Врач поднял брови, хотя до этого момента его лицо оставалось совершенно неподвижным. – Да, видимо, это тяжелый стресс, накопившееся напряжение. Еще и не такое могло быть. У всех разная психика. – Но она не сошла с ума? – встревоженно переспросил Андрей. – Нет, нет. Она не сошла с ума. Ей просто надо восстановиться, окрепнуть. Пусть ест побольше, пусть сейчас отдыхает. Днем Юля проснулась, пообедала в постели и попросила позвать Андрея. Она сидела в кровати, откинувшись на большие подушки в голубых шелковых наволочках и выглядела уже совсем не сумасшедшей, а тихой и подавленной. На обед ей принесли из ресторана жареную курицу, картошку фри, салат с сельдереем и креветками и фруктовый салат со свежей клубникой, апельсином, бананом и киви. Еще она попросила заварить травяной чай с мятой, ромашкой и шиповником. Шеф приказал исполнять все желания больной. Прислуга так и делала. Андрей вошел в комнату и сразу улыбнулся. Сел в кресло напротив Юли. – Прости меня ради бога. – Юля закрыла глаза, из-под ресниц выкатились две слезинки. – Не плачь, тебе не за что просить прощения. Или плачь, если тебе так легче! Делай так, как тебе сейчас проще. И не напрягайся, я тебя очень прошу. – Прости за этот цирк, за то, что меня было слишком много, прости, что я свалилась на твою голову со своими проблемами, о которых не хочу говорить, прости, что я теперь не работаю и занимаю номер… – Юля смотрела себе под нос, боялась поднять на Андрея глаза. – Тссс! Стоп. – Андрей не дал Юле договорить. – Девочки в салоне прекрасно справятся какое-то время без тебя. Ты и сама знаешь, что в это время года отель не битком набит, у нас есть пустые номера. Почему бы тебе не пожить в одном из них. Просто отдыхай. Постарайся ни о чем не думать. Или думай о хорошем. Думай о море, о том, что наступит весна. Спасайся мыслью о том, что весна все равно наступит! – Андрей нагнулся и ласково погладил Юлю по руке. – Спасибо тебе огромное за все. И за врача. Он сказал принимать лекарства месяц. А потом что? – Потом мы ему позвоним. – Можешь на кровать ко мне сесть? – Я не хотел пачкать белье, но ладно. – Андрей пересел. Юля обняла его, положила голову ему на плечо. – Я с ума не сойду? Андрей засмеялся, высвободился из объятий. – Слушай, знаешь, я об этом у врача несколько раз спросил – специально. Тоже как-то сомневался после твоего «Кабриолета» на снегу. Юля засмеялась вместе с Андреем, хотя выражение лица у нее оставалось мученическое. – Ну и что врач сказал? – Сказал, что можешь даже не надеяться. Никуда ты не сойдешь. Ладно, мне надо идти работать, я попоз- же еще зайду. Если что-то понадобится, сразу звони на ресепшен. – Господи, меня же все видели голой… – Ты хорошо смотрелась! Как на обложке спортивного журнала! – Андрей снова засмеялся и закрыл за собой дверь. * * * Четыре дня до приезда врача Юля не звонила в М. и не снимала трубку. Почти четыре дня она провела во сне. Доктор консультировал Андрея по телефону и велел давать Юле таблетки, от которых она все время спала. Этот сон, вероятно, пошел на пользу, потому что теперь Юля чувствовала себя немного лучше. Она взяла мобильник и набрала Мишку. – Ты куда провалилась? Почему четыре дня на телефон не отвечала? – нервно выкрикнул Мишка, даже не сказав «привет». – Я заболела. Врач говорит, у меня нервный срыв. Крыша поехала, короче говоря. Я четыре дня провела фактически во сне, теперь постельный режим и принимаю таблетки для психов. Так что прости меня, пожалуйста. На другом конце провода повисла пауза. – Эй, ты чего? Я же в итоге прихожу в себя, просто… ты сам знаешь, что меня подкосило. Все сразу. Ну так что там у вас? Бабушку выписали? Ты изъял у нее все спиртное и все капли? Мишка продолжал молчать. – Ты меня слышишь? – Да, выписали. Слушай, ты там поправляйся, береги себя, не… Не думай об Артеме, не думай ни о чем. Тебе надо окрепнуть. – С бабой Раей окрепнешь. Сейчас как начнет названивать опять каждый день в шесть утра. – Не начнет, я ее попрошу, чтобы она потерпела. – Кстати, она мне ни разу не позвонила за это время. – Она была не в состоянии. – Но теперь она в норме? Она не сошла с ума? – Нет, нет, она не сошла с ума. Мишка говорил очень отрывисто и неуверенно, не так, как всегда. – Ладно, я ей сама позвоню. – Э… знаешь, не надо. Она, как и ты, только приходит в себя. Ей надо полежать в покое, подумать. – Ну ладно. Ты обещаешь мне сказать, если будут новости про шамана или про Артема? – Да, конечно. – Точно? И не побоишься, что я слабая и не перенесу? – Не побоюсь. – Поклянись. – Клянусь. Если будут новости от Артема, я тебе сразу позвоню. Поправляйся. Не перечитывай письмо, я знаю, что ты его перечитываешь. И позволь людям о тебе позаботиться. – Андрей очень заботится. Я тебе про него особо подробно не рассказывала. – Мне и без особых рассказов все про вас понятно. Вот пускай он заботится. Отключись на какое-то время от всего, кроме себя. Прислушайся к своему организму. – Я ничего ему не рассказала. – Это сейчас не имеет значения. Мишка с Юлей распрощались, а спустя час Мишка позвонил в отель и попросил к телефону Андрея. Сразу извинился за то, что не знает отчества. Представился. Андрей про Мишку от Юли много раз слышал, а отчество совсем ни к чему – так сказал Андрей. И Мишка поведал ему о том, что Юлина бабушка попала в больницу в тот самый день, когда у Юли случился срыв. Спустя два дня ее выписали, отвезли домой, но сердце не выдержало. Похороны уже завтра. – Не знаю. Честно. Вы ее дольше и лучше знаете, – напряженно вздохнул Андрей. – Вы бы видели, что здесь было. Я думал, она самым натуральным образом сошла с ума. Да, собственно, так и было. Потом мы ее просто свалили с ног успокоительным, вызвали скорую, у нее началась истерика, ей вкололи лекарства, и она заснула. Потом я позвонил своему знакомому врачу, и он уже по телефону мне объяснял, что ей давать до его приезда. Ей немного лучше, она соображает, но понимаете, какая у нее сейчас хрупкая психика. Мне врач велел ограждать ее от малейшего стресса, а смерть бабушки, похороны… Это ее просто угробит окончательно. Она же и физически очень слабая, а в М. ехать далеко. Да если бы и близко. Вы меня понимаете? – Абсолютно. Поэтому я ничего и не сказал. Хотел у вас узнать, как она. Просто потом-то она все равно узнает. Сколько это можно от нее скрывать? – Хотя бы пока не окрепнет. Хотя бы еще недели полторы. – Андрей поднял вверх левую руку, мол, не знаю – как будто собеседник его видел. – Извините, что я вас отрываю, просто вы ей не чужой человек, а сейчас вообще единственный человек рядом, – Мишка выдохнул, – просто я пытаюсь понять, как все будет. Вот через полторы недели она, например, чуть окрепнет, и тут я ей звоню и говорю, что мы без нее две недели назад похоронили ее бабушку… – Которая была для нее всем. – Андрей закончил фразу за Мишку. – Вы правы, бабушка заменила ей мать. Поэтому потеря очень тяжелая. – Да. Оба мужчины замолчали. – Все равно я считаю, что сейчас говорить нельзя, – сказал Андрей. – Подождем столько, сколько сможем. Кстати, на похороны ведь нужны деньги? – Ну что вы, я тут справлюсь. Спасибо, что спросили. – Будем держать связь. – Да, я позвоню. * * *