— Сэр. Судья, — быстро исправляется мужчина. — Два продажных копа. — Мужчина сжимает челюсть, когда говорит это, явно разозленный. — Они должны отправиться в больницу. Потом на них заведут дело. Смит кивает мужчине. — Уверен, ты справишься, — говорит он. — Да. Конечно. Лично прослежу. Сделаем из них пример для других. — Я слегка улыбаюсь мужчине, зная, что, должно быть, тяжело видеть, как кто-то из своих стал плохим. — Уверен, избиение, которое я им устроил, только начало того, что ждет этих двоих. Я снова смотрю на Смита. — Сколько человек ты сегодня избил? — Я приподнимаю бровь, глядя на него. — Каждого ублюдка, который мешал мне добраться до тебя. — Я снова целую его, наслаждаясь его сладкими, грубыми словами. Они так подходят ему. Он выносит меня из склада и не останавливается, даже когда несколько человек окликают его по имени. — Как ты нашел меня? — спрашиваю я, когда он сажает меня в свою машину, припаркованную как можно ближе к складу. — Ты все еще носишь на лодыжке браслет. — Он подмигивает мне, затем пристегивает ремень безопасности и закрывает дверь. Как я могла забыть об этом? — Ты ведь никогда не позволишь мне снять эту штуку, правда? — Я смеюсь, когда он садится на водительское сиденье. Он пожимает плечами и отъезжает. — Я не собираюсь больше выпускать тебя из виду, так что он тебе может и не понадобится. — Я жду, что Смит улыбнется мне дразнящей улыбкой или усмехнется, но он этого не делает. Мысль о том, что я не смогу быть рядом с ним после всего, что случилось, пугает. — Нам обязательно ехать в полицейский участок прямо сейчас? — Я еще не готова. Хочу как можно скорее остаться с ним наедине. — Думаю, ты знаешь, куда мы направляемся. Все мое тело покалывает от возбуждения. Как самый ужасный день одновременно может быть и самым лучшим? Я перешла от того, что не имею ничего и нахожусь в бегах, к тому, чтобы иметь все и никогда не хотеть покидать это место. — Знаю. — Я откидываюсь на спинку сиденья. — Я готова к тому, чтобы ты сделал меня своей. Смит сильнее нажимает на педаль газа и смотрит на меня. — Ты всегда была моей. Глава 10 Смит — Раздвинь ноги, — требую я, лавируя между машинами на шоссе. Я на взводе. Я должен быть сейчас мягче, нежнее, но мне нужно, чтобы мы были связаны самым первобытным образом. Чтобы напомнить, что она принадлежит мне, и никто больше не сможет забрать ее у меня. Когда я закончу, мне не придется никому говорить, что она моя. Это будет ясно по ее телу. Когда она колеблется, я хватаю край юбки и задираю ее. — Сдвинь трусики и дай мне посмотреть. — Нора облизывает свои пухлые губки, ее глаза горят желанием, которое совпадает с моим собственным и напоминает мне, что ей нравится, когда я веду себя с ней так. Наверное, именно поэтому она так долго хранила эту «вишенку» от старшеклассников. Они не знали, как с ней обращаться. Да, и я буду единственным, кто когда-либо получит это удовольствие. Нора скользит пальчиками к краю трусиков и медленно оттягивает бледно-синий хлопок в сторону, открывая свои блестящие губки. — Думаешь, ты сначала родишь мне сына? — спрашиваю я, облизывая губы и желая попробовать ее на вкус. Ее пальцы дергаются, и я крепче сжимаю руль, думая о том, как погружусь в эту девственную киску. — Хочу попробовать. Пальчиками другой руки она прикасается к своим складочкам и слегка потирает, прежде чем подносит их к моему рту. Они блестят от ее желания, и я вдыхаю через ноздри, как бык, пытаясь вдохнуть запах ее киски. Когда я открываю рот, она скользит пальцами в него, и я быстро обсасываю ее влагу. Она издает тихий стон. — Еще, — требую я, и она послушно выполняет мою просьбу. На этот раз она использует два пальца и потирает немного дольше. Я не пропускаю то, как у нее перехватывает дыхание, когда она делает это. — Моя. — Я протягиваю руку, хватаю ее запястье, подношу ее пальцы к своему рту и облизываю их. Провожу языком между пальцами, будто это ее половые губки, и она тихонько всхлипывает. — Я не собирался делать этого, пока мы не вернемся домой. Отпускаю ее запястье и сердито дергаю ремень на брюках. Я злюсь на то, что не могу себя контролировать, когда речь заходит о ней. Предъявляю требования, но она единственная, кто действительно имеет надо мной власть. Вкус ее киски довел меня до безумия, и я больше не буду ждать ни секунды, чтобы овладеть ею. К тому времени, как достаю свой член, Нора уже над консолью с отрытым ртом, готовая сосать меня. Я чувствую тепло ее рта, обволакивающего мой член, и стону, когда одной рукой хватаю ее за волосы, а другой веду машину. — Черт побери, ты так сосешь член, будто была создана для этого. Эта девственная киска будет высасывать меня так же хорошо, как и твой рот? Я чувствую, как она опускается ниже и сосет сильнее, ей нравятся мои поощрения. Ее рот — само совершенство. Я отпускаю ее волосы и по спине к заднице, где задираю ее юбку и вхожу двумя пальцами в киску. Она вся мокрая, но издает шокированный звук вокруг моего члена. Я чувствую, как она сжимает меня, и мой член начинает пульсировать, желая освободиться. Но у меня есть план — я должен оплодотворить ее молодое лоно. — Ты спелая, словно персик, котенок. Держу пари, мне хватит одной попытки, чтобы зачать в тебе своего ребенка, — говорю я и чувствую, как она сжимает меня. Нора начинает сосать быстрее, и ее киска истекает соками, когда я рассказываю ей все способы, которыми собираюсь сделать ее своей. — Ты не сможешь оставить меня, когда я закончу с тобой. Я позабочусь об этом. Я вытаскиваю пальцы из ее киски, и Нора хнычет от потери, но продолжает сосать член. Облизав пальцы дочиста, я достаю телефон и звоню своей помощнице. Она отвечает после первого же гудка, но я даже не утруждаю себя приветствием. — Пришли мне домой несколько тестов на беременность. — Когда она подтверждает, я вешаю трубку и поворачиваю, приближая нас к дому. — Хочу, чтобы тесты были там и были готовы к использованию, как только я закончу трахать тебя. Хочу, чтобы к утру в тебе был малыш, а потом я попробую сделать близнецов. Я чувствую, как она отстраняется от моего члена и целует головку, глядя на меня из-под ресниц. — Не думаю, что это так работает. — Ее голос хриплый от того, что мой член находился у нее в горле, и я улыбаюсь ей. — Мне плевать, как это работает. Твоя киска теперь моя, как и твое лоно. К утру я сделаю тебе беременной. Нора кивает, и я хватаю ее за подбородок, прежде чем она снова начинает сосать меня. — Теперь я отвечаю за тебя, Нора. Я — мужчина в твоей жизни навсегда. Ты сделаешь меня папочкой, так что если ты хочешь называть меня так, пока мой член в тебе, это будет нашим секретом. Я провожу большим пальцем по ее нижней губе, припухшей от того, что она сосала, и чувствую, как твердеет член. — Я буду заботиться о тебе и баловать, как подобает баловать маленькую девочку. Но я буду трахать тебя, когда и где захочу, на любой доступной поверхности в любое время. Я здесь главный, котенок, но мы не должны никому рассказывать, что происходит, когда я кончаю в тебя. — Она опускается к моему члену, но прежде, чем взять его в рот, я чувствую, как ее губы двигаются на головке, и она шепчет: «Да, папочка», а затем снова начинает сосать. Мои яйца сжимаются, и я стону, сворачивая на боковую улицу. Черт, я не успею до дома. — Мне нравится слышать это от тебя, милая девочка. — Широкая головка моего члена набухает от потребности кончить, но я вытаскиваю член из ее рта, когда въезжаю на подъездную дорожку. — Я знаю, что твоего настоящего папы не было рядом, и ты потерялась без него. Теперь я буду обращаться с тобой так, как ты того заслуживаешь. Я собираюсь избаловать тебя и дать всё, чего жаждет твое сердце. Я нажимаю кнопку, чтобы дверь гаража открылась, а когда въезжаю, жду, пока она закроется. Как только мы оказываемся в темноте, я распахиваю дверь, хватаю Нору в свои объятия и врываюсь в дом. Как только пинком захлопываю за нами дверь, захожу в гостиную, опускаю ее на пол и оказываюсь на ней сверху. Тяжело дыша, я дергаю рубашку, пока ее грудь не обнажается передо мной. — Мне следовало бы затащить тебя в постель и сорвать эту «вишенку» как подобает джентльмену, но я не собираюсь ждать больше ни секунды, чтобы взять то, что принадлежит мне. — Я стаскиваю с себя рубашку и отбрасываю ее прочь, стягиваю штаны с задницы и устраиваюсь между ее ног. — Кто-нибудь еще может попытаться войти сюда и забрать прежде, чем я трахну тебя, а я этого не потерплю. — Я рычу, сдергивая ее трусики, разрывая ткань и открывая вид на ее обнаженную киску. — Все знают, что у тебя есть сокровище, и я скорее умру, чем поделюсь им. Я сжимаю член, провожу им между ее розовыми губками, а затем опускаюсь на ее маленькое тело сверху и толкаюсь в нее. Я чувствую, как ее киска сжимает меня. Воздух покидает легкие, и меня охватывает облегчение. Нора вскрикивает, и я успокаиваю ее, целуя губы и шепча, как сильно я люблю ее и как горжусь ей. В ее глазах слезы, ногтями она царапает мне спину, и мне хочется забрать у нее эту боль, но не могу. — Просто подумай о том, каким счастливым ты меня делаешь, — говорю я, и она, всхлипывая, кивает. — Самое большое мое желание — это быть внутри тебя. — Я опускаюсь ниже и облизываю ее сосок. Она ахает от удивления, когда я сосу ее грудь, как будет делать наш ребенок. — Наши дети будут пить молоко прямо отсюда, и я тоже. — Ее сосок твердеет, и я трусь о него носом и губами. — Ты же не забудешь покормить и папочку… При мысли о том, как она будет истекать молоком, сидя на моем члене, я еще сильнее возбуждаюсь. — Боже, — стонет она, зарываясь пальцами в мои волосы и крепко сжимая меня. Ее киска пульсирует, а я еще даже не пошевелился. Я рычу, выходя и снова толкаясь внутрь. Издаю звуки, словно медведь, когда поднимаю ее ноги и перемещаюсь на нее. Я трахаю ее, словно животное, и не могу остановиться. Ее тело расслабляется и принимает все, что я даю ей. Нора шепчет, как ей это нравится. — Не останавливайся, — умоляет она, а затем ненадолго замолкает, прежде чем окончательно погубить меня. — Ты нужен мне, папочка. Я теряю контроль, зрение затуманивается, и я кончаю. Сперма покидает меня, вытекая мощным потоком, и я чувствую, как ее тело, уже заполненное до отказа, пытается принять столько, сколько может. Сперма стекает между нами, и я чувствую, как она покрывает бедра Норы и мои яйца. Я опускаю руку ей на живот и думаю о том, как она будет выглядеть с моим ребенком внутри. Ее бедра расширятся? Будет ли ее киска более чувствительной? Не могу дождаться, чтобы увидеть, как ее тело меняется только для меня. Скользнув большим пальцем чуть ниже, касаюсь ее клитора. Нора вскрикивает, и я посасываю ее сосок и удерживаю себя внутри нее, когда подвожу ее к кульминации. Я хочу, чтобы она пульсировала на моем члене, когда кончает. Чтобы почувствовала это, пока я буду делать ее беременной и своей. Нора напрягается всем телом, а затем вскрикивает, когда ее тело берет свое, и она кончает. Я чувствую влажный жар в ее киске, покрывающий мой член, и прижимаюсь лбом к ее груди, снова опустошаясь внутри нее. Я сбился со счета, сколько раз кончил в нее, но не собираюсь выходить из ее киски в ближайшее время. Вместо этого я перекатываюсь на пол гостиной и начинаю раскачивать ее вверх и вниз. — Смит, думаю, мне нужна секунда, — говорит она, пытаясь сесть. Ее руки слабы, когда она лежит на моей груди, и я целую ее в макушку. — Ш-ш-ш. Просто отдыхай. Я обо всем позабочусь. — Ее киска сжимается, желая большего, и я даю то, что ей нужно. — Все, что тебе нужно делать, это лежать здесь, котенок. Я позабочусь, чтобы внутри тебя был ребенок, когда ты проснешься. Она стонет, обхватывая мою шею руками и раздвигая ноги.