— Центральный пост, говорит акустик. В воде второй гидролокатор. Пеленг триста пятьдесят, дистанция двадцать две тысячи ярдов. Этот ниже термоклины. Буйки работают вместе, направляемые мощным наземным гидролокатором. Рано или поздно они обнаружат «Портленд». А вертолет движется значительно быстрее подводной лодки; от него не убежать. — Авачинский каньон прямо по курсу, — доложил Уэлли. Сняв микрофон, подключенный к подводному телефону, Стэдмен протянул его Скавалло. — Лейтенант, ваша очередь. Глаза молодой женщины были красными от недосыпа. На щеке краснел след от жесткой поверхности консоли радиоаппаратуры. Казалось, Скавалло потребовались все силы, чтобы поднять руку и схватить черный микрофон, однако у нее на лице была мрачная решимость марафонца, взбирающегося на последний пригорок. Смахнув со лба волосы, она моргнула и отчетливо произнесла по-русски: — «Байкал», «Байкал», «Байкал», вы меня слышите? «Байкал». — Вань, сходи наполни чайник водой, — сказал Грачев. Демьяненко ушел, оставив Грачева в главном машинном посту одного. Старший механик подошел к панели управления гидравлическими приводами крышек ракетных шахт на передней переборке. Отсюда по длинной, запутанной сети труб и клапанов передавались команды, поднимающие и опускающие тяжелые крышки, похожие на дверцы банковских сейфов. Состояние крышек указывали вытянувшиеся в два ряда маленькие индикаторные лампочки. Сейчас все они горели зеленым светом: крышки закрыты. Грачев не мог запустить ни одну из этих треклятых ракет. Если бы мог, было бы лучше всем. Но он мог отпереть крышку ракетной шахты и поднять ее. Поскольку болты, крепящие крышки технологических отверстий внизу шахт, затянуты так, что их можно открутить пальцами, даже маленькая щель наделает много бед. Под огромным давлением небольшая течь станет настоящим потопом. Старший механик нажал на зеленую лампочку, обозначенную цифрой «16». Лампочка замигала, словно спрашивая: «Ты это серьезно?» Грачев снова нажал на нее, и зеленый цвет сменился янтарно-оранжевым. Убедившись, что все работает, Грачев снял прозрачную пластмассовую крышку, раздавил лампочку большим пальцем, после чего снова закрыл погасшую лампочку. Процесс открытия крышек ракетных шахт был полностью автоматизирован, однако он требовал какого-то времени. В зависимости от глубины погружения, на полное открытие крышки может уйти до пяти минут. Однако когда это произойдет, ракетный отсек превратится в реку. — Товарищ командир, приближаемся к точке встречи, — доложил Бородин. — Беликов, что у тебя? — Подождите. Акустик тщательно прислушался, ощупав пассивным шумопеленгатором «Байкала» воды вокруг лодки. Чуткое устройство могло обнаружить присутствие любого корабля на расстоянии до двадцати километров, но сейчас Беликов установил радиус действия на минимум. И тем не менее на экране вспыхнула яркая черточка. — Товарищ командир, слышу сигнал активного гидролокатора. К северу от нас, рядом с берегом. Судя по всему, спущенный с вертолета. — Я ошибся, — изобразил удивление Марков. — Корабли сопровождения остались у самого побережья. — Напрасно мы ушли так далеко на юг, — заметил Федоренко. — Не хотите поработать вместе с Бородиным над новым курсом? — Прежде чем Федоренко успел выразить свое удивление, Марков добавил: — Для вас это будет хорошей практикой. Федоренко отправился в закуток штурмана. Даже не взглянув на бумажную карту, расстеленную на столе, он уставился на экран навигационной системы. Белый крестик, обозначающий местонахождение «Байкала», светился над континентальным шельфом в районе Петропавловска. К востоку дно резко опускалось вниз Авачинским каньоном до глубины восемнадцать тысяч футов. — Если судить по гидролокатору, корабли сопровождения находятся вот здесь, — сказал штурман, ткнув в экран чуть дальше на север. — Прямо у мыса Козлова. — Я сказал Маркову, что нам следует немедленно вернуться к эскорту. — У командира есть собственное мнение на этот счет. Федоренко нагнулся к холодному стеклу дисплея. — Бородин, вы решили насчет Шанхая? Предложение по-прежнему в силе. Вы проведете там год, после чего вернетесь домой богатым и сможете уволиться из военно-морского флота. — Да, я принял решение. — Итак? — Если «Байкал» придет в Шанхай, я останусь. Федоренко похлопал его по плечу. — Вот и отлично. — Взяв «каштан» Бородина, он сказал: — Капитан Марков! Разворачивайте корабль. Новый курс ноль сорок пять градусов. — Ноль сорок пять, — повторил Марков. Федоренко почувствовал, как палуба у него под ногами накренилась. Однако он не отрывал взгляд от маленького белого крестика на экране навигационной системы. Крестик начал медленно, дюйм за дюймом, двигаться назад в направлении китайских кораблей. Удовлетворенный, Федоренко собрался уже вернуться в центральный пост и утереть нос Маркову, но тут вдруг по громкоговорящей связи прозвучал леденящий душу тревожный сигнал. — Вода в отсеке! — воскликнул Бородин. Федоренко отдернул занавеску. Марков что-то говорил в свой микрофон. Гаспарян говорил в другой «каштан». — Что случилось? Не обращая на него внимания, Марков ткнул пальцем в старшего помощника. Гаспарян, кивнув, повернулся клюку, ведущему в главный машинный пост, и тут увидел Федоренко. — Выключите эту чертову трубу! Сигнал аварийной тревоги умолк. — Течь в шестнадцатой ракетной шахте, — послышался дребезжащий голос Грачева. — Наверное, что-то отломилось. Федоренко подскочил к командиру. — В чем дело? — В ракетном отсеке вода, — сказал Марков. — Грачев идет туда, чтобы осмотреть все лично. Ему нужна помощь. Что там с радиацией? — Излучатели слабые. — Хорошо. Вы знаете, где они находятся. Помогите Грачеву. — Я? — Вы что-нибудь имеете против? Федоренко почувствовал, что все находящиеся в центральном командном посту смотрят на него, пытаясь найти признаки малодушия, трусости. Если он собирается убедить их остаться под его началом в Шанхае в качестве советников, ему надо показать пример. — Разумеется, нет. — Вот и отлично, — сказал Марков. — Грачев вас ждет. Старший механик перекинул через плечо большую холщовую сумку с инструментами. Он уже надел защитный радиационный костюм со свинцовыми пластинами и приготовился накинуть капюшон, когда кормовой водонепроницаемый люк открылся и через комингс перешагнул Федоренко. — Вы заблудились? — язвительно спросил Грачев. — Командир сказал, вам нужна помощь. Когда я последний раз заглядывал в ракетный отсек, китайцев там не было. — Откинув капюшон, Грачев схватил «каштан». — Командир, мне здесь нужен подводник, а не замполит. — Игорь, Федоренко знает, что к чему. Поверь мне. Он тебе поможет. Грачев продолжал сомневаться. — Там двадцать шахт с ракетами, — сказал Федоренко. — И пять радиационных излучателей. Я знаю, где они расположены. — Радиационные излучатели? О чем это вы? — Разве Марков ничего вам не говорил? — Я простой инженер. Ни хрена мне никто не говорил. — Он поднес микрофон к губам. — Федоренко хочет искупаться? Замечательно. Мы уже идем. — Резко воткнув микрофон в гнездо, Грачев повернулся к Демьяненко. — Вань, дай ему инструмент. Ты остаешься здесь. — Слушаюсь. Демьяненко протянул тяжелую сумку Федоренко. Повернув маховик-кремальеру, который задраивал водонепроницаемый люк, ведущий в ракетный отсек, Грачев распахнул его. В главный машинный пост хлынул холодный, сырой запах моря. Шагнув в люк, Грачев кивком предложил Федоренко следовать за ним.