Кэти хотела было объяснить, что и сама едва знает Макса и никак не может контролировать его и влиять на то, с кем он разговаривает и что делает, но в последний момент передумала. В любом случае Патрик никогда никого не слушает, а ей еще надо поговорить с Максом, пока он не исчез. – Думаю, нам надо сходить к моей тете, – выпалила она, догоняя его и хватая за руку. – Это недалеко. – Вообще-то я не любитель всех этих семейных визитов. Может быть, в другой раз. – Тут совсем другое. Думаю, у тебя был тепловой удар. А она с такими проблемами легко справляется. – Твоя тетя – врач? Кэти потянула Макса к дороге, используя приложенные усилия, как повод не вдаваться в объяснения. Припарковалась она в тени, но машина все равно нагрелась, и внутри было невыносимо душно. По шее уже стекал пот, и жилетка прилепилась к спине. Несмотря на жару, Кэти была рада, что приехала на работу на машине. Привезти Макса в Эндхауз будет легче, чем тащить его за руку. – Чудный денек для поездки, – бодро сказала она, опуская все окна и поворачивая ключ. – Позволь показать тебе достопримечательности Пендлфорда. – Ты у врача не консультировалась по поводу этих твоих перепадов настроения? – проворчал Макс, но все же пристегнулся и выставил локоть в окно. Гвен сидела в заднем саду – в большой, затеняющей лицо шляпе и с открытой книгой на коле-нях. – Код красный, – приветствовала ее Кэти. – Я вижу. – Гвен посмотрела на Макса и перевела взгляд на племянницу. – Ты беременна? – Нет! Господи, нет. – Просто проверяю. – Она снова взглянула на Макса. – Ее мать совершила грехопадение в шестнадцать, так что будь осторожен. – Я всегда осторожен, – отозвался Макс. Гвен холодно улыбнулась. – Не сомневаюсь. – Мы торопимся. Макс, это моя тетя Гвен. Обычно она не такая враждебная. Гвен, это мой друг Макс. На него только что свалилась ваза. – Всего лишь царапина, – сказал Макс. – И кровь уже остановилась. Не понимаю, в чем проблема. Гвен поднялась. – Давайте пройдем в дом. В доме их встретила приятная прохлада. Гвен подошла к холодильнику. – Могу предложить апельсиновый сок или белое вино. Или, конечно, воду. – Меня вполне устроит вода. – В желтой кухне Гвен Макс чувствовал себя даже неуютнее, чем на свадьбе. – А где Кот? – Кэти с благодарностью приняла холодный стакан и с удовольствием опустошила его наполовину. – Принимает солнечную ванну на дорожке. Надеюсь, ты его не переехала. – Такими вещами не шутят, – сердито сказала Кэти. – Итак, ты у нас в городе впервые. – Гвен окинула Макса оценивающим взглядом, и на лице ее проступило задумчивое выражение. – А можно лимон? Я только сейчас подумала, – вмешалась Кэти. Гвен коротко взглянула на нее. – Лимон? – Да. – Кэти вскинула брови. – На случай, если у нас тепловой удар. Мы оба чувствуем себя немного странно, а ты всегда говорила, что лимон помогает при тепловом ударе. Сушеный лимон. Гвен сдержанно улыбнулась. – Что ж, береженого бог бережет. Она отвернулась к огромной холщовой сумке, висевшей на спинке одного из кухонных стульев, порылась в ней и достала старую жестянку из-под табака. – Иди сюда. И ни о чем не беспокойся. – Терпеть не могу, когда люди так говорят, – сказал Макс. – Обычно лгут. И я не понимаю, почему ты думаешь, что у нас тепловой удар. Мы же были в здании. И я нормально себя чувствую. – Тебе всего лишь нужно это съесть. Лучше всего положить под язык и подождать, пока он растает. – Это всего лишь сушеный соленый лимон. Знаешь, в Греции его добавляют к салату. – Тебе соль вредна, – бесстрастно заметил Макс. – Потом нужно будет выпить побольше воды, чтобы не случилось обезвоживание, – продолжала Гвен, не обращая внимания на реплику Макса. – Не думаю, что мне… – Пожалуйста, – сказала Кэти. – Понимаю, что многого прошу… – Ладно. – Макс взял лимон, положил в рот и тут же поморщился. – Какая гадость. – Он пожевал соленую дольку и скорчил физиономию. – Дай ему раствориться. Просто подержи во рту столько, сколько сможешь. – Господи, – пробормотал Макс. – Вот же дрянь. – Считай это одним из испытаний, чтобы получить руку прекрасной девушки, – сказала Гвен. – Эй, мои руки не для продажи, – запротестовала Кэти. – Спасибо тебе большое. – Уф, – выдохнул Макс. – Жестоко. – По крайней мере, это не щитолистник. Вот от него бы тебя проняло. С тепловым ударом он бы справился, но и прочистил бы основательно. – М-м-м, – промычал, продолжая жевать, Макс и с видимым усилием сглотнул. – Рвать пока не тянет. – Воды. – Гвен сунула ему в руку стакан. Через полчаса они вернулись в солнечный сад. Макс растянулся на траве и, заложив за голову руки, смотрел в небо. Кэти делала вид, что не наблюдает за ним. Гвен пристально смотрела на племянницу. Минут через десять Кэти не выдержала. – Что? Не сводя с нее глаз, Гвен обратилась к Максу: – Будь добр, сходи на кухню и принеси мне стакан лимонада. С двумя кубиками льда. Он поднялся и направился к дому. – А теперь расскажи, что случилось, – попросила Гвен. Кэти рассказала. Гвен внимательно выслушала ее. – Знаешь, как умерла Лили? Лили Томас не только болела психозом, но и была соседкой Гвен. – Да, на нее обрушился потолок, – ответила Кэти, нащупывая револьвер на своем ожерелье. – В столовой. – Он не просто обрушился. Думаю, это сделала Айрис. – Айрис? В смысле… мертвая Айрис? – Да. Я чувствовала тогда, что она все еще здесь. Я только-только приехала. В этом доме есть что-то особенное. Я читала ее дневники, записки, которые она оставила для меня, и как будто разговаривала с ней. Но дело не только в этом. Было ощущение… – Ну конечно. Айрис приходила к тебе, а потом обрушила потолок на Лили Томас. И ушла. Ты же не забыла поблагодарить ее. – Кэти вздрогнула. – Так она и сейчас здесь? Ты видела ее или что? Гвен покачала головой. – Я почувствовала, что она ушла. После Лили. В доме вдруг все изменилось. Он стал моим, а Айрис ушла. Кэти кивнула. Логично. Больше одной ведьмы в доме не полагается. Если больше – жди беды. Достаточно посмотреть на Гвен и Глорию.