Глава 3, в которой речь идёт о тигриной трусости Вы знали, что на самом деле глубоко внутри тигры – ужасные труˊсы? Они ни за что не станут преследовать того, кто, как им кажется, способен дать сдачи. Скорее всего, они переживают, что их красивая шкурка может пострадать в драке. Говорят, что жители тех мест, где обитают тигры, когда идут в лес за дровами, привязывают себе на спину изображения больших лиц с пронзительным взглядом. Это якобы отпугивает тигров, которые, как считается, не нападают на того, кто смело смотрит им в глаза. Возможно, эта история правдива. Но может быть и так, что это просто болтовня, придуманная для развлечения туристов. Может быть и так, что если ты прицепишь на спину лицо, то тигры подумают: «Ммм, как интересно, никогда ещё не ел собирателя дров с двумя лицами!» Такие уж они, эти истории! Никогда нельзя знать наверняка, где правда, а где выдумка. А на пятом этаже чудесного дома история приняла тревожный оборот. На последней лестнице терпение тигров окончательно лопнуло. К тому же те, кто шёл позади, бледно-розовыми извилинами своих тигриных мозгов начинали понимать, что у мелкого оборотня на кухне на самом деле не было никаких шансов победить целую стаю тигров. Получается, они сами поставили себя в неловкое положение. Тигры от этого очень сильно разозлились. Сюзанна, Анна-Лиза и обезьяны стояли за последней баррикадой. Тигры, рычащие по другую сторону, сильно выросли и казались очень страшными. Сюзанна протянула руку и схватила первый попавшийся предмет, напоминающий оружие. Это была картина в раме, и, честно говоря, в качестве защиты она выглядела жалко. Но Сюзанна не хотела, чтобы Анна-Лиза поняла, что она боится. Поэтому она произнесла сквозь зубы: – Во имя рода Крейви, приготовьтесь! Они будут атаковать. Взгляд Анны-Лизы упал на картину, которую Сюзанна держала в руке. Это была одна из самых больших картин из коридора третьего этажа. На ней мисс Корица раньше в одиночестве наслаждалась ужином. Но теперь вокруг стола постепенно появлялись другие фигуры – в начале почти не различимые, но с каждой минутой всё более узнаваемые. Анна-Лиза ахнула. Это были она сама, Сюзанна и Пекка-волк Петтерссон! Дориан, заглянув через плечо Анны-Лизы, благоговейно произнёс: – Уук… – Сюзанна, – сказала Анна-Лиза, – мы вернулись на картины! Это мог бы быть момент, когда её наконец услышали. Момент, когда Анна-Лиза Крейви почти семи лет от роду, оказалась бы в центре внимания. Сюзанна могла бы посмотреть на младшую сестру с уважением, похлопать её по макушке и сказать: – Ты права, Анна-Лиза. Здорово подмечено! Ты совсем не бесполезная, хотя и такая маленькая. Но именно в этот момент последняя баррикада из стульев и кроватей обрушилась. Из-за рухнувшей баррикады хлынула волна полосатой жёлто-чёрной шерсти, острых как лезвия когтей и зубов. В этом кошачьем потоке уже невозможно было отличить одного тигра от другого. А самым страшным было то, что они приближались к девочкам в полнейшей тишине. Перед лицом неминуемой гибели Сюзанна отбросила картинную раму, притянула к себе за подол платья Анну-Лизу и обняла её. Анна-Лиза закрыла глаза, не говоря ни слова, хотя Сюзанна и сжала её слишком сильно. – Ну вот и всё! – сказала Сюзанна. – Прощай, Анна-Лиза! Прощайте, обезьяны! Мы сделали всё что могли, но этого не хватило. – Прощай, сестрёнка! – пропищала Анна-Лиза. – Уук. – Уук. – У-ук. – Теперь мы по-настоящему исчезнем. Глава 4, в которой мисс Корица показывает когти Пекка-волк и Эрнесто послушно шли вслед за мисс Корицей. Её причёска немного растрепалась, несколько пуговиц на платье расстегнулись. Эрнесто подумал о том, что прошлая мисс Корица пришла бы в ужас от того, до чего себя довела эта новая, выпорхнувшая через воображаемую дверь из своего прошлого мисс. Но эта мисс Корица – соединение старой и новой – кажется, абсолютно не переживала о подобном. Вообще, эта новая мисс Корица выглядела довольно дикой. Сердце матадора Эрнесто Монтсьерры замирало от восхищения. На пятом этаже дома была давка, поскольку абсолютно все тигры сожаления набились туда. Они не слышали, как подошла мисс. Они видели через дыру в баррикаде вкусненьких девочек и, скорее всего, не таких вкусненьких обезьян. Их пружинистые тела среагировали раньше, чем мозг отдал им приказ нападать. Дикая мисс Корица подошла к ближайшему тигру, схватила его за хвост и, раскрутив в воздухе, швырнула с лестницы обратно вниз. Эрнесто успел увидеть изумлённую тигриную морду, прежде чем тот, плюхнувшись об стену, разложился на белые и жёлтые полоски, которые утекли сквозь щели в полу. Мисс Корица повелительно подняла руку и крикнула: – Сидеть! Тигры замерли на месте. Двигались только их большие круглые кошачьи глаза. Кто-то замер прямо в полёте, кто-то скрючившись и приготовившись к прыжку. А один большой тигр – в крайне нелепой позе. Его чёрный кожаный нос оказался прижат лапой товарища к стене. – Она вернула свои ведьминские силы! – прошептала Анна-Лиза. Эрнесто, Сюзанна, Пекка-волк и все обезьяны затаили дыхание. Немало дыхания пришлось затаить, не правда ли? Мисс Корица прошла сквозь замершую тигриную стаю, развернулась и наконец встретилась со своим раскаянием лицом к лицу. Мисс Корица сказала: – Вы мне больше не нужны. Убирайтесь! Чем дольше потакаешь страхам и отказываешься посмотреть им прямо в глаза, тем больше они становятся. То же самое касается печалей и сожалений. Мы не знаем, работает ли трюк бенгальских жителей с лицами на спине против настоящих тигров, но мы точно знаем, что если человек (или ведьма) посмотрит своему страху в глаза, то тот исчезнет. Он съёжится. Мисс Корица боялась тигров, которые родились из её злости и неосторожных слов. Чем дольше мисс пыталась уйти от ответственности, тем опаснее становились тигры. Когда же мисс Корица встретилась с ними, тигры просто рассеялись, как будто с самого начала они были одним лишь воздухом. Их длинные когти растаяли на коридорном ковре. Их усы как тонкие нити паутины потянулись к потолку и растворились в нём. Их глаза вспыхнули, померцали и потухли. Последними пропали полоски. Они отделились друг от друга и мягкими цветными лентами неспешно поплыли по воздуху к мисс Корице, потому что никто на свете, даже ведьма, не может совсем-совсем избавиться от сожалений. Они навсегда останутся её частью. Одна за другой тигриные полосы скользили через петельки от пуговиц на платье куда-то в район её сердца, пока последняя не скрылась из виду. Единственное, что напоминало теперь о них – это похорошевшие длинные ногти мисс Корицы, которые окрасились в тигриные цвета. Только после этого мисс Корица посмотрела на детей. Её тёмные глаза, которыми так восхищался Эрнесто, наполнились слезами. – Вы сможете когда-нибудь простить меня? – выдохнула мисс. Глава 5, в которой прощают После того как тигры испарились, стало ясно, что им всем не помешала бы большая кружка ароматного какао. Даже Эрнесто обещал выпить хотя бы маленький глоток горячего напитка или хотя бы притвориться, что пьёт. Пить какао решили в зимнем саду. – Конечно, мы тебя простим! – заявила Сюзанна, первой брякнувшись в кресло и подняв ноги на расшитый бархатом марокканский пуфик. Сюзанна привыкла говорить за всех. Анна-Лиза была в таком восторге, что вряд ли смогла бы сказать что-то путное, а Пекка, вновь ставший оборотнем, уже успел набить рот пирожными. Проглотив пирожное, Пекка почувствовал, что Смелость зашевелилась у него внутри, и ему просто необходимо очень громко рыгнуть. Никто не осудил его за это. Сначала дети подумали, что мисс Корица опять рассердится, но она только протянула руку и почесала Пекку за ухом. Другой рукой она притянула к себе Анну-Лизу и поцеловала её макушку. – Особенно мне стыдно перед тобой, бедный мальчик! – мисс Корица вздрогнула, вспоминая минувший ужас. – Я никогда не хотела, чтобы так всё вышло! И меньше всего я хотела разделять тебя надвое! Ты нравишься мне таким, какой есть. – Ничего, – промычал Пекка. Он проглотил очередной большой кусок (ведь аппетит у него теперь был волчий), высунул длинный язык и довольно запыхтел. – А я и забыла, что Пекка такой, – Сюзанна покачала головой. – Неудивительно, что он выглядел таким измученным. Наверное, тяжело быть просто мальчиком, если ты привык иметь шерсть и когти. Пекка кивнул. Затем его нога стала колотить по полу, поскольку мисс Корица добралась до тайного места у него за ушком, чесание которого приводило Смелость в восторг. – А я знала, что с Пеккой что-то не так, – сказала Анна-Лиза тоненьким сонным голосом и зевнула, – но меня, как всегда, никто не слушал.