О нас? - Я хочу пить, - бормочу, отталкиваясь от стены и медленно спускаясь по ступенькам. - Что ты решила? - спрашивает он у моей спины. Обернувшись через плечо, смотрю на его застывшую умопомрачительную фигуру. У меня в носу поселился его запах. На языке его вкус. Я втрескалась в малолетнего мажора по самые уши. Я идиотка столетия. Отвернувшись и толкнув дверь руками, бросаю: - Предложи это Кире. Глава 17 Мокрый снег и грязная слякоть - добрые вестники этой зимы. Вообще-то, меня всё устраивает. Для человека, который передвигается по городу в общественном транспорте, лучше так, чем тридцатиградусные морозы и цистит. Забросив на плечо рюкзак со сменной одеждой и натянув на руки перчатки, выхожу из трехэтажного бизнес-центра, где расположен офис овоще-фруктовой конторы, в которой я работаю бухгалтером с девяти до пяти четыре дня в неделю. Наша контора ворочает триллионами денег, и штат у неё почти сотня человек, включая водителей фур, при всём этом великолепии, офис фирмы находится в самой-присамой заднице города! Я терплю это лишь потому, что меня очень устраивает график, и ещё потому, что моя съемная квартира находится там же - в заднице. Короче, владелец бизнеса - настоящий жмот. Я в глаза его никогда не видела и вообще не интересовалась. Это какая-то шишка-депутат. У него весь бизнес на жену оформлен. Вот её я вижу время от времени. Разряженная блондинка с наращенными волосами, в соболиной шубе и в облаке премиальных духов. С лицом таким, будто из золотого кубка нахлебалась королевской крови. Ни одному нормальному человеку, вроде меня, такое не понравится. Да - она заочно меня бесит. Не говоря уже о том, что издалека очень смахивает на мою ровесницу. Пряча лицо в капюшоне, медленно плетусь к автобусной остановке, глядя себе под ноги. Уже стемнело. Сегодня пятница, и сегодня у меня смена в “Кислоте”, зато потом два выходных, которые я планирую провести на своём новом диване. Даже произнесённое мысленно, слово “диван” посылает короткий и точный укол в сердце, заставляя горло сжаться от обиды. Ни звонков, ни сообщений… вообще ничего. Уже целую неделю бесячая тишина. Ну, и пожалуйста! Ещё неделя, и я вообще его забуду. А что такого? Думает, он такой незабываемый? Сглатываю ком. На самом деле, я не думала, что он вот так испарится! Опять. С учётом того, как терроризировал меня до этого. Я рассчитывала на то, что он не даст мне гордо покинуть вечеринку, а попросит… остаться… Вместо этого он даже такси мне не вызвал и куда-то делся! После того, как набросился на меня, как ненормальный! Живот реагирует тянущей чувственной болью. К чёрту его... Войдя в полупустой автобус, ухожу в хвост и прислоняюсь лбом к стеклу, опёршись на поручень. Просунув руку в карман куртки, снова проверяю телефон. Горестный вздох покидает мою грудь. Мама: “Мы знаем, что завтра у тебя выходной.” Закатываю глаза, быстро набирая в ответ: “Это ещё не точно.” Мама: “Ждем. Папа будет запекать рульку.” Я: “Очень сильно постараюсь.” Мама: “Будь добра.” Родители кормят меня на убой. Может и не нужно было от них съезжать. Моя комната в родительской квартире всегда свободна, хотя сейчас используется, как склад. Денег можно было сэкономить, хотя бы тех, которые сейчас отдаю за свою комнату шести метров. Комнату, в которой теперь ну просто все напоминает кое о ком. Ну, это не удивительно, с учетом того, что половину комнаты теперь составляет красный диван, а вторую - раздолбанная кровать, от которой я всё никак не избавлюсь. Отличный дуэт. Просто, блин, Бони и Клайд! Вздохнув, убираю телефон в карман, и зажимаю его в руке на тот случай, если… мне вдруг придёт сообщение, например. Тогда я сразу почувствую вибрацию... Выхожу из автобуса под мокрый снег, и быстро иду к “Кислоте”, потому что немного опаздываю. Переодеваюсь в раздевалке для персонала, вполуха слушая трёп официанток из ресторанной зоны. С тех пор, как я начала здесь работать, стала настоящим экспертом по части ухода, блин, за младенцами, потому что это единственное, о чём они здесь, в раздевалке, между собой разговаривают. Кормление, купание, выгуливание - я будто сама вскормила и вырастила этих детей. Меня это раздражает, потому что мысли о детях возвращают известно куда! К зелёным хитрым глазам и наглым требовательным губам. Таким полным, каким не положено быть у мужчины… Смотрю на себя в зеркало, кусая губу. Снова проверяю телефон, обещая себе, что это - в последний раз. Понуро наношу легкий макияж и прохожусь расческой по своим кудряшкам. Они пружинят вверх от пластиковых зубчиков, и я становлюсь похожа на огромный одуванчик. Всему виной уличная влажность. Крашу губы красной помадой и выхожу к своей стойке. - Привет, - здороваюсь с охранником, махнув рукой, и загружаю планшет с таблицами брони. - ЗдоровО, - басит Гена - наш местный шкаф-купе, гроза всякого там быдла и неадеквата. Если в клубе заварушка, он идёт в расход первым. После десяти начинает прибывать народ. Натягиваю на лицо вежливую улыбку в надежде на чаевые. ‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Люди мелькают, как цветные картинки. Работы столько, что я забываю про свой телефон на целый час. Вообще обо всём забываю. Ровно до того момента, пока не вижу на входе Его Величество. Макса, одетого в знакомую парку, джинсы и высокие зимние кроссы, которые вообще не к месту в этом месте… Сердце подскакивает к горлу. Там и остается. Я вся вспыхиваю от неконтролируемой радости, зависнув на полуслове и загораясь во всех местах. Он один. И весь такой до безумия знакомый: точёные грубоватые черты лица, фигура, походка… Я помню каждое ощущение, все! Даже звуки и запахи... Пялюсь на него во все глаза, игнорируя клиентов и вытягивая шею. Ко мне пришел? Гена тормозит его, наверное из-за кроссовок… но мне отсюда не слышно... Макс отпихивает руки нашего охранника, и в этот момент я понимаю, что что-то в нём не так… Хмурюсь и напрягаюсь, прекращая дышать. Он что… он пьяный?! Какого… хрена? Ну, точно… Его немного шатает. Мой рот открывается.