— Ну наконец-то получилось, — бодро произнес Фима. — Я всегда говорил, что лучше чуть-чуть подождать, чем долго-долго уговаривать. Значит, встречаемся и обедаем вместе? — Уступаю напору, — ответила я. — Рулите, мужчина: когда и где. Фима порулил, и мы договорились встретиться с ним в кафе «Арфа» на проспекте. Но только завтра, потому что сегодня Ефим Григорьевич днем был занят, а вечером очень занят — он, видите ли, шел в театр на концерт Монсеррат Кабалье. Я пожелала ему приятно провести время, и он поклялся позвонить мне завтра утром. Положив телефонную трубку, я задумчиво посмотрела на Маринку. — Что? — сразу же испугалась она, схватившись за сердце. — Неправильный сегодня день, ненормальный, — пояснила я. — Сначала взбесилось варенье и устроило на меня покушение, потом пришла синяя мегера и все мозги мне истрясла, работать не хочется даже… Хотя это у меня в последнее время хроническое, — тише добавила я. — Будь оптимисткой, — заспорила Маринка, — может быть, мы в ее возрасте еще чуднее станем. И почему сразу «мегера»? Мне она, например, с первого же взгляда напомнила Мальвину — девочку с голубыми волосами… Просто она постарела немножко… — А кто же из нас Буратино? — осторожно поинтересовалась я и угрожающе взглянула на Маринку. — Ромка! — выпалила она после секундного замешательства. Мы рассмеялись. Тут приотворилась дверь и заглянул — легок на помине — Ромка. — Ольга Юрьевна, — страшным шепотом доложил он, — к вам пришел сержант милиции! — Убежать успею? — таким же шепотом спросила я. — Он уже здесь, — жалобно скривившись, ответил Ромка, не сразу поняв мою шутку. — Тогда зови, — сказала я и убрала фотографии, оставленные мне постаревшей Мальвиной, в свою сумку. Маринка отошла к окну и выглянула в него. Она, похоже, решила сэкономить время на расспрашивание и просто послушать, что мне скажет нежданный милиционер. — А там что-то случилось, — сказала она, глядя из окна вправо по улице, но тут дверь опять отворилась и вошел сержант. Он был полный, сутулый и небольшого для мужчины роста — что-то около метра семидесяти вместе с фуражкой. — Сержант Григоренко, — козырнул он и осмотрелся. — Мне нужен главный редактор, это вы? — правильно угадал он и подошел к столу. Я согласилась с его гипотезой и пожелала узнать причину визита. Он вынул из бокового кармана кителя блокнот, полистал его и спросил: — К вам недавно заходила гражданка Николенко Юлия Афанасьевна? — Да, — ответила я и растерянно взглянула на Маринку. Маринка подошла ближе и встала рядом с сержантом, глядя на него сверху вниз. — А в чем дело? — спросила она. — Вы тоже главный редактор? — уточнил сержант. — Нет, я секретарь… — Вы нам нужны, девушка, — не обращая внимания на Маринку, продолжил сержант, не сводя с меня немигающих строгих очей. — Придется пройти в отделение и дать показания. — Разрешите узнать, в связи с чем? — официальным тоном полюбопытствовала я. — На эту… — сержант снова заглянул в блокнот, — Николенко был совершен наезд, ее сбила машина и уехала с места происшествия. Ее дочь показала, что мать долго общалась с вами как раз перед этим. Нужно будет дать показания, — повторил он. Глава 2 На все про все в районном отделении милиции ушло почти два часа. Одно ожидание заняло примерно минут тридцать. Если судить только по этому, то я оказалась действительно очень нужной свидетельницей. Меня посадили в коридоре перед кабинетом на стул, рядышком с двумя девицами, тоже ожидающими своей очереди. Они сначала стрельнули у меня по сигарете, потом спросили, под кем я работаю. Когда узнали, что я тружусь самостоятельно и независимо, просветили меня, что это небезопасно, потому что клиент нынче пошел бешеный и может запросто голову оторвать. Этой интересной беседе, к моему сожалению, не суждено было затянуться. Наверное, работники РОВД бдительно следили за нравственностью своих посетителей, потому что меня наконец пригласили зайти. Утомленного вида капитан, пожилой, лысый и постоянно вздыхающий, задавал мне вопросы, выслушивал ответы, потом повторял те же вопросы в другой форме. К концу разговора, заразившись от него, я тоже начала вздыхать. Так мы и расстались с ним, напоследок повздыхав особенно тяжко. Я вынесла из его кабинета два важных соображения: Юлия Афанасьевна осталась жива, находится в больнице, и дело тут явно нечисто. Вернувшись в редакцию, я обратила внимание, что уже второй раз за сегодняшний день захожу сюда в плохом настроении. Не хотелось бы, чтобы это вошло в привычку. Проходя опять мимо цветастой афиши с портретом Монсеррат Кабалье, я показала язык этой крупной тетеньке: слишком уж радостно она улыбалась, и это начало раздражать. В редакции был обеденный перерыв: пахло кофе и никого не было на месте. Маринка обнаружилась в моем кабинете усердно потчующей приехавшего Виктора бесконечными пирожками и пирожными, поданными к кофе. Они сидели за маленьким столиком около окна, и, когда я вошла, Маринка взглянула на меня со странным выражением на лице. «А вот меня она угощает только печеньем, и то через день», — злопамятно подумала я. Виктор кивнул мне и спросил: — Нормально? — Да, конечно, — ответила я, присаживаясь к ним. Маринка поставила передо мной чашку и, наливая кофе, радушно спросила: — Пирожное будешь? — Ага, — согласилась я, опять подумав, что, не будь Виктора, не было бы и пирожных. — Рассказывай скорее, — нетерпеливо потребовала Маринка. — Ее насмерть задавили, да? Пьяный какой-нибудь? — А вот это и неизвестно, — сказала я. — И вообще история вырисовывается туманная… Маринка смотрела на меня во все глаза и так увлеклась, что немного пролила кофе мимо чашки. Ойкнув, она вытерла стол тряпкой. — Туманная и интересная, — продолжила я. — Древняя «копейка» желтого цвета сбила нашу Мальвину сразу за поворотом от редакции. Скорее всего это произошло случайно. Парень, проходивший мимо, хотел вырвать у нее портфель. Она его не выпустила из рук, и он толкнул ее на дорогу. Парень схватил портфель и удрал в проходной двор, а машина уехала, не останавливаясь. — Мерзавцы! — резко высказалась Маринка. — Что у нее было в портфеле-то? Какие-нибудь бумажки из ее ПТУ да еще расческа, наверное. Она же бюджетница, хоть и начальник… Виктор взял пирожок и молча кивнул, соглашаясь с Маринкиной оценкой, да и я была бы согласна, если бы не один момент. — Единственный свидетель, который видел все и сразу вызвал «Скорую» и милицию, — продолжила я, — оказался заместителем начальника службы безопасности фирмы «Спецстройкомплектация». А хозяин этой фирмы — тот самый крутой бизнесмен, на жену которого Юлия Афанасьевна сегодня предложила мне компру. — Ни хрена! — сказала Маринка. — Я думаю, что-то здесь нечисто. — Да, — кивнув, подтвердила я. — Случайны ли такие случайности? — Нет, а дочка ее как? — Да никак, — ответила я, — после того как сбили «мамулю», она стояла и орала, пока врачи с милицией не приехали и не отвлекли ее от этого занятия. Дочка и рассказала следователю, что они были здесь и Юлия Афанасьевна имела со мною долгий разговор. Поэтому меня и пригласили. Не будь парня, отнявшего портфель, все было бы ясно: обыкновенное ДТП. Но вырванный портфель у человека, вышедшего из редакции «Свидетеля», — это подозрительно. Скоро выборы, и все ожидают провокаций. — Ты рассказала, о чем была беседа? — напряглась Маринка. — Я очень подробно рассказала все, — усмехнулась я. — Только не о фотографиях. Это дело мне самой стало интересно. Думаю, что и Юлия Афанасьевна не расскажет до встречи со мной. Она сама назвала их совершенно секретными документами. Мы помолчали немного. Виктор сделал неуловимое движение, Маринка взглянула на него и хлопнула себя по лбу ладонью. — Кстати! — воскликнула она. — Совсем забыла! Пока выбрось из головы эту историю. У тебя есть шанс закончить этот день приятно. Я бы даже сказала, что тебе сказочно повезло. — Да ну? — удивилась я, отпивая кофе. — Неужели мне достанется последнее пирожное? — Оно достанется Виктору, — значительно ответила Маринка, — потому что у нас с Виктором для тебя есть сюрприз! — торжественно объявила Маринка, и я с любопытством посмотрела на них. Виктор сидел с непроницаемым выражением лица, а Маринка смутилась и опустила глаза. — Виктор тебе из Москвы привез подарок. То, что ты хотела… С этими словами она подала мне… — Билет на Монсеррат Кабалье!