Люк погреба осторожно вскрыли. Срочно организовали освещение и работу сапера. Мы с Петровым отошли в сторонку и снова закурили. Генка молчал. Полковник то отрешенно поглядывал на суетящихся подчиненных, то переводил задумчивый взгляд на меня. И где-то в самой глубине его напряженных глаз таилось беспокойство. И было непонятно, чего именно опасается приятель. То ли того, что моя догадка окажется неверной, то ли, наоборот, что я окажусь права. * * * После этих событий прошло несколько дней. Дочь бизнесмена благополучно спасли. Благодаря моей догадке, а также умелым рукам и развитой интуиции сапера никто не пострадал. Московский бизнесмен был очень доволен исходом операции. И благодарен всем нам. Отбывая восвояси, он приглашал нас с Генкой в гости. Заезжать, а также звонить, смело обращаться, если что понадобится. Или даже так приезжать, просто погостить в его загородном доме, больше походящем на гибрид имения и музея. Разумеется, он выплатил мне оговоренный гонорар и добавил щедрую премию. В общем, расстались мы, вполне довольные друг другом. И я могла смело возвращаться к прерванной было подготовке к отдыху. Сей факт очень обрадовал тетю Милу. Она не могла припомнить столь недолгого контракта в моей карьере. И азартно вернулась к сборам в дорогу, выбору курорта и обновлению летнего гардероба. Сегодняшним утром я встречалась с приятелем в небольшом летнем кафе. Генка запаздывал, или я приехала немножечко раньше, не важно. В ожидании я взяла себе кофе с десертом. Меланхолично ковыряла ложечкой нежнейший шоколадный торт с вишнями и размышляла. Несмотря на обоюдную занятость, мы с приятелем старались встречаться при первой возможности. Обычно посещали театр или смотрели новый фильм, частенько ходили в кафе или рестораны. Но сегодняшнее Генкино приглашение не выглядело обычным. Приятель загадочным тоном заявил, что ему нужно срочно поговорить со мной. И отказался давать пояснения или приезжать к нам домой. Что несколько странно. Ибо Генка не просто вхож в наш дом. Он желанный гость в нашем жилище. Потому как тетя Мила, которая страстно мечтает выдать замуж свою племянницу, воспринимает полковника Петрова как моего ухажера. Немного нерешительного и слишком увлеченного собственной карьерой, но вполне перспективного. И милой тетушке просто невдомек, что Генка для меня лучший друг и навсегда им останется. И разубеждать ее я не стану. Пусть лучше думает, что у племянницы вялотекущий роман с перспективой перерасти в нечто серьезное, чем активничает в поисках «порядочного жениха» для меня и доводит до белого каления, устраивая очередное знакомство с чьим-то племянником, сыном или братом. Генка влетел в кафе, подобно урагану. Буквально на ходу бросил официанту: «Принесите мне то же самое, что у девушки», наклонился, чтобы чмокнуть меня в щечку, и с удовлетворенным вздохом плюхнулся на стул напротив. — Привет, подруга, — широко улыбнулся он. — Привет. Почему такой взъерошенный? И с каким новым предложением ты решил ко мне обратиться? Генка замер, несколько раз моргнул и озадаченно почесал нос: — Похоже, общение с потомственными ведьмами — экстрасенсами, или кого ты там охраняла — дает-таки свои плоды! Евгения, ты превращаешься в пророчицу! Вот объясни мне внятно, как ты узнала про ловушки в подвале? — Это было обоснованное предположение. Или просто догадка. Считай как хочешь. — Ладно, тот тип тебе чего-то там наболтал, плюс навыки «засветил». Можно выводы сделать было. Просто повезло, и ты попала в десятку. А что насчет меня? Уверен, я ни словом не обмолвился, когда тебя на встречу звал! Или кто-то из моих мальчишек сболтнул? Хотя нет, — сам себя перебил Генка, — такого просто быть не может. Ведь я ничего ни с кем не обсуждал при подчиненных. — Слишком много туману напускал, — усмехнулась я, — и к нам с тетей Милой ехать категорически отказался. Хотя тетушка пыталась заманить тебя на чай со свежей шарлоткой. А ты мог отказаться от сладкой выпечки только в одном случае — опасался праведного гнева тетушки. Значит, речь пойдет о работе. — Не думал, что меня так легко просчитать, — протянул Петров. — О чем ты, Генка? Мы знаем друг друга большую часть жизни. Наоборот, вполне закономерно, что это несложно. Так что у тебя за предложение? Я полагала, что дело о похищении закрыто или скоро будет. И мои показания, равно как и присутствие, больше не нужны. — Ты абсолютно права, Охотникова! Дело скоро передаем в суд. Малышкин Антон Петрович, тот самый парень, что в живых остался, будет осужден, есть и доказательства его вины и признание. Он, кстати, подтвердил большую часть твоих предположений, а также выводов, что оперативники Сидоренко сделали. — Что ж, это замечательно. — Да, — кивнул Генка, — так что эту тему можно смело закрыть. Только, если ты не будешь против, есть у меня один вопрос по операции. Так, чисто из любопытства. — Валяй, — великодушно разрешила я. — Ты быстро, четко и практически без колебаний уложила всех бандитов. А последнего в живых оставила специально? Чтобы было на кого дело закрыть и взять показания? Чтобы твои догадки было кому подтвердить? Нет, ты не подумай, все вышло довольно изящно. И я никак понять не могу, ты это специально так просчитала? — Нет, конечно. Когда мне было о передаче дела в суд размышлять? Просто подумай сам. Остальные члены банды могли продолжать представлять угрозу для меня или для заложницы, оставь я их в живых. Значит, рисковать я не могла и не стала. А тот молодой мужчина оставался последним, и его было достаточно просто вывести из строя, — я немного помолчала, напустив туману в глаза, — и потом, он меня красавицей назвал. Как-то не комильфо убивать после такого бедного парня, даже если он бандит. — Вот иногда я не понимаю, шутишь ты или говоришь всерьез, Женька, — после недолгой паузы заявил приятель. — Так и я иногда не понимаю! — рассмеялась я. Держался Генка недолго, всего несколько секунд. И вскоре тоже весело рассмеялся. — Ты снова права, подруга, продолжил он после небольшой паузы, — сегодня мы встречаемся не просто так. А по делу! — Хорошо. А по какому именно? — Ты действительно блестяще отработала на последнем задании. История похищения дочери столичного бизнесмена широкой огласке, конечно, не предавалась. Но в нашем ведомстве, да и не только в нашем, она у всех на слуху. И твои действия привлекли внимание столичных силовых структур. — Вашего ведомства? — решила уточнить я. — Нет, Женька, бери выше. — Генка немного помолчал, чтобы усилить эффект от своих слов. Дать мне время построить догадки и выбрать правильную. И только после этого продолжил: — Ты произвела очень сильное впечатление. В срочном порядке на меня вышел генерал Стрельцов. — Почему на тебя? — Мы в прошлом пересекались немного, по парочке операций. Можно даже сказать, шапочно знакомы. И меня можно найти быстрее и проще, так что затягивать он не стал, ибо время дорого. Тебе хотят предложить работу. Срочную и очень важную. И это, Женька, государственный уровень. — Кому-то срочно понадобился телохранитель, а ребята, которых готовит «контора», чем-то не подходят? — Не совсем. Я официально уполномочен провести переговоры и посвятить тебя в суть задания. Разумеется, без подробностей. — Ладно, давай. — Нужно срочно эвакуировать с территории Европы двух провальных агентов. Где они работали и как «засыпались», не оговаривается. Официально представители конторы действовать не могут. И сейчас ситуация складывается таким образом, что даже очередного агента заслать туда не могут. Тебе предлагается действовать как частное лицо или, если желаешь, как наемник. Подробности операции не разглашаются. То есть вводную ты получишь уже на месте, если согласишься, разумеется. — А что со связью и с ресурсами? — Связь отсутствует или ограничена. Оба агента, да и ты, собственно, будете лишены всяческой поддержки. Тебя лишь обязуются обеспечить деньгами и оружием. И то лишь по прибытии, то есть на начальном этапе операции. И произвести заброску на территорию искомого государства. А дальше ты будешь сама по себе. — Балансировать на грани чужих законов. И в случае чего совсем без поддержки? — Именно, — помрачнел Генка. За последние минуты игривое настроение приятеля словно ветром сдуло. — я советую тебе хорошо подумать и вежливо отказаться. Потому как если говорить откровенно, задание сложное. В некоторых кругах его вообще назвали бы невыполнимым. В любом случае тебе придется проявить всю свою выдержку, таланты, умения, задействовать способность перевоплощаться. А также ориентироваться по ситуации и действовать соответственно необходимости. — То есть да здравствует экспромт? — усмехнулась я. — Женька, ты только не воспринимай это предложение как вызов, очень тебя прошу! — Почему нет? В моей обычной работе редко бывают задействованы все мои таланты. Так что это задание обещает быть очень интересным. — И одновременно очень опасным, попрошу не забывать об этом! — Тебя вроде как обязали провести переговоры, — медленно, с улыбкой протянула я, — а не отговаривать меня от задания. — Как государственный служащий я должен подчиниться и довести предложение до твоего сведения. А как друг должен попытаться тебя отговорить от принятия опрометчивых решений. — Действовать импульсивно, когда принимаешь предложение о работе, я сама не люблю, ты же знаешь. И предпочитаю иметь дело лишь с проверенными людьми. И ситуациями, которые не то что легко просчитать… — так и не завершив мысль, я ненадолго замолчала. — А имея исходные данные, можно предсказать развитие некоторых событий или предвидеть их последствия и держать под своим контролем? — закончил мою мысль Генка. — Вот именно. Поэтому я хотела бы сначала, что называется, прощупать почву. А потом только давать ответ. Сколько у меня есть времени на размышления? — Нисколько, — мрачно припечатал Генка. — Чего? Это как? Когда же необходимо отправиться в командировку? — Как можно быстрее. По крайней мере, мне на этот вопрос Стрельцов ответил: «Еще вчера». — Значит, ввиду срочности задания времени, чтобы подумать или навести кое-какие справки, мне не дадут совсем? — Вот именно, от тебя требуют немедленного ответа! И вообще, во все подробности меня самого не посвятили, разумеется. Но насколько я могу судить из того, что просочилось, агенты выполняли работу по прослушке и сбору информации в одном из консульств или посольств северного государства. Предчувствуя провал, агенты успели доложить об этом и залечь на дно. Дальнейшая их судьба, по сути, неизвестна. Руководство может лишь предположить, что агенты воспользовались одной из схем отхода. Поскольку в последние годы Европу и так сотрясала череда шпионских скандалов, от провальных агентов легче откреститься, чем принять последствия. — То есть ты сейчас хочешь сказать, что, если мне доведется убедиться в невозможности эвакуации по той или иной причине, от меня могут потребовать их ликвидации?! — Э-э-э, — протянул Генка, — я об этом как-то не думал. Но готов допустить, что вместе с вводной поступят и распоряжения. Включая и нечто подобное. Хотя Стрельцов заверял меня, что заинтересован в благополучном возвращении агентов на родину. — Знаешь, Гена, сказать-то можно все что угодно. Тем более сейчас, и через переговорщика. А потом, на месте, спорить или что-то доказывать у меня не будет возможности. — Правильно, Женька! Поэтому гораздо умнее будет отказаться от этого предложения. Несмотря на то что вознаграждение тебе обещано более чем щедрое. — Сейчас это не самое главное, — отмахнулась я от последних слов приятеля. — А что же тогда главное? — растерялся Петров. — Ты не в курсе, имеются ли в Европе силы, заинтересованные в том, чтобы наши агенты никогда не попали назад, на родину? — Открытым текстом никто не сказал и не скажет. Но смею предположить, что да, есть такая вероятность. — Вот тебе и ответ на главный вопрос. — На какой вопрос, Жень? — Стоит ли рисковать и ввязываться в заведомо опасную авантюру, когда на кону жизни двух человек? — Кажется, я уже догадываюсь, что ты скажешь, — опустив глаза, пробормотал Петров. — Разумеется, я соглашусь. А ты, пожалуйста, позаботься о тете Миле во время моего отсутствия.