«Для того чтобы у меня взяли отпечатки пальцев или ДНК, я должен находиться в разряде подозреваемых. Но кому приедет в голову подумать на самого уважаемого и богатого человека в городе?!» Глава 20 Лола умудрилась обойти неприятные моменты в преподнесении материала, чтобы не подвести самого Эрнесто и тех, кто ему помогал. В конечном итоге в полицейском участке Маргары была назначена собственная проверка, и обнаружено достаточно нарушений. Начиная с несанкционированной прослушки, которую они устроили Кьяре, и даже умудрились сломать ей запор на оконной раме, так как хотели подложить «жучок» через окно, и заканчивая подтасовкой заключения аутопсии. У Дино, уже официальным путем, был взят образец ДНК, который полностью совпал с образцами, найденными на теле Марио, и дело Боцоли приобрело совсем другой оборот, нежели тот, что был преподнесен изначально. Дино, несмотря на возмущенные вопли своего адвоката, признался в убийстве на втором допросе, что вызвало в Маргаре реакцию, сравнимую с цунами. Директор канала заявил, что Лола и ее команда взяла былую высоту в данном журналистском расследовании, но, балансируя, как всегда, «на грани фола», смогла на этот раз не поссориться с полицией. Вся разбросанная мозаика версий и предположений сложилась наконец в четкий ясный рисунок, и только смерть Бонфини так и оставалась загадкой. Патологоанатомическое исследование его тела было проведено повторно и полностью опровергло самоубийство – Бонфини был застрелен в упор из своего же оружия. Полиция во главе с новым исполняющим обязанности начальника шефом, кажется, даже не знала, с какого бока подступиться ко второму убийству. Жители Маргары не только находились в шоковом состоянии, но и боялись выходить из дома, уже не по причине ковида, а из-за страха, что жестокий преступник свободно разгуливает по их городу. Лола и на этот раз попробовала разузнать мнение Николы, который, хоть и делал вид, что совсем не интересуется раскрытием преступления, все-таки следил за расследованием. Для этого она выбрала выходной день после обеда, когда он закончил пить кофе и пересел на диван. – Никола, – проворковала Лола, уселась к нему на колени и игриво взъерошила волосы на макушке, что он, правда, не очень любил. Об этом она вспомнила, когда он тут же пригладил торчащий вихор. И вопросительно посмотрел на нее. – Ну, выкладывай, в чем загвоздка у вас? – Он сразу же догадался, к чему были все эти нежности. – Так это не столько у нас, сколько у маргарской полиции, – перевела она стрелки, – убийца Бонфини неизвестен, и даже нет ни одного подозреваемого! – Там же на месте следы ДНК найдены, так чего еще нужно! Пусть у всех родственников, друзей, жен и любовниц анализ возьмут. – Шевеление какое-то в этом направлении идет, только ведь долго это, когда не знаешь, кого искать, да и убийца может скрыться уже. – А что ты предлагаешь? Если быстро сделать, то не так уж и долго. Какое у него может быть близкое окружение, ну, человек десять-двадцать, не больше. Это же не целый город прошерстить, как в Аквиле было, помнишь? – Конечно! – Она поцеловала его в темечко, и он почему-то хмыкнул. Разве могла она забыть то удивительное время, когда, запертые на самой макушке горы Кампо Императоре в одинокой гостинице, она и ее команда оказались в гуще жутких событий! А Мефистофель, как она прозвала Николу, засекретил всю информацию по расследованию и с такой пронзительной ненавистью смотрел на Лолу, что, казалось, что он хочет, чтобы она сгинула или, на худой конец, испарилась! – Жена у Бонфини, кажется, из Бразилии? – уточнил Никола. – Да. Она заявила в полицию, когда он домой не явился, и овраг показала, где он обычно охотился, где его и нашли, – напомнила Лола обстоятельства дела. – Она вроде на родину уехала в Рио-де-Жанейро. – Ммм, – промычал Капелини, – а у нее образец ДНК брали? – Если честно, я не знаю, но могу позвонить и спросить. – Она тут же вскочила и ринулась за мобильником, пока Никола не передумал говорить на эту тему, и когда возвратилась в гостиную, телефон зазвенел прямо у нее в руке. «Эрнесто Токачелли», – прочла она на экране. – Пронто! – звонко проговорила Лола. – Добрый день! – бодро поздоровался Эрнесто. – У нас сногсшибательные новости! Лола включила громкую связь, чтобы Никола мог слышать их разговор. – В участок позвонила Хелен и призналась в убийстве своего мужа Бонфини, – как показалось Лоле, торжественно объявил полицейский. – Она же в Бразилию вроде уехала! – Ну да, оттуда и позвонила. – Мотив преступления?! – засомневалась Лола и увидела, как поднялся с дивана Никола и подошел ближе. – Там долгая история с унижением и побоями со стороны Бонфини, но если коротко, то она и Боцоли были любовниками, муж начал догадываться об их связи, и она его прихлопнула из его же ружья, – как показалось Лоле, победно заключил Эрнесто. – Надо же, – почему-то ей не верилось в предложенные обстоятельства, хотя, видимо, что-то похожее подозревал и Никола, которому в интуиции уж никак не откажешь. – А телефон она не оставила? – Нет, но мы его сами вычислили. – Можешь мне этот номер на Вотсап сбросить? – Наверное… – неуверенно ответил полицейский, – сброшу, если не уволят. – Теперь уже точно не уволят, – успокоила его Лола. – А я просто поговорю с ней, вдруг она мне что-то еще расскажет! – Ну-ну… – неопределенно протянул Эрнесто, и Лола так и не поняла, поможет он или нет. – И что теперь будет? Какие ваши действия? – Она не стала заостряться на телефоне. – Боюсь, никаких. – То есть как?! – воскликнула Лола. – Она на третьем месяце беременности от Боцоли, а как ты знаешь, у нас беременных в тюрьму не сажают. Да и процедура экстрадиции кишит такими сложностями, что, скорее всего, все так и заглохнет, – как будто радостно заключил он. Беззлобный и даже беззаботный тон Эрнесто удивил Лолу. – А потом, когда родит? Она же человека убила все-таки, какое-то наказание должно быть! – А ты кровожадная, оказывается, – подколол он журналистку. Лола удивилась такому подходу, но вспомнила, что кто-то говорил, что Хелен необыкновенно красивая женщина, и начала понимать, почему такое благодушие. Итальянские мужчины, как никакие другие, всегда отличались большой чувствительностью к женским прелестям. Чего-то не хватало Лоле в этой трагедии, что-то не складывалось и мешало, и, получив номер Хелен, она решила сразу же позвонить ей. – Ты бы хоть посмотрела, который там час. Может, все спят сейчас в Бразилии, – подсказал Никола, но Лолу было не остановить. Открывшиеся обстоятельства настолько поразили ее, что она начала «шагать по трупам», как говорила о ней мама в похожих случаях. – Если там ночь, значит, не ответит, вот и все! А мне надо знать психологию этого преступления, чтобы правильно преподнести зрителям! Пока я многого не понимаю, – упрямо заметила она. На той стороне ответили сразу же, и, Лола несмотря на то что Лола находилась в боевом наступательном настрое, вдруг опешила от неожиданности. – Добрый день, – быстро собралась журналистка, – это Лола, ведущая с Пятого канала. – Она полагала, что Хелен наверняка уже догадалась о цели ее звонка, поэтому не стала тратить время на долгие разъяснения. – Я бы хотела вас попросить рассказать о роковой драме, которая произошла в вашей жизни. – Она ничего не знала об этой женщине, кроме того, что та застрелила мужа, и это нервировало, так как не давало уверенности в правильности подхода, ведь Хелен в одно мгновение могла бросить трубку. Та молчала, и Лола продолжила, стараясь быть убедительной: – Я не знаю, что вам полиция наговорила, но общественное мнение Маргары… – Мне совершенно наплевать на общественное мнение Маргары, да и всей Италии. Я вряд ли когда-нибудь туда вернусь, – четко произнесла Хелен. – А в полицию я позвонила только потому, что изначально была уверена, что мой муж убил Боцоли, так как он мне сам объявил об этом! И я… и я… – Лоле показалось, что она заплакала, – как будто с ума сошла, когда он мне это сказал. Ведь со смертью Марио моя жизнь закончилась! «Как это? – пронеслось в голове у Лолы. – Зачем брать на себя чье-то убийство?!» – Действительно странно, и зачем Бонфини было так врать? – осторожно уточнила Лола. – Я и сама только теперь поняла, зачем он это сделал. – Она успокоилась. – Чтобы нагнать на меня страха, унизить и раздавить, насладившись моим горем! – Для Лолы что-то стало проясняться, последние камешки заполнили сложный витиеватый рисунок этой чудовищной мозаики. – Самое страшное, – голос Хелен окреп, – что я ни о чем не жалею! Даже сейчас, когда знаю, что Марио убил не мой муж. Боцоли сидел в самом дальнем темном углу, привалившись к стене грота и опустив голову на грудь, и Бонфини подумал, что тот спит. Рядом лежало цветное одеяло, которое Бонфини тут же узнал. Ему стало все совершенно ясно. Он тихо нагнулся и подобрал один из камней, которыми был усыпан пол пещеры. Мышцы его напряглись, он был готов к удару, но хотел посмотреть в глаза противнику. Рабочий сделал два шага, и камни громко треснули под ногами, но Боцоли не проснулся. Бонфини не придал этому значения, ненависть ходила ходуном, ярость заливала глаза, а пальцы цепко сжимали острый гранит. «Наконец-то этот гад получит свое! И Хелен уже не сможет так нагло смотреть на меня, не отводя бесстыжего взгляда!» Где-то недалеко опять послышался звук ломающихся веток, как будто кто-то оступился, сбегая с горы, и Бонфини замер, прислушиваясь. «Ничего, ничего, это дело десяти секунд», – подбодрил он себя, уверенный, что сонный нерасторопный Марио не окажет серьезного сопротивления, как вдруг внимание его привлекло пятно на его затылке, которое он не разглядел в полутьме. Он вытянул шею, чтобы рассмотреть получше, и ему показалось, что оно имеет красный оттенок, и только теперь Бонфини заметил странное положение тела Марио. Он подошел совсем близко, но тот так и не пошевелился.