– Да, все верно, – заметно загрустила стюардесса, вернула билетные бланки Агате и обратилась к Игорю, не забыв дежурно улыбнуться: – Тогда, может, вы уступите свое место мужчине? – Нет, – односложно, без эмоций ответил Югров. Таким тоном, с такой волевой наполненностью и окончательным отрицанием, которое не обсуждается, что стюардесса, стрельнув примирительной улыбкой, поторопилась увести недовольного пассажира подальше. – Простите за беспокойство, – не забыла извиниться она. «Одна-а-ако, – подумалось Агате, всмотревшейся с большим интересом в соседа. – А вы, Игорь, неизвестный мне Батькович, оказывается, товарищ ох какой непросто-о-ой». Так произнести одно-единственное слово, выразив отказ, или скорее приказ, дано только человеку, умеющему руководить людьми и принимать сильные, ответственные решения. Впрочем, что этот мужчина не простой обыватель Вася Дубов-машинист, было понятно с первой минуты их знакомства. Какой обычный и социально незатейливый гражданин может получить гостиничный номер из резервного фонда и не обращать ровно никакого внимания на неприкрытое недовольство администратора? Это, кстати, тоже надо уметь – игнорировать. Ибо у простого человека администратор гостиницы на подсознательном уровне приравнивается к отряду людей, обладающих властью, а манера общения с представителями власти, от которых тебе что-то может понадобиться, отработана веками: заискивание и попытка подмазаться, стать своим и хорошим. Или ее крайняя реактивная противоположность у людей, самих облеченных властью: надменное презрение, как к обслуге. Даже если вы доброжелательны к любому персоналу, какой бы высокий уровень ни занимал в этой обслуживающей иерархии человек, ваше подсознание сработает автоматически, мгновенно сравнив и оценив ваши достижения, социальный статус и доходы, и сделает вывод, на основании которого вы займете ту или иную позицию: «при-хе-хе и пожалуйста, очень прошу и буду благодарен» или «я круче, а ты где-то там, обслуга». Хоть вы что делайте, хоть любите тот персонал взасос и ведите себя с ним на равных, внутренне вы все равно будете занимать ту или иную позицию. И надо быть очень самодостаточным человеком с неслабым внутренним стержнем, чтобы сохранять душевную и психологическую нейтральность, не сравнивая себя ни с кем, не выстраивая отношения с людьми по степени их социальной значимости. Ладно, что-то ее явно не туда понесло. Агата подивилась самой себе и своим мыслям-размышлениям по поводу загадочной личности Игоря, все так же остававшегося для нее незнакомцем. А между прочим, предаваться отвлеченным размышлениям у нее не имелось никакой возможности – Левушка совсем раскапризничался, хныкал-плакал, вертелся, не находя себе места и покоя, пока они взлетали, и Агата все укачивала его, успокаивала и что-то шептала на ушко. А когда самолет набрал высоту, отстегнула малыша от своего ремня безопасности и протянула Югрову. – Подержите, пожалуйста, – попросила она, отдавая ребенка мгновенно напрягшемуся от неожиданности Игорю. – Я быстро надую подушку, устрою место и заберу его у вас. Что она там говорила про подушку и устройство, он уже не слушал, с перепугу сосредоточившись на малыше, внезапно очень подозрительно замолчавшем и внимательно рассматривавшем незнакомого дядю, которому попал в руки. – Э-э-э… – протянул Югров, не очень-то понимая, что на самом деле хочет спросить и каких потребовать инструкций. И главное: что следует спрашивать в первую очередь. – Да вы его посадите, – подсказала Агата. Игорь продолжал держать ребенка, как получил на руки: в висячем положении, и она помогла мужчине устроить малыша на коленях. – Ага, – согласился Игорь, чувствуя, что от напряжения аж вспотел, – так намного лучше. Левушка потрогал Югрова за лицо и перешел к исследованию пуговицы на воротнике его рубашки. Агата тем временем достала из сумки и принялась надувать куб подушки, даже голова немного закружилась от слишком интенсивных вдохов и выдохов, так она спешила. Быстро справилась, закрыла клапан и затолкала подушку между сиденьем у окна и передним креслом, получив таким образом единую плоскость, без провала на пол. – А здорово придумано, – заметил Югров, следивший с настороженной подозрительностью за малышом, но и боковым зрением за действиями девушки. – Да, – согласилась Агата, застилая образовавшееся пространство небольшой махровой простынкой. – Очень удобно. Не боишься, что ребенок упадет, и пристегнуть его можно. И, закончив возиться с обустройством местечка для малыша, развернулась к Игорю: – Ну все, давайте… И осеклась, обнаружив, что Левка закрыл глазки и сопит тихонько, привалившись головкой к груди мужчины. – Заснул? – подивилась она. – Похоже, – осторожничал с оптимизмом Югров. – Давайте я его переложу. Агата аккуратно, чтобы не разбудить, забрала у него мальчонку. На краткое мгновение Югров испытал нечто совсем нелогичное, какое-то странно кольнувшее сожаление, когда его руки освободились от теплой тяжести детского тельца. – Ну вот, – устроив и пристегнув спящего малыша ремнем безопасности, повернулась к Игорю Агата, – угомонился, наконец. – И улыбнулась, сверкнув своими ямочками на щеках: – Вы прекрасно управились, Игорь. Левушка у нас парень осторожный, незнакомых людей опасается и на руки никогда не идет к чужим. Наверное, у вас богатый опыт общения с младенцами? – Нет, – качнул головой Югров, – все, что связано с маленькими детьми, для меня область неизвестного. – И вдруг, резко меняя тему, неожиданно спросил: – Почему ты обращаешься ко мне на «вы»? Мы вроде бы преодолели этот этап прошлый раз? Застигнутая врасплох его вопросом, Агата не ответила сразу, смотрела на него задумчиво, и еле заметная улыбка лишь касалась уголков ее губ, немного «притушив» ямочки на щеках. – Так правильней, – объяснила она, – мы ведь не друзья и даже не знакомые. Наша прошлая встреча была из какой-то другой нашей жизни, из предновогодних случайностей. Да, согласился мысленно Югров, она права – та их встреча из какой-то другой их жизни. В которой кто они? Счастливые любовники? Муж и жена? Или страстные изменщики, которые не в силах преодолеть взаимного влечения? Бог его знает, теорию о мультиверсуме вселенных пока никто не отменял, мало того, известные ученые, работающие в этом направлении, находят все больше доказательств существования множественности миров. Может, и они с Агатой вот так встретились на каком-то временном перекрестке или провалились во времени и украли из той своей другой жизни несколько часов поразительного единения и тепла. – Я посплю? – не то спросила, не то поставила Игоря в известность девушка, словно извиняясь. – Не выспалась совсем, прямо засыпаю на ходу. – Мое плечо в твоем распоряжении, – улыбнулся ей Югров, не увидев для себя необходимости переходить с ней на «вы». Чего уж теперь, то тыкал, тыкал, а теперь на «вы», потому что она напомнила, что они просто случайно встретившиеся прохожие из какой-то другой, параллельной жизни. Опустив спинку кресла, девушка повозилась немного, устраиваясь поудобней, и, к удивлению Игоря, и правда заснула почти мгновенно. Ну и он решил последовать хорошему примеру – откинулся назад и закрыл глаза, тоже же ведь не выспался ни разу. Что удивительно: в прошлый раз, когда они встретились, застряв в аэропорту, он летел в Крым в командировку, а в этот раз возвращался из командировки. Последнее время в Крым Игорю приходилось летать достаточно часто. Сейчас на флот и в военные части, расквартированные там, поступало много современных новинок техники, в том числе и производимых на их заводе. Ну, а Югров со своей командой, как обычно, проводил испытание машин и тестирование отдельных блоков. На этом моменте мысль Игоря переключилась на рабочие вопросы и как-то плавно-вяло заскользила, исчезая в навалившейся дремоте. Проспали они втроем весь полет и проснулись, когда самолет пошел на посадку, о чем оповестила пассажиров стюардесса, а за ней и командир корабля через громкое объявление, не разбудившее сразу только крепко спящего Левушку. – Вас встретят? – спросил у Агаты Югров. – Должны. Подруга обещала подъехать на машине. – А как ты с малышом управишься? – То ли Игорь разомлел и еще не отошел ото сна, то ли просто расслабился, но понесло вдруг его задавать более личные, чем они очертили возможным, вопросы. – Коли у тебя работа? Или есть кому помочь? И сразу же пожалел, что спросил. Вот не надо было, зачем. Ну ответит она, что нет помощи и придется ей трудно, – и что, он придумает ей помогать? Нет, не придумает и не станет. Тогда на хрен спрашивать-то! Югров разозлился на себя, страшно досадуя. И что его сегодня все не туда заносит, все за четко выставленные флажки? Подумал было, она не ответит или обтечет как-нибудь эту тему, заодно напомнив, что они случайные попутчики, о чем она ему сказала практически открытым текстом и с чем он был полностью согласен. Случайные. И ничего более. И оба они вдруг остро почувствовали момент легкой натянутости, повисшей всего на пару мгновений между ними после заданных им вопросов. Но она ответила, разбивая эту мимолетную неловкость: – Я работаю дома, на «удаленке», нынче столь популярной. А еще договорилась с одной моей знакомой, которая потеряла работу во время карантина, и та будет помогать мне с Левушкой, приходить на несколько часов в день. – Это хорошо, – запечатал тему Югров. А тут, как нельзя вовремя, захныкал-завозился, просыпаясь, малыш, забирая на себя все внимание Агаты. Она развернулась к Югрову спиной, подхватывая ребенка на ручки, и, наговаривая ему что-то успокаивающее, ловко-быстро сменила подгузник и напоила водичкой. Игорю пришлось еще разок «прекрасно управиться» с ребенком, решившим более детально исследовать одежду незнакомого дяди, попробовав то, до чего можно было дотянуться, на зуб, пока Агаша сдувала подушку и складывала вещи в сумку. Приземлились. Все. У Агаты зазвонил телефон, как только она его включила, и Югров, наблюдавший за девушкой, увидел, как меняется выражение ее лица во время разговора – от радостно-приветливого до сожалеющего. – Неприятности? – спросил он. – Вика не сможет за нами приехать, у нее сломалась машина, – объяснила она и улыбнулась оптимистично: – Ничего, закажу такси. Не проблема. Югров подержал еще раз Левушку на руках, пока Агата получала коляску на выдаче багажа, дождался, когда она посадит-устроит в ней ребенка, все это время раздумывая над ситуацией, непроизвольно оттягивая момент принятия решения. И все-таки решил. Выбрал. – Куда вам ехать? – спросил он. Девушка машинально назвала адрес, сосредоточившись на другом – открывая нужное приложение на смартфоне, чтобы вызвать такси. – Агат, не надо такси, – остановил ее Игорь. – Меня встречают, и нам по пути. – Да? – подняв голову, посмотрела она на него этими своими ярко-голубыми глазами. «Ох, ты ж, господи! – чуть не застонал от досады про себя Югров. – Не смотрела бы ты на меня вот так, девочка…» – Спасибо, – поблагодарила Агата, лучезарно улыбнувшись. «О-хо-хо…» – вздохнул он про себя еще разок по-стариковски. Им действительно было по пути. Трудно не быть по пути, если живешь в центре, – куда ни передвигайся через Москву, все по пути, особенно если учесть, что самому Югрову надо было в Министерство обороны, откуда за ним и прислали в аэропорт машину с шофером. Игорь сел рядом с водителем, предоставив все заднее сиденье Агате с ребенком, да и, честно сказать, намеренно ограждая себя от ненужных внезапных всплесков эмоций и чувств, которые она в нем вызывала. Ни к чему это все. Ведь все верно девочка сказала и обозначила – в разных они жизнях. В разных. И все-таки, имея правило доводить любые дела до их логического завершения, Югров помог Агате не просто выгрузиться из машины, а проводил их с малышом до самой квартиры. – Заходите, – пригласила девушка, открыв и распахнув дверь. Завела коляску с малышом в прихожую и махнула неопределенно рукой: – Поставьте сумки все равно куда. Почувствовав себя в новой обстановке, Левка загулил, завозился, требуя немедленного освобождения из коляски для более глубокого изучения пространства. – Сейчас, – пообещала ему Агата и повернулась в Югрову – попрощаться, поблагодарить.