— Какое повышение в Тихорецке? Потолок — лейтенантские звездочки, — отмахивается водитель. — А что, работа не пыльная, — кивает на дорогу его напарник. — Своё имеем и не горбатимся. — Свои копейки? — обиженная гримаса, похоже, намертво прилипает к лицу водителя. — Видишь фуру? — водитель кивает на приближающийся к посту грузовой «мерседес». — Сколько тысяч таких за смену в Москву идёт, Коль? Одну, всего одну, и никто не заметит! Ты понял, о чём я?.. — Нет, — улыбка мгновенно исчезает с лица круглолицего. — Кажется, вон тот превысил? — водитель быстро скашивает глаз на радар. — Нет, снижает скорость… Ладно, пусть живёт, мы же не звери, мы же люди, Коля, да?.. Длинный грузовой «мерседес» с замороженным мясом, обдав пэпээсников солярным выхлопом, скрывается за поворотом. — А ты, всё-таки, что имел в виду? — после долгого молчания интересуется старший сержант. — Ты о чём, Коль? — водитель честными глазами смотрит напарнику прямо в переносицу. — Я ничего такого не имел в виду, так что кончай трындеть! Потрепались и будет… Ирка, Ирочка, Иринка У него не получалось с любовью, хоть убей, ни в юности, ни когда он стал руководителем одного из крупнейших химических предприятий развалившегося Союза. Он дал себе слово, когда увидел ее: «Я обязательно найду тебя! Вот только разгребу всё». Разгрести предстояло немало и в бизнесе, и в личной жизни тоже. Но она того стоит, решил он. Этот химзавод — бомба замедленного действия. «Возьми мой 115-ый в счёт долга», — предложил ему один из друзей, которому он помог. Год назад друга убили, и вдова передала ему права на 115-ый завод, долги которого камнем повисли на нём, как на правопреемнике. Завод № 115 был закрыт уже больше пяти лет. Законсервирован до лучших времен, которые могли не наступить никогда. Чтобы начать производство, нужно было: а) заплатить накопившиеся долги за электроэнергию и многое другое, и б) вложить деньги в производство и закупку материалов, а также в поиск квалифицированного персонала и в охрану, но прибыль обещала быть верной, так как химические удобрения и производство пластиковой упаковочной тары всегда приносят хороший доход. Выкроив полдня из своего графика, он приехал в Тихорецк вместе с тремя своими заместителями. Он дважды облетел на вертолете своей корпорации огромный химический комплекс и поразился абсолютному отсутствию людей за бетонным забором. Лишь на въезде главного входа горела лампочка, несмотря на дневное время суток, и дымилась труба заснеженного куба проходной. Главные ворота были наглухо закрыты, и только колея от машины, которая, видимо, подвозила охрану на смену, да редкие собачьи следы говорили о том, что завод худо-бедно охраняется. Лера Копна кудрявых волос, короткая дубленка, высокие сапоги и сильный ветер, который продувал насквозь. Лера оглянулась на заснеженную махину автосервиса и, поскользнувшись на высоченных шпильках, чуть не упала на грязно-ледяную поверхность тротуара, но всё-таки удержалась. — Расстрелять вас мало!.. — Лера чуть не прикусила язык от досады, её жёлтый лимузин обещали отремонтировать лишь на следующей неделе. Когда Лера спустилась в метро, с ней случилась небольшая авария — она зацепилась сумкой за сумку какого-то гражданина. На пол посыпалась косметика, и вывалился полукилограммовый пакет собачьих сухариков для её болонки Джерри. — Ой, что это у вас, сухарики, да?.. — поднял пакет гражданин в длиннополом пальто. — В супермаркете дали — на пробу, а что? Хотите съесть?.. — отбирая пакет, ехидно спросила Лера и быстро прошла к краю платформы. — Осторожнее, — сказал ей вслед гражданин. — А что? — повторила Лера и обернулась. — В чем дело, молодой человек?.. — Вас ветром сдует, — пожал плечами и улыбнулся тот. — Не беспокойтесь за меня! — огрызнулась Лера и, дёрнув плечом, отвернулась, а пакет с собачьими сухарями снова упал. Гражданин успел его подхватить. — «Райское наслаждение»! — прочёл он. — У вас пудель, наверное?.. — С чего вы взяли? У меня болонка с волнистой шерстью, — Лера протянула руку. — Давайте сюда! — А можно попробовать? — Гражданин потряс пакетом. — У меня пудель, знаете ли… Лера «убила» гражданина взглядом и пожала плечами. — Пробуйте, странный вы человек, — вздохнула она и отвернулась. — Только быстрей! «Странный» вернул ей порванный пакет и заметил: — Вкусная вещь. Куплю своему… — Да мне-то что?.. — засовывая пакет в сумку, проворчала Лера. — Покупайте уж и пуделю, и себе тоже! — На всю семью?.. Вы так считаете? — без улыбки спросил гражданин. Лера, смерив его взглядом, нахмурилась. Поднимая ветер, к платформе подлетел новенький голубой метропоезд. Лера, не глядя, села в первый вагон и уже через полчаса была дома, а длиннополый любитель сухарей затерялся где-то под землей, а может быть и на земле. На грани катастрофы — Красота быстро уходит, — буркнул Лев Тимофеевич, начиная бриться, ну и конечно порезался. — Пора жениться, Лёвушка! — напомнил он себе, приклеивая кусочек туалетной бумаги к порезу. — Даже крокодилы размножаются, а уж тебе давно пора, — напевал старший следователь, надевая брюки. — З-з-зу-у-у!.. — летала муха по ванной комнате. Лев Тимофеевич, не раздумывая, пустил её в расход, и вымыл руки с детским мылом. — Да уж, выйти за миллионера мечтает каждая женщина, а вот за милиционера или следователя, вряд ли какая дама в наши дни решится пойти, ведь лучшие женихи сейчас — это топ-менеджеры! Лев Тимофеевич давился горячей овсянкой и морщился — стать топ-менеджером ему вряд ли светило, даже если прямо сейчас пойти и устроиться охранником в «Газпром». — Надо жениться, надо!.. — уныло на все музыкальные лады повторял старший следователь, надевая ботинки. Просторная квартира после сегодняшнего убиения мухи представлялась ему животом индийского слона, в котором жил и тужил одинокий микроб — он сам. Почему-то мысли о женитьбе посещали Льва Тимофеевича чаще всего зимой, а вот весной, летом и осенью он о таких глупостях предпочитал не вспоминать. Просто забывал и всё тут! — Где-то я слышал про клуб анонимных женихов, — выходя из подъезда, Лев Тимофеевич поскользнулся, но удержался на ногах и, подхваченный метелью, бросился бежать к метро. — Что за клуб? Надо в Интернете посмотреть… Послезавтра посмотрю, если не забуду! У метро толпился народ, скупая газеты и семечки в промышленных масштабах. — С-с-с-собач-ч-чий просто холод! — вбегая в подземку, констатировал Лев Тимофеевич, держа в одной руке газету «Спорт», а в другой куль с жареными семечками. — Кош-ш-ш-шачий холод намного лучше! Предыстория — 2 Август прошлого года. Пункт ППС на трассе Москва — Ростов. Их снова было двое на дежурстве — тот же горбоносый водитель по фамилии Долгов и его новый напарник. С утра хлестал косой дождь, не вылезая из машины, они лениво отслеживали показания радара. Они чем-то были похожи друг на друга. У обоих светлые волосы, горбатые носы и щуплые фигуры. Серьезные и обстоятельные сержанты патрульно-постовой службы с трёхлетним стажем. — Мимо едут фуры в Москву, везут на продажу технику и мясо. Нам с тобой нужно остановить всего лишь одну из них, — как нечто само собой разумеющееся, проговорил водитель Долгов. — Зачем? — спокойно спросил его напарник, сержант Лапшин, ничуть не удивившись предложению. — Чтобы не работать пугалами всю жизнь, как два дурня! — Долгов сплюнул в окно и потёр распухшую челюсть. — Ну, остановим и что дальше? — лениво спросил Лапшин, покосившись на Долгова. — Чего дальше-то, Вить? Долгов весело посмотрел на Лапшина и потёр руки. — Значит так, когда стемнеет… — оглянулся он по сторонам и за пару минут изложил свой план напарнику. План выглядел безупречно, примерно как таблица умножения на оборотной стороне школьной тетрадки. Лапшин недоверчиво усмехнулся. — А водитель?.. Я на мокрое дело не пойду, Вить, потом мертвяки замучают! Может, забудем про всё, а?.. Ты мне ничего не говорил, я ничего не слышал, — дрожащим голосом выговорил он. — Все будут живы, Лапша! Не ссы раньше времени, — замахал руками Долгов. — Ну, если так, — заикаясь, протянул Лапшин. — Ну, так что будет с водителем-то? Виктор Долгов, подумав несколько секунд, быстро объяснил. Лапшин, не сводя глаз с радара, кивнул.