Историю рассказала одна женщина, которая родилась в селе, там жила в детстве, но переехала в Якутск во времена студенчества и там осталась жить. Девочка с малых лет видела то, чего другие не замечали – про таких людей в Якутии говорят, что у них «открытая плоть» («аhаҕас эттээх»). Но когда она, будучи ещё несмышленой малышкой, принялась рассказывать родителям о том, что творится рядом, мать и отец, будучи типичными сельскими алкоголиками, побили её и пригрозили сдать в дурку, если она продолжит нести чушь. С тех пор девочка поняла, что лучше никому не рассказывать о своих видениях. А видела она много всего. С наступлением сумерек боялась выходить в открытое поле, потому что там в это время суток появлялось довольно много незримого народа – мужчины и женщины, которые ходили туда-сюда, оставаясь незамеченными никем, кроме нашей героини. Она считала их духами природы – «иччи» по-якутски, и, к её облегчению, они нечасто обращали внимание на девочку. Но были и другие – тёмные, лиц которых не разглядеть, от которых веяло угрозой. Когда девочка видела их, то сразу убегала в дом. Но пару раз и она обманывалась. Однажды, играя на окраине деревни, она увидела, как по дороге скачет пара человек на гнедых лошадях. Так как она ждала прибытия деда с летней стоянки как раз на лошади, то решила, что это дед со спутником, и радостно побежала вперёд. Только оказавшись совсем рядом, она заметила, что это не её дед и вообще не человек – оба всадника были безглазыми, как будто глазницы у них заросли мясом. Закричав, девочка побежала обратно, но всадники её стремительно нагоняли. Спас её пёс Казбек, принадлежавший одному из местных жителей – он вклинился между девочкой и преследователями, весь взъерошился и стал зло лаять. Всадники сначала притормозили лошадей перед псом, потом растворились в воздухе. Часто девочка задумывалась о том, не является ли она психически больной – ведь никто вокруг не видел того, что видела она, так что вывод выглядел логичным. Но однажды она сидела на веранде со своей приехавшей из Томска тетей, которая когда-то там училась в вузе и осталась жить – и тут мимо крыльца стремительно пробежал некий карлик. Девочка не успела его разглядеть как следует, но ей показалось, что конечностей у него явно больше, чем положено человеку. Она испугалась и притихла, и тут тетя спросила: «Что, тоже ЭТО увидела?». Девочка по привычке пыталась отнекиваться, но тетя успокоила её, сказав, что она тоже «их» постоянно видит и привыкла к этому с детства. «Не бойся духов, – сказала она, – но не говори о них плохо, не пытайся идти на контакт по своей инициативе, особенно к тем, кто появляется в темный час». Так девочка поняла, что она не сумасшедшая. В городе, говорила выросшая девочка, духов на порядки меньше, чем в селах и на природе. Но и там они есть – нет-нет да и прошмыгнут в самых неожиданных местах. Сама она давно к этому привыкла, но то, что в Якутске она стала их видеть намного реже, сыграло свою роль в том, что она осталась там жить и не вернулась в село. ЧАСТЬ 3. ЗОВ БУБНА КАК СТАНОВЯТСЯ ШАМАНАМИ В дореволюционные времена шаманов в Якутии было довольно много – чуть ли не в каждом селе был свой шаман. Потом с приходом коммунистов к власти и связанным с этим продвижением атеизма и борьбой с непролетарскими элементами поголовье шаманов сильно снизилось. Но всё-таки и по сей день есть почитаемые старцы, к которым со всех концов республики приезжают просить совета или лечиться, если медицина бессильна. У якутских шаманов по «уровню силы» есть три касты – мелкий шаман, средний шаман и великий шаман (к какому именно относится шаман, зависит только от врождённой способности, великих шаманов было очень мало). Также шаманы подразделяются на хищных («чёрных») шаманов и не хищных («белых»). Между ними особой разницы нет – просто хищный шаман не гнушается использовать свои силы против людей. Но обычно шаманы не стремились убивать простых людей, разве что только особо ненавистных врагов. Зато вот между собой конкурировали будь здоров. Великие шаманы всю жизнь вели войны между собой, насылая друг на друга проклятия и порчи. Интересно, что женщины-шаманки или «удага́нши» («удаҕан») – их за всю историю раз-два и обчёлся – считались на голову превосходящими шаманов-мужчин. Как правило, если женщина становилась шаманом, то великим или хотя бы средним. Можно вспомнить великую удаганшу Алысардах, которая на своём довольно молодом веку поубивала чуть ли не половину остальных шаманов своего времени, а другую половину пожалела разве что по доброте душевной. Инициация шаманов, как говорят, происходила в раннем детстве, обычно совпадая с началом периода полового созревания (или даже раньше). Например, инициация Девятного («Тоҕустаах»), великого шамана из Усть-Алданского улуса, произошла так. Мальчику было девять лет, и он остался днём дома один, родители куда-то ушли. Он сидел в балагане и играл на полу, когда во дворе вдруг послышался топот целой армии коней. Мальчик, естественно, испугался и спрятался под кровать. Кони остановились, потом послышались чьи-то тяжёлые шаги, идущие от коновязи в сторону балагана, причём не ко входной двери, а напрямую в сторону стены, возле которой под кроватью сидел мальчик. У стены шаги затихли, и чей-то голос зычно произнёс прямо над его головой: «Вот где ты! Наконец-то девятилетние поиски окончены!». Вслед за тем мальчик сразу потерял сознание. Родители, вернувшись домой, нашли ребёнка лежащим в бреду и горячке на полу. Послали за лекарем и шаманом. Шаман, осмотрев мальчика, запретил его трогать – пусть лежит на кровати, только кормить не забывайте. Мол, душа паренька покинула тело и находится далеко в междумирье на обряде инициации шамана. Насчёт этого «междумирья». Чаще всего говорят, что дух-посланник доставляет душу избранника на одно из священных мест Якутии, и там начинается страшная процедура, называемая «расчленением» («эттэнии»). Уже по одному названию понятно, что ничего приятного для будущего шамана в этом нет. Вот как вспоминал о своём «расчленении» один средний шаман: «В тот день шла гроза, и я побежал в луг, чтобы найти корову с телёнком и загнать их в хлев. Загоняя скот, я увидел во свете вспышки молнии, как посреди луга появилось огромное дерево, на вершине которого сидела странная птица, неотрывно глядящая на меня. От её тяжёлого взора мне стало плохо, и я словно куда-то провалился [Примечание: парня нашли только следующим утром на опушке леса голым, залезшим на дерево и дрожащим всем телом. После этого его привезли домой, он лежал без сознания три месяца, лишь открывал рот во время приёма пищи. Поэтому субъективные переживания, описанные ниже, происходили именно во время этого трехмесячного беспамятства]. Очнулся я на вершине громадной горы, нависающей над широкой рекой с очень бурным потоком [Примечание: судя по описанию, это безымянная священная гора в устье реки Лены – место, где проходил обряд инициации многих якутских шаманов. Интересно, что точное местоположение этой горы неизвестно, если это вообще реальный географический объект]. Я некоторое время лежал, глядя на бескрайнее небо надо мной, не в силах шевельнуться. Потом ко мне вразвалочку подошёл гигантский человек с медвежьей головой, в руках он держал пику и большой топор. Первым делом он вонзил пику на землю рядом со мной, а потом своим топором отрубил мне голову. Больно не было. После этого он насадил на пику мою голову так, чтобы я мог видеть, что он делает с моим поникшим телом. Он методично расчленял моё тело на мелкие куски плоти в течение нескольких часов, а потом, когда он закончил, на гору с небес приземлились три существа, напоминающие больших птиц с человеческими лицами. Они стали сортировать куски моей плоти по нескольким кучам, споря о чём-то между собой. Между делом они поругали человека с медвежьей головой за то, что во время расчленения он умудрился потерять где-то один палец моего тела. Потом они улетели, и я увидел на небе летящую с севера тучу металлического цвета. С тучи на гору спикировала орда демонических существ, которые тут же принялись пожирать мою плоть с левой кучи, явно наслаждаясь этим. Что странно, после пожирания они тут же изрыгали плоть обратно или даже не глотали, а лишь облизывали. Потом они улетели, и с запада прилетела медная туча, оттуда спустились другие человекоподобные существа, подошли к центральной куче, и всё повторилось. Потом прилетела серая туча с юга, появились хихикающие бледные твари и стали жрать правую кучу плоти… Наконец, когда все ушли, появились вновь птицеподобные и стали складывать моё тело вновь из кусочков, скрепляя их между собой собственной обильной слюной. Я со своей пики с удивлением смотрел, как срастаются мясо, мышцы и кости. Это длилось довольно долго… В конце концов человек с головой медведя сдёрнул мою голову с пики и положил на шею моего тела, один из птицеподобных искусно облизал шею по кругу, и моя голова срослась с телом… Я упал, не удержавшись на ногах, и напоследок услышал, как они надо мной торжественно провозгласили: «Теперь ты свободен! Поднимись, созданный по высшему велению помазанный Севером средний шаман!». Вслед за этим я немедленно снова потерял сознание и очнулся у себя на кровати. Мне сказали, что прошло уже три месяца с тех пор, как я заболел…» Переживания этого шамана надо понимать так, что его астральное тело расщепили на отдельные частицы и повязали их с духами-покровителями Севера, Запада и Юга, которые специально прибывали (а так как сама инициация происходила на священном месте Севера, то он стал шаманом, помазанным Севером). Считается, что дух, присутствовавший на инициации шамана и лакомившийся его телом, отныне будет благожелательно к нему настроен и будет слушаться его просьб. По этой же причине инициация великого шамана длится дольше, тело расчленяется на более мелкие куски, и «гостей», желающих его пожрать, бывает больше. УДАГАНША АЛЫСАРДАХ Есть много легенд о вышеупомянутой удаганше Алысардах – в основном про то, как она убивала враждующих с ней шаманов и про то, как она развлекалась, переубеждая скептиков, которые объявляли, что не верят в её силу. Здесь будет приведено по одной характерной истории из каждой категории. Кстати, по описанию современников, выглядела удаганша как самая обычная девушка – не выдалась ни ростом, ни какими-то демоническими особенностями внешности, по телосложению и чертам лица казалась хрупкой и беспомощной. Многие упоминают, что в обычные дни (не во время камлания) её по незнанию часто принимали за обыкновенную молодую и привлекательную девушку. Первая история рассказывает о том, как Алысардах расправилась с шаманом из соседнего улуса, которого звали Олесь (Өлүөс). Конфликт между шаманами протекал вяло, пока Алысардах из-за чего-то однажды сильно не обиделась на Олеся и обещала в течение лета выжить его из этого света. Олесь, услышав это, занял оборонительную позицию, всё лето очень редко выходил из своего балагана и постоянно проводил какие-то обряды, чтобы защитить себя. Но всё же иногда он позволял себе расслабиться и как-то жарким июльским днём отправился вместе с родственниками в соседний алас, чтобы покосить сена и искупаться. После обеда, плескаясь в озере во время очередного перекура, Олесь заметил на западной кромке неба странное одинокое облачко цвета ржавчины. Тут же над аласом, панически каркая, пролетел чёрный ворон. Шаман изменился в лице. Заявив всем присутствующим, что ворон был его родительским зверем и он сказал ему, что Алысардах двинулась в путь по его душу, он срочно покинул поляну и направился в свой балаган. Пока он дошёл до своего дома, облако, всё ширясь и чернея, почти настигло его. Люди, которые попались на пути облака, рассказывали, что от него шёл проливной дождь и кружили очень сильные вихри, причём площадь, которую покрывало облако, непрерывно менялась. Олесь заперся в своём балагане, заткнул все окна заранее приготовленными им заколдованными «клапанами», а сам, одевшись в своё шаманское облачение и взяв бубен, спустился в погреб. Облако приблизилось к его жилищу, и от него спустился громадный чёрный вихрь, который видели люди с отдалённого края поляны. Вихрь некоторое время кружил вокруг балагана, разнося в клочья вещи во дворе, включая коновязь, словно не знал, как подступиться к балагану. Но потом вихрь перескочил на сам балаган и проник внутрь строения через дымоход, который несчастный Олесь забыл прикрыть. Из балагана весь вечер доносились громкие шумы и крики, облако время от времени метало громы и молнии. Ближе к вечеру оно вновь тронулось с места и направилось обратно на запад, постепенно рассеиваясь. Люди боялись несколько дней подходить к балагану Олеся. Наконец, они поняли, что он уже не выйдет, и набрались храбрости войти. В балагане был страшный беспорядок. Сам шаман лежал, скрючившись, в углу погреба, прижимая к груди бубен. Лицо его представляло собой сплошное кровавое месиво. А Алысардах, которая в этих событий плясала в трансе в своём доме, придя в себя, выразила сожаление, что во время похода мимоходом случайно убила двух мелких шаманов из того же района, которые «подвернулись под удар». И действительно, эти шаманы в тот вечер оба сильно заболели и скончались в течение двух-трёх дней. Вторая история скорее комичная и показывает, что удаганше не чуждо было своеобразное чувство юмора. Как-то в селе, где жила удаганша, проездом были двое каких-то чинов из Якутска (уточним, что время было ещё царское). Услышав, что в селе живёт шаманка, они не особо поверили, но всё-таки заявились к ней с визитом, чтобы взглянуть. Увидев вместо грозной ведьмы молодую девушку, они почувствовали себя вольготнее и стали вести себя развязно: поели, попили, стали обсуждать её между собой вслух, а в конце концов потребовали, чтобы Алысардах показала им «фокус-покус». Та скромно согласилась и стала изображать транс. Мужчины смотрели на неё пять минут, десять, полчаса. Потом им надоело, и они, выругавшись, встали и пошли прочь. Но как только открыли дверь балагана, снаружи в дом хлынула толща воды, будто балаган находился на дне реки. Мужчины моментально промокли насквозь, барахтаясь в ледяной воде, в которой плавали рыбы. А Алысардах только смеялась над ними. Они поняли, что так они скоро утонут, и слёзно попросили её закончить представление. Она милостиво согласилась и велела мужчинам поймать по одной рыбе из воды. С трудом, но им это удалось. Вода меж тем всё прибывала. «Ну а теперь, если хотите прекратить это, – сказала удаганша, – сжимайте эти пойманные рыбы двумя руками изо всех сил!». Мужчины стали сжимать рыбы, а она кричала: «Сильнее! Сильнее!». От напряжения у мужчин аж вздулись вены на висках, а Алысардах, глядя на них, покатывалась со смеху. И вдруг мужчины опомнились, и оказалось, что они стоят в балагане перед целой толпой местных зрителей со спущенными штанами и, пыхтя, сжимают половые органы друг другу. Народ, естественно, весь лежит от смеха. Мужчины бурно покраснели, бросились вон из балагана и больше к Алысардах не возвращались. ТУНГУССКИЕ ШАМАНЫ Интересный факт: якутские шаманы во все времена с удивительным единодушием признавали, что они сильно проигрывают тунгусским шаманам, обитающим в северных районах Якутии. Даже великие шаманы побаивались туда соваться – мол, даже не особо сильный шаман-тунгус одной левой уделает наших выскочек. Есть легенда об одном из якутских великих шаманов, который ни с того ни с сего однажды ночью погрузился в летаргический сон и так лежал три года. Потом очнулся и рассказал, что той ночью три года назад он решил повидать свет, вселился в своего материнского зверя – орла и стал скитаться по просторам. Залетел он таким образом куда-то на север и видит – летит на него исполинских размеров филин. Поймал орла, как мышонка, отнёс в своё гнездо и там, навалившись всем телом на него, держал три года, справляя нужду прямо на него. Лишь через три года орлу удалось улучить момент, когда филин потерял бдительность, и дух якутского шамана, наконец, смог освободиться. Как потом он сказал, филин был одним из родительских зверей тунгусского шамана (если у якутских шаманов такой зверь один, то у тунгусских шаманов таковых могло быть несколько). Заехал ещё в дореволюционное время как-то один якутский шаман средней силы в северные края. Стояла зима, он ехал по лесам и долам на телеге, в которую был запряжен бык. Вёз он с собой, помимо прочего, в мешках большие куски говядины, которыми расплатились с ним в очередной деревушке за то, что он вылечил больного. И вот где-то в середине дороги он пришёл в заснеженную поляну-алас, где стоял маленький ветхий балаган. Сразу было видно, что живёт тут бедный человек, а герой истории, привыкший к трепету и поклонам, не блистал хорошими манерами, особенно в общении с бедняками. Вошёл в дом, а там были лишь старик и старуха. Он им объяснил, что он является шаманом, который по своим важным делам едет мимо, так что, милые люди, накрывайте стол. Хозяева засуетились, сделали ему скудный, но сносный ужин, и довольный шаман уснул. Наутро встал, позавтракал и поехал дальше, даже словом не перекинувшись с хозяевами. Ехал весь день, а вечером впал в ступор – дорога привела его в тот же алас, откуда он утром выехал. Тот же балаган, те же старик со старухой… Шаман встревожился, проведал по своим «каналам», что происходит, но так ничего и не понял. Что поделать – зашёл в балаган, сказал, что телега сломалась, поэтому он потратил весь день на ремонт и решил заночевать у хозяев ещё раз. Старик и старуха отреагировали спокойно. Опять был ужин, потом шаман долго ворочался в постели в беспокойных мыслях. Утром опять уехал. День выдался ненастный, дорогу замело снегом, но бык упорно шёл вперёд. Вечером впереди замелькали искры из печной трубы балагана. Естественно, того самого. Тут уж шаман понял, что нечисто дело – попался он в ловушку более сильного колдуна. Но какого? Он по-прежнему не ощущал поблизости присутствия другого шамана. Пришлось войти в третий раз в один и тот же балаган на ночёвку. На этот раз он даже оправдаться как-то не пытался. Старик со старухой только переглянулись. Позже, когда пришло время ужина, старуха намекнула, что есть нечего – шаман за предыдущие дни всё съел. Может, у гостя найдётся угощение для хозяев? На это наш герой, думая о мясе на телеге, только буркнул, что не намеревается он делиться своей едой с простым людом. Тогда поднялся старик и заявил: «Ну, негоже оставлять гостя голодным, придётся тогда своё мясо сварить». Шаман в недоумении смотрел, как старуха принесла старику острый топор, а тот сел на пол, оголил себе правую ногу, потом взял топор и хватил себе по бедру. Кровь брызгами, торчащая кость, шаман в шоке, а старик со старухой знай себе деловито продолжают рубить тому ногу. Отделили ногу, потом старик, подпрыгивая на одной ноге, стал рубить ногу на куски. Закончив, отдал это добро старухе и велел ей приготовить суп. Та взяла мясо и отошла в сторону печи. Тут уж приезжий шаман догадался, кто над ним «подшучивал» все эти три дня. Упав перед одноногим стариком на колени, он взмолился, чтобы тот его простил – мол, не знал, кто ты, не убивай, отпусти, признаю свою глупость. Старик, обвернув культю тканью, сел на свой стул и молчал. Шаман убивался всё больше, вымаливая прощение. Посулил ему всё добро, что с собой вёз, и быка с телегой в придачу. Между тем суп был готов, и старуха призвала всех ужинать. Старик жестом велел шаману сесть за стол. Пришлось ему вместе с ними сидеть и есть эту жуткую похлебку. Впрочем, суп был вполне себе вкусный, без всякого постороннего привкуса. Так и легли спать. Шаман, естественно, всю ночь не спал, но убежать не пытался – знал, что ничего не выйдет. Утром старик, наконец, разомкнул уста (кстати, его нога утром «приросла» обратно и выглядела целехонькой). Он разрешил гостю убираться вон из его дома, оставив все свои вещи и быка. Шаман с громадным облегчением выскочил из балагана. Прежде чем пойти по дороге, он посмотрел на свою телегу и увидел, что один из мешков с мясом открыт, и оттуда пропал приличный кусок говядины – как раз такой, чтобы хватило на хороший суп… Весь день он шёл по снегу и в итоге добрался до аласа, где жила большая семья. Они-то ему и рассказали, что по пути к ним живёт шаман тунгусских кровей со своей женой. ШАМАНЫ В СОВЕТСКОЕ ВРЕМЯ При советской власти шаманов стали преследовать, поэтому их стало мало. Но это вовсе не означает, что они выродились или что раньше все они были шарлатанами – просто ушли в подполье, стали скрывать свои способности, подавлять проявления своей силы. Но шило в мешке не утаишь, и инциденты время от времени случались. Это произошло в сталинские времена. В небольшой деревне центрального района жил человек, который втихаря предоставлял местным «услуги шамана». Народ говаривал, что если бы он специально не скрывал свою силу, то мог бы стать большим шаманом. В конце концов, когда аж люди из других районов стали приезжать к этому человеку, столичный НКВД решил взяться за «распространителя мракобесия». Приехали специально по его душу, ворвались в дом, арестовали. Повезли в Якутск на лошадях. Путь был неблизкий, ехали долго, пока не стемнело. А как стемнело, один из конвоиров внезапно обратил внимание, что лошадь шамана идёт без всадника. Деться он никуда не мог – только что был тут, никто не видел, как он убегал, однако же пропал. Подняли тревогу, поехали обратно, приехали за полночь в деревню – а он там спокойно спит, сытно поужинав. Связали по рукам и ногам, погрузили на телегу, повезли на ночь глядя. Где-то в середине пути конвоир в очередной раз заглядывает в телегу – пусто. Стало жутко, но что поделать – пришлось опять назад ехать. Начальник энкавэдэшников поговорил наедине с шаманом, надавил на жалость – мол, я человек подневольный, если я не привезу тебя в город, как мне приказано, то меня самого посадят. Сжалился шаман, сам поехал с ними без всяких веревок. Доехали до города под утро и сразу отправили его в изолятор, да только опять вышла незадача: как только шаман входил во двор, с каждым шагом он начинал распухать, а к моменту, когда он таким образом доходил до здания, уже становился таким большим и бесформенным, что ни в дверь, ни в окно залезть не мог. Что интересно, с каждым шагом обратно он снова уменьшался. Тюремщики были в ужасе. Увидел это большая шишка из НКВД и велел привести шамана к нему. Неизвестно, о чём они говорили, но после этого он приказал отпустить его с миром и даже велел отвезти его обратно в село до дома. Больше НКВД шамана не трогал, да и сам он старался особо не раздражать власти, хотя втайне по-прежнему продолжал помогать людям. Второй случай тоже примерно тогда произошёл. Этот шаман жил в Вилюйском улусе и был зажиточным крестьянином. Когда коллективизация дошла до уровня «не идёшь в колхоз – гниешь в тюрьме» и стало ясно, что всё добро у него так и так отнимут, он передал хозяйство колхозу, а сам ушёл в леса, где построил себе хижину и промышлял охотой. Был у него один молодой родственник, который периодически навещал его, привозил еду и рассказывал последние новости. Шаман настоятельно рекомендовал ему приходить по утрам или днём – мол, вечером у него там «свои дела». Так молодой человек и делал, но как-то раз сильно запоздал и пришёл к хижине в лесу после заката. Дело было летом, в Якутии в это время белые ночи, так что всё равно было довольно светло. Зашёл гость в хижину – никого. Удивляется, куда это делся человек на ночь глядя. Вышел обратно, прислушался – а за хижиной в лесу чьи-то голоса. Вот тут ему стало не по себе. Лес, изгой-одиночка – какой тут ещё разговор, с кем? Немного волнуясь, он всё же пошёл смотреть. Голоса всё ближе – не меньше трёх-четырёх разных людей, причём один из них точно тот самый шаман. В основном он и говорит, а остальные время от времени что-то вставляют да поддакивают. Гость стал прислушиваться. Диалог шёл примерно следующий: ШАМАН: … и не творил зла, так за что мне такое наказание? Скажите, разве это справедливо? ДРУГИЕ ГОЛОСА: Нет! ШАМАН: Отобрали всё добро, выгнали, как ненужного старого пса, в леса – скажите, терпеть ли мне такую злую обиду? ДРУГИЕ ГОЛОСА: Нет! Нет! Нет! ШАМАН: И что же мне делать, чтобы восстановить мне своё доброе имя и вернуть уважение? Есть ли способ? ДРУГИЕ ГОЛОСА: Есть! Голоса, естественно, не стройным хором отвечали, а по-всякому, да и не так односложно выражались. Молодой человек перепугался и не стал дальше слушать, о чём там пойдёт речь. Уже отходя назад, он смутно увидел, как шаман сидит на пне среди деревьев, подпирая челюсть руками, а перед ним толпятся какие-то долговязые тёмные существа. Разглядывать их он не стал и дал деру. Когда он утром вернулся и рассказал шаману, что он слышал и видел вечером, тот всё стал категорически отрицать: «О чём это ты? Я же тут один, с кем я буду тут разговаривать? Пить надо меньше!» История неполна тем, что в ней не говорится, удалось ли потом этому шаману действительно вернуть всё своё добро. Что-то подсказывает, что да. ВЕЧЕР ОЛОНХО Эта история произошла в конце XIX века. Официальными главами селений в то время являлись князья-тойоны из числа богатых якутов. Об одном таком князе из центрального района и рассказывает история. Князь этот был деспотичным даже по меркам тех тёмных времён – забрал в своём селе всё народное добро себе, построил себе невиданную по роскоши усадьбу, высасывал все соки из бедняков и чинил суд по собственным искажённым представлениям. Однако же дань с населения исправно собирал и отправлял в центр, так что власти им были довольны и не собирались менять на другого.