– Баба тебя уделала, – захохотал Парша. – Иди в жопу! – огрызнулся со свойственным ему красноречием Гиена. А потом он заметил меня. – Ну как, Ис, успел перепихнуться? – Я бы предпочел, чтоб ты и дальше лежал без сознания, – заметил Ферре и повернулся в мою сторону. – Подо что пришлось подписаться? Большая будет проблема? – Нет, – ответил я непринужденно. – Наша любимая работа. Я также узнал кое-что интересное о местной фармацевтической промышленности. – Что именно? – Завтра мы наведаемся в магазин Видаля Сантолини. Что-то мне подсказывает, что мы найдем у него запас нелегальной святой воды. Глава 2 Варак бредил. Не потому, что ударился головой или надышался каких-то паров. Просто витиевато-невразумительный стиль речи был обязателен для всех представителей его профессии. Кто будет всерьез воспринимать ясно выражающегося алхимика? Я почти уверен, что существует некий королевский указ, предписывающий всем алхимикам вести себя, как совершенным безумцам. Так или иначе, допрос Варака шел тяжело. Нет, он хотел говорить – болтал, как на заказ, но абсолютно без толку. Его речь, сплошь состоявшая из бессмысленных и абсурдных утверждений, лилась широким и непрерывным потоком на нескольких языках. Разумеется, у меня возникла мысль, не хитрая ли это тактика с целью запутать следователей, ведущих допрос. Чтобы это проверить, мы пригласили Безумного Йорлана, единственного человека, владевшего наречием сумасшедших в достаточной степени, чтобы перевести бред пленного на человеческий язык. Наш алхимик явно собирался ставить какой-то эксперимент (судя по тому, что мы увидели, кинув беглый взгляд на его келью, в опыте были задействованы клетка, полная мышей, большой кусок сыра и сосуд, наполненный едкой кислотой) и любезно согласился нам помочь, но при условии, что целый час проведет наедине с Вараком. Вопреки здравому смыслу, мы согласились. – Это была неудачная идея – пустить туда Йорлана, – заметила Чи. – Хорошо, что ты говоришь об этом сейчас, когда уже слишком поздно что-либо менять, – воскликнула Ника. – Лучше поздно, чем никогда. – Твоя способность предвидеть прошлое очень важна для нас. Разговор этот шел в подвале монастыря на Речной. Мы с Чи и Никой стояли в коридоре перед входом в камеру, где Йорлан допрашивал пленника, и прислушивались к долетающим оттуда голосам. Через некоторое время к нам присоединился Считала. Разумеется, никакой пользы от его присутствия не было, а то, что Варак собрался рассказать, его абсолютно не касалось, но Считала заявил, что никак не может пропустить это зрелище – общение Йорлана с другим сумасшедшим алхимиком. Потому он вместе с нами вслушивался в доносящийся из камеры поток ахинеи и улыбался, как ребенок в ожидании подарка. Наконец голоса стихли, дверь открылась, и на пороге появился Йорлан с окровавленным ножом в руке. – Очень приятный в общении человек, мы замечательно побеседовали, – заявил он с улыбкой. – К сожалению, в конце нашего разговора он меня немного разозлил, поэтому я перерезал ему горло. Чи ударилась лбом в ладонь, а Считала захихикал. – Напомните мне, пожалуйста, чья это была идея отправить туда Йорлана? – сердито спросила Ника. – Вы действительно ожидали другого результата? – вставил, смеясь, Считала. – А почему этот алхимик вообще был так важен? – Все в городе знают, что он снабжает бунтовщиков и заговорщиков, но до сих пор его не удавалось поймать, – пояснила Чи. – И самое главное, у нас были основания полагать, что он может быть связан с Кругом. – Это правда, – спокойно согласился Йорлан. – Он рассказал мне несколько интересных вещей на эту тему. Ника сжала кулаки и несколько раз глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. – Хорошо, Йорлан, – сказала она, с трудом держа себя в руках. – Будь так любезен, расскажи нам, что тебе удалось узнать по этому очень важному вопросу от пленного, которого ты убил, хотя он владел ключевой информацией? – Охотно, – сказал алхимик непринужденным тоном. – Я слушал его, правда, не очень внимательно, но, кажется, он упомянул, что ключ к планам Круга – это старинная рукопись под названием «О появлении монстра». Это, по мнению Варака, самый важный текст, когда-либо созданный. – Ты выяснил, почему он так важен? – Нет. – Почему? Он не хотел говорить? Не знал? – Не успел. Я же перерезал ему горло, ты забыла? – Нет, Йорлан, – процедила сквозь зубы Ника. – Я не забыла. На мгновение наступила тишина, капитан изо всех сил боролась с желанием порвать алхимика в клочья, а он спокойно стоял, с интересом разглядывая нож, который держал в руке. – Мне скучно, – заявил Считала. – Может, уже пойдем к Сантолини? – Не припомню, чтобы я поручала тебе это задание, – скривилась Ника. – Я как раз вспомнил, – сказал я. – Ника, могу я взять Считалу с собой на допрос аптекаря? – Ты же знаешь, я обожаю, когда меня ставят перед свершившимся фактом. В любом случае, вам здесь больше нечего делать. Катитесь к черту и постарайтесь больше ничего не испортить. Я решил, что сейчас не самое подходящее время сообщить ей, что я собираюсь взять еще Гиену и Паршу. – Я тоже хочу пойти! – вставил Йорлан. – Отчего ты решил, что я теперь позволю тебе высунуть нос за стены монастыря? – Ника аж покраснела от злости. – А ну, марш в лабораторию! Я запру тебя на ключ и не выпущу, пока ты не начнешь вести себя как солдат. Алхимик продолжал стоять совершенно спокойно, с видом ребенка, не понимающего, в чем провинился. Пользуясь тем, что капитан полностью переключилась на Йорлана, мы со Считалой и Чи быстро смылись. Мы не собирались находиться в поле ее зрения, когда она вспомнит, что кому-то нужно убрать труп Варака. – Спорю на целый склад, забитый амуницией, что, если Ника запрет его в камере, Йорлан взорвет дверь или растворит замок в кислоте, – шепнул мне Считала. – А что поставишь ты? – Я тоже хотел на это спорить, – возмутился я. – Ты не шутишь насчет склада? – Конечно, – ответил он невинно. – Я когда-нибудь давал тебе повод усомниться в моей честности? – Надеюсь, это амуниция эрейцев, а не наша, – вздохнула Чи. – Какая еще амуниция? – удивился Считала. – Кого ты берешь в охрану? – спросила меня сержант. – Гиену и Паршу. Найди этих остолопов и приведи к нам, мы будем ждать у ворот. Она кивнула и ушла искать наших деревенских дурачков. Мы со Считалой вышли во двор и двинулись к воротам, ведущим на Речную улицу. – Я вчера видел Олуха, – признался я. – Передает привет. – Он все еще держит обиду за ту заварушку на мануфактуре? – Не думаю, что его память способна на такие далекие путешествия в прошлое. Но владелец мануфактуры рано или поздно заметит недостачу. – И тогда ложная зацепка приведет его прямо в штаб Восьмого кавалерийского. Чего в таком случае хотел Олух? – Он все еще мечтает сломать Ротхару шею. – Это очень мило с его стороны. – Считала отошел на минуту. – Как ты думаешь, как выглядит диета Олуха? Не может быть, чтобы такой великан жил исключительно на военных харчах. – Разве что дополненных кониной. – И ведром святой воды? – Диета настоящего кавалериста. Из здания монастыря появилась Чи, а за ней топали Гиена и Парша с довольно кислыми минами. – Хочешь знать, чем эти идиоты занимались, когда я их нашла? – спросила она, подойдя к нам. – Не особенно, – скривился я. – Говори, что знаешь, – оживился Считала. – Они кидались друг в друга крысиным дерьмом. – Он первый начал, – стал оправдываться Парша. – У меня не было выбора, и мне пришлось ответить. – Трудно его за это винить, – заключил Считала чертовски серьезным тоном. – Согласно рыцарскому кодексу чести, бросок крысиным пометом не может остаться без ответа, иначе тот, в кого его бросили, будет обесчещен. – Правда? – съязвила Чи. – Я видела тебя с рыцарским кодексом чести всего раз в жизни, и то ты использовал его как подставку для ног. – Очень полезный том, – кивнул Считала. – Довольно, – прервал я их. – Выдвигаемся. Чи, займешься вопросом отхожих мест, пока меня не будет? Ситуация выходит из-под контроля. Гиена усмехнулся. Сержант испепелила его взглядом.