— Дамы и господа, через двадцать минут наш самолет совершит посадку в международном аэропорту «Пулково» города Санкт-Петербург. Температура за бортом —плюс 23 градуса. Экипаж корабля благодарит вас за то, что вы выбрали нашу авиакомпанию. Голос в динамике замолчал, а на табло над сиденьями загорелась надпись «пристегнуть ремни». —Еще чуть-чуть, и мы дома. — Алиса повернулась к Роману и нежно провела рукой по его щеке. —Ты помнишь, о чем мы договорились? —Да, завтра с утра мы едем в больницу. —Хорошо. Алиса прикрыла глаза, готовясь стойко встретить перепады давления при посадке. Врачи в итальянском госпитале предупредили, что у нее может начаться носовое кровотечение, рвота или головная боль. При взлете, слава Богу, ничего этого не было. Осталось пережить посадку. Она сложила руки у себя на животе, словно стараясь обнять того, кто там поселился. «Мы выстоим»,— это мысленное послание предназначалось маленькому комочку из клеток, который теперь значил для нее больше, чем собственная жизнь. Самолет тем временем снижал высоту. Двигатели ревели, а уши то и дело закладывало. Через минуту махина затряслась и загромыхала, соприкоснувшись с землей. Посадка прошла без приключений. Алиса облегченно выдохнула. Закончив проходить таможенный и паспортный контроль, они вышли к стоянке, на которой два дня назад оставили свой автомобиль. —Я буду через пять минут. Не ходи со мной. Машина далеко, тебе не нужно лишний раз перенапрягаться. —Окей. Я воспользуюсь твоим отсутствием и позвоню Кире, посекретничаем с ней. Роман кивнул и удалился на поиски машины. Алиса набрала номер. —О, руссо туристо, облико морале! — звонкий и веселый голос подруги вызвал у Алисы радостную улыбку. —Ты как всегда! Не можешь просто сказать «привет»? —Ну, рассказывай! —Я беременна, и у меня в голове мина замедленного действия. — Алиса выдала подруге сразу все начистоту и облегченно выдохнула. На том конце провода повисло молчание. Кира явно была ошеломлена. —Подожди-подожди. Про «беременна» — это я поняла. Это…вау! Поздравляю! Йохоу! — Кира тараторила, выдав свое волнение. — Но что еще за мина? —Опухоль. Маленькая такая менингиома в правой лобной доле головного мозга. —Что?! — Может, ты приедешь? Я тебе маску привезла. —Алиса, какую еще маску! Ты сказала у тебя опухоль! Это что, рак? —Какую-какую, обычную такую маску — венецианскую, красную с золотыми лентами. —Ты издеваешься?! —Я не могу тебе сейчас объяснять все в подробностях, тут народ вокруг. —Я приеду сегодня сразу после работы. —Отлично. Алиса положила трубку, ощущая, как тяжелый груз упал с ее плеч. Лучшая подруга будет рядом. Все получится. Тем временем рядом с ней возникло авто Романа. Он остановил машину, вышел и открыл для нее дверь. —Садись. —Спасибо. Девушка нырнула в прохладный салон. Роман тронул и вырулил на дорогу. Через несколько минут они мчалась в потоке машин в сторону центра. Проехав спальные районы города, они выехали к набережной Фонтанки в районе Юсуповского сада. Алиса вновь ощущала всем своим существом непонятно откуда возникающую радость от пребывания в Питере. Мимо проносились дома, парки, мосты — все было такое родное, что в груди немного щемило от переполнявших эмоций. «Гормональный сбой»,— подумала про себя Алиса, стараясь взять под контроль разыгравшиеся эмоции. Но с языка сорвалось само собой: —Посмотри, какая красота. У меня такое чувство, что я попала куда-то в совершенно другую страну…Да что там страну — в другой мир. Эта гладь воды, эти мосты, эти шпили и крыши, обветшалые колодцы старых домов…Я чувствую себя счастливой … —Иногда мне кажется, что ты любишь Питер больше, чем меня. Ты любишь меня в Питере, и я не уверен, что ты любила бы меня в Сыктывкаре или Волгограде. —Роман недовольно сдвинул брови, продолжая внимательно следить за дорогой. —Чушь. Я люблю Питер, потому что здесь ты. Я бы не любила его так, если бы здесь не было тебя. Я люблю этот воздух потому, что ты им дышишь; я люблю это небо потому, что ты под ним ходишь; я люблю эти маленькие кафешки на Невском потому, что ты в них обедаешь. Питер — следствие, ты — причина. Легкая улыбка украсила его лицо, и Алиса облегченно выдохнула. Автомобиль сделал круг по кольцу на площади Восстания и выехал на Лиговский проспект. Через пару минут Роман парковал авто во дворе дома. —Послушай, я не знал, что у нас все так обернется и не брал отпуск. —Роман вытащил чемодан из багажника и застрял перед дверью парадной в поисках ключей. — Как ты? Сможешь остаться дома одна? Мне нужно в банк и на стоянку техники заскочить — сегодня должны пригнать новые машины. Алиса легонько коснулась его руки чуть выше локтя. —Я не овощ и не при смерти. Поезжай. Я немного посплю, а потом приедет Кира. Я попрошу ее остаться со мной до твоего возвращения. —Хорошо. Ты уже сказала родителям? Наконец, он достал ключи из внутреннего кармана своего пиджака и открыл дверь в подъезд. Алиса шагнула вслед за ним в прохладную темноту многоэтажки. Роман тем временем вызвал лифт и в ожидании сверлил Алису укоризненным взглядом. —Нет. Я собираюсь сказать только о беременности. Им ни к чему лишние волнения. Ты только представь — развод, мой побег в Питер, ты, свадьба, ребенок и опухоль. Это будет слишком. Развода, свадьбы и беременности достаточно для того, чтобы повергнуть их в пучину переживаний. —Ты права. Я вполне могу позаботиться о тебе сам, тем более ты в крупном городе с отлично развитой системой здравоохранения. У меня есть связи, твое лечение будут вести лучшие нейрохирурги. Когда ты скажешь о малыше? —Я собиралась сделать это завтра, после консультации у врача. Роман кивнул. Двери лифта бесшумно распахнулись, и они погрузились в этот сверхскоростной челнок, который за несколько секунд домчал их до последнего этажа. Молодой человек прижал к себе Алису прямо перед дверью в их квартиру и нежно поцеловал в губы. —Я каждую секунду теперь думаю о тебе и о нашем ребенке. Лучше бы это случилось со мной. —А как же твои сомнения насчет отцовства? —Отец не тот, кто зачал, а тот, кто воспитал. —Я люблю тебя, Роман Маринин, и ты будешь прекрасным отцом! — Алиса нежно коснулась губами его щеки. —Если ты почувствуешь себя нехорошо, сразу — слышишь? —сразу звони мне! —Слушаюсь! — Алиса поднесла руку к голове, шутливо отдавая честь. —До вечера. Роман открыл для нее дверь, и Алиса зашла внутрь. —До вечера. Он развернулся и вернулся к лифту. «Чемодан»,— подумала Алиса, бросая недовольные взгляды на притаившийся возле стены короб с вещами. Потом решила, что разберет его позже. Сейчас нужно поспать. Разобрав вещи и приняв душ, она забралась на диван и, свернувшись калачиком, погрузилась в глубокий сон. Ей снились очень яркие и красочные сны: маленький карапуз в костюме моряка шлепал босыми ножками по песчаному пляжу и заливисто смеялся. Его светлые вьющиеся волосы трепал морской ветерок, а рядом, по обе стороны от него, держа его за руки, шли они — его счастливые родители. Сон был настолько реален, что Алиса чувствовала тепло детской ручонки и приятные касания пенистых волн на своих ступнях. Страшная мысль не давала ей возможности безмятежно наслаждаться этим волшебным сновидением — режиссером этого фильма была проклятая опухоль, которая давила на ее мозг, вызывая нереальные по силе и краскам сны и ощущения Часть XII Глава 28 Алиса поежилась и потуже затянула пояс на уютном кашемировом кардигане. Промозглый ветер был настолько сильный, что поднимал с поверхности канала микроскопические брызги воды, которые то и дело долетали до лица девушки. И хотя календарь утверждал, что в Петербурге все еще лето, а точнее конец августа, погода была с ним явно не согласна. Тяжелые серые тучи летели по небу со скоростью сверхзвукового истребителя, периодически выпуская наружу редкие лучи солнца, которые, однако, не успевали не то чтобы согреть прохожих, но даже коснуться их лиц. Она сделала еще несколько шагов туда-сюда по набережной, с каждой секундой нервничая все больше. Прошло ровно два месяца с того дня, как Алиса подала заявление на развод в этом самом здании, возле которого она теперь ловила брызги воды и порывы ветра. Казалось, что с того дня прошла целая вечность. Венеция, предложение Романа, ее обморок и одновременно радостный и страшный вердикт врачей, потом еженедельные визиты в клинику…Девушка слегка покачала головой, вспоминая все то, что с ней приключилось за последние несколько недель. Сегодня их должны развести, если, конечно, Сергей и работник ЗАГСа не прознают каким-то образом про ее беременность. В противном случае дело передадут в суд. А это еще несколько долгих месяцев нервотрепки. От этой мысли на лице Алисы появилась тень раздражения. Врачи по-прежнему не могли точно определить срок беременности, используя размытые формулировки — 15-16 недель. Опухоль прекрасно себе поживала на своем месте, прямо у нее во лбу. Она, слава Богу, не подавала никаких иных признаков жизни, кроме ярких снов, напоминавших голливудские мелодрамы, да периодических приступов слабости и тошноты. Но с этим жить можно. У Алисы появился небольшой животик, который сегодня она тщательно скрыла под широкой рубашкой и бесформенным кардиганом. Она посмотрела на часы — 13:52. Им назначено на 14:00. Но ни Сергея, ни Романа по-прежнему нет. Она приехала в ЗАГС сразу после очередного визита к врачу, условившись с будущим мужем о том, что он приедет из офиса сразу сюда, чтобы не терять время в пробках, а она доберется на такси. Наконец, на горизонте она увидела фигуру Сергея, вынырнувшую из-под арки углового дома. Он шел, ссутулившись и засунув обе руки в боковые карманы кожаной куртки. Практически все его лицо скрывал широкий шерстяной шарф. Алиса облегченно выдохнула. И хотя она знала, что даже если бы он не явился на встречу, их все равно бы развели (достаточно было ее присутствия), ей стало немного легче от того, что Сергей, очевидно, смирился с этой ситуацией и решил вести себя по-взрослому.