У вас когда-нибудь сыпались искры из глаз? Вот это я сейчас и испытала. Я повалилась на левый бок, наблюдая ровные ряды красноватых искр, исчезающих вдали. После моих прыжков и падений веревки заметно ослабились, и я, поняв это, стала напрягать руки, пытаясь освободиться. Лежала я в это время на полу, там, куда и свалилась, почти уткнувшись носом в бок Мастеру, и поменять свое местоположение была не в силах. Я слышала какие-то звуки, доносившиеся с другой стороны тела разлегшегося передо мной киллера, но даже приподнять голову и увидеть, что там происходит, была пока не в состоянии. Внезапно чьи-то сильные руки приподняли меня и вернули в сидячее положение. Снова нормально сесть оказалось весьма приятным удовольствием. Я подняла глаза и увидела перед собой замечательное лицо Виктора. Он уже сумел освободиться и теперь распутывал веревки на моих руках. — Виктор… — прошептала я, а что сказать еще, не сообразила, поэтому просто молча посмотрела на него. Да и так все было ясно. Виктор быстро меня распутал и бережно помог встать. — Ты как? — спросил он. — Отлично, — ответила я, опять почему-то шепотом, и улыбнулась. В это время Мастер повернул голову и зашевелил правой рукой, пытаясь нащупать выроненный им пистолет. Виктор прямым ударом ноги припечатал его ладонь к полу. Мастер охнул, а Виктор пнул лежащий пистолет в сторону. Тот проскользил по полу и стукнулся о стену. Я оглядела место побоища. Три трупа с одинаковыми пулевыми отверстиями в головах, один киллер, поверженный почти лично мною, и Юра-участковый, все еще не пришедший в себя… Пикантный набор для уютной квартиры одинокой девушки. Кстати, один из моих гостей вызвал у меня какие-то воспоминания. Сейчас я уже могла рассмотреть его спокойно и более внимательно. — Виктор, — позвала я, — а этого ты не узнаешь? Он нагнулся и присмотрелся. — Это же тот, который был вчера в женском парике, — напомнила я. — Эй, вы! — раздался вдруг громкий требовательный голос. Я от неожиданности отпрыгнула в сторону, но сделала это так неудачно, что наступила на руку застреленного диспетчера. Поскользнувшись, я взвизгнула, шарахнулась еще дальше и едва не вылетела в окно. Подоконник меня задержал и не допустил, чтобы я совершила этот подвиг. Теперь еще один синяк будет. Юра зашевелился под своим стулом, немножко развернулся, и я увидела его горящие праведным гневом глаза. — Виктор! А меня освободить не хочешь?! — выкрикнул он. — Вы тут разбирайтесь, а я пока… — Я подумала и закончила: — Умоюсь и поставлю чайник. С этими словами я удрала из комнаты. Пусть мужчины сами разбираются с поверженным противником. Самое смешное то, что когда я вышла из ванной, то чайник уже кипел. Виктор поистине оказался незаменимым человеком в моем доме. Юра-участковый развил бурную деятельность. Он тщательно связал равнодушного к происходящему Мастера и теперь бегал по квартире только по одному маршруту: от дальней комнаты к входной двери. В комнате он проверял, на месте ли Мастер, словно тот мог еще куда-то деться, а у двери он вслушивался в звуки с лестницы, ожидая подкрепления. Как он мне сказал, ни на секунду не останавливая своего движения, он уже позвонил и своему начальству, и в прокуратуру, и еще куда-то звякнул. Теперь он, наверное, ждал, когда приедет министр внутренних дел и сделает его капитаном, а еще лучше — майором! Мы с Виктором пили на кухне кофе и молчали. Не знаю, о чем думал Виктор, а я тихо злилась на то, что после всех моих испытаний самое сладкое достанется не моей газете, а нашим любимым внутренним органам. Самым сладким я считала один не выясненный до конца момент этого дела. Ну и, конечно, вместе с тем я также тихо радовалась, что почти все неприятное в этой истории для меня закончилось. Приходилось только надеяться, что это «почти» не окажется по тяжести равным тому, что было. Например, я наверняка знала, что одних только бумажек мне придется подписать полкило, не меньше. — Ольга Юрьевна! — позвал меня Юра, застрявший рядом с входной дверью. Я молча посмотрела на него. — Совсем забыл спросить: а они ничего не украли, эти жлобы? — Что?! — вскричала я и едва не захлебнулась очередным глотком кофе. Сразу же в моей голове возникла мысль: Юра же все время провалялся без сознания и не слышал ни разговора Мастера с диспетчером, ни последующих объяснений Мастера мне! Жизнь для меня тут же обрела утраченный смысл. — А что? — недоуменно спросил Юра, озадаченный моей реакцией. — Я не смотрела, но вроде все на месте, — быстро ответила я и потянулась за сигаретой. Юра продолжил свои прогулки, а я дотронулась до руки Виктора. — Виктор, — позвала я его. Виктор поднял на меня глаза. — Юра же не слышал ничего, — сказала я. — Он думает, что все эти люди — простые бандиты. Виктор кивнул. — И ты тоже не слышал, верно ведь? Виктор внимательно посмотрел на меня. — Закончим дело сами, — негромким голосом пояснила я. — Я считаю, что мои синяки и хроническое недосыпание дают мне на это право, а? Виктор пожал плечами, и я интерпретировала его ответ как согласие. Встав со стула, я направилась в дальнюю комнату. — Куда вы? — подлетел ко мне навстречу Юра. — Туда нельзя, там арестованный! — Как ты думаешь, — полюбопытствовала я, не останавливаясь, — если бы Виктор тебя не развязал, ты бы все еще продолжал лежать на том же месте или нет? Юра быстро открыл рот для ответа и медленно его захлопнул, потому что отвечать ему не захотелось. — Да я просто так спросил, — произнес он очень недовольным тоном и вернулся к входной двери. Я зашла в комнату. Мастер лежал на полу со связанными за спиной руками и смотрел в потолок. Услышав мои шаги, он только покосился на меня, но ничего не сказал. Я присела рядом с ним на корточки. — Мастер, — позвала я его, — можно задать один вопрос? — А нужно? — слабым голосом отозвался он, продолжая смотреть в потолок. — Хочется, — призналась я. — Вы заказчика знаете? — Не-а, — ответил Мастер и покосился на меня. — Его знал Михалыч, а мне это не надо. К тому же это одно из наших правил — чтобы исполнитель не знал заказчика. — Понятно, — сказала я. — Спасибо. — Не за что, — ответил Мастер. — И имейте в виду, пожалуйста, что я ответил вам просто так, по знакомству. Больше ни о чем не спрашивайте, у меня начинается амнезия. — У меня тоже, на несколько дней, — призналась я и вышла. Юра встретил меня перед кухней подозрительным взглядом, но ни о чем не спросил. Виктор молча налил кофе в мою чашку. В это время через закрытую входную дверь послышались голоса и дружный топот ног. Начали подъезжать долгожданные Юрины коллеги. — Вот сейчас для нас начнется развлекалочка, — предсказала я Виктору и, разумеется, не ошиблась. * * * Утро следующего дня я встретила у Маринки дома, а началось оно для меня приблизительно в полдень. Давно уже я не просыпалась такой отдохнувшей. Хоть и потерзали меня разные дяденьки в погонах и без них, позанудничали, но наконец-то я смогла спокойно лечь и спокойно заснуть. Лежа на кровати, я пыталась понять, хочу я вставать или не хочу я вставать… Хлопнула дверь, и показалась Маринка. — О, привет! — сказала она. — Есть будешь? — А не рано? — засомневалась я и посмотрела на настенные часы. — Половина двенадцатого, ни свет ни заря, еще и птички не проснулись, и вообще…