— Ерунда, — ответила она. — Колдунья, страж, теперь ещё и магистр. На ведьму не липнет никакая зараза. И вообще, это ты разреши мне поблагодарить тебя за помощь. — Можно и мне сказать спасибо, — вмешался Проповедник. — Не забудьте, что я не только спас ваши жизни, но и молился Господу так истово, что он забрал ваших врагов к себе. Несмотря на горечь в душе, я рассмеялся. И Гера вместе со мной. История пятая Чёртов мост — Другого способа уйти из жизни он найти не мог, — мрачно сказал я. Бургомистр, стоящий рядом со мной, едва слышно вздохнул, и его упитанное лицо, украшенное щёточкой жёстких усов, стало ещё более несчастным и озадаченным, чем пять минут назад. Я подошёл к самому краю моста, глянул вниз, в белесую бездну ущелья, на дне которого вилась чёрная лента горной реки. — М-да… Когда это произошло? — В начале ноября, — ответил бургомистр. — Пришёл сюда, встал на край и сиганул вниз. — Думаю, все его кости превратились в крупинки, — сказал Проповедник, стараясь не подходить к краю. — У него явно были не все дома, раз он на такое решился. Настроение у меня было хуже некуда. Я рассчитывал добраться до Котерна, где меня ждали дела, но этот тип влез в дилижанс, умоляя о помощи. — Вы уверены, что самоубийца был стражем? — Уверен. Когда его отскребли от камней, то нашли кинжал с чёрным лезвием и сапфиром. У кого, кроме вас, они ещё есть? — Хороший вопрос. Свидетели его смерти были? — Конечно нет. Здесь редко кто появляется в это время года. Перевалы уже засыпаны снегом, теперь до весны через них в Жмут при всём желании не доберёшься. Ездят кружным путём, через Котерн, а там уж по предгорьям. — Тогда кто же его нашёл? — Местный художник. Он часто сюда приходит — рисует Волосы хульдры. Чёртов мост, удивительно длинный для того, чтобы не падать, сложенный из серых, с зелёным налётом камней, немного горбатый и неказистый, висел над пропастью лишь благодаря гению неизвестного строителя, упираясь в возвышающиеся над ним отвесные скалы. С одной из них срывалась текущая с плато река, превращаясь в огромный, белопенный водопад, бесконечно падающий в ущелье, поднимая в воздух тучу ледяных брызг. Они оседали на камнях и перилах, превращаясь в ледяные наросты и сосульки. Водопад был настолько близко от моста, что казалось, ревущий поток зацепит тебя и утащит следом за собой в пропасть. — Однако и зрение у вашего художника. Как у орла. — Я вновь посмотрел вниз и едва смог различить отдельные камни. — Кто занимается расследованием? — Никто, — пожал плечами губернатор. — Властям Дерфельда не интересны самоубийства. Я скрипнул зубами. Не в правилах стражей умирать таким образом. За всю свою жизнь я не слышал ни об одном, кто бы решил уйти из жизни. Стражи погибали постоянно, но вовсе не оттого, что кидались с мостов. — Получается, он погиб около двух недель назад. Следовательно, его уже закопали? — За кладбищенской оградой, так как священник запретил хоронить совершившего смертный грех на святой земле. — Город хоть что-то полезное сделал? — Я начал свирепеть. Лежать стражу на неосвящённой земле — оскорбление для Братства. — Конечно. Магистрат отправил письмо в Арденау с курьерской службой, приложив к нему описание кинжала. — А сам клинок? — Полагаю, с ним поступили согласно закону. — Хотел бы я на него взглянуть… Бургомистр пожал плечами и осторожно поинтересовался: — Так вы разберётесь, что произошло? Я задумчиво посмотрел на него: — Вы же сами сказали, перед нами обычное самоубийство. Он погладил усики и произнёс, словно размышляя: — За свою жизнь я видел только трёх стражей. Ни один из них не собирался сводить счёты с жизнью. Конечно, не знаю, как насчёт этого парня — встретиться с ним не пришлось, но, мне кажется, здесь нечто иное. В Дерфельде последнее время творится что-то странное. Не спрашивайте что — я не знаю. Это ощущение, а оно меня ещё никогда не подводило. Проповедник, не желая больше находиться на мосту, который исключительно по капризу Провидения всё ещё висел между небом и землёй, начал ныть, что здесь нам всё равно не узнать ничего интересного. Вопреки обычаю, на этот раз я был с ним совершенно согласен. — Есть спуск вниз? Бургомистр живо кивнул: — Да, но не здесь. Следует вернуться в Дерфельд и оттуда пойти по старой южной дороге. Часа за полтора можно добраться. — Не быстрый способ, — промолвил я, подув на озябшие пальцы. Пугало так не считало. Оно оказалось на краю перил, сделало шаг и рухнуло вниз. Проповедник успел только ахнуть. — Странное чувство юмора у вашего приятеля, — сказал бургомистр, который, как и я, смотрел на камнем падающее Пугало. — У него явно какие-то проблемы с головой. Это было забавное утверждение, притом что затылочная часть головы бывшего бургомистра города Дерфельд напрочь отсутствовала. — Так вы поможете? — спросила душа. — Посмотрю, что можно сделать, — уклончиво ответил я. — Другой тоже так сказал, — ответил бургомистр. — Другой? — нахмурился я. — В Дерфельде есть ещё страж? — Да. Приехал дня три назад. — Имя помните? — Я и ваше имя не спрашиваю. Память на имена чужаков у меня ещё при жизни была плохая. — Кто тебя так? — Проповедник не смог скрыть своего любопытства. — Любовник жены, — ответил бургомистр, пощупав рану. — Знаю, выглядит ужасно. — Его нашли? — На следующий день. И их судьба гораздо менее завидна, чем моя. — Хм, но вы-то всё ещё тут, — сказал я. Он покосился на мой кинжал, со вздохом произнёс: — Не могу оставить свой город. Нынешний бургомистр неопытен, а я здесь тридцать лет управлял, каждую травинку знаю. Помогаю ему, чем могу. Ещё одна неутешная душа, считающая, что ей рано в лучшие миры. На своём веку я таких повидал — не счесть. Бургомистр остался вздыхать на мосту, а я отправился в город по серпантину дороги, тянущейся вдоль старых скал Агалаческих гор. Проповедник догнал меня через десяток минут, с нетерпением спросив: — Что думаешь обо всём этом? — Ничего. У меня нет никаких мыслей и предположений. Человек прыгнул с моста, только и всего. На это у него мог быть миллион причин, его души поблизости я не вижу, так что просто спросить и закончить всё быстро — не получится. — Души стражей успокаиваются навеки. — Спасибо, я помню, — буркнул я. — Зайду в магистрат, постараюсь узнать подробности. Разыщу приехавшего стража, если он всё ещё в городе. Возможно, спущусь к реке, хотя и считаю последнее бесполезной тратой времени и сил. Следы давно остыли. Я не знал, кто из наших умер, возможно, это был тот, кого я хорошо знал, быть может, даже один из моих немногочисленных друзей. Неизвестность — хреновая штука. Можно гадать до бесконечности, но обычно все догадки рушатся прахом, потому что ты всё равно не готов к тому, что тебя ждёт. От Чёртова моста до Дерфельда было минут двадцать быстрой ходьбы. Дорога хорошо промёрзла от ночного холода, но без ледяной корки, иначе спускаться по такой — сущая морока. Снег, выпавший прошлым вечером, лежал на земле, словно тонкая зефирная прослойка альбаландских пирожных. Он не выдерживал солнечных лучей, подтаивал и по краям становился рыхлым и пористым. Тёплая куртка, штаны и кавалерийская меховая шапка с лисьим хвостом пригодились мне в путешествии и дарили комфортное тепло, а вот вязаные перчатки не спасали от носящегося среди скал холодного ветра, и пальцы мёрзли.