– И вы решили ничего не говорить ему? – А что я ему скажу? Что есть основания подозревать одну из его дочерей в убийстве матери? – Все верно. Мог и не поверить. – Да и зачем мне это? Он лишился жены, теперь должен был бы лишиться дочери? Что он должен был бы делать? В милицию заявлять? Выносить сор из избы? Получи такое дело огласку, и на его политической карьере можно было смело ставить крест. А он рвался во власть, ох как рвался! Тут еще бабушка надвое сказала, что бы он сделал: с дочерьми разбирался или велел меня убить, чтобы все оставить в тайне. – Скорее всего, приказал бы убить вас. А что теперь изменилось? Почему вы решили это рассказать? – Пусть вам не покажется странным или старомодным, но это дело чести, дело возврата долга. Несколько лет назад у моего младшего сына обнаружили онкологическое заболевание. Я врач и сразу же понял, что у нас его не вылечить. Жить сыну оставалось год, от силы два. Положительный результат лечения давала одна частная клиника в Тель-Авиве. У меня таких денег не было, хотя я не бедный человек. Но столько денег, сколько запросили за курс лечения и последующую реабилитацию, мне бы ни один банк в кредит не дал. Я набрался смелости и попросил у Ралифа взаймы, мол, всю жизнь расплачиваться буду, но сейчас помоги спасти ребенка! В течение трех дней он из личных средств оплатил всю сумму. Мы помолчали. За окном наступила ночь. – Сын вылечился, влюбился в ухаживавшую за ним медсестру, женился на ней и теперь живет в Германии. Когда я заикнулся о возврате долга, Ралиф при мне сжег мою расписку и сказал, что мы в расчете. – Вы что-то сделали для него грандиозное? – Он считал, что делает это в память о жене, которую я лечил. Хотя, как я вам сказал, ее и лечить-то по большому счету было не от чего. К тому же у него было пристрастие к широким жестам. Так, знаете, по-барски шикануть! – Вернемся к жене. Она, как вы думаете, знала об отношениях сенатора и Натальи? Я объясню вам, почему спрашиваю. Мать мешала их интимным отношениям… – И поэтому Наталья отравила ее? – усмехнулся Илья Павлович. – Чепуха! Эльвира прекрасно знала, что между ними происходит. Александр, посудите сами, я, человек только вхожий в их семью, и то все понял. А она жила вместе с ними под одной крышей и видела их каждый день. И что, она не догадалась? Конечно же, она обо всем знала, но предпочитала закрывать глаза. Ее это устраивало. Как это ни дико и цинично звучит, но она предпочла общепринятой порядочности видимость мира в семье. Да и что она могла сделать? Сказать, что отцу нехорошо заниматься сексом с родной дочерью? А они об этом без нее не знали? Или, может быть, ей надо было уйти от сенатора, развестись с ним? Бросить деньги, квартиру, уют, положение в обществе? И ради чего? Отец и дочь уже переступили грань, отделяющую порядочное от непорядочного, и назад их не воротишь. В одну реку нельзя войти дважды! И она просто на все плюнула и жила в свое удовольствие. – А у нее у самой не было любовника? – Я ничего про это не знаю. По-моему, никого у нее не было. – Илья Павлович, вы, наверное, застали то время, когда Инна еще жила с родителями? – Немного. А что? – Какие у нее были отношения с отцом и матерью? – С матерью совершенно обычные, а с отцом они цапались, как кошка с собакой. Ралиф, когда окончательно вернулся, решил взяться за ее воспитание, но не тут-то было! Они даже при чужих людях, при мне, не стеснялись скандалить. Он ей слово, она ему в ответ два. Слово за слово, так разругаются, что она в слезах убежит на свою половину, а он пьяный ей в след кричит: «Уматывай из моего дома, чтобы я ноги твоей здесь больше не видел!» На другой день все опять вроде бы спокойно. – А Наталья, мать, они как к этому относились? – Да никак. Они предпочитали не вмешиваться. Наталье-то было четырнадцать лет, куда ей отцу перечить! Прощаясь, Илья Павлович мне сказал: – Мы с Кириллом поняли, что Киселев не убийца или убийца-исполнитель, которого самого убрали. Истинный инициатор и заказчик остаётся неизвестным. А я когда-то давно поклялся сам себе, что если смогу чем-то помочь Ралифу в трудную минуту, то сделаю это. Не смог для живого, сделаю для мертвого. Если бы не он, то мой сын не намного бы пережил его жену. А так я хоть вижу его раз в году, и внуки у меня по-русски говорят с акцентом, но он-то жив и здоров! Пафосно говоря, благодаря Ралифу род мой не угас! В дверях мы пожали друг другу руки. – Александр, найдите убийцу! Пусть знает, что на свете есть правда! Я верю, вы сможете его вывести на чистую воду! – Постараюсь, Илья Павлович, постараюсь! Спасибо вам за все! На такси я доехал до ГУВД, забрал ноутбук, зашел в круглосуточный магазин, где, к удивлению продавщиц, купил не пиво или водку, а один лимон. Вернулся в гостиницу, решил отложить все дела назавтра и просто лечь спать. Может быть, покажется странным, но разобиженная Наталья так и не позвонила. Я же решил, что первым ни за что не пойду на примирение. Не я начал, не мне заканчивать! Да и в честь чего я должен к ней подлизываться? Поставив будильник на шесть часов утра, я набрал теплой воды в гостиничный тазик, выдавил туда половинку лимона, обтерся этим составом и быстро уснул. 8 «И убить-то ведь хотели конкретно ее, свою мать…» – оживленный рассказом, доктор Роговской сделал вывод, что убийца – одна из дочерей. Какая из дочерей, он не говорит. Но рассказывает об этом он мне, если не любовнику Натальи, то ее явному стороннику. Вывод? С этой мыслью я уснул, с ней же, по звонку будильника в телефоне, проснулся. Я приготовил очень крепкий кофе. Стараясь не обжечься, маленькими глоточками, в перерыве покуривая, выпил две чашки подряд. Вернее, выпил два раза по половине стакана, так как чашек для постояльцев не предусмотрено. Вместо них в стандартный набор гостиничной посуды входят тонкостенные стаканы и старомодный графин, в который по идее надо наливать воду. Зачем в номере графин, стенки которого помутнели от времени? Будучи человеком непритязательным, даже я побрезговал бы пить из него. Лично у меня граненый графин прочно ассоциируется с собранием. Председательствующий постукивает по нему карандашом, призывая слушателей к тишине, взволнованный выступающий пьет водичку. Может быть, кто-то думает, что обычный двухместный гостиничный номер – самое подходящее место для проведения расширенного совещания? Когда мы съедем, пусть попробуют сюда втиснуться, например, всем руководящим составом ГУВД Новосибирской области. Забавно получится, как в автобусе в час пик. Приняв душ и тщательно побрившись, смазав кожу лица бальзамом после бритья, а не загадочным кремом, найденным на полочке в ванной комнате у Натальи, я заварил в стакане чай и включил ноутбук. «Ты готов?» – отстучал я на клавиатуре. «Вчера не пьянствовал? Голову не застилает похмельный дурман?» – ответил Главный сервер. «С чего ты решил?» «С утра глупости спрашиваешь. Как я могу быть не готов? Я что, спать, по-твоему, ложусь?» «Тогда начали!» На листе бумаги я начертил ровную линию из конца в конец, которую поделил на одиннадцать отрезков. Первый внизу подписал «1999 год», последний отрезок, длиннее остальных, стал «2010 годом». Над линией я стал записывать все известные мне события в хронологическом порядке. Если событий было несколько, то от письменного пояснения на годовую линию уходили стрелка, уточняющая время года. Периодически я запрашивал информацию у Главного сервера, иногда сверялся со своими заметками. Получилось примерно следующее. 1999 год. Сенатор заканчивает работу на Севере и окончательно перебирается в Новосибирск. Лето семья проводит в Крыму, а по приезде между отцом и младшей дочерью завязываются отношения, которые Илья Павлович Роговской дипломатично назвал «специфическими». В тот же год Инна, которая два года маялась бездельем, поступает в институт. Инне 19 лет, Наталье – 14. Самому Ралифу Худатовичу ровно пятьдесят. В доме нервная обстановка, старшая дочь не может ужиться под одной крышей с ранее вечно отсутствовавшим отцом. Сенатор на досуге выпивает, рвется в политику. В декабре этого года, когда Инна училась на первом курсе, в Интернете появляется первый рассказ Ирины де Сад на английском языке. Главный сервер, а я доверился его оценке, охарактеризовал его как «эротическая чушь», проба пера начинающего автора. Фаина работает экономкой в семье Сарибековых шестой год. Доктор Роговской уже год консультирует Сарибекову Эльвиру, которая подозревает у себя наличие болезней сердца. Городилов, стараниями сенатора, продолжает восхождение по карьерной лестнице в прокуратуре. 2000 год. У Натальи и отца отношения развиваются. Событий в этот год практически нет, если не считать, что Инна, которая перешла на второй курс, стала пропадать из студенческого общежития на ночь, на две. У нее пробные романы с мужчинами. Ориентировочно в этом году была сделана видеозапись в кабинете сенатора. Ирина де Сад размещает в Интернете русскоязычную версию своего первого рассказа, увеличив объем практически вдвое. Успеха у любителей порнографии данное произведение не имело. 2001 год. Весной Инна делает первую пластическую операцию. Потом еще несколько, изменив не только форму носа, разрез глаз, но и скорректировав форму груди. Примерно в это же время она знакомится и начинает встречаться с Погосяном, сотрудником ФСБ. По образованию Арсен Григорьевич Погосян – инженер-электронщик. Именно он потом создаст компьютерные вирусы, уничтожившие фотографии в компьютере Фаины и всю информацию на всех компьютерах Киселева. До перемены внешности Инна была очень невзрачной девушкой. Погосян же как мужчина очень привлекателен и наверняка пользовался успехом у женщин. С дурнушкой Инной его могли связывать только деньги ее отца. Она моделирует новый облик, чтобы нравиться ему как девушка, а не как представитель кошелька сибирского магната. Примерно в октябре месяце Инна перед пьяной сокурсницей разыгрывает сцену лесбийской любви с женщиной, которая была у нее в услужении. Расчет прост: все должны поверить, что между ней и служанкой, назовем ее так, интимные отношения. Выждав месяц и убедившись, что по слухам у нее и служанки давняя и прочная лесбийская связь, она испытывает на ней катализатор никотина. Испытания проходят успешно: смерть служанки не вызвала никаких подозрений. В декабре действие катализатора испытает на себе жена Сарибекова. Для всех ее смерть объяснят сердечным приступом. До правды докопается только доктор Роговской, который предпочтет оставить свои выводы при себе. 2002 год. У Инны, кардинально поменявшей внешность, и Погосяна роман, а между Натальей и отцом отношения утихают. Сенатор, наверное, обзаводится новой девочкой. Примерно с этого времени его отношения с юными любовницами приобретают некую систему: они происходят на съемных квартирах, где порядок поддерживает Фаина. Она же, по указанию сенатора, занимается покупкой нарядов для девушек. Таким образом, для хозяина Фаина из простой экономки становится доверенным лицом, посвященным в его интимные тайны. Кстати, именно в этом году Сарибеков Ралиф Худатович становится членом Совета Федерации и, собственно говоря, сенатором. Наталья оканчивает среднюю школу и поступает на филологический факультет университета. 2003 год. Инна по каким-то причинам прерывает отношения с Погосяном, знакомится с диджеем и наркоманом, именующим себя Валлентино. У нее начинается клубная жизнь, учеба отступает на последнее место. В этом году Инна демонстративно не приезжает на каникулы домой, в Новосибирск. Сенатор в бешенстве, но финансирование дочери не прекращает и от семьи ее не отлучает. Осенью Инна начинает открыто сожительствовать с Валлентино. Погосян, понимая, какие перспективы в жизни открывает знакомство с дочерью миллиардера и сенатора, не упускает ее из виду, благо возможностей у него хоть отбавляй. Ирина де Сад представляет миру свое новое произведение «Затерянные в офисе». Сцена в кабинете директора потом будет перенесена в «дневники» Киселева, где вымышленных героев заменят реальные отец и дочь Сарибековы. 2004 год. В январе к сенатору приезжает Погосян с докладом о времяпровождении старшей дочери в Москве. Приезжает, даю гарантию, по собственной инициативе. Сарибекову понятно, что надо сделать выбор: или вытаскивать дочь из наркоманской трясины, или плюнуть на все и потерять ее. Он решает, что еще не все пропало, и дает указание Погосяну подбросить Инне наркотики и убить Валлентино. Весной план реализован. Инна получила огромную моральную встряску, а заодно и предупреждение, а смерть наркомана диджея ни у кого вопросов не вызвала. Тактически у сенатора вся комбинация была осуществлена просто безупречно. Дочь не только возвращается в лоно семьи, она еще и успешно оканчивает институт. Он вовремя остановил ее. Смерть гражданина Калинина И. Ю. не в счет, он сам выбрал путь, который гарантированно ведет к преждевременной смерти. Годом раньше, годом позже, какая, по большому счету, разница? «Одним наркоманом меньше стало. Кому от этого хуже? Никому!» – примерно так рассуждал Ралиф Худатович, когда санкционировал убийство Валлентино. Роль Погосяна в прекращении уголовного дела в отношении Сарибековой И. Р. становится известной его руководству, и его «увольняют из ФСБ». В эту откровенную чепуху может поверить только человек, нисколько не знакомый со спецификой работы спецслужб. Погосян во время этих событий был оперативным сотрудником, значит, должен был иметь собственную агентуру. Не важно, за какую линию работы он отвечал, но если бы он доложил своему начальству, что инициировал прекращение уголовного дела с целью вербовки дочери сенатора, то удостоился бы похвалы, как активный и смекалистый сотрудник. Даже если бы вербовка «сорвалась», ему бы и слова в упрек никто не сказал, а не то чтобы с работы уволили. Погосян сам решает покинуть ряды ФСБ, а для будущего успешного трудоустройства прикрывается гонениями из-за Инны. Сенатор верит ему. Они все верят ему, не понимая, что Погосян дурачит их на ровном месте. Вообще, прекращение уголовного дела само по себе событие заурядное. Если по делу в качестве подозреваемой проходила дочь действующего сенатора, то это уголовное дело заранее мертворождённое. Вряд ли кто-то серьезно думал, что оно дойдет до суда. В чем её могли обвинить? В незаконном хранении наркотиков? Детская забава, не более (если папа миллиардер). Не убийство же, не шпионаж. Носила героин в дамской сумочке? Право, мелочь, с кем не бывает по молодости! Но Погосян сумел подтасовать события, перевернуть все с ног на голову и использовать себе во благо. Кто мог теперь усомниться в его личной преданности Ралифу Худатовичу? Он так же с легкостью, как запланировал, расстается с семьей. Симпатии знакомых на его стороне: как же, ради дочери сенатора он лишается работы в самой Москве и вынужден переехать в Сибирь! А избалованная жена не желает уподобиться декабристкам и переехать «во глубину сибирских руд». Долой манерную жену! Представляю, как он радовался, получив свидетельство о разводе и став свободным мужчиной. Путь к Инне был открыт. Вот только такой зять сенатору отродясь не был нужен. Погосян для Ралифа Сарибекова был хорош как холуй на побегушках, но совершенно неприемлем как родственник, как муж его старшей дочери и наследницы. Понимал ли это он сам? Конечно, понимал. Тогда он мог задумать убрать препятствия по дороге к чужим богатствам. Жене Погосяна, кстати, стоило бы горячо поблагодарить Всевышнего, что ее не отправили вслед за Валлентино. 2005 год. Сарибеков прикрывает кормившую его несколько лет компанию «Нефть и менеджмент Сибири» и на ее месте основывает ООО «Сибирская инвестиционная компания». Старшая дочь, окончившая институт и доказавшая своим поведением, что ошибки юности позади, получает в новой фирме, в качестве задела на будущее, десять процентов долей уставного капитала. Младшая получает столько же. Отец покупает Инне сеть аптек, и она становится состоятельной бизнес-леди. Во вновь образованной фирме Погосян получает высокую должность начальника юридического отдела, но в глазах сенатора он по-прежнему мелкая сошка. В конце года он официально разводится с женой. Когда Наталья рассказывала мне про него, она перепутала хронологию событий: он вначале становится начальником отдела, а потом разводится. Ирина де Сад размещает в Интернете рассказ «Осеннее просветление». Суть произведения такова: главная героиня попадает в мажорную тусовку, пробует наркотики, с легкостью, где придется, совокупляется с мужчинами и женщинами. На фоне откровенно порнографического содержания, натуралистичного описания оргий, героиня еще и умудряется размышлять о смысле жизни. Поздней осенью на нее снисходит озарение, она бросает всех и всё, понимает сущность бытия и уходит одна по пустынной дороге в никуда, просветленная и духовно очистившаяся. Если этот рассказ написала Инна Сарибекова, то с глубоким знанием темы, возможно, руководствуясь собственным опытом. Стоящие вдоль дороги могильные кресты, которые читатель должен воспринять как некий сюрреалистический символ, на самом деле являются символом ее равнодушия и презрения к чужой смерти. Во всяком случае, так считает Главный сервер. Я полностью доверяю ему в этом вопросе, все-таки он, по моему указанию, целые сутки изучал творчество Ирины де Сад, сравнивал и делал обобщающие выводы. 2006 год. Сарибеков Р. Х. женится на Миле Перишич. Осенью Инна получает предложение принять участие в инвестировании проекта по разработке вакцины от лихорадки Денге. В декабре она лично посещает Туринский научно-методический центр и убеждается в перспективности разработок. 2007 год. Наталья оканчивает университет и поступает работать в ООО «Сибирская инвестиционная компания» референтом по связям с общественностью. Инна получает первый кредит в три миллиона долларов, который отправляет в Турин. В ноябре в Турине инвесторам в торжественной обстановке вручают сертификаты, подтверждающие от имени Всемирной организации здравоохранения высокую оценку проделанной работы. Позднее, подделав даты, она представит копию такого сертификата отцу. 2008 год. Инна получает второй кредит на три миллиона долларов, который так же, целиком, вкладывает в разработку вакцины. Ближе к осени наступает пик всемирного финансового кризиса. Наталья, чтобы продемонстрировать отцу независимость, выходит замуж. От самой же Натальи Погосян слышит, что сенатор зятя, вполне настоящего, официального мужа младшей дочери, вообще не считает за человека. Инна очень метко описала отношение своего отца к Валерику: «С таким же успехом Наташка могла бы представить ему в качестве жениха гориллу из зоопарка». И Арсен Григорьевич понимает, что если он каким-то образом исхитрится сочетаться браком с Инной, то к нему сенатор будет относиться еще хуже. Погосян знает секреты Сарибекова, а Валерик – нет, он просто безобидная овечка, его опасаться не стоит. В итоге сенатор относится к мужу младшей дочери как к шуту и придурку, а вот его, Погосяна, в роли мужа старшей дочери ждет, скорее всего, судьба Валлентино. Ралифу Худатовичу стоит только заикнуться, как состоятся торжественные, за счет фирмы, похороны уважаемого начальника юридического отдела, трагически погибшего от рук неизвестных хулиганов. 2009 год. В январе проект по разработке вакцины от лихорадки Денге закрывается как неперспективный. Погосян понимает, что проигрывает по всем фронтам. Пятый год он ждет у моря погоды, ждет, когда сможет официально предложить Инне выйти за него замуж. (Интересно, а она согласна была идти под венец или это его односторонний план?) И вот его ожидания рушатся: Инна теряет весь собственный капитал и, мало того, получает шесть миллионов долларов долга. Что еще хуже, сенатор не думает умирать. Когда дочери получат наследство, неизвестно. Если до закрытия проекта по лихорадке Денге Погосян мог гипотетически рассчитывать на брак с финансово состоятельной Сарибековой Инной и припеваючи жить за ее счет, то теперь на этих прожектах можно было смело поставить крест. Ему остается или сбросить карты, оставив радужные мечты о богатстве, или принять меры по ускорению получения наследства потенциальной невестой. В марте бестолковый Валерик, муж Натальи, получает диск с записью из кабинета сенатора. На следующий день, после разбирательств с тестем и женой, его изгоняют не только из семьи, но вообще из города. Копию записи, чтобы жизнь медом не казалась, подбрасывают и самой Наталье. Она впадает в депрессию, начинает выпивать. Отец отправляет ее в отпуск, в Грецию, на курорты острова Крит. Наталья месяц живет в Ираклионе, столице Крита. Практически в это же время появляется, для начала виртуальный, «Арес», который регистрируется у интернет-провайдера в городе Ираклионе. Фаина по переписке знакомится с «Аресом». Между ними завязывается заочный роман. В августе по приглашению «Ареса» она приезжает в Ираклион, где в его обществе проводит две недели отпуска. По приезде между ними идет оживленная переписка, где с одной стороны под именем «Арес» выступает, скорее всего, Ирина де Сад, она же Инна Сарибекова. Если бы Фаина прочитала в Интернете опусы Ирины де Сад, то нашла бы очень много общего между ними и получаемыми от «любимого» посланиями. Весной, отправив Наталью в отпуск, сенатор знакомится с Максимовой Марией, которая с большой охотой становится его тайной любовницей. Осенью, представив поддельные документы, Инна убеждает отца дать согласие на получение её сетью аптек кредита в десять миллионов долларов от «Сибирской инвестиционной компании». Описав хронологию до этого места, я понял, что историю с записью в кабинете сенатора следует перенести на год позже, на зиму-весну 2001 года. В то время Инна уже познакомилась с Погосяном и от него могла получить аппаратуру для скрытой видеосъемки. Приехав домой на зимние каникулы, она или сама установила видеокамеру, или по ее поручению это сделала Фаина. Скорее всего, Фаина. Так что Инна была прекрасно осведомлена, как развлекаются отец с младшей сестрой. Вот зачем ей это и какова во всем роль Погосяна, остается только догадываться.