— Понятия не имею. Я видела его и его брата, когда они ещё были маленькими мальчиками. — Ты посещала их, но я думала, что это запрещено? — О, да. Но мы с женой Сальваторе очень нравились друг другу. Мне всегда было жаль её, потому, что ей пришлось выйти замуж за моего брата садиста. И однажды, когда я была беременна тобой, я находилась в Аспене одновременно с женой Сальваторе. Она была там с детьми, и мы встретились тайно. Мы регулярно разговаривали по телефону, но это была наша первая встреча с тех пор, как я сбежала. Это было чудесно. И мальчики были настоящими милашками, хотя мой брат был их отцом. Они были слишком сдержанны и серьезны для таких маленьких мальчиков. Особенно Лука иногда вызывал у меня озноб. — Возможно, он скоро вспомнит о тебе и поможет нам. Это наш лучший шанс. — Да, — согласилась она, и выражение её лица стало почти испуганным. — Ты знаешь, куда забрали тело твоего отца? Мне невыносима мысль, что Фальконе отдал его собакам на съеденье. Это разбивает мне сердце. Он этого не заслуживает. Я похлопала её по руке. — Гроул сказал мне, что кто-то похоронил отца в пустыне. Они не скормили его собакам. Плечи матери облегченно опустились. Но внезапно я задумалась, сказал ли мне Гроул правду. Я никак не могла этого узнать. Я должна была верить его слову. Когда мы услышали, как машина Гроула остановилась на подъездной дорожке, мама прижала меня к себе и прошептала мне на ухо. — Не знаю, чем я заслужила тебя. Будь сильной, милая. Не позволяй этому монстру сломить тебя. — Не позволю, — автоматически пообещала я. Она смотрела на меня с любовью и жалостью, и мне пришлось отвернуться. Если бы она знала, что я совершила и что совершаю... я бы никогда не сказала ей. Г Л А В А 16 К А Р А Я едва взглянула в сторону Гроула, пока мы возвращались к его дому. Он бросил на меня взгляд. — Что случилось? — Ничего, — резко ответила я и прикусила губу. Я не знала, что делать. Мне нужно было, чтобы Гроул оказался на моей стороне, и моё тело хотело его, но я шла против всего, чему научила меня моя мать, переспав с ним. Руки Гроула на руле напряглись, сухожилия на предплечьях напряглись. Я сосредоточилась на окне. У меня голова шла кругом. Я знала, что мне нужен Гроул, если я хочу помочь матери и сестре. *** В ту ночь я лежала без сна, когда дверь в мою комнату со скрипом отворилась. Я знала, почему Гроул был здесь, чего он хотел, но во мне были противоречия. Он подошел к кровати, освещенной светом из коридора. Он изучал моё лицо, а я лишь смотрела на него. На нем не было футболки, и я проследила взглядом за линиями его мышц, за тем, как свет подчеркивал его пресс. Я хотела этого мужчину. При виде его моё тело всегда покалывало, независимо от того, в каком раздрае я находилась. Мой взгляд опустился на выпуклость в штанах Гроула. Боже, почему я должна хотеть его? Гроул опустился коленями на кровать, но я просто наблюдала. Он всегда принимал более активное участие в нашей сексуальной жизни, но обычно я хоть как-то реагировала. Я видела разочарование и замешательство в его глазах, затем он подполз ко мне и навис над моим телом. Его запах окутал меня. Я положила руки ему на грудь, разрываясь между желанием оттолкнуть и притянуть ближе. Гроул принял решение за меня. Он схватил мои руки и прижал их к матрасу над головой. Затем наклонил голову к моей груди и втянул один сосок в рот через шелковую ткань моей ночной рубашки. Я сжала губы, пытаясь сдержать стон. Но это, казалось, подстегнуло Гроула. Он опустил голову к моим трусикам. Я знала, что буду в его власти, если позволю ему. Я сопротивлялась, но другая его рука опустилась на моё бедро, крепко удерживая меня. Когда его лицо оказалось всего в нескольких дюймах от моего центра, он глубоко вздохнул. К моим щекам поднялся жар, как и всегда, когда он делал что-то подобное. Но, несмотря на смущение, моё тело наполнилось огнём. Гроул лизнул мои трусики, и я замерла. Мое сердце сжалось, а тело начало покалывать. Я боролась ещё сильнее, но Гроул полностью меня игнорировал. Он сдвинул мои трусики в сторону носом и лизнул мою обнаженную плоть. Он скользил языком вверх и вниз, с силой облизывая, снова и снова. Влага скопилась между моих ног. Я ненавидела своё тело за это, за то, что оно всегда ему отдавалось. Он погрузил язык в меня и издал глубокий рокот. Я зажмурилась, борясь с реакцией тела, пытаясь сдержать стон. Я бы не доставила ему такого удовольствия. Но он не остановился. Казалось, он наслаждался каждым мгновением. Каждый раз, когда он мурчал, глупая часть меня менялась. Я всё ещё не могла поверить, что ему нравится мой вкус там, внизу, но он ему, очевидно, нравился. Он переместил язык выше и лизнул мой клитор. Мои бедра дернулись, но на этот раз не в попытке убежать. Гроул сохранял устойчивый ритм. У меня не было возможности сопротивляться ему. Моё тело всегда жаждало его прикосновений. Должно быть, он почувствовал мою капитуляцию, потому что отпустил мое бедро и погрузил руку между моих ног. Большим и указательным пальцами он раздвинул меня, открывая доступ языку. Я не смогла сдержать громкий стон. Неправильно, кричала моя голова. Но я перестала сопротивляться. Мои руки снова нащупали голову Гроула, но он так скривил язык, что я вскрикнула от удовольствия. Гроул знал, что одержал победу. Я практически чувствовала его самодовольство. Его рот сомкнулся вокруг моего центра, погружая язык ещё глубже в меня, и мои пальцы впились в его голову. Моё тело начало трястись, и язык Гроула ещё сильнее прижался к моему клитору. Моё последнее сопротивление рухнуло, когда ударная волна прокатилась по мне, делая меня беспомощной и ошеломленной, когда я начала ловить воздух. Я не была уверена, как долго я была в таком состоянии. Я не могла пошевелиться, едва могла дышать, моё сердце колотилось в груди, пока я вглядывалась в темноту. Тени танцевали от света далеких уличных фонарей, проникающего в окно. Гроул прижался ещё одним долгим поцелуем между моих ног, затем встал на колени. Он наклонился и поцеловал меня в губы. Я чувствовала на нем свой вкус, свой запах. У меня перехватило дыхание. — Это неправильно, — тихо сказала я. Было ли это предательством? Быть близкой с врагом, с кем-то вроде Гроула, с монстром, это было неправильно на каждом уровне, который я только могла себе представить. Он помог уничтожить моего отца. Он был причастен к тому, почему он сейчас мёртв. И всё же я находилась здесь, делила с ним постель и наслаждалась этим. — Перестань так много думать о всякой ерунде, — пробормотал он. — Ты не можешь понять, — резко сказала я. Для него грех, вина и стыд не имели значения. — Возможно, — согласился он. — Но я понимаю твоё тело. — Он прижал два пальца к моему влажному центру и поднес их к губам. — И твоему телу это нравится.