Таннер встал и потянулся к папке, раздвинув ноги в боевой стойке. — Если ты не отдашь все, что у тебя есть на моего брата, когда я закончу с этим, я уничтожу тебя, и не будет больше шансов, что ты окажешься в Сенате. Это не обещание. А кровная клятва… ту, что я давал в Афганистане. Он развернулся, двинувшись на выход, мысли уже трудились над разными сценариями, как избежать этой сделки с дьяволом, прежде чем пострадает его репутация и невинная женщина. — А я думал, что мы могли бы тогда вернуться к первоначальному соглашению по поводу твоей работы, — ответил Соммервиль с иронией и злобой. Ботинки Таннера стучали по полу. — Мне нужны еженедельные отчеты, — крикнул вдогонку Соммервиль. Таннер отпер дверь и захлопнул за собой. Он сообщит этому мудаку самые последние новости. 3. — Русалка! Мередит вздрогнула и от прозвища, и от крика одновременно. Ее сестра сбежала с крыльца семейного дома, ее рыжие волосы летели за ней, как пламя. — Джили Бин! — Она поставила сумку на капот машины и подготовилась к встрече. Ее сестра со всего маха врезалась в нее, обхватив руками и бесконечно подпрыгивая, как пого-стик. — Я так счастлива, что ты вернулась! — Джил отодвинулась, зеленые глаза Хейлов сверкнули, и она снова засмеялась. — О, ты здесь, ты здесь! Мередит крепко сжала ее в своих объятиях. Несмотря на то, что ее младшая сестра была выше нее на три дюйма, Джил вела себя как щенок лабрадора, хотя и одетый в фиолетовое платье в белый горошек. Ее сердце замерло. У нее вырвался смех, развязывая узлы в стенках желудка, покрытых пепсидом. — Ты идиотка. Отстань от меня. Джил опять отлипилась от нее, но все же обняла за талию. — Это «ауди», которую ты купила на деньги Рика-Мудака? — Я взяла ее в аренду. Раз я собираюсь пожить здесь какое-то время, подумала, что мне понадобится машина. Ездит, как во сне. Джил отпрыгнула, как гигантская фея, оставляя следы на свежескошенной траве. — Я не могу дождаться, когда мы отправимся прокатиться на ней. — Она рванула к Мередит и оттянула верх ее рубашки. — А теперь покажи мне Ла Перлу. Мередит отмахнулась. — Прекрати! Но Джил все равно приподняла низ ее рубашки. — О, клюквенного цвета бюстье. О-ля-ля. Моя сестра, предпочитающее хлопковое белье, решила перейти на шальную сторону. Мередит помахала рукой, ее родители стали спускаться по ступенькам крыльца, очевидно, испытывая некое неудобство из-за стриптиза, который разворачивался прямо перед ними. — Заткнись! Мама с папой идут. Джил высунула язык и подула, отчего раздался громкий пукающий звук. — Как будто мама не хотела бы его увидеть. Я вижу Лондон, я вижу Францию, я вижу трусы Мередит, — пропела она. — Веди себя прилично! — произнесла Мередит, ударив ее по руке. — Я покажу тебе свои новые вещи позже. — Обещаешь? — Ага. Ее сестра побежала по лужайке. — Русалка уже здесь. — Мы видим, — подтвердила Линда Хейл, ее слегка морщинистое лицо светилось так, как светятся лица всех мам, когда дети возвращаются домой. В рыжих волосах матери еще больше прибавилось седины, когда она видела ее последний раз после сердечного приступа отца. — Спасибо, что приехала, дорогая. Это очень много значит. — Ты выглядишь потрясающе, — подмигнул Алан Хейл. Глубокие борозды морщин прорезали дорожки вокруг глаз и рта. — Мне нравятся твои волосы. И хотя я в восторге, что ты вернулась, но тебе нет надобности освобождать меня от работы в газете. Черт побери. Кто-нибудь слышит меня? — Нет, — ответили мать и сестра хором. Родители по очереди обняли ее. Она с нежной улыбкой вдыхала их запах. Мама пользовалась лимонным лосьоном вербена. От папы как всегда исходил запах скипидара, у него было хобби, он занимался реставрацией мебели, и этот запах въелся ему в кожу. И заметив, как проблемы со здоровьем отца, сказались на ее родителях, она была рада, что приняла решение вернуться домой на три месяца. И сейчас впервые она посмотрела на своих родителей другими глазами и поняла, что они стареют. Дом, который они арендовали в Седоне был для них своего рода убежищем для отдыха, Седон находился в дне езды отсюда, они могли бы вернуться, когда только захотят. Она не встречала ни одного человека, который бы также любил колесить по дорогам, как ее родители. (Седон город в Аризоне, штат США, удивительно красивая природа, говорят является священным местом и лечит душу. — прим. пер.) Мама снова ее обняла. — Я так рада, что твой босс согласилась дать тебе немного времени. Ты не представляешь, что это значит для нас. Мередит поглаживала ее спину. — Все хорошо, мам. Я рада, что смогу помочь. Тяжесть, обычно тащившая ее сердце вниз, исчезла. Здесь ее любили. Здесь она могла быть собой, не боясь предательства. Она могла смеяться и расслабляться. Немного распустить волосы. Слишком долго, она ощущала себя, завернутой в плотный целлофан. Артур Хейл шагнул вперед позади родителей. — Как раз вовремя, — пробормотал он, постукивая тростью у ее ноги. — Поцелуй своего дедушку. — Он подставил ей щеку, и она улыбнулась, чувствуя его дыхание с запахом жевательных конфет «Ред Хот». — Он прищурился, рассматривая ее, белая прядь волос упала ему на лоб. — Ну, я вижу, ты снова стала рыжей. Хорошо. Ты никогда не была блондинкой-бомбой. (Red Hot candy — мексиканские жевательные конфеты с пряной корицей и сладкой глазурью. — прим. пер.) Она слегка сжала его руку, его заветренная кожа погрубела, поблекла. — Спасибо, дедуля. Ты точно знаешь, как вскружить девушке голову. Он ткнул ее палкой — сильный тычок для семидесятипятилетнего старика. — Я много крутил головой по сторонам перед тем, как встретил твою бабушку. Так ты будешь моей новой протеже, да? Полагаю, ты справишься. Она прищурилась. — О, я все сделаю правильно. Он снова тыкнул ее тростью, всматриваясь в нее через очки. — В семье так и делают — помогают. — Я знаю. Ее сердце сжалось, мама вытерла слезу. Господи, ее мать никогда не плакала. Отец схватил ее за руку, она с отчаяньем посмотрела на Джил. Ее сестра тоже вытирала слезы. У нее все внутри ухнуло вниз. Неужели, действительно, все так плохо. Дедушка подошел поближе, леденец щелкнул об зубы. — Я слышал, твой придурок бывший муж надумал баллотироваться в Сенат. Как ты к этому относишься? — Его молчаливый взгляд был пугающим. Артур Хейл умел оценивать людей и заглядывать им в души. Она опустила глаза, поток ярости начал вырываться наружу. Покопавшись в сумочке в поисках ключей от машины, она отвела глаза в сторону. — Это его дело, не так ли? — Дедушка, успокойся, — прервала его Джил. — Ты портишь ей возвращение домой. Не заставляй меня забирать у тебя трость, дедуля. Он зарычал. — Девочка совсем не уважает старших. — Но он всего лишь взъерошил волосы Джил и повернулся к дому. — Прекрасно. Я рад, что твой босс не доставила тебе проблем и твой отец наконец-то может взять отпуск. Я не хочу, чтобы у него был еще один сердечный приступ. Черт побери, ему всего лишь пятьдесят два. У него адские гены моего отца. — Он еще проедет достаточно много миль, Артур, — с улыбкой сказала мать Мередит. — Да, мы благодарны твоему боссу. Пожалуйста, скажи ей еще раз спасибо от меня, Мере. Она улыбнулась. — Мама, ты говорила это уже сотню раз. Я уже все ей передала. — Это так великодушно с ее стороны. — Я собираюсь… поработать над несколькими статьями для нее здесь. — Она не посмела пояснить над какими. Если об этом узнают, что она пытается найти настоящую любовь в стиле Норы Робертс и написать об этом, весь маленький городок только об этом и будет говорить. Она не должна рассказывать о своем исследовании. Кроме того, она не знала, как местные парни отнесутся к ее идее написать подобную статью. Если бы она была парнем, у нее отбило бы все желание.