– Аго, вы нарушили правило обращения к преподавателю, к следующему занятию подготовьте реферат по некросам. Мы с удовольствием послушаем вас. Что касается вашего замечания, то ему есть объяснение. Между эльфами и людьми существенная разница не только в магической составляющей, продолжительности жизни, ментальности, но и в самом главном – когда умирает эльф, его душа вместе с даром растворяется в окружающем природном эфире и лишь затем уходит на перерождение. Отсюда коллективная память предков, привязка к природе и своеобразная защита душ. У людей все иначе, их души связаны с телом. Только когда физическая оболочка окончательно утратит энергию и необратимо оборвутся связи, душа отправится на перерождение. Но физические связи иногда рушатся очень медленно, особенно если есть хоть крупицы магии. Или тело переполнено темной энергией, злостью, гневом, болью, тогда души долго не могут обрести свободу. Им необходима помощь некроса. Поэтому эльфам некросы не требуются так, как людям. Соответственно, на ваших землях их нет, потому что в их услугах нет нужды, а люди платят огромные деньги, лишь бы привлечь к себе этих темных для защиты. – Келео посмотрел на одного из двух в нашей группе чистокровных людей: – Вы согласны со мной, аго Эрик? – Полностью, маго Келео, – неожиданно улыбнулся Эрик. – Люди умеют ценить добро и не равняют всех под одну гребенку. Двое человеческих парнишек, которым едва исполнилось восемнадцать, по законам долгоживущих – дети, при этом ехидно посмотрели на эльфов. – Ну что ж, перейдем к следующему вопросу, – произнес Келео и продолжил интересную лекцию. Когда он дал нам задание зарисовать руну с кладбищенского столбика прямо на земле, чтобы активировать темную защиту, наша новая соклановка Мира, или, как ее Рык называет, Мирочка, подняла пухлую дрожащую ручку и смешно пробасила: – Маго Келео, позвольте спросить. – Получив разрешение, она с дрожью в голосе прошептала: – Как же так, ведь все знают, что темные ритуалы творят ночью, разве у нас белым днем что-то получится? Впервые Келео не сдержал раздраженного хмыка, прикрыл на миг глаза, словно призывал своего дракона к порядку и сдержанности, а потом строго отмел Мирины сомнения: – Темная романтика для дешевых женских романов, магия тьмы не имеет к ней никакого отношения. И вообще, темная магия – весьма сложная и точная наука, которая требует осторожности, вдумчивости, острого зрения, и хорошее освещение весьма полезно! – Но как же? – трепетно пробасила Мира в самых расстроенных чувствах. – Все же рассказывают, как темные воруют несчастных светлых по ночам или на клад… Бедный Рык, ему досталась очень романтичная глупышка. Хотя, если вспомнить их знакомство, запал он явно не на ее умственные способности, а на сильно выпирающие достоинства. С другой стороны, в академию же она прошла. Значит, в чем-то сильна. Келео замер напротив драконицы, устало на нее глянул и мрачно уточнил: – Аго Мира, а никто не рассказывает: с чего бы этим несчастным светлым шляться по ночам, тем более по кладбищам? – Нет, – задумалась Мира, а потом расплылась в улыбке: – Выходит, врут? – Не проверял, – сухо ответил Келео и продолжил: – Рисуем первичную темную пентаграмму, которая в народе зовется просто руной, затем будем ее активировать. – Все? – опешили эльфы. – Какой смысл, все равно у нас не сработает, мы светлые. Глаза Келео заволокло чернотой целиком, он внимательно осмотрел каждого эльфа, отчего те чуть ли не шипели от отвращения, а затем буквально добил их: – Активировать темную пентаграмму может практически любой, у кого есть хоть кроха дара. Это просто. Только справиться с ней гораздо сложнее, здесь нужно умение. Такая пентаграмма, если заучить до рефлекса, сможет ненадолго защитить вас в случае опасности, закрыть от направленного темного проклятия, нападения нежити. Пусть ненадолго, но подарит вам несколько минут жизни. Это ответ на вопрос, для чего нужно подобное умение. Что касается, каким образом… то тьма есть во всех. К примеру: ты, ты и ты, – Келео ткнул пальцем в самого непримиримого борца с темными Валисия, его подпевалу Олешко и соратника Мелентия, – сильные светлые, но в вас накопилось прилично тьмы. – Вы… вы ошибаетесь! – прохрипел Валисий. Келео усмехнулся мягко, необидно: – Вы плохо слушали, аго, начало моей лекции. Тьма – это энергия, противоположная свету. Вы наделены светлым даром, все верно, но любые негативные и особенно сильные эмоции и чувства помогают тьме проникать в ваши души, накапливаются и со временем обретают силу. В вас троих тьма уже заметно набрала мощь, и если вы сейчас нарисуете руну призыва, то легко поднимете парочку нежити, как любой из темных. Эльфы оторопело таращились на преподавателя, не верили, но отчетливо понимали, что высокопоставленный, невероятно сильный дракон не будет врать. Наконец Валисий просипел: – Вы поэтому посоветовали нам сдерживать эмоции и учиться терпеть флер темной магии? – Терпимость к непохожим на вас в принципе хорошее качество и в жизни пригодится. Но в целом – да. Чем больше покоя в вашей душе и веры в окружающих, тем чище ваш собственный свет. Пятеро эльфов, посмотрев на Келео несколько мгновений, совершенно неожиданно, почти одновременно выдохнули: – Спасибо, учитель! Лиир ткнул меня локтем в бок, я обернулась, а он поиграл бровями, откровенно намекая на мое восхищение черным драконом в детстве. Оно и сейчас никуда не делось, вон и Адара, до этого все время прятавшаяся за спиной Тайрена, с восторгом рассматривает мудрого преподавателя. В следующий момент мы дружно ринулись выполнять задание – рисовать первичные пентаграммы. «Картинка» у меня вышла отличная, точь-в-точь, но оживать, то есть светиться защитной темной магией, как у других, никак не хотела. Все уже «сдались» маго и с облегчением болтали в сторонке, одна я осталась. Встала с корточек и расстроенно почесала макушку, пытаясь понять, что же делаю не так. И тут, обдав мое ухо теплым дыханием, черный дракон снисходительно и цинично прошептал: – Вам, аго Алера, можно было не стараться. Вы, как бы это мягко сказать, слишком светлая. Я вздрогнула, обернулась и увидела стоящего ко мне почти вплотную Келео. Его обидный тон и двусмысленность покоробили; передернув плечами, я шагнула назад и хрипло спросила: – И что это значит? Лицо темного мага словно окаменело, глаза полыхнули черным пламенем. Он смотрел сверху вниз, заложив руки за спину, желваки напряженно играли на скулах. Наконец маго снизошел до ответа: – Истинно светлые не способны испытывать негативные эмоции высокого уровня. Это противоестественно для них. Все, что положительное: любовь, радость, счастье, сочувствие – гипертрофировано. Все, что отрицательное: ненависть, ярость, зависть – лишь в зачаточном состоянии. Поэтому в вас, аго Алера, нет ни капельки тьмы, чтобы иметь возможность активировать темную пентаграмму. Вы абсолютно беззащитны и безоружны перед этим миром. Мне только и осталось вымученно улыбнуться: – Спасибо, что сказали. – Вам необходим очень сильный защитник, – неожиданно добавил маго Келео, при этом чуть склонил блондинистую голову к темному плечу и посмотрел с прищуром. – О, с этим нет проблем, маго Келео, – вмешался Тайрен. – Даже здесь Алеру охраняют лучшие бойцы Синего и Серого кланов. – И золотые тоже, – вклинился Лайн, дракон из Золотого клана. – И багровые! – громыхнула мне в ухо Мира, вставая плечом к плечу. Все непонятные обиды и сомнения исчезли при виде стольких защитников. Я хихикнула и пожала руку красноволосой драконице, Адара благодарно потрепала ее по плечу. Келео не обратил на моих защитников внимания, даже глаз не скосил, так и смотрел на меня пристально, цепко, с непонятным неприятием. Заставляя гадать, что я сделала не так, чтобы заслужить такое отношение? Наконец черный дракон отвернулся, обвел всех взглядом, черты его лица расслабились, и он вполне благожелательно произнес: – Я рад. На сегодня все свободны. К следующему занятию список литературы я дал, читайте, готовьтесь, устрою небольшой опрос. Через несколько мгновений Келео исчез в своем портале. – Чего он к тебе цепляется? – задал волнующий и меня вопрос Лиир, обнимая меня за плечи. – Может, она его суженая? – предположил, при этом содрогнувшись от омерзения, Олешко. Все драконы уставились на эльфа, тем или иным образом это отрицая. Лайн из Золотого клана веско заметил: – У него есть суженая, это всем известно. А дракон никогда не посмотрит на другую, если встретил истинную. – Ни один дракон не может оставить свою истинную надолго, а дан Келео в Поднебесном один. Где его пара? – ехидно проворчал кто-то. Эрик насмешливо фыркнул: – Типичная ошибка драконов – мыслить узкими категориями. Вспомните, что Миф на расоведении говорил! Если дракон встретил истинную, другие женщины его больше не интересуют. Но маго Келео – темный, у него нет истинной, только суженая. Это магическая привязка, а не душевная! От суженой он может получить потомство, но кто сказал, что не может полюбить другую? Или захотеть в свою постель? – Что за ерунду вы несете? – возмутилась я. – Вот именно! – неожиданно пискнула Адара. – Алера – хранительница магии Прародителя, так может, дан Келео на его чистейший свет так негативно реагирует? Вы не подумали об этом? К примеру, как эльфы – на тьму… Пока наша группа пешочком возвращалась в корпус, мы еще много предположений выдвинули. Тема странного внимания черного дракона к моей персоне зацепила многих. А меня угнетала. Я неожиданно задумалась о будущем замужестве с темным. Ведь и правда, как заметил Эрик, суженый не равен истинному. Эта связь не гарантирует любви, уважения или хотя бы дружбы в паре, предполагается только потомство. За двадцать пять лет жизни среди драконов, будучи сама драконицей, я видела целый океан любви, обожания и непоколебимой верности между супругами. И совсем не задумывалась о том, что, вероятно, в моей супружеской жизни всего этого не будет. Василиса в прошлой жизни четко дала понять, что надеяться можно лишь на дружбу с темным. Со временем многое из ее слов становится более понятным. На душе стало горько, и испортилось настроение. Двадцать пять лет я росла с мыслью, что стану женой темного, знала заранее, мысленно готовилась. Понимала, что, когда вырасту и обрету статус совершеннолетней драконицы, мне придется отправиться на поиски суженого. По сути, мое поступление в академию – один из этапов этих поисков. Но теперь… может, из-за того, что я стала не эльфийкой, а драконицей, изменилась моя судьба? Нарушилась программа проклятия богов? Может, темный уже давным-давно встретил другую, а я тут, понимаешь, накручиваю себя, мучаюсь? Василиса каждый раз встречала суженого, достигнув ста лет – у эльфов именно в этом возрасте наступает совершеннолетие, они «вылетают из гнезда». А драконы – в двадцать пять! И все же для очистки совести я подожду сто «Василисиных» лет, а дальше закрою долговую программу «Суженый» и буду жить как хочу. С этими, уже вполне позитивными мыслями я с родичами вприпрыжку направилась в столовую. Там «великая» Лейна готовит кулинарные шедевры, но, чтобы пробиться к раздаче, надобно отстоять огромную очередь. Эх, везет Мире, ее истинный – преподаватель, а у них отдельная коротенькая очередь и столы. Ясен пень, Рык свою звездочку накормит быстрее нас, чтобы, не дай Небо, не похудела. * * * – Девочки, уже темнеет, пора в кроватки, – мягко, но бескомпромиссно объявил Рейтан, еще крепче и теснее прижимая к себе Адару. Моя кузина, как обычно, сидела на коленях у истинного. Такая изящная, ладная, маленькая по сравнению с ним, она с явным наслаждением купалась в его щедрой любви и заботе. С первого дня их встречи, как я и думала, кузина перебралась в комнату к зеленому дракону. Наш дядя Хашер даже запыхался, так быстро летел в Поднебесный, когда ему сообщили радостную новость об обретении Адарой пары в лице хранителя магии еще одного Древнего. Их союз одобрили, но клан Рейтана выделит строго установленное место в своих яслях для яиц Синего клана и его союзников. Хашер выцарапал с Рейтана все возможное за свою «золотую, бесценную кровиночку». Зато эта пара на абсолютно законных основаниях вошла в Зеленый клан, спит в одной кровати, и Рейтан без стеснения, твердо руководит жизнью моей трусишки и неженки Адары. Я чисто из вредности решила воспротивиться Рейтанову командному тону. У меня и так этих командиров по десять штук на квадратный метр, не продохнуть уже: – Я посижу еще, устала и хочется подышать свежим воздухом. – Нет, Алера, уже сумерки, а ты останешься одна в саду. Это неправильно! – жестко отказал зять. – Рейтан, у тебя одна пара, а не две, вот и не командуй! – возмутилась я. – Ну сам подумай, здесь за каждым кустом кто-то из моего клана прячется. Вспомни вчерашний случай с Липкой… Адара залилась смехом, и было с чего. Вчера вечером Липка, оборотница со старших курсов, занимаясь в тишине парка со сложной темой, решила не тратить время и облегчиться в ближайших кустах. Пока она шумно ковырялась с формой и колючками, что впились ей в зад по недосмотру, бдительный садовник из Синего клана решил, будто на вверенной ему территории происходит насилие. Вызвал дежурных, и оборотницу взяли с «поличным» на месте преступления, со спущенными штанами и в процессе… Шуму было-о… Теперь бедняжке стыдно выйти из комнаты. – Хорошо, сейчас твоих обормотов-братьев пошлю за тобой, – нехотя согласился Рейтан, вставая вместе с любимой на руках. Они так и ушли его ногами, а я с улыбкой провожала эту сладкую парочку взглядом. Почему-то в груди екнуло тоскливо, тоже захотелось любви и вот такого дичайшего обожания, заботы и даже чудовищной опеки. Но Адаре все нравится, она в восторге. Да и Фиала, и Кло от своих пар на седьмом небе от счастья, причем в буквальном смысле. Аккуратно выложенные камнем дорожки начали прятаться в тени, деревья и кусты добавляли сумрака парку, Сол ушел, а Луна потихонечку занимала небосклон. Еще достаточно светло, тем более драконы в темноте прекрасно видят, но довольно скоро мне стало не по себе. Не привыкла к одиночеству, все время в компании и под присмотром, а этим вечером неожиданно все оказались заняты, все при деле. Тай с Лииром на свидании, их заарканили темпераментные оборотницы. Адара вот только что ушла с Рейтаном. У Миры с Рыком медовый месяц. Тойс неожиданно сблизился с Даяной, той самой экзальтированной рыжей девицей с кафедры зельеварения. Как ехидно хихикали братья, бедняга Тойс решил, что здоровый регулярный секс придаст женщине доброты и понимания, поэтому соблазнил-таки драконицу. А то она его в неуспевающие по травоведению записала. Вот так все мои охранники кто куда рассосались. Хорошо защищенная территория академии, слишком много своих, спокойствие и учеба расслабили моих телохранителей. Сумерки, странная тошнота и противные мурашки, бегающие по коже, – я уже пожалела, что не вернулась в комнату с Рейтаном и Адарой. Пожурила себя чуточку за вредность, встала и направилась по дорожке к общежитию. Но не успела пройти и нескольких шагов, как из-за кустов ко мне вышли трое парней. Судя по флеру и усилившимся неприятным ощущениям – темные. Но довольно слабые, если мерить по размеру мурашек и отсутствию «ежиков и пауков» под кожей. Но с тремя, тем более темными, мне не справиться в любом случае. Да мне и с одним-то не справиться, если быть честной с самой собой. Этих троих я запомнила, они первокурсники, но из другой группы, мы с ними почти не пересекаемся на сдвоенных уроках.