– Это… Это значит быть для всех своих подданных… мамой и папой. – Том старался объяснить понятно, но чувствовал, что получается не очень. – Это значит заботиться о них – так же, как мы заботимся о тебе. Птенец, как губка, впитывал каждое слово, а дослушав, глубоко задумался. Повозку стало раскачивать ветром. Пассажиров то подкидывало вверх, то бросало вниз, как на ухабистой дороге. Большие деревянные колёса вращались с таким громыханием, будто под ними была земля, а не воздух. Порой птице пи-фан приходилось прикладывать огромные усилия, чтобы повозка оставалась в вертикальном положении. – Ох! – стонала Мистраль. Бедняжку жутко тошнило. Её голову на длинной шее кидало из стороны в сторону, как маятник. А вот Жэв, хотя до этого мечтала остаться на земле, вполне наслаждалась путешествием. – Прямо как в парке аттракционов! Только наша тележка не ездит по рельсам. Драконья голова, жалко болтаясь, свесилась с края повозки. – О-ох! Ох! – прокряхтела Мистраль ещё громче. Феникс, очевидно приняв слова мальчика всерьёз, мелкими шажками протопал по деревянным доскам на другой край повозки, поближе к страдающему дракону. – Тётушка, ты заболела? Она закрыла глаза: – Да, твоей тётушке сейчас станет плохо. – Чепуха! – бросил через плечо господин Ху. – У дракона не может быть морской болезни. – Одно дело – летать самой, другое – ехать в повозке с неумелым возничим. – Она попыталась встать. – Дай я возьму поводья. Тележка накренилась, дракон плюхнулся на место. С несчастным видом Мистраль приникла головой к доскам на дне. Довольный тигр остался на козлах. – Сидни, глянь, может, у тебя найдутся таблетки от тошноты. Если нет, тогда дай мне пластиковый пакет. У предприимчивой крысы, разумеется, имелись в запасе средства на все случаи жизни. Пока он оказывал помощь дракону, феникс носился по дну повозки. Лихая езда под управлением неопытного пилота совершенно не доставляла ему беспокойства. Побегав, он опять стал приставать к Тому. – Мама, кушать! Хочу ещё! – О-о-ох! – Мистраль зажмурилась. – Не говорите мне о еде! Том предложил друзьям по очереди кормить птенца крошками, как в настоящей семье. Даже Мистраль, несмотря на плохое самочувствие, приняла участие в общем деле. Сидни по-прежнему побаивался повелителя всех птиц. Боязливо он вытягивал вперёд трясущуюся лапку и отдёргивал её сразу, как только крошечный клювик склёвывал угощение с его ладошки. С нервным смешком он приговаривал: – Ты же знаешь, малыш, твой дядя Сидни тебя не обидит. Когда пришла очередь Жэв, птенец стал подпрыгивать рядом с ней с разинутым клювиком, требуя ещё и ещё. Она терпеливо воспитывала: – Ты же уже большой. Надо говорить «пожалуйста». – Ты сама-то хоть раз в жизни сказала «пожалуйста»? – поддразнил Том. – К тебе тот же вопрос, – отмахнулась она и повернулась обратно к фениксу. – Малыш, ты же не хочешь вырасти таким, как я, правда? – Пожалуйста, папа! – попросил птенчик. Он аккуратно взял клювиком крошку и проглотил её целиком. Жэв пощекотала ему животик: – А теперь что надо сказать? – Ням-ням! – ответил феникс. – А ещё что? Она одними губами подсказала: «Спасибо». Птичка разглядела и повторила: – Спасибо, папа! – И снова раскрыла клювик. – Ещё! Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! Девочке явно нравилась её новая роль. Она продолжала кормить птенца крошками, пока пушистый животик не оттопырился слишком заметно. – Хватит, пожалуй, – вмешался Том. – А то он не остановится, пока не лопнет. – Нет! – Феникс щёлкнул клювиком. – Я повелитель! – А я говорю – хватит! – строго сказал Том. Не получив желаемого, птенец закатил поистине королевскую истерику. Чтобы его успокоить, Том перепробовал все мыслимые и немыслимые способы, от строгих приказаний до жалобных просьб. Но феникс не унимался. Жэв заботливо наклонилась к птичке. – Ты просто устал, да? – Она вытащила несколько цветков из букета, подаренного госпожой Квик, и ловко сплела из них маленький веночек. – Вот. Корона для его всемогущества. – О-о! Красиво! – пропищал птенец и удивлённо вздрогнул, когда девочка надела венок ему на головку. Том изумился ещё больше, чем феникс. Такая боевая девчонка, а умеет делать что-то настолько милое! Он бы скорее поверил, если бы она взмахнула руками и взлетела. Жэв заметила его удивлённый взгляд. – Чего? – Где ты такому научилась? Она смутилась: – Улица учит не только плохому. Смотри, какой ты нарядный! Пока птенец не стряхнул с себя корону, она вытащила из рукава стилет и, развернув лезвие к малышу гладкой поверхностью, показала ему его отражение. – Нарядный! – Феникс согласно кивнул головкой, отчего венок съехал набок. – Красиво! – Он тронул венок кончиком крылышка, потом посмотрел на Жэв и Тома. – Мама и папа тоже! – Ни за что! – стал упрямиться Том. Феникс ещё энергичнее закивал головкой, тыкая в свой веночек. – Мама, папа, малыш! Мы одинаковые. Том осторожно пальцами поправил венок на птичьей головке. – Спасибо, но нет. Господин Ху оглянулся через плечо. – Мастер Томас, ребёнок всего лишь хочет быть похожим на вас. Неужели вам так уж трудно? Том взглянул на Жэв, надеясь, что она тоже откажется, но, удивив его снова, она пожала плечами и просто ответила: – Мне-то всё равно, лишь бы он угомонился. На этом родительские навыки Тома были исчерпаны, так что он сдался. Умелые пальцы девочки превратили весь оставшийся букет в два новых венка. Том и Жэв надели их себе на головы. – Только чур не смеяться! – пробурчал Том, с опаской глядя на остальных и на всякий случай по-тигриному показывая зубы. – Даже не думал! – заверил маг-обезьяна. – Разве только совсем чуть-чуть… Он прикрыл рот лапой, скрывая усмешку. Сидни отвернулся и стал с необъяснимым интересом разглядывать дыру в одной из досок. Даже у ослабевшего дракона плечи тряслись от плохо сдерживаемого смеха. Господин Ху обратился к птице пи-фан: – Может быть, желаете отдохнуть и пообедать? – Вы говорили, что дело его всемогущества срочное. Птица летела с видимой лёгкостью: – Да, но нам не хотелось бы чрезмерно обременять вас. Феникс потянул господина Ху за штанину: – Дедушка, надо говорить «пожалуйста». Вздрогнув от неожиданности, тигр заглянул себе под ноги. – Скажи «пожалуйста», – повторил птенец. – Чего молчишь? – оживилась обезьяна. – Давай, подай хороший пример внуку. Ты же воспитанный дедушка. Сверля его свирепым взглядом, Страж пробурчал: – Пожалуйста, уважаемый пи-фан, отдохните, если желаете. – У меня важное поручение от его всемогущества, я не могу позволить себе быть уставшим.