Лиса нахмурился, а затем фыркнул. Еще пара дней философствования, и он начнет о жизни после смерти рассуждать. - Кого решили назначить шефом? А2757? – как бы невзначай поинтересовался Антон, поправляя ворот и бросая на брата взгляд. Елисей сцепил зубы, заметив легкую ухмылку на его губах и смешинки в каре-зеленых глаза. Услышал писк разряженной батареи на сигарете, отключая ее, после чего попытался обхватить брата за мощную шею и сжать. - Ты над кем издеваться вздумал, мелкий? – прорычал Лиса, удерживая брата. Он так увлекся, что едва не упустил момент, когда Татошка дернулся и чуть не повалил его самого прямо на мокрый асфальт. Разыгравшийся не на шутку ливень угрожал залить все вокруг водой, размешивая уличную грязь и меньше всего Елисею хотелось бы тратить остатки своего перерыва на душ. - Ладно, все-все, - рассмеялся беззаботно Антон, убирая руки брата и удерживая того от падения. Удивление в глазах Лисы вызвало у него довольную улыбку. – Извини, Лисяш, я немного вырос с того момента, как мы играли в «пингвинью катапульту». - Да-а, вот раньше, помню, - вздохнул притворно Елисей, потирая лоб и качая головой. – Мелкий, пухлый, такой забавный точно йоркширский терьер. А тут что-то пошло не так и вымахал волкодав. - Ой, брось, не такой уж большой, - пожал плечами Татошка, вдыхая полной грудью свежий воздух, пропитанный озоном. От дождя, несмотря на апрель, холодно не было. Наоборот, он принес с собой ощущение весны, пока капли разбивались о ветки деревьев и кустарников, орошая влагой первые появившиеся молодые зеленые листочки. Несколько минут они просто стояли, наслаждаясь этими ощущениями. Елисей даже в какой-то мере пришел к согласию с собой, решив. Что проблемы будет решать по мере их наступления. Например, прибытие нового шеф-повара в понедельник, конкурс, поставки… - Кстати, а зарплата твоя теперь тоже кастрированная, как должность эта? Помощник помощника шеф-повара – это ж надо придумать, мама – злобный гений, - вновь завел шарманку Татошка, заставляя Лису яростно сжать кулаки, мгновенно взбесившись от очередной подколки. - У тебя теперь полдня будет триумф самоутверждения за мой счет что ли? – огрызнулся Елисей в ответ, разворачиваясь к выходу и снимая электронную блокировку с дверного замка. – Все никак не успокоишься, обидки детские вымещаешь – надоел уже. - Да, все, правда, - примирительно потянул Татошка, поднимая руки. – Ты просто так забавно бесишься. Шучу же. - Ясельная группа, честное слово. И над юмором поработай – он у тебя на три ноги хромой, да еще туберкулезник, - буркнул Канарейкин, входя в полутемный коридор и свет тут же вспыхнул, стоило им войти внутрь. - Ай, нельзя быть таким впечатлительным, брат, - скучающе потянул Антон, сунув руки в карманы джинсов и догоняя брата. – Понимаю, обложаться по-крупному дело такое, бывает… - Ладно, извини! – взорвался наконец Канарейкин, останавливаясь посреди холла. Несколько младших менеджеров подняли головы, стоя у стойки администратора, привлеченные криком Лисы. Молодая пара, ожидающая очереди на освободившийся столик, присев на мягкий кожаный диванчик, - удивленно принялись вертеться, пытаясь найти источник шума. Пришлось схватить брата за рукав, заводя за одну из колона и Елисей с шипением выдохнул: - Я был не прав! Долго будешь злиться? Извини, что на тебя наорал! Антон молча поднял на него глаза, смотря очень внимательно и выжидающе. Будто ждал чего-то, но никак не хотел помогать. Его подколы, подковырки и шутки, цепляющие гордость Елисея - были результатом какой-то затаённой обиды. Это Лиса осознал это лишь сейчас, а не в тот момент, когда брат стащился со своего громыхающего монстра. Глядя в его лицо, поймав чуть недовольный отцовский прищур и легкое раздражение, мелькнувшее в таких похожих с Павлом чертах. - И-и-и? – нетерпеливо топнул Лиса, ожидая хоть какой-то реакции. - Что «и»? – Антон прислонился спиной мраморной поверхности, делая вид, что рассматривает собственные ногти. – Извинился – молодец, с полки три пирожка возьми. На глазах растешь. Еще немного – можно будет присудить «Человека года» по версии журнала «Гламур». Дядю Ярика попросим тебя сфоткать, бабы увидят – потекут точно пластилин на жаре… - Ты достал! – возмутился Елисей, ударяя кулаком в холодный мрамор. Костяшки больно обожгло, а вот скопившееся недоумение и злость вылились наружу. Пришлось в очередной раз понижать тональность, разглядывая насупившегося Антона. – Нормально сказать можешь? Ладно бы молчал, как мама показательно. Нет надо мозг грызть, что за идиотская привычка? - А ты не передо мной извиняйся, - язвительно отозвался Татошка. Сбивая брата с толку. – Или че, мне сказать «извини» не стремно, зато на девушку орать можно сколько влезет?! – последние слова прозвучали с такой агрессией, что Елисей невольно отступил. Моргнул пару раз, пока не дошло. - По-го-ди-ка, - по слогам потянул Лиса, расплываясь в улыбке и разглядывая еще более помрачневшего Антона. – Так вон че, хо-хо. Ты потому взбрыкнул тогда? Из-за Миланы, да? Ой, тили-тили… куда пошел! - Не хочу тебя слушать, ты мозгами не дорос. В нашей семье старший - дурак. Непреложная истинна, доказанная тобой! Антон резко развернулся, двинувшись в сторону лестницы, ведущей на верхний этаж и игнорируя попытки брата до него докричаться. Лиса бросил взгляд на время – оставалось еще несколько минут до конца перерыва. Глядя вслед сбежавшему, усмехнулся и насвистывая, шагнул в сторону черного входа. Через который можно было беспрепятственно попасть на кухню, не попадаясь никому из гостей. На кухню он вернулся в приподнятом настроении. Будто не уходил полчаса назад с мрачным видом и не бросал на присутствующих недовольные взоры, полные невысказанного предупреждения. Парень пару раз пошутил, приобнял охнувшую от удивления Галю, и даже потрепал по металлическому корпусу робота-помощника, вызвав у того недоуменную реакцию. Несчастный продукт современных технологий завертелся на месте, пиликая и издавая неясные звуки, отчего Владимир хмыкнул: - Да ты сломал нашего А2757. - Переживет, - махнул рукой Елисей, проходя мимо смотрящей на него Алисы. - Все нормально? – тихо спросила она, едва Лиса оказался рядом. Она невольно вдохнула исходящий от него аромат дождя, смешанный с едва ощутимым запахом сигарет. Сердце забилось в тоске, а внутри все сжалось в предвкушении чего-то. Вряд ли ее ожидания имели под собой основания, но помечтать Алиса себе все-таки позволяла. Затянувшаяся забастовка ей самой становилась в тягость, однако сдаться – признать поражение. А этого Ежова себе сделать не могла. - Ага, - бросил он, оглядываясь по сторонам. Очередная партия заказов прилетела им от официантов в зале. Олег засуетился, крикнув, что нужно еще несколько бутылок вина для мяса. - Гребанные любители, так все запасы сожрут раньше времени, - бурчал он, бегая по кухне от стола к столу. Пока робот-помощник пытался перестроить команды от всех, кто находился на кухне, вертясь на месте, Елисей внезапно схватил Алису за запястье и потянул за собой, вызвав удивленный возглас: - Ты чего? - Пошли бутылки принесем алкоголикам на сдачу, - подмигнул, утягиваю девушку на выход к массивным дверям. Со всех сторон послышались возмущенные вопли, которые прекратились с очередным писком компьютера и новым заказом. - О, еще одна пара словит неудачное свидание! Эй, начальники, куда пошли-то? - Да отстань от них, Вов, не видишь за вином. - Знаю я эти вина… Они продвигались вдоль длинного узкого коридора, огибая остальные цеха. Пока за стенкой кипела жизнь, здесь стояла тишина и были слышны только резкие звуки работающей пожарной системы, охранных датчиков и нано-камер слежения. Вход в погреба «Баболовского дворца» располагался за массивной деревянной дверью. Рядом на стене панель с пультом управления температурой, режимом влажности и снятия блокировки с электронного замка, который скрывала массивная замочная скважина – дан уважения историческому наследию. Все, как положено в подобных местах, даже минимум украшений на стенах, отсутствия разнообразных фресок и лепнины. - Лиса, - терпеливо потянула Алиса, понимая, что тащат ее в подвал явно не ради разговоров по душам о Пушкине. – Что за срочность? После работы поговорить нельзя? И имей в виду, наш с тобой конфликт все в стадии разрешения, хочу напомнить. - А, ты про ту глупую недомолвку на тему твоих равных прав? – беспечно отозвался Елисей, открывая двери и утягивая девушку в прохладу помещения, придерживая ее за руку, дабы не упала с крутой каменой лестницы. – Не волнуйся, просто хочу кое-что показать. Вспомнил, пока с этой дылдой разговаривал. Блин, когда Тохан успел так вымахать? Говорил же папе – не корми его кашей, он нас потом сожрет. Алиса фыркнула с любопытством оглядывая большое просторное помещение, уходящее куда-то вглубь под дворцом. Здесь, в подвалах ресторана, она не бывала никогда. Не было возможности, а когда была – ее страшно пугали подобные страшные темные места. Казалось вот-вот и из-за угла выскочит какой-нибудь страшный монстр, охочий до маленьких детей. Вдоль всего периметра стояли громоздкие деревянные бочки, а по другую – стеллажи с сортами вин и различного алкоголя, каждое из которых было промаркировано. Рядом стоял терминал, благодаря которому подвижные стеллажи могли легко перестраиваться в зависимости от того, какие именно бутылки с алкоголем были нужны работнику. Скользнув по нему взглядом и покосившись на устойчивые балки под потолком, Ежова невольно поразилась в очередной раз тому, с какой любовью Павел Канарейкин относился к своему первому детищу. Поддерживать хорошее состояние подобного здания стоило немалых денег. Поэтому именно сейчас проблема с доставкой вдруг стала чем-то пугающим. А что если это действительно может пошатнуть бизнес семьи Павла Александровича и это чудесное место просто исчезнет? - Елисей… - начала было Алиса, но замолчала, едва он вильнул в сторону за одну из бочек. - Мм? – отозвался, оглядываясь и выискивая что-то глазами по шершавым стенам. – Чего? - Все будет же нормально, да? – тихо спросила девушка, обнимая себя руками, стоило Лисе ее отпустить. – В смысле ресторану же ничего не грозит? На долю секунды Елисей замер, глядя на нее внимательным взором и понять его мысли Ежова не могла, хотя очень бы хотела залезть ему в голову. Он отвернулся куда-то к стене, а затем сунув руки в карманы поварской накидки, двинулся решительно вперед к одной из пустующих стен. Алисе ничего не оставалось, как последовать за ним и лишь подойдя ближе она поняла, что так его заинтересовало. На бетонной стене висел большой стенд с фотографиями, а под ним виделись следы. Такие, памятные, которые обычно делали романтики-любители, чтобы запечатлеть какой-то момент жизнь своего ребенка или друг друга. Влагоустойчивая яркая краска различных цветов выделялась на сером фоне – отпечатки маленьких и больших ладоней отчетливо виделись рядом друг с другом. И от этого зрелища сердце Алисы защемило от нежности. - Мне кажется я всегда жил тут, - потянул Лиса, опускаясь на корточки и касаясь одного из следов – ярко-красного, немного потускневшего от времени, а затем переместил пальцы к желтому. – Мы постоянно играли тут с Марком и Антоном. Вот сколько помню себя – ни дня без тусовки в подвале. Особенно Марк, ему дико нравилось разрисовывать здешние стены – они были для него, как полотно, - от рук ладонь переместилась дальше, к уже едва заметным рисункам и каракулям. Такие обычные детские художества, сделанные цветными мелками, маркерами и, возможно, акварельными красками. Подле одного из них присела Алиса, различая с трудом надпись, сделанную кем-то из ребят: «Лиса – кАзел». - Это Настя писала, - фыркнул Елисей, тихо рассмеявшись, стоило Ежовой чуть ковырнуть стену рядом пальцем. - Не видела никогда этого места, - вздохнула девушка, невольно скользя взором по следам и стенам. Большие явно принадлежали взрослым – родителям Елисея, а может и Марка. - Ты вечно плакала, стоило попытаться тебя сюда затащить, - он улыбнулся, посмотрев на нее озорно. – Такая ревунья была, ужас просто. И пугливая. - Просто нечего было выть под дверьми ночами у спальни Насти, умник. Играли в приведения, всю нервную систему мне убили своими шутками – два идиота. Что ты, что Тасманов. Еще Антон этот бродящий ночами, закутанный в одеяло. Блин, додумались же его мукой обмазать! - огрызнулась беззлобно Алиса, поднимаясь на ноги и рассматривая фотографии под стеклом. - Так смешно же было. От твоих воплей все соседи сбежались. Еще совсем молодой Павел Канарейкин вместе с Сергеем Радовым, Раисой Степановной, Кирой Владимировной и другими знакомыми лицами в окружении рабочих. На нескольких снимках – Ярослав Тасманов дурачился в маске у стены с недоделанными фресками. Были и другие снимки – где они вдвоем перепачканные штукатуркой смеются над чем-то вместе. Затем более семейные – Кира Владимировна с подругами, она же с мужем и счастливой улыбкой на лице уже явно беременная первенцем. Маленький Елисей на руках отца рядом с рестораном. По мере того, как Алиса просматривала хронику печатных фотографий, росло стойкое понимание того, где она находилась. «Баболовский дворец» - это семейное достояние. Основа всего бизнеса Канарейкиных. - Это место – черепаха, держащая все, что сейчас у нас есть, - тихо озвучил ее мысли Лиса, стоило Алисе переместить взгляд со снимка с матерью на другой. Там она еще маленькая смотрела влюбленным взглядом на Лису на одном из детских праздников. - Не будет ресторана – не будет ничего, - девушка повернулась к нему, убирая ладонь со стекла, под которым была фотографии и переместила на грудь Лисы, выдыхая: - И что делать? – она чувствовала, как под ее пальцами бьется его сердце. А затем вздрогнула, когда он перехватил ее руку, сплетая со своей в замок, глядя прямо ей в глаза. - Пока не знаю, но я точно что-нибудь придумаю. Придумает, обязательно. В это Алиса верила. Лишь только одно никак не давало покоя: будет ли ей место в этом плане? - Пошли на свидание? - А? Ежова вырвалась из мрачной задумчиво о своем будущем с Лисой и ошарашенно хлопнула ресницами. Свидание? От этой идеи внутри что-то колыхнулось. Нормальное обычное свидание с парнем мечты – разве не было пределом ее мечтаний? Тем более, когда он предлагал это вот, с обаятельной улыбкой на лице. Только очередной червячок сомнения подгрызающий наливное яблочко ее счастья не давал покоя. - Не думаю, что это хорошая идея, - неуверенно произнесла, попытавшись высвободить руку, но Лиса только крепче сжал их пальцы. – В конце концов завтра конкурс, надо быть во всеоружии. Выспаться там, отдохнуть… Да и проблем в ресторане куча… Стыдно было признавать, но она боялась. И сознаться в этом ему – тоже боялась. Страх не давал расслабиться и позволить нести себя по течению. Ведь если у них будут свидания, на которых волей-неволей придется раскрывать себя, не станет ли это началось краха их сказки? Пока они жили вместе, рядом были родители Алисы. С ними она ощущала себя комфортно. Однако когда-нибудь мама с отчимом уедут и что тогда? - Будем считать, что ты согласилась, - беспечно ответила Лиса, отворачиваясь и шагая в сторону терминала, оставляя ошарашенную девушку. – Душу тебе раскрыл тут, ты просто обязана теперь проникнуться ко мне любовью и пойти со мной куда позову! Тем более до понедельника ничего мы не сделаем. Запросы уже отправлены, осталось пока ждать ответов.