Поэтому когда, проснувшись рождественским утром, Кора увидела четырёх незнакомцев, выстроившихся рядочком со связанными руками в изножье её кровати – а в те дни она ещё спала в детской кроватке с откидными бортами, доставшейся в наследство от кузена Артуро (если хорошенько попрыгать, она качалась, словно лодка на волнах, и издавала мелодичный звон), – в общем, когда Кора увидела эти четыре новых лица, гладких и улыбающихся, она сперва решила, что произошла какая-то ошибка. Она села и пошарила глазами по комнате в поисках собаки, настоящей или игрушечной – или медведя, или ботинок, – но ничего не увидела. Тогда она встала и заглянула под кровать. Пусто. В комнате она была одна: видимо, Джакомо уже проснулся, забрал свой подарок и отправился завтракать. Интересно, а он получил то, что просил? Кора пошла в гостиную, где стоял вертеп, – может, её подарки вместе с теми, что предназначены для взрослых, лежат возле пещеры? Но ни собак, ни медведей, ни обуви там не было, так что она не увидела ровным счётом ничего интересного. – С Рождеством, соня! – воскликнула мама, которая получила в подарок свитер из ангоры и пару настоящих кожаных туфель (наконец-то не на пробковой подошве!), которые и надела немедленно, хотя идти никуда не собиралась. Она сидела в кресле и болтала со своей сестрой Лючией. Эту тётю Кора любила, хотя мама говорила, что та слишком уж болтлива. Приходя к ним в гости, тётя Лючия всегда находила повод задержаться, и приходилось приглашать её к столу, даже если на обед было всего шесть кусочков телятины (по одному на каждого члена семьи и два для няни и Анастасии, кухарки). Поскольку для обеда было ещё слишком рано, мама держала в руке чашку кофе, а тётя Лючия курила. – С Рождеством! – сказала она. – Что принёс тебе младенец Иисус? – Пока не знаю, – ответила Кора, наклонившись, чтобы заглянуть под комод, на котором стоял вертеп. – Как это не знаешь? – изумлённо переспросила мать. – А новые куклы? Кора сделала вид, что не слышит. Но тут фигурка младенца Иисуса подмигнула ей из вертепа. – И что же ты хочешь найти? – спросила она Тайным Голосом, Которого Взрослые Не Могут Услышать. – Тебе что, мало четырёх кукол? Четырёх! И все новые, прямо из магазина, даже в коробках. Что ты за жадина, если ждёшь каких-то ещё подарков? И, поскольку Кора вовсе не была глупой, то поняла, что делать нечего: в этом году она не получит ни собаки, ни плюшевого мишки, ни любой другой игрушки из списка Желаний Третьего и Четвёртого Ранга. Придётся оставить этих, нежеланных. 8 Кора глубоко вздохнула и задумалась, как отреагирует Муммия на перспективу делить её любовь с четырьмя захватчиками. Почувствует себя обездоленной? Станет ревновать? О ревности Кора знала даже слишком много: чуть ли не каждый день кто-нибудь из взрослых отводил её в сторонку и, глядя не в глаза, а кто на ноги, кто на руки, спрашивал, неловко улыбаясь: – Когда у тебя появится маленький братец, ты же не будешь ревновать? Откуда, спрашивается, ей сейчас знать? Кора, конечно, надеялась, что не будет: маленьких детей она любила. Но в любом случае нужно хотя бы увидеть лицо этого маленького братца и посмотреть, как к нему отнесутся взрослые: вдруг он станет их любимчиком, а про неё все забудут? И потом, что значит «когда появится»? Завтра? В ближайшее воскресенье? Или придётся подождать, пока она станет достаточно взрослой, чтобы пойти в школу? Так что Кора сразу решила не уделять новоприбывшим слишком много внимания и не забывать бедную Муммию. Оставив их в кроватке, она отправилась искать свою любимицу, которую вечером уложила спать, накрыв одеялом, в плетёной коляске, припаркованной между стеной и комодом. (Что касается коляски, то стоит упомянуть, что она была очень старой и досталась Коре от тёти Карлы: та ради племянницы откопала её на чердаке, а затем вымыла жёсткой щёткой и собачьим мылом, чтобы устранить то, что назвала «пылью веков».) Но сейчас коляска была пуста. Встревожившись, Кора подняла одеяло и пелёнки, заглянула между колёсами, даже легла на пол, чтобы посмотреть под комодом, – ничего. – Где Муммия? – спросила она у коляски Тайным Голосом, Которого Взрослые Не Могут Услышать. – А я почём знаю? – ответила та. – Я спала, ничего не видела. Кора подумала, что, может быть, няня с её вечной тягой к порядку, пока она спала, спрятала куклу в большой зелёный шкаф, и, распахнув дверцы, вытащила стопки маек и трусов. – Муммия! Ты где? – позвала она. – Муммия, отвечай! Хватит играть в прятки! Давай, это не смешно! Выходи! Тишина. Вдруг Кору как громом поразило: «Она же спряталась, потому что ревнует! Увидела тех четверых и обиделась. Думает, я сама попросила младенца Иисуса принести мне их, и теперь злится». – Зелёный шкаф, – спросила она Тайным Голосом, – а ты видел, где спряталась Муммия? – Я – нет, – ответил Шкаф. – Спроси у кровати Джакомо. Она стоит так, что ей видно всю комнату. – Я видела, как ты вечером клала её спать в коляску, – сказала Кровать, – а потом уснула. – Муммия, Муммиетточка, выходи, — позвала Кора. – Хватит глупить. Ты же знаешь, что я тебя люблю и всегда буду любить. Но Муммия так и не появилась. 9 Зато пришла мама. – Что это за беспорядок? Вся комната вверх дном! И почему ты ещё в пижаме? – Я не могу найти Муммию. Она спряталась и не хочет выходить. – Не будь такой глупой. Как игрушка может хотеть или не хотеть? И потом, Муммии всё равно больше нет. Тебе что, не нравятся новые куклы? – Как это больше нет?! – растерянно переспросила Кора. – Младенец Иисус забрал её. Она была такой старой и потрёпанной... – Это была моя кукла! – закричала Кора. – Моя кукла! Кто разрешал её трогать этому?.. – она почти расплакалась от ярости. – Ой, перестань, – отмахнулась мать. – Младенец Иисус – не «этот», и ему не нужно разрешения, чтобы сделать то, что он хочет. Смирись. И потом, он принёс тебе взамен четырёх прекрасных новых кукол. Знаешь, на что готовы другие девочки, чтобы их заполучить? – Мне плевать на других девочек! Я хочу Муммию! – «плевать» было запрещённым словом. Его разрешалось говорить только взрослым, когда они сердились. Но мама, казалось, не слышала. – Кончай уже ныть и шмыгать носом, – сказала она. – И надень тапочки, не то простудишься. Вот ведь неблагодарная! Да знаешь ли ты, сколько денег потратил младенец Иисус, чтобы купить этих кукол? Но Кора не желала прислушиваться к голосу разума. Лицо её покраснело, из носа текли сопли. – Хочу Муммию! – слышалось сквозь плач. – Тем хуже для тебя. Значит, останешься без рождественских подарков, – раздражённо бросила мама и вышла из комнаты, хлопнув за дверью. В воздухе повисло облачко, а в нём буквы, как в комиксах в журнале «Малыш». Кора сразу поняла, что это значит, хотя и не умела читать. Вот что там было написано: СКАЖИ СПАСИБО, ЧТО СЕГОДНЯ ЛУЧШИЙ ДЕНЬ В ГОДУ, ИНАЧЕ НИЧТО НЕ СПАСЛО БЫ ТЕБЯ ОТ ХОРОШЕЙ ПОРКИ. 10 Через двадцать минут Кора появилась в дверях гостиной в траурном платье, толкая перед собой плетёную коляску. «Трынь-трынь, трынь-трынь-трынь», – пели деревянные колеса, потерявшие за время войны свои шины. Было прекрасно видно, что коляска пуста. Кора громко пела, на ходу выдумывая слова: О, Муммиетта, моя золотая, Сладко усни, красота дорогая, Спи, Муммиетта моя, Я люблю только тебя. Пусть короли к нам приходят в свой срок, Мы даже не пустим их на порог. Новые – злые, кривые, тупые, В доме моём им не место отныне, Только тебя я люблю,