Друзья иногда называли Николу человеком-библией или попросту Библиком. Им казалось, что он говорит на языке, похожем на древние арамейские тексты. Посмеивались — но и восхищались. Никола — единственный не-сириец, который говорит на их языке. А что удивительного? Его дед Боян постоянно говорил: «Стыдно не знать языка страны, в которой ты живешь. Как только я сюда приехал, сразу стал учить шведский». В том районе, где жил Никола, все говорили по-арабски и по-ассирийски. Никола вырос с этими ребятами. Их язык стал его языком. Шамон припарковал машину у клуба. Знакомое ощущение: покалывание в висках. Никола потер лоб. Шамон остановился. — Болит? — О’кей. Бывало хуже. Славный все-таки парень — Шамон. Сердечный. Сразу заметил. Собственно, эти головные боли — единственные последствия взрыва бомбы в квартире Тедди. Все зажило, как на собаке. Так сказали врачи. Все, кроме вот этого — периодических головных болей. Иногда такое чувство, будто группа дэт-метал поселилась в голове и собирается ее взорвать. Взорвать… Дело о взрыве через несколько месяцев закрыли. Расследование не дало результатов. Не установлена криминальная составляющая. Так было написано в заключении следственной группы, эту бумажку прислали Николе в конверте с красивым штемпелем полиции. Как будто подложенная под дверь бомба сама по себе не «криминальная составляющая». Шамон хмыкнул, когда услышал. — А ты что ожидал? Полиции до таких, как ты, как до лампы. Если только они не хотят затолкать тебя за решетку, как в прошлом году. Может, он и прав. Но… что-то подсказывало Николе: если бы все это произошло сегодня, повернулось бы по-иному. Наверняка снюты постарались бы найти бомбиста. Покалывания становились все сильней. В мозгу проскакивали маленькие острые молнии. И какой-то тоненький голосок будто силился сказать что-то, только Никола не мог различить слова. Он открыл тяжелую дверь. Знакомые звуки: стоны, вскрики, рычание, звон металла, тяжелое эхо падающих на ковер штанг и гирь. MMA в подвале. Mixed Martial Arts, школа борьбы без правил. Спустился на несколько ступенек — и вот он, храм тестостерона. Мекка насилия. По обе стороны лесенки развешаны боксерские перчатки, лапы, скакалки. Белые бетонные стены, с потолка свисают груши и мешки. Здесь, в этом районе, ММА не менее популярен, чем футбол. Народный спорт. На мягком полу возятся подростки. Тренер в мягких штанах и куртке с капюшоном скользит вокруг и выкрикивает инструкции. Принцип прост: использовать физические законы и собственные мышцы, чтобы нанести сопернику как можно больше вреда. Пот, кровь, сероводород, адреналин. Социолог с развитым обонянием мог бы только по запахам написать целую диссертацию про жизнь мальчишек в этом районе, вынужденных пробивать дорогу в жизни кулаками. Шамон и Никола присели у дальней стены. Небольшой, огороженный канатами октагон[21] пустовал: мальчишки пыхтели на полу. — Юсуф должен прийти, — сообщил Шамон. — А, «Найс»! Я его уже несколько месяцев не видел. — Он теперь у босса вроде бодигарда. А племянник Исака здесь тренируется. Так что, может, лично Мистер Первый тоже явится. Никола постарался выглядеть невозмутимым. С Юсуфом, через которого Шамон получал поручения, он редко, но встречался. Но Исак! Миф. Легенда. Икона. Исак: пример для всех, кто верит, что Тони Монтана жив и переселился в Швецию. Только под другим именем: ИСАК. В мозгу опять начали проскакивать молнии. С частотой электросварки. И тот же писклявый голосок. Бормочет вся чаще, все непонятней, точно хочет, чтобы его выпустили на свежий воздух, подальше отсюда. Юсуф и Исак явились через полтора часа после условленного времени. Шамон промолчал. Проглотил упреки. Юсуф, как всегда, приветливо обнял за плечи, потряс и довольно хохотнул. Адидасовские треники, курточка — одет, как и все. Юные дарования, как один, глазели на Мистера Первого. Точно сам Господь снизошел на землю и появился в замке пота и крови. — Нико, Библик! — Юсуф. Вяло и неразборчиво, через губу. Как всегда. — Ты теперь у нас электрик? Или как? Никола покосился на Мистера Первого — как он реагирует? Не считает ли, что Никола ему изменил? Перестал работать на Юсуфа, а значит, и на него самого? Покинул семью. Блудный сын. — Я еще не электрик, — сказал он. — Пока. Но скоро… на следующей неделе, наверное. Набираю баллы. Исак подошел поближе — его, очевидно, заинтересовал этот разговор. — Набираешь баллы? Почему у него такой хриплый голос? — Значит, нацелился на настоящую работу? — Не знаю… электрик — интересная профессия. Исак не дал ему закончить, прокашлялся и заговорил погромче. Слава богу, пронесло. — Ничего интересного. Я хотел бы видеть тебя адвокатом, или профессором, или… что-то в этом роде. Поверь мне, приятель, если можешь, бросай все это дерьмо. Повторяю: если можешь. — Но это и вправду интересная работа. Не так легко… — Ничто в этой жизни не легко. Но ты же всегда любил читать! Дед твой, во всяком случае… Кстати, а как там Бьорне? Исак и Тедди — друзья с незапамятных времен. Никто другой не называл Тедди «Бьорне», медвежонок. Никола не знал, встречался ли его дядя с Исаком за последние десять лет — во время отсидки или после. Но все равно — друзья с детства. — Насколько я знаю, неплохо. Но мне кажется, ему нужна женщина. Исак открыл рот, вытаращил глаза и захохотал так, что Николе показалось — сейчас задохнется. Согнулся пополам, потекли слезы. — Передай ему, — с трудом вставил он между приступами смеха. — Передай, если он хочет бабу, пусть поедет со мной в Лас-Вегас. Вот уж там бляди… как с другой планеты. Отсмеялся, сделал знак Юсуфу и Шамону, и они скрылись в маленькой отгороженной конторке. Никола остался в зале и некоторое время смотрел на миниатюрную версию борьбы без правил. Некоторые мальчишки уже кое-чему научились. Головная боль не отпускала. Почему они там застряли? Пора выйти на воздух, здесь дышать нечем. Дверь открылась, и по ступенькам спустились трое парней. Шамон все еще там — с Юсуфом и Исаком. Чем они там занимаются? Парни без сумок, без рюкзаков — вряд ли пришли на тренировку. Небрежная походочка, капюшоны подняты. — Эй вы, сопляки… где он? Мальчишки встали, попытались принять боевую стойку, но замерли. Уставились на пришедших, открыв рты. Никола не сразу понял, почему: все трое вооружены. Д А Ч Р И. Мать их… — Кто — он? — Пацаны на татами не врубались. Но те уже не слушали. Двинулись к двери в контору. Туда, где засели Юсуф, Исак и Шамон. — Что вам надо? — изо всех сил заорал Никола. Шамон высунул голову, глаза у него расширились и потемнели. Парни были в пяти метрах от него. Слишком поздно. Шамон вышел и закрыл за собой дверь. — Кто вы такие, поросята? — Никола всегда завидовал бесстрашию Шамона. — Соображаете, что делаете? Только сейчас Никола заметил — у его приятеля в руке пистолет. «Глок». Юные бойцы без правил шарахнулись к стенке. Потные лбы. Блестящие от ужаса глаза. На октагоне они, может, и крутые, но сейчас пикнуть боятся. Не могут сделать решающий, рискованный шаг. Как и сам Никола. Шамон поднял пистолет. Никола даже не знал, что он теперь носит оружие. Наверное, все время. Не расстается. Первый из парней оскалился. Его рука с пистолетом по-прежнему опущена. Не ожидал, должно быть, что Шамон вооружен. Шамон прищурился. Может, обойдется? Ни единого шанса. А тот оскалился, но не отступил. Глаза темные, как чулан без света. Даже белков не видно. Шамон сделал еще шаг. Зря! Никола краем глаза увидел, как второй парень сделал резкое движение. — Берегись! — крикнул он.