— Ничего, — промямлила я, постепенно приходя в себя. — Мне уже лучше. — Я конечно не самый рачительный хозяин, но с тем, что не могу вам предложить даже стакана воды, придется смирится, моей вины в этом нет, призраки не пьют и не едят, а жаль. О, да вы запасливые! Услышав его последние слова, я в недоумении взглянула на Ника и распахнула рот от удивления. Он умудрился прихватить с собой мой рюкзак и даже камеру в него запихнуть. Когда только успел? Сейчас он торжественно протягивал мне бутылку с водой, я вернула челюсть на место, отвинтила крышку и сделала глоток и почувствовала, как оживаю. — Мы же приехали в ваш дом искать потайной ход! И подготовились соответственно! — Ник тоже глотнул из бутылки. — Потайной ход? — в глазах Якова вспыхнул смех. — Да, вы просто не там искали, друзья мои. — Но вы не скажете где именно! — Ник не спрашивал, а утверждал. Да, характер у купца первой гильдии был под стать внешности, прожженный интриган и циник, но при этом азартен, но не будет жадничать по мелочам. Вот тут-то не сходилось, ничего. — Нет. Судя по вашим взглядам вы удивлены, в вашем представлении я должно быть выглядел иначе. — Просто вас описывали как… — Ник замялся, не решаясь высказать нелицеприятные описание данные купцу. — Жадный и недалекий! Не стоит меня щадить, я знаю какие слухи ходили обо мне. Вот мы и дошли до интересующего вас вопроса, зачем я такой нехороший, построил усадьбу на месте старого имения, особенно учитывая, что знал его историю, не во всех деталях, но знал. Сделал я это по одной простой причине, мстил за деда. — Что? Подождите, при чем здесь ваш дед? — воскликнул Ник. — Видите ли, он являлся незаконнорожденным сыном старшего Моровецкого. Макара Зиновьевича Моровецкого. Его матерью была горничная жены Моровецкого, но родами она скончалась. Он выгнал незаконного сына из дому, едва тому исполнилось шестнадцать, заявил, что больше не желает кормить нахлебника. Характер у моего предка не отличался чадолюбием, он и законного наследника с коим вы недавно познакомились, не баловал вниманием. Зато он ценил общество дам определенного склада существования, весьма фривольного нужно сказать, на коих и тратил непомерно большие деньги. Так что, его сыну достались жалкие крохи от состояния разгульного отца и паршивая репутация. Поэтому, он с семьей и решился на переезд, подальше от прежнего места проживания. Дед несмотря ни на что, поднялся до купца первой гильдии. Сначала устроился работать помощником в шорной лавке, а после выкупил ее и расширил торговлю. Сменил осточертевшую фамилию на фамилию матери — Шелестов. Все шло хорошо, он женился на моей бабке, обычной продавщице из ателье, вскоре появился на свет мой отец. Вот он то по стопам деда не пошел, вырос бесхребетным пьяницей. И все бы ничего, но, когда мне исполнилось восемь, умерла мать и отец запил на полную катушку. Год спустя он поверил по пьяни одному мошеннику и спустил наши деньги на липовую сделку. Деду пришлось растить меня и восстанавливать то, что пропил отец. Я помогал ему как мог и умел и постепенно мы вернули все и приумножили. Когда мне исполнилось двадцать три умер дед. Перед смертью он рассказал мне о своем отце, я остался один и все, что осталось в моей жизни — деньги и злость. Я поднял все свои знакомства и выяснил, что случилось с семьей прадеда. Вот поэтому я выкупил именно этот участок и построил усадьбу на месте старого имения. Справиться о том, где их вообще похоронили удосужился лишь после возведения первого этажа, вот тут-то и выяснилось, что они сгорели вместе с домом, а моя усадьба стоит буквально на их костях. Да и склеп велел разобрать вовсе не из жадности, как вы наверняка подумали, просто понял, что он пуст, и не хотел оставлять ни малейшего напоминания о родственничке. Это деяние если честно, поставило мне голову на место окончательно, погасило мою злость, но менять я ничего не стал, вот только когда дом был построен, мы с женой в него переехали жить, то поняли, что мы в нем не одни. Часто замечали темные силуэты, особенно в темное время суток и жена, не выдержав присутствия призраков, уехала в городской особняк. Я остался один, в усадьбе, вернее не один, как вы понимаете! Думал, как избавиться от незваных гостей, хотел было позвать священника, да не успел. Уж не знаю, где я умудрился подцепить эту заразу, но я заболел, лекарь поставил неутешительный диагноз, да я и сам уже понимал, что не жилец. Ту свечу, я сбил случайно, но не стал ее поднимать и тушить пожар. Решил уйти быстро, что уж взять с человека в лихорадке! — Все не так как кажется на первый взгляд, — задумчиво сказал Ник. — Вы правы, любая история имеет несколько точек зрения, особенно со стороны, а уж если подключаются слухи, правду практически невозможно выяснить. — Одно не понятно, откуда они, да и вы узнали, что нужно делать? Что именно в зеркале портал? Ведь они слышали ваш голос, вы им рассказали, что нужно делать? — Еще одна занятная история, видите ли, когда я понял, что мой дом стал прибежищем для четырех призраков, по иронии судьбы дальних моих родичей, я решил их изгнать. Перечитал горы литературы, пообщался с мистиками и спиритами. Ответа, вменяемого не нашел, большая их часть являлись обычными шарлатанами. Книги тоже не помогли, везде писали, что разрушить проклятие легко если знать его суть, я пытался, без толку. После, как я уже говорил, хотел обратиться в церковь, да не успел. Проезжая мимо деревни ночью, я встретил по пути местную старуху, которую называли кто ведьмой, кто знахаркой. Она и наговорила мне много всякого интересного, что дескать, пока судьба не даст им уйти, позже, когда огонь станет частью зеркала, призраки смогут уйти через него, ведомые обычными людьми, так исчезнет их проклятие. По-иному проклятие, наложенное на них не снять. Я выслушал ее внимательно, вернулся домой, напился и час бродил по дому как сумасшедший, объяснял призракам поставленную перед ними задачу. Не понял сразу, что это и мой приговор, озвученный заранее. Дальше она произнесла странную фразу, смысл которой мне не понятен до конца до сих пор. Огненного призрака заберет тень пламени. Мы переглянулись, с ходу не получилось придумать ни одного объяснения, на озарения так же рассчитывать не приходилось. Моя головушка наотрез отказывалась обрабатывать информацию. Ник решил прояснить один волновавший нас вопрос. — Вы не знаете, почему те призраки и морок их дома, были такими нестабильными? Вы пока ни разу ни потеряли четкость! — Нет, этого я не знаю! — он развел руками. — Возможно, из-за многослойности морока, а может потому, что их существование зависело от портала в зеркале, где отражалась моя смерть. Или же из-за проклятия, оно могла крепнуть все сильнее с каждым годом. Никогда не стремился стать специалистом по посмертному существованию и то, что, я сам стал призраком понимания не прибавило. Единственно, что я чувствую точно, крупицы моего времени стремительно утекают, мне необходимо или уйти, или раствориться вместе с мороком дома, мы с ушедшими были тесно связаны и узами родства, и смертью. — Вы пытались пройти сквозь зеркало? — Пытался конечно, да и сейчас, ощутив уход моих сокамерников, рванул туда, не вышло! Но долго с ним рядом находиться не могу, возвращается воспоминание о пожаре, а вспоминать прошлое, выше моих сил. — Давайте еще раз попробуем, мы ведь ничего не теряем! — с наигранной уверенностью предложил Ник и поднялся с кресла. Яков несколько секунд колебался, на все же кивнул, неторопливо встал, и прошествовал к двери, мы шагали за ним. Я с недоумением разглядывала интерьер, ну броский, не в моем вкусе, но чего меня повело-то? Никогда бы не подумала, что попытаюсь упасть в обморок при виде красных бархатных штор и золотой лепнины. Я нахмурилась, или дело не в этом? Денек несомненно вышел насыщенный, ничего подобного я уж конечно не ожидала, максимум, новый панический забег до машины. Или дело в переходе между мороками домов? По здравому размышлению, такой переход дело не такое уж и простое. Хотя Ник держится молодцом. Яков шел все медленнее, последние шаги к зеркалу он преодолел с трудом, словно пробивался сквозь толщу воды. На его лице застыло напряжение, он сильно побледнел и стал немного прозрачным. Мы следом за ним подошли к зеркалу, Ник осторожно коснулся рукой стеклянной поверхности, но на этот раз пальцы натолкнулись на преграду. Яков отступил назад, в глазах плескался страх. В моей голове крутилась фраза старухи — огненного призрака заберет тень пламени! Тень пламени? Что это может значить? Не отражение пламени, всполохи пламени, а тень? Тени прошлого! Тень пламени, может ему нужно вернуться в прошлое? Яков ведь сам сказал, что боится надолго оставаться возле зеркала, значит боится он не его, а встретиться лицом к лицу со своим прошлым! — Я тут подумала, вас ведь никто не проклинал, вы сами решили уйти из жизни! Огонь и тень, может это означает возврат в прошлое, вы боитесь его, но возможно вам стоит принять его… Замолчала пытаясь поймать ускользающую мысль, но не успела. Яков выслушав мои сбивчивые слова, нахмурился, и шагнул к зеркалу, в котором сейчас ничего и никого не отражалось, словно нас вовсе не было в комнате. По спине прокатились капли холодного пота, я и сама чувствовала себя призраком, застрявшем на долгие десятилетия в зыбком мороке родного дома. Зеркало потемнело, и с громким звоном осыпалось на пол. Мы с Ником отшатнулись назад, Яков даже не пошевелился. Комнату заволокло дымом, Ник прижал меня к себе, но дым был просто иллюзией, мы могли вполне нормально дышать. Спустя минуту, он развеялся. Зеркало выглядело как новое, появились в нем и наши отражения, по центру пробежала тонкая трещина, раздался тихий треск, после чего все замерло. Ник тихо ругнулся и оттащил меня к двери. Яков застывшим взглядом смотрел в глаза своему отражению, оно вдруг развернулось и скрылось в глубине зеркальной тьмы. В зеркале проявилась эта же спальня, но хозяин дома лежал в кровати, не сводя глаз с танцующего огонька свечи, стоявшей на тумбочке у кровати в окружении небольших склянок с ярлычками, на лице виднелись черные страшные пятна. Вдруг он съежился от боли, протянул руку к одной из склянок, судя по всему с лекарством, по телу прошла судорога и он случайно, задел свечу, она свалилась на подушку, закатившись к стене. Яков попытался развернуться и нащупать ее, но у него просто не было сил. Зеркальная поверхность вспыхнула, как и силуэт бывшего хозяина усадьбы перед нами. Ник дернул меня со всей силы, мы кубарем вылетели из комнаты и свалились на пол, я застонав схватилась за ушибленный бок. Внутри комнаты бушевал огненный вихрь, раздался звон битого стекла, ликующий вскрик, дверь перед нами захлопнулась. Мгновение спустя, коридор усадьбы версии 1842 года растаял, мы снова оказались в заброшенном доме, живописно распластавшись на пыльном полу. — Кажется я разбил твою камеру, — со стоном перекатившись на бок, сообщил Ник. — В рюкзаке что-то хрустнуло. — Что? Камера! Она же совсем новая! Я рывком дернула к себе рюкзак, он лежал немного в стороне, осторожно достала камеру, повертела в руках. Корпус целехонек, объектив тоже. Заглянула в рюкзак и извлекла обломки фонарика. Я с облегчением выдохнула. — Камера как ни странно жива, здорова, а вот фонарю конец! — прокомментировала я, Ник повалился обратно в пыль. — Не знаю, как ты, а я двинуться не могу, полежу до завтра! Посплю, призраков нет, мой покой никто не нарушит! — Размечтался! Я нарушу, спать на грязном полу, я решительно отказываюсь. Посему поднимайся и идем к машине, так и быть довезу тебя до дома. Ник вздохнул и сел, серьезно глядя на меня. — Настя, извини, за то, что был пустоголовым идиотом. Мне казалось, жить надо легко и весело, в свое удовольствие. Не понимая, что за это приходиться платить окружающим. Родители меня пытались воспитывать, но я все пропускал мимо ушей, а вот дед вставил мне мозги на место. После того как ты ушла он усадил за стол и сказал: — Ты взрослый человек, но нигде по долгу не работаешь, значит тебя содержат другие, а ты становишься пиявкой, заигрываешь при своей девушке с другими и делаешь ей больно, твои так называемые друзья рады тебе только на пьянках. Ты все сводишь к шутке, но ты не клоун на арене, а жизнь штука серьезная, рано или поздно она выставит такой счет, что ты с ним не справишься и поддержать тебя будет некому. Дальше все это войдет в привычку и станет только хуже. Вот и решай сам кем ты хочешь быть, шутом-пиявкой, или человеком, — Ник перевел дыхание и тихо продолжил. — Потом его не стало, родители после похорон переехали жить на север, и я понял его слова о счете. Я так долго был в тебя влюблен, добивался взаимности, а потом потерял, по глупости. Именно из-за того, что не хотел взрослеть и брать на себя ответственность. Прости меня, пожалуйста. — Давно простила, но поняла это сегодня утром. Я злилась на тебя Ник, очень злилась, и решила, что эта злость поглотила любовь. Мне так казалось… — добавила я едва слышно. — Я тебя люблю, — сказали мы одновременно и рассмеялись. — Все идем, соскребайся с пола, нужно поползти до машины. Ник неловко вскочил, споткнувшись о кусок битого кирпича, но сумел устоять на ногах и помог мне подняться. — Поведу я, а ты отдохнешь! Нам пришлось включить второй, оставшийся целым фонарик, на улице разливалась ночная непроглядная тьма. Небо заволокло тучами, не было видно ни луны, ни звезд. В доме царила непроглядная темень. Светя фонариком под ноги, Ник все же подошел к дери и осторожно заглянул в комнату, посветив внутрь и тут же вернулся ко мне. — Зеркало исчезло, на стене черное, прожженное пятно. Держась за руки, мы осторожно спустились с лестницы и вышли на крыльцо. Прошли по алее мимо лип, до кованных ворот и, проскользнув наружу, плотно закрыли створки, они не издали ни звука. Загрузились в машину, Ник как и обещал сел за руль, а на меня могильной плитой навалилась сонливая усталость. Проснулась я утром в собственной постели, выспалась отлично, голова была на удивление ясной, в теле бурлила энергия. Я потянулась и тут же скрючилась от боли в боку, застонала, повернулась на другой бок и уткнулась носом в небритую щеку Ника. Он вздрогнул, повернул голову и уставился на меня сонно хлопая глазами. Однако его взгляд тут же прояснился, он чмокнул меня в нос, схватил со стола мазь, задрал мне майку и начал втирать лекарство в ушибленное место. — Ты пока полежи, пусть мазь впитается, — заговорил он, голос был хриплым, но довольным. — Я пойду на кухню, нажарю оладушков, присоединяйся! Закончив с лекарской процедурой, положил мазь на место, поцеловал меня в губы, скатился с кровати и был таков. Я проглотила ехидные комментарии, села на край кровати, взгляд упал на распечатки, лежащие возле клавиатуры на столе, вспомнила все, что произошло ночью в усадьбе. Призраки, зеркало, огонь. Печальные истории одной семьи, и роковых ошибок. Меня окутало ароматом горячих оладьев, печальные мысли скоренько ретировались из головы, я вскочила и бодрой рысью отправилась в сторону кухни. Ник снова щеголял в моем фартуке, перекладывая первую партию оладьев лопаткой на тарелку. — Сделал обычных и с тертым яблоком! Нашел парочку у тебя в шкафу. — В таком случае я заварю кофе! Переезжай ко мне! — брякнула я, сама от себя подобного совершенно не ожидая, но все же закончила с искренней улыбкой. — У меня нет тараканов и крыша не протекает! Внутри стало тепло и спокойно, я подошла к нему и поднявшись на цыпочки, поцеловала в небритую щеку, он довольно улыбнулся и выдержав драматическую паузу, согласно кивнул.