— Нет, — мотнула головой из стороны в сторону Саша. — Те двое мужчин были примерно одного роста. Но один помоложе, я думаю, ему лет двадцать пять, как нашему учителю физкультуры… — Да-да, — подтвердила Ирина Валентиновна, — я тоже несколько раз видела двух мужчин, которые приходили к Речкаловым, хотя скорее, именно к Тамаре. Дмитрия тогда дома не было. Оба невысокие. Один постарше ее лет на десять будет, а второму действительно лет двадцать пять. Мне показалось, что это отец и сын, хотя я могу ошибаться. У меня все готово, садитесь к столу. Если тот высокий худой молдаванин, которого мне описывали сотрудники АЗС, не засветился здесь, это еще не означало, что он не связан с Тамарой. Конспирацию еще никто не отменял. У преступников с ней все было в порядке. Если бы Олег Гришин не увидел синюю «БМВ», подъехавшую к Свете в Вагонном переулке, и не услышал потом, что Речкалова куда-то исчезла, я могла бы и не напасть на след похитителей студентки. Пока мы ужинали, Саша несколько раз под разными предлогами убегала из столовой. Через арочный проем мне было видно, что она смотрит в окно гостиной. В очередной раз вернувшись за стол, она важно сообщила: — Дядя Дима приехал! — Наконец-то ты угомонишься и спокойно все доешь, — Ирина Валентиновна придвинула к ней тарелку. — А потом пойдешь доделывать уроки. Думаешь, я не знаю, что, вместо того чтобы делать домашнее задание, ты полдня в окне проторчала? — Нам мало задали на завтра, — пробурчала Саша. — Значит, надо делать то, что задали на послезавтра. У тебя ведь завтра музыкальная школа. Времени на уроки мало останется. Так что сейчас, моя дорогая, ты пойдешь к себе, а я посуду вымою и проверю, как ты справилась с домашней работой. — Ты никогда раньше не проверяла, — Александра насупилась. — А ты никогда не проводила время так бесцельно. Я догадалась, что Ирина Валентиновна сознательно отправляет внучку в детскую, чтобы та не мешала мне заниматься прослушкой. Сашу это обижало, она хотела пообщаться со мной, а не делать уроки. — Александра, я еще побуду у вас, ты можешь заняться уроками, — как можно мягче, сказала я. — Обещаю тебе, что я не уйду, не пообщавшись с тобой. — Точно-точно? — спросила девочка, и я ей кивнула. После этого она быстренько справилась с ужином и ушла в свою комнату. Я же переместилась с кофейником в столовую и, попивая ароматный тонизирующий напиток, стала прослушивать разговоры в соседнем доме. — Дима, ты же знаешь, меня невозможно обмануть. Ты только вошел, и я сразу поняла, что-то еще случилось. Не понимаю, почему ты не хочешь мне об этом рассказать, — голос Тамары звучал хоть и певуче, но настойчиво. — Я же сказал тебе, проблемы на работе! — Речкалов еще никогда так резко, во всяком случае при мне, не разговаривал с женой. — Дорогой, ты должен оставлять все служебные вопросы в офисе, — мягко потребовала его жена. — Я же не приношу с собой сюда больничные проблемы. — Да как я могу оставить служебные дела в офисе, если я директор? Это моя в первую очередь задача, чтобы в нашем филиале все функционировало так, как надо! А у нас сегодня был настоящий коллапс, и я с этим ничего не мог поделать. — А что такое? — поинтересовалась Тамара. Поскольку ее супруг не спешил отвечать на этот вопрос, она высказала свое предположение: — Неужели не хватает транспорта? — Да при чем здесь транспорт! Все наши компьютеры поразил какой-то вирус. Мы не могли ни принять груз, ни отпустить. Вся документация в компьютерах. Просто катастрофа! — Вирус? — заинтересовалась Тамара. — Да, причем какой-то новый и очень хитрый. Наш системный администратор сказал, что он впервые с таким встречается. Ни штатная антивирусная программа, ни его собственное ноу-хау не смогли с ним справиться. Если к завтрашнему утру Антон не сможет восстановить работу компьютеров, то полетит к черту вся логистика! Мы сорвем сроки по доставке уже принятых грузов, придется платить неустойку, новые грузы принять не сможем, и клиенты уйдут в другие компании. Если это произойдет, то для нашего филиала это будет полной катастрофой. Я могу остаться без работы. — Дима, скажи, ты сейчас что-то можешь изменить? — Вряд ли. Все зависит исключительно от Антона. — И какой тогда смысл так нервничать, если ты все равно никак не можешь повлиять на создавшуюся ситуацию? — По-твоему, я вообще не должен об этом думать? — Да, именно так я и считаю, — подтвердила Тамара. — У нас сегодня снова умер пациент. Если бы я каждый раз, когда такое происходит, думала о том, что в этом есть хотя бы сотая часть моей вины, я бы измучила себя и всех, кто вокруг меня находится. — А в этом может быть твоя вина? — через долгую паузу поинтересовался Дмитрий Васильевич. — В чем? — уточнила его супруга, хотя этот вопрос не допускал двойного толкования. Речкалов молчал. Я бы много отдала за то, чтобы увидеть выражения лиц супругов в этот момент. — Ладно, оставим эту тему, — примирительно произнесла Тамара. — Хорошо, — согласился Дмитрий Васильевич, и я подумала, что у него не хватит духу задать своей жене другие неудобные вопросы. Но я ошиблась. Через какое-то время он спросил: — Тома, ты никогда не рассказывала мне толком, почему решилась покинуть свою родину. — Не понимаю, почему ты именно сейчас завел об этом разговор. — Голос бывшей жительницы Приднестровья прозвучал неестественно глухо. — Ты просила сменить тему, и я сменил. По существу, ведь я очень мало о тебе знаю, — задумчиво проговорил Речкалов. Значит, мне удалось сдернуть пелену с его глаз. — Как это мало? Я же рассказывала тебе о своих родителях, о бывшем муже… — Немного. Скажи, Тома, а почему твои родственники никогда не приглашают нас в гости? Они у нас были, а мы у них нет. Точнее, я у них не был. Ты, кажется, время от времени заходишь к ним, но почему-то без меня. Тамара молчала, и только после того, как ее супруг закашлялся, она спросила: — Дима, ты хочешь, чтобы я тебе честно ответила? — Именно так, — подтвердил Речкалов. — Хорошо, я так и сделаю. Хотя ты мог бы и сам догадаться, в чем дело. Мои родственники живут в очень скромных условиях, они снимают небольшую квартиру на заводской окраине, потому что на более просторную и тем более находящуюся ближе к центру у них нет денег. Они работают в системе ЖКХ, а платят там немного. — Меня не удивишь малогабаритным жильем. До того как у нас появилась возможность купить этот дом, мы ютились втроем в однокомнатной квартире, правда, это было в центре. Но и на окраине я тоже жил. Это было в Сибири. — Хорошо! — резко оборвала мужа Тамара. — В следующий раз мы непременно пойдем в гости к моему брату вдвоем. Я просто не думала, что для тебя это так важно. Пойду прилягу, что-то у меня разболелась голова. Речкалов ничего не ответил жене на это, и она ушла. Я слышала, как скрипнула дверь кабинета, в котором проходил этот разговор. Вскоре Дмитрий Васильевич негромко произнес: — Все одно к одному. Света, авария, вирус, Тамара… Судя по тому, как тяжело Речкалов вздохнул, он был не удовлетворен ответами жены. Если объяснение того, почему его не приглашают в гости ее родственники, еще можно было принять, то на первый вопрос — о том, что послужило поводом к бегству из Приднестровья, — она так и не ответила. Я переключилась на другую волну. Жучок, который был установлен в спальне, передавал звуки, свидетельствующие о том, что Тамара туда уже дошла. Она хлопала дверцей шкафа, шумно выдвигала ящик комода, что-то роняла на пол. Разговор с мужем явно выбил ее из колеи. Впрочем, и до его возвращения домой она была чем-то сильно озабочена, даже едва не упала, споткнувшись о камень. Возможно, причиной тому были трагические события, произошедшие в больнице. Хоть Тамара и говорила, что старается разграничивать личную сферу и работу, смерть пациента все-таки ее задела, какой бы бездушной она ни казалась. Но я не исключала, что дело в чем-то другом. Хотелось бы знать, в чем именно. Звуки в спальне стихли, а я так надеялась, что Тамара станет кому-то звонить и проговорится, что ее тревожит в данный момент. Или она все-таки позвонила кому-то, но из ванной, чтобы Дмитрий Васильевич ненароком не подслушал ее разговор? Я снова переключилась на другую волну. Речкалов как раз разговаривал по телефону. — Антон, когда я принимал тебя на работу, ты заверял меня, что сможешь предотвратить вирусную атаку любой сложности. А теперь ты говоришь, что эта задача тебе не под силу… Не надо засыпать меня своими терминами, я в них все равно не разбираюсь. Скажи мне простым языком, когда компьютеры начнут работать? Как это не знаешь? — Дмитрий Васильевич сорвался на крик. — Если к завтрашнему утру ты не восстановишь нормальную работу компании, уволю! Мне повезло больше, чем системному администратору. Речкалов дал мне срок до завтрашнего вечера, а Антону — только до утра. Стоило мне об этом только подумать, как меня пронзила догадка о том, что вирусная атака напрямую связана со Светой. Возможно, ее для того и похитили, чтобы она опустошила счета транспортной компании, которой руководил ее отец. Если к этому причастна Тамара, то она должна радоваться, что все идет по плану, но по ней это было не заметно. Она скорее была чем-то расстроена, нежели удовлетворена. Включив запись разговора супругов Речкаловых в кабинете и прослушав ее во второй раз, я обратила внимание на некоторые нюансы в голосе Томы. Несмотря на все ее увещевания о том, что надо оставлять рабочие проблемы в офисе, ее очень даже интересовало, что там происходит. Но я бы не сказала, что Тамару порадовал паралич компьютерной сети. Может быть, эта внезапная вирусная атака, обрушившаяся на руководимую Речкаловым транспортную компанию в первый рабочий день после четырехдневных выходных, как раз таки помешала преступным планам. Если так, то Дмитрий Васильевич даже не представляет, что этот вирус проявил себя как нельзя кстати и чем дольше Антон будет с ним бороться, тем лучше. — Татьяна Александровна, а что вы делаете? — прервала мои размышления Саша, неожиданно возникшая передо мной. — Прослушиваете разговоры наших соседей, да? — А ты почему не в своей комнате? — строго спросила внучку Ирина Валентиновна, заглянувшая в гостиную, услышав ее голос. — А я все уроки уже сделала, — похвалилась Саша, — даже на послезавтра. — Иди к себе, я сейчас буду проверять, как ты выполнила домашние задания. Александра так и вертелась вокруг меня, пока бабушка не домыла посуду и не увела ее в детскую. Я пощелкала кнопкой, переключаясь с волны на волну, и напала на такой разговор: — Все это может затянуться, — устало говорила Речкалова. — Не знаю, я пыталась это выяснить, но он сам не знает. А если так не выйдет, есть ли другие варианты? Я понимаю, что это непроверенная схема, но если по-другому не получается, то придется следовать ей. Ладно, мне сейчас не слишком удобно разговаривать, Дима в любой момент может зайти. Поняла. Обязательно. У Тамары определенно была какая-то тайна от мужа, но о чем именно она говорила с неизвестным абонентом, понять было невозможно. В ее репликах были лишь одни общие фразы. Про Свету — ни слова. При этом говорила она на русском языке, а не на молдавском. А Саша как-то слышала, что со своими родственниками она говорила на незнакомом ей языке. Что это за «непроверенная схема»? Может, речь про лечение какой-то болезни новым прогрессивным методом или, напротив, народными средствами? А Речкалову не стоило слышать этот разговор только лишь потому, что четверть часа назад она просила его не приносить домой свои рабочие проблемы, а сама поступала с точностью до наоборот. Но ведь Свету похитили, и тот, кто сопровождал ее на заправке до туалета, говорил именно с молдавским акцентом! Если Людмила в этом сомневалась, то Махеев точно знал, что водитель «БМВ» родом из Молдавии. Заправщик служил в тех краях и хорошо изучил местный говор. Впрочем, Тамара из Приднестровья. Это для меня почти одно и то же, далеко не все население этой республики считает себя молдаванами. Возможно, я зря пытаюсь обвинить супругу своего клиента в причастности к похищению его дочери. Но ведь у самой Светы имелся какой-то компромат на мачеху. Зазвонил мой смартфон. Я сняла наушники и ответила: — Алло! — Татьяна, здравствуйте! Это Лена. У вас есть какие-то новости о Свете? — спросила Минкина. — Ничего определенного, — ответила я. — А у меня есть кое-что, — заинтриговала меня Лена. — Мой знакомый, тот самый, про которого я вам рассказывала, провел дополнительную работу и определил путь, по которому мне прошло то пустое письмо на электронку. Я не могу точно объяснить, как он это сделал, там какие-то прокси, протоколы… Короче, он сказал, что все сделано по-дилетантски гениально. — Вот как? — не на шутку заинтересовалась я. — Да, это похоже на Светку. Я же вам сразу сказала, она такая умная, что из любой ситуации выкрутится. Она послала мне то письмо, чтобы я выяснила по нему ее местонахождение. Речкалова знала, что я не успокоюсь, пока не найду ее. Света не в Суриновке, она чуть дальше, — Минкина замолчала, выдерживая интригу. — На вешняковских дачах? — предположила я. — Как? Вы опять в курсе? Татьяна, но вы же сказали, что ничего не знаете? — Я не была в этом уверена. Но раз твой знакомый независимо от меня пришел к такому же выводу, значит, так и есть. — Надо завтра ехать туда с утра пораньше, — в сердцах произнесла Лена, — выручать Светку.