не смогли обнаружить. Виолетта почувствовала, как на глазах появилась влага. В отражении стекла она увидела сидящую в специальном кресле Магду. Вальрен пришла в себя несколько дней назад. Известие о том, что Исаак мёртв, ударило по ней, наверное, сильнее, чем по другим. Бельховская знала, что они были очень близкими друзьями с Маккензи. В конце концов, именно он когда-то спас Магду. Сначала сделал всё, чтобы захватить корабль, на котором её перевозили с другими… куклами, а затем вновь помог ей, когда девушке, не имеющей ровным счётом ничего в этом мире, нужен был друг. И он спас её снова… Ещё один запуск, и ещё одна шестёрка гробов улетает навстречу своей огненной судьбе. Каждый из тех, кто был дружен с Маккензи, положил что-нибудь в гроб с его именем. Виолетта – пачку так любимых им рейнских сигар, которую хотела подарить ему на день рожденья через два месяца. Вальрен – полупустую бутылку шотландского виски, которая каким-то неведомым образом уцелела в её каюте на «Фальшионе». И так было со всеми, чьи тела им не удалось найти. Каждый близкий человек положил в контейнер частичку чего-то, что связывало его с погибшим. Крейсеры в итоге смогли уйти, но Том знатно потрепал их. Сначала дал залп ракетами, которые вёл за собой на поводке, а затем открыл беглый огонь из ракетных пусковых обоих бортов. Его корабль вертелся в пустоте, словно танцуя лишь ему одному известный танец, подставляя под всё новые и новые удары свои щиты и наводя на противника орудия. Из отведённых ему Виолеттой и Владимиром тринадцати минут они продержались всего шесть. И спасли их от полного уничтожения только два обстоятельства: стремление противника убраться из системы и решение Тома о смене курса. Райн так и не вошёл в зону действия лазерных орудий. Сделай он это, спасать было бы уже некого. Безнаказанно мерзавцам уйти не удалось. По крайней мере за двумя из них тянулся шлейф из замёрзшего кислорода и обломков. Когда они всё-таки добрались до гиперграницы, то оставались там ещё несколько часов, просто летя по курсу. После чего два из трёх крейсеров ушли в гиперпространство, а их оставшийся собрат исчез в огне ядерного взрыва. Похоже, во время атаки Райну удалось повредить мотиваторы гиперпривода одного из кораблей. Очевидно, члены экипажа повреждённого судна перебрались на другой крейсер, после чего подорвали реактор и боезапас покалеченного корабля, чтобы не оставлять после себя улик. Новый запуск, и ещё шесть контейнеров, сверкнув на мгновение отражённым светом звезды, исчезли в темноте. Наверное, и наши жизни выглядят так же, думала Виолетта. Лишь крохотные искорки на фоне вселенной. Ничего более. Но порой… Младший сын Хьюго Вилма будет обвинён в государственной измене и терроризме. Скорее всего приговором станет смертная казнь. Первые судебные процессы начнутся через два месяца, после того как будут решены все юридические вопросы. И похоже, что отец не пошевелит и пальцем, чтобы защитить своего сына. Остатки группы «февралистов» тоже не смогли избежать законной кары. Те, кого смогли взять живым во время атаки на базу, «пели соловьями». Точнее, сначала они молчали. Но приказ губернатора был предельно ясен. Получить информацию любыми методами. Абсолютно любыми. И уже через два дня были накрыты практически все их конспиративные квартиры и склады, где хранилось оружие и находились места встречи. По первоначальным подсчётам, людям губернатора удалось захватить или уничтожить практически всю группу. На свободе остались лишь единицы, которые были достаточно умны, чтобы залечь на самое глубокое дно. Но охота на них продолжалась. Всё это мало волновало собравшихся здесь людей. Они так и стояли, наблюдая, как тела их товарищей уносились в пустоту. В какой-то момент личный комм беззвучным сигналом оповестил Виолетту, что всё закончилось. Она ещё несколько секунд смотрела в сияющую звёздами тьму космоса, прежде чем повернулась к стоящим за её спиной людям. – На Земле, – произнесла она, – во времена, когда люди лишь бороздили моря и океаны колыбели человечества и не задумывались о путешествиях среди звёзд, у военных моряков существовала традиция. Умерших отдавали морю. И сегодня точно так же мы поступаем и с нашими товарищами. Она замолчала на несколько секунд, потом продолжила: – Мы наёмники. Псы войны. Мы убиваем и умираем за деньги. Наши жизни, опыт, навыки… Всё это товар, который мы предлагаем и за который нам платят. Мы не в первый раз теряем близких людей. И будьте уверены, что не в последний. И мы будем отдавать наших погибших звёздам. Не важно, откуда вы. Не важно, кем вы были раньше. Если вы попали сюда, то вы одни из нас. Я это знаю. Вы это знаете. Мы сражаемся вместе и погибаем вместе. Нам не на кого рассчитывать, кроме как на самих себя. Так было и так будет. Рано или поздно мы все умрём. Не думайте, что будет по-другому. Но, как и всегда, я лишь хочу попросить каждого из вас… Она глубоко вздохнула, когда космос позади неё озарился светом. Энергетические батареи «Сицилии» дали один-единственный залп, рассеяв тьму в прощальном салюте умершим. – Не уходите за призраками, не спешите к ним, – тихо сказала она. Её взгляд остановился на стоящем среди окружавших её людей Райне. – Поверьте, им всё равно. Для них время уже не имеет значения. Они могут и подождать… * * * Городской госпиталь Святой Марии. 03 часа 12 минут Человек, лежащий на больничной койке, постепенно приходил в себя. Лёгкая доза стимуляторов ворвалась в его кровеносную систему через катетер, закреплённый на его руке. Он раскрыл глаза, но вокруг была лишь сплошная тьма.