Дедушка Джон показал пальцем на дядю Питера: – Это всё ты виноват. Мы готовились к тихой и спокойной жизни. – Пф! – ответил тот. – Что в этом весёлого? Дядя Питер просидел целый час, болтая и шутя с ребятами. У него был музыкальный голос, идеальный для сцены, и он очень умело подражал голосам знакомых фокусников, в том числе и дедушки Джона. И Хеди, и Спенсер расстроились, когда он собрался уходить. – Я приведу ваших кузенов завтра или послезавтра, – пообещал дядя Питер и потянулся к шляпе, лежавшей на коридорном столике. Хеди была уверена, что дядя Питер положил её полями вниз, но сейчас она была перевёрнута, словно тарелка, ждущая, чтобы её наполнили. Никто больше этого не заметил. Или она что-то путает? «С этим столиком явно что-то не так», – решила Хеди. Но прежде чем она успела хоть что-нибудь спросить, дядя Питер обнял ребят на прощание, помахал рукой, забрался в свою машину и поехал вниз по дороге. За ужином дедушка Джон был странно молчалив. Над столом словно висел туман, и даже между собой ребята почти не говорили. Ему не нравится, что они здесь? Почти полная тишина продолжилась, и когда они мыли посуду, так что Хеди даже с облегчением вздохнула, когда дедушка сказал, что пора спать. – Интересно, как долго мне придётся учить все трюки дяди Питера, – произнёс Спенсер, когда они шли по коридору в сторону своей комнаты. – Наверняка не один год. – Интересно, а сколько дедушке было лет, когда он начал учиться? – Может, его и спросишь? Хеди заметила, что Спенсер идёт всё ближе к ней. – Ты чего? – Тут всё такое большое, больше, чем дома, – сказал Спенсер. – Лучше бы дедушка включил больше света. – Не будь таким боякой. Они прошли мимо двери в комнату, соседнюю с их спальней. Дверь выцветшего тёмно-зелёного цвета была чуть-чуть приоткрыта. – Давай заглянем сюда, – тихо предложила Хеди. Дверь заскрипела, когда она её слегка толкнула. – Хеди! – Всё нормально, Спенс, он не услышит. – Дедушка не хочет, чтобы мы копались в его вещах! Хеди бочком пробралась в комнату. – А ты посторожи. Но Спенсер не хотел оставаться один и последовал за ней, да так быстро, что чуть в неё не врезался. – Ненавижу стоять на страже. Комната была забита до потолка: башни из коробок возвышались над ковром из шкуры медведя; полки ломились от книг, часов и странных незнакомых медных приборов; огромные стеклянные банки с засушенными растениями и маленькими костями; а сверху на всё это смотрело чучело огромной оленьей головы. Неподалёку на стене висело пыльное металлическое приспособление, напоминавшее большую связку перьев. Перья были длиной до локтя Хеди, одни – медные, другие – похоже, тускло-стальные, и складывались подобно китайскому вееру. Ей стало интересно, как это выглядит в развёрнутом виде. Подойдя поближе к полке, Хеди не сдержалась и потянулась пальцем к маленькой, но невероятно реалистичной фигурке римлянина на колеснице с двумя лошадьми. Его кнут, гривы и хвосты лошадей развевались на воображаемом ветру. Коснувшись фигурки, она услышала тихое-тихое ржание и топот копыт. Спенсер ткнул её в бок. – Не трогай! Прежде чем Хеди успела ответить, позади них раздался глухой стук. Они тут же обернулись. – Что это было? – паническим шёпотом спросил Спенсер. На полу посередине комнаты лежал большой фотоальбом в кожаной обложке. – Просто альбом упал с полки, – спокойно произнесла Хеди. Но её сердце при этом стучало как барабан. – Почему он упал? – не успокаивался Спенсер. – Мы даже мимо него не проходили. Хеди не ответила. Она нагнулась, чтобы поднять альбом, и из него выпала фотография женщины, похожей на их маму. Та была одета в короткий комбинезон с окантовкой и шёлковый цилиндр. Костюм помощницы фокусника. Спенсер глянул ей через плечо. – Это кто? – Хм-м-м, – только и ответила Хеди, хотя она догадывалась, кто это на самом деле. А потом прямо под их ногами пол заходил ходуном. На половице вдруг вырос бугор размером с кулак Хеди и пополз в их сторону, медленно, потом всё быстрее. – А-а-а! – закричал Спенсер. Хеди шикнула на него – она не хотела, чтобы их тут застали, – но бугра на полу испугалась и она. Они прижались друг к другу; бугор приближался, затем остановился примерно в полуметре от них, под тёмно-коричневым следом от сучка на доске. А потом исчез, половица казалась совершенно нормальной. Только вот… сучок вдруг сжался и снова разжался, словно моргающий глаз. А потом дети услышали, как дедушка Джон поднимается по лестнице, чтобы пожелать им спокойной ночи. Хеди засунула фотографию в карман халата, схватила Спенсера за руку, и они побежали. Когда дедушка Джон вошёл в их комнату, они уже лежали в кроватях. Колотившееся сердце Хеди постепенно успокоилось, когда она устроилась на подушке и обмотала вокруг шеи мамин полосатый шарф. Может быть, та странная штука на полу им просто привиделась? – Дедушка, я боюсь, – выпалил Спенсер. Его глаза были круглые, как тарелки. – Правда? Чего? Хеди поняла, что сейчас из-за Спенсера у них обоих будут проблемы. – Он просто скучает по маме и папе, – поспешно вставила она и окинула брата взглядом, в котором ясно читалось: «Не болтай, а то нам обоим достанется». Спенсер так же безмолвно ответил: «Не влезай, когда я говорю», но потом добавил: «Ладно, не скажу ничего». Дедушка Джон не заметил этих бессловесных посланий – он рассеянно бродил по спальне. – Уверен, мама и папа тоже по вам скучают, – сказал он. – Они вам читают перед сном? Я никогда не читал перед сном твоей маме, хотя, наверное, должен был. Что, если я прочитаю вам один рассказ?.. Дедушка Джон достал с полки возле окна старую книгу в мягкой обложке. – Эта книга принадлежала вашей бабушке, – тихо пробормотал он. С его губ сорвался долгий, горестный вздох, и он словно уменьшился в размерах. – А какой она была, бабушка? – спросила Хеди. Дедушка Джон отложил книгу и взял в руки пару металлических колец диаметром примерно с футбольный мяч. Он начал ловко играть с кольцами, просовывая их друг сквозь друга, как по волшебству. Ни Хеди, ни Спенсер не понимали, как ему это удаётся. – Все, кто знал Роуз, любили её, – тихо сказал дедушка Джон. – Она была скора на шутку. И очень щедрая. – Как вы познакомились? – поинтересовалась Хеди. Металлические кольца уже удивительным образом стояли, балансируя, одно на другом. – Я вытащил её из ряда зрителей на выступлении. – Она когда-нибудь была твоей ассистенткой? Дедушка Джон не ответил. Он смотрел куда-то вдаль, намного дальше, чем стены их комнаты. – Дедушка? – А? Прости, девочка моя. – Что случилось с бабушкой? Кольца задрожали, зазвенели и стали стучать друг о друга, а потом верхнее упало на пол. Дедушка Джон посмотрел на него и проговорил: – Фокус пошёл не так. Спенсер забился в пещерку, которую сделал из одеяла и подушки, напуганный, но заинтересованный. Дедушка Джон нагнулся, подобрал кольцо и тихо продолжил: – У меня для выступлений был специальный ящик. Большой, чтобы прятать в него разные вещи. Я сам его сделал и назвал «Калейдос». Он был великолепен, настоящий гвоздь программы. – По губам пробежала тень улыбки. – Но однажды волшебный ящик сработал не так, как нужно. Она просто… исчезла. Дедушка Джон отвернулся от них, положил кольца обратно на полку и посмотрел на старую карту, висевшую на стене. Потом тихо высморкался в платок. Хеди украдкой взглянула на фотографию в кармане халата. Женщина, похожая на их маму, просто не могла не быть пропавшей бабушкой Роуз. – Дедушка, можешь остаться тут, пока я не усну? – полушёпотом спросил Спенсер. – Но Хеди же с тобой. – Не, она во-он где!