— Объясняю. Все просто. Спарачино ищет рукопись Берилл. Теперь, после того что случилось с автором, книга — настоящая сенсация. — Марк посмотрел на меня. — Он полагает, что рукопись передали тебе. Как вещественное доказательство. Теперь она пропала. Я подлила соуса и, выдержав паузу, спокойно спросила: — Почему ты думаешь, что она пропала? — Не знаю как, но Спарачино удалось раздобыть полицейский отчет. Полагаю, ты его видела? — В нем нет ничего особенного. Марк усмехнулся. — Позволь напомнить. На последней странице приведен перечень собранных вещественных доказательств. В нем значатся бумаги, обнаруженные на полу в спальне, и некая рукопись с туалетного столика. «Боже, — подумала я. — Марино действительно нашел рукопись. Да вот только рукопись была не та». — Сегодня утром Спарачино разговаривал со следователем, лейтенантом по фамилии Марино. Тот сказал, что у полиции рукописи нет, что все вещественные доказательства переданы в лабораторию, которая расположена в твоем здании. Предложил Спарачино позвонить судебно-медицинскому эксперту. Другими словами, тебе. — Так заведено. Полицейские отсылают всех ко мне, а я — к ним. — Попробуй убедить в этом Спарачино. Он утверждает, что рукопись передали тебе. Вместе с телом Берилл. А теперь она пропала. И виновата в пропаже твоя служба. — Смешно! — Неужели? — Марк задумчиво посмотрел на меня, и я вдруг почувствовала себя так, словно оказалась под перекрестным допросом. — Это правда, что некоторые улики попадают к тебе вместе с телом и ты лично передаешь их под расписку в лабораторию или же хранишь у себя? Я не стала отрицать очевидное. — Так было в случае с Берилл? Мне стало не по себе. — Не совсем. Вещественные доказательства, обнаруженные на месте преступления, например любые бумаги личного характера, передаются в лабораторию полицией, а не мной. Большая часть того, что взяли из дома Берилл, находится в полицейском управлении. — Попробуй убедить в этом Спарачино, — снова сказал он. — Что касается рукописи, то я ее даже не видела. У меня ее нет и не было. И насколько я знаю, рукописи вообще не было. — Не было? Ты имеешь в виду, что рукописи не было в доме? Что копы ее не нашли? — Нет. То, что они нашли, — совсем другое. Это другая рукопись. Старая. Возможно, одной из уже опубликованных книг. К тому же неполная, всего страниц двести. Лежала на туалетном столике в спальне. Марино забрал ее, чтобы проверить на отпечатки пальцев — возможно, убийца к ней прикасался. Марк откинулся на спинку стула. — Если вы ее не нашли, то где же она тогда? — тихо и немного растерянно спросил он. — Не представляю. — Я пожала плечами. — Где угодно. Может, Берилл отправила ее кому-то по электронной почте. — У нее есть компьютер? — Да. — Вы проверили жесткий диск? — В ее компьютере нет жесткого диска, только два накопителя на гибком магнитном диске. Марино их проверяет. Что там, я не знаю. — Нескладно получается. Даже если она отправляла рукопись электронной почтой, то наверняка сделала копию, и эта копия должна быть где-то в доме. — А мне странным представляется другое, — язвительно заметила я. — Почему копии нет у ее покровителя, Спарачино? В то, что он не видел книгу, поверить трудно. Я бы предположила, что у него есть черновик. Или, может быть, даже окончательный вариант. — Он утверждает, что у него ничего нет, и я склонен ему верить по одной простой причине. О Берилл известно, что она была очень скрытной, особенно в отношении того, что писала. Написанного никому, включая Спарачино, не показывала до самого конца. Держала его в курсе дела, сообщала, как идет работа. Писала, звонила, рассказывала. В последний раз, если ему верить, они разговаривали около месяца назад. Берилл сообщила, что занимается редактурой и что книга должна быть готова к сдаче в начале следующего года. — Месяц назад? — настороженно переспросила я. — Они виделись? — Она звонила. — Откуда? — Черт, я не знаю. Наверное, из Ричмонда. — Это он тебе так сказал? — Нет, Спарачино не упоминал, откуда она звонила. А что? Я с деланым равнодушием пожала плечами: — Ничего особенного. Просто ее некоторое время не было в городе. Интересно, знал ли Спарачино, куда она уезжала. — А полиция этого не знает? — Полиция много чего не знает, — уклончиво сказала я. — Это не ответ. — А чего ты ждешь, Марк? Мы вообще не вправе обсуждать это дело. Я и так рассказала тебе слишком много. И мне до сих пор не вполне понятен твой интерес. — К тому же ты до сих пор не уверена в чистоте моих мотивов, — усмехнулся он. — Подозреваешь, что я пригласил тебя сюда и повел в ресторан только потому, что мне нужна информация. — Откровенно говоря, такие подозрения есть. — Я посмотрела ему в глаза. — Я обеспокоен, Кей. — В его лице, все еще сохранявшем власть над моими чувствами, ощущалось тревожное напряжение. Мне стоило немалых усилий отвести взгляд. — Спарачино что-то задумал. Я не хочу, чтобы у тебя возникли неприятности. — Он разлил по бокалам остатки вина. — Что он может, Марк? Позвонить мне и потребовать рукопись, которой у меня нет? Что? — Мне почему-то кажется, что Спарачино что-то знает насчет рукописи. Что ее у тебя нет. Проблема в том, что важно не это. Да, ему нужна книга. И рано или поздно он ее все равно раздобудет. Должен раздобыть, если только она не пропала окончательно и бесповоротно. Спарачино — исполнитель завещания Берилл. — Очень удобно. — Я просто знаю, что он что-то задумал, — пробормотал, словно разговаривая сам с собой, Марк. — Очередной рекламный проект? — шутливо заметила я. Он отпил вина. — Уж не знаю, что там у него на уме, — продолжала я, — но, по крайней мере, меня Спарачино в свои махинации не втянет. — А вот я вполне могу это представить. Мой шутливый тон не подействовал на Марка — он остался серьезен. — Так поделись, пожалуйста, со мной. — Хорошо. Вот тебе заголовок: «Главный судмедэксперт отказывается вернуть скандальную рукопись». Я рассмеялась. — Какая нелепость! Он даже не улыбнулся. — Подумай. Откровенная автобиография, написанная писательницей, долгие годы предпочитающей оставаться в тени, которая была зверски убита накануне публикации. Рукопись исчезает. Против судмедэксперта выдвинуты обвинения в краже. Да что там! Чертова рукопись исчезла из морга! Боже! Когда книжка наконец выйдет, она мгновенно станет сенсационным бестселлером, а голливудские компании будут драться за право ее экранизировать. — Меня это не тревожит, — без особой убежденности сказала я. — Все притянуто за уши. Только домыслы и отсутствие фактов. Нет, такой вариант невозможен. — Ты плохо знаешь Спарачино. Он фокусник. Может создать что угодно из чего угодно. Будь начеку, Кей. Помни, что случилось с Леоном Джонсом, — предупредил Марк. Он оглянулся, отыскивая глазами официанта, и взгляд вдруг словно приклеился к входной двери. — А, черт! Я едва сдержалась, чтобы не обернуться. Я даже не подняла головы, пока у нашего столика не остановился высокий мужчина. — Марк? Добрый вечер. А я так и думал, что найду вас здесь. Ему было около шестидесяти, маленькие серо-голубые глаза, которым явно недоставало тепла, придавали мясистому лицу жесткое выражение. Говорил он негромко и мягко, дышал тяжело, с натугой, как будто с трудом переносил собственное грузное тело. — Захотелось вдруг прогуляться, старина, выпить в хорошей компании. — Мужчина расстегнул кашемировое пальто, повернулся ко мне, протянул руку и улыбнулся. — Невероятная встреча. Роберт Спарачино. — Кей Скарпетта, — с поразившим меня самообладанием ответила я.