— Пропущенные мои видала хоть, или совсем не интересно, как бабка тут справляется? — Видала. Интересно. Вижу, что справляетесь. — Ты мне еще похами! Почему не перезвонила? — Телефон сел… Сандра Христофоровна, ну простите. — Бог простит, — отмахнулась от меня старушка. — Ты хоть понимаешь, что я волновалась? Почему вчера не позвонила? — Да не могла я, — ну не говорить же бабушке, что я вчера немножко перепила, а потом…потом… потом вообще мне ни до чего было. А сегодня, когда я увидела уведомления о пропущенных звонках, батарейка как раз разрядилась. — Ясно. Ну иди в порядок себя приводи, да сюда спускайся. Что я, сама что ли щи варить буду?! — Уже бегу, — обрадованно воскликнула я, и припустила к себе в комнату. Быстро приняла душ, переоделась и спустилась на кухню. Щи на самом деле уже почти сварились. Мне осталось только нарезать зелени и хлеба, да накрыть на стол. Когда сели обедать я поинтересовалась, как они тут вчера без меня справлялись, на что бабуля стукнула ложкой по столу. Хорошо хоть не мне по лбу. — Я тебе сколько раз говорила, что за столом мы едим. Едим, слышишь?! А все дела обсуждаем за чаем. Пришлось в итоге замолчать. И лучше бы мы молчали и дальше, потому что, то, что я услышала потом заставило меня содрогнуться. Когда я убрала тарелки со стола, то взамен принесла чай с тортом, который откуда ни возьмись взялся в нашем холодильнике. На мой вопрос бабка пояснила, что Катерина заходила — занесла. Надо же, бабуля уже вполне спокойно говорит о бывшей подруге. Неужто и впрямь помирились? — В общем, Женя, дела тут творились жуткие, пока ты там гуляла, — не преминула уколоть меня Христофоровна. — Что же за дела такие? — я решила не обращать внимания на сарказм старушки по поводу моего загула. — Афанасию убили. — Как?! — от удивления я даже чай умудрилась расплескать по скатерти. — Так вот, да… Язык ее пога… язык в общем вырвали, не при торте будет сказано. — Ого…, — я не нашлась, что на это можно ответить. Да что вообще можно сказать в таком случае? Бабка аккуратно отломила кусочек торта и как ни в чем не бывало принялась с видимым наслаждением его вкушать. — Ну дела. И нашли убийцу-то? — Да какой там… опять Иваныча вызывали, следаки эти приезжали, всю душу измотали, ироды. У меня вчера сон дневной из-за них нарушился. Будто я что вижу-слышу? Нет, ну хоть ты мне, Женя, скажи, на кой ляд я — то старая им сдалась? Я ж из дому ни ногой, ни рылом. — Ну… вы типа лицо незаинтересованное? — предположила я. — Я-то? Ну типа да, типа ну да, не оно типа, — загадочно ответила бабка, чем повергла меня в ступор. Странное ощущение, что бабка довольна, прости Господи мне мои крамольные мысли, заставило вдруг по-другому посмотреть на Христофоровну. Неужто и правда рада? Но почему? — И кстати, тебя этот как его, Лютаев что ли… да, точно, Лютаев. В общем, просил тебя связаться с ним, а зачем не объяснял. — Хорошо, — недоуменно пожала я плечами, гадая, зачем могла понадобиться капитану. Помнится, в прошлую нашу встречу он не больно-то рад был меня видеть. — А они сами-то, ну следаки, что думают? — Так кто ж тебе скажет? — А Иваныч? С ним не разговаривали? — А Иваныч говорит, что все страньше и страньше дела в деревне обстоят. Говорит, двадцать лет здесь работает, первый раз у нас такое, чтоб сразу два убийства, да не бытовых, а прям серьезных. Такие вот, Женя, дела. А я поймала себя на мысли, что рада своему вчерашнему отсутствию в деревне. Как представлю опять эти допросы и прочее, еще и Лютаев этот. Что ему еще от меня могло понадобиться? А потом вдруг меня посетила догадка. Что, если он про Юрку хотел сказать? Я скорее бросилась искать визитку и спустя час поисков победно махала ею над головой, как главным в жизни трофеем. С третьей попытки мне наконец удалось дозвониться до следователя. — Капитан Лютаев, слушаю. — Здравствуйте, мне передали, что вы меня искали. Я Белоусова, Евгения. — А-а-а… Женя, — протянул он. Женя? Вот так номер. Какая я ему еще Женя? — Евгения Петровна. Я вас слушаю, — как можно строже сказала я. — Ну что вы, конечно, Евгения Петровна, простите ради бога. Не хотел вас обидеть. Я просто хотел… хотел… — Что вы хотели? Вы извините, но у меня мало времени. Если это касается Юрия Плотова, то я слушаю. — Нет-нет. Плотов тут не при чем… — Его все еще держат?! — Да, пока других подозреваемых нет. Евгения Петровна. Я же по личному вопросу. — По личному?! — Да. Я хотел… хотел… — Ну говорите уже, иначе я подумаю, что вы на свидание меня зовете, — сострила я. — Да. — Что да? — не поняла я. — На свидание. В кино. Там фильм новый как раз… я увидел и сразу о вас подумал. И вот… Честно говоря, у меня даже голос пропал на мгновение. Что-то я не заметила, чтобы так уж понравилась капитану в прошлый раз. Или не хотела замечать. То-то он с мной так вежлив и мил был, хоть и не внял моему рассказу. — Ну так что? — томясь, спросил он. — Простите, но я не могу, — прошептала я. — Я понимаю. Хорошо. Тогда считайте, что этого разговора не было. Всего доброго, — спокойно ответил он и отключился. А я в изнеможении опустилась на кровать. И что это было?.. Сказать, что я была обескуражена, значит ничего не сказать. Я была поражена, сбита с толку и вообще… вот почему всегда так? То ни одного более или менее приличного мужика на горизонте, а то сразу хоровод из совершенно разных и интересных мужчин. Надо будет об этом подумать на досуге. Правда, когда он этот досуг еще будет — вот вопрос. Тут я некстати вспомнила про Дениса и внутри что-то снова защемило. Тоска навалилась немилосердная. И зачем-то захотелось выть. Только вот почему? Все же хорошо. Уже неплохо точно. Отчего тогда такая тоска на сердце? Еще Афанасия эта. Угораздило же ее умереть. И тут мне в голову пришла странная идея. А что, если оба убийства как-то связаны? Вдруг бабка что-то знала, или видела? Эти мысли все больше склоняли меня к тому, что убийца кто-то из деревенских. Подумав еще немного, я решила, что пора бы уже позвонить участковому. Иваныч внимательно, не перебивая, меня выслушал и сказал, что скоро подъедет к озеру, где мы спокойно сможем поговорить. Я спустилась в столовую, убрала со стола, затем уже на кухне перемыла всю посуду, а заодно вытащила мясо. Как раз к ужину разморозится и можно будет сварганить, например, котлеты. Затем я забежала к Христофоровне. Та немигающим взглядом уставилась в телевизор, где краем уха я уловила что-то про подмененного в роддоме ребенка. — Сандра Христофоровна, можно я на полчасика отойду? — Иди, чего спрашиваешь, — отмахнулась та, так и не оторвав взгляд от передачи. — Спасибо, — прошептала я, чтобы не мешать старушке наслаждаться любимой ересью, а заодно не злить. 16 Иван Иванович приехал быстро. И пяти минут не пришлось его ждать. — Иван Иваныч, я не знаю с кем еще поделиться. Столько работы проделано, но я никак не могу выйти на след преступника. А Юрка там зазря пылится в закутке тюремном, — всхлипнула я. — Женя, в каком закутке? — рассмеялся Иваныч, и я впервые увидела его таким. Обычным человеком, а не вечно хмурым ментом, утонувшим в постоянных заботах и хлопотах. — В тюремном, — повторила я. — Откуда слова-то такие? В сизо несладко, конечно, но пылиться ему там никто не даст, это уж я тебе гарантирую. Каждый день поди допрашивают. Ну так о чем ты поговорить хотела?