— Твой гад, Марин, там… — тихо произнесла я и, махнув рукой, больше не сказала ничего. То, что Чаплин пришёл скандалить и возвращать жену в семейные кущи, я знала наперёд, устав наблюдать его набеги на наш состав минимум раз в месяц. Вообще-то я люблю людей естественных, как природа, но Чаплин был из породы вкрадчивых садистов, и его безграничная свобода в поведении приводила меня в неописуемый ужас. Как Мэрилин, то есть Маринка, прожила с ним восемь лет, было для меня так же непонятно, как формула пергидроли. А в окне уже торчала чаплинская, с характерными лошадиными зубами, физиономия, пристально разглядывая сквозь стекло, есть ли кто в вагоне… и где мы?.. — Прячься! — прошипела я, втянув голову в плечи. Маринка сделала шаг назад в туалет, а из двери, как хвост торчал… — Веник!!! — зашипела я. И веник мгновенно исчез! Состав уже должен был тронуться, а Чаплин всё висел на втором от тамбура окне и колотил в него кулаком, показывая зубы и ругаясь. До меня долетали только визгливые междометия: — Эй!.. А я-а-а!!! Состав задрожал, и я, набрав воздуха в лёгкие, вышла в проход. Чаплин увидел меня и боднул стекло. — Марину позови!!! — заорал он. Я подошла поближе и, похлопав ресницами, спросила в форточку: — Тебе кого, Жень?! — Ду-рааа!!! Марину позовиии!.. Длинный гудок!.. Вагон задрожал!.. И наш «адлерский» рванул из отстойника на второй путь! Я едва удержалась на ногах и краем глаза успела увидеть панику в глазах чаплинского мужа, который ещё висел снаружи на втором от тамбура окне!.. А потом с криком рухнул вниз и исчез. Глаза у меня непроизвольно вылезли из орбит. Скользя на каблуках, я быстро подошла к туалету и постучала. Задвижка щёлкнула, на меня с унитаза взглянула Чаплина. — Ну? — спросила она. В глазах её стояли слёзы. — Я не успела открыть, — на ходу выпалила я и побежала раскладывать бумажные полотенца. Настроение у меня улучшилось, а расстраивать Чаплину перед рейсом я не сочла нужным. ЭЛЕКТРИЧЕСКИЕ ПОМЕХИ В вагон вошли две дамы — пышнотелая и медногривая, и состав тронулся ровно в 15.51 по московскому времени. А у меня в глазах, как на фотоплёнке, запечатлелось падение Маринкиного мужа на 21-й запасной путь!.. И взмах его тощей руки… Мужа Чаплиной мне жалко не было… Может, месяц теперь его не увидим, если костыли раньше не освоит… Ночь. Я проснулась… Кто-то выдирал дверь!.. Марина спала, на подушке разметались её кудряшки. Тихо. Может, показалось?.. Я вгляделась и не поверила глазам — дверь была приоткрыта, а в середине зияла огромная дыра — хоть голову просовывай! И — такая тишина… Я быстро, стараясь не дышать, встала и выглянула — никого. Я спрятала голову, а потом снова выглянула… В вагоне отчего-то не горел верхний свет. Обязательный свет, который мы оставляем ночью по инструкции. Только несколько красных аварийных ламп по бокам вагона высвечивали проход. До ближайшей большой станции ехать было примерно два с половиной часа — да как теперь уснёшь? Я безумно боюсь темноты. И постоянно хожу по ней. За окнами чернела ночь, и жидкие огоньки станций почти не разбавляли её. Я вдруг волосами почувствовала — сзади меня кто-то дышит! Я тихо обернулась — высокий человек стоял надо мной в проходе! Я совсем не ожидала, что он меня схватит, я дёрнулась, изо всех сил забрыкалась, но держали меня очень крепко, ухватив руками за грудь! Я закричала, я так страшно закричала! — Заткнись! — сказал мне в ухо, и тряхнул меня так, будто выбивал пыль из половика. Мне показалось, я схожу с ума — я узнала голос Чаплина!.. Я от страха взвыла и куснула, что есть силы, ладонь, сжимающую мне рот! Меня отпустили на какую-то секунду, я обернулась, Чаплин потусторонним взглядом смотрел на свою прокусанную ладонь, и тут я с криком: «Чаплин мёртвый!.. В вагоне!» — упала, и головой толкнув дверь проводницкого купе, быстро заползла внутрь. На меня из темноты смотрела Маринка, и глазами показывая на дверь, спрашивала: — Свет… Свет… Что — там?! Через дыру в двери мигнул жёлтый свет и быстро погас — только красные лампочки аварийного освещения немного раздвигали темноту… — Электрические помехи, — хрипло, пытаясь отдышаться, выпалила я. — Да-ааа?! — зевнула Маринка. — А где мы? — Станцию Мост проехали… Приснится же такое… Мне твой Чаплин… мёртвый приснился, Марин! — на одном дыхании прокашлялась я. — А кто дверь сломал? — снова зевнула Чаплина. — Чаплин и сломал. — Я проснулась окончательно. — Привидение его… В вагоне!!! И тут сзади меня зажёгся свет. Обычный верхний свет, который мы по инструкции оставляем на ночь в вагоне. Я выглянула из купе, вагон просматривался насквозь, в проходе не было ни души… Дыра в картонной двери зияла. — Мой Чаплин? — понимающе спросила Чаплина. Обычно, когда я говорю правду, мне не верят. УТРО Когда работаешь — время улетает. Вместе с жизнью. Поэтому я люблю работать. Начальник нашего поезда Вепринцев был стар и испытывал нежность к вальсам атомного века. Поэтому каждое утро радио оглушительно разражалось «Рио-Ритой», а потом целый час играло: «На позицию девушка провожала бойца-а-а-а-а!..» — Что мы знаем о привидениях? — посмотрела на меня Чаплина сразу после станции Дудка. Я, молча, поводила глазами. Схватка ночью с призраком Чаплина не пошла мне на пользу. — Ты меня пугаешь, Светка. — Марина красными от бессонницы глазами пыталась разглядеть в моём лице признаки рассудка. Наконец она улыбнулась, и я поняла, что дела мои не так уж плохи. — Так ты говоришь… Чаплин вчера под поезд… упал? — быстро спросила Чаплина. — Как мешок с … мом! — С чем-чем? — засмеялась Чаплина. — С дерьмом, Марин, — не стала отпираться я. — Может, ему голову колесом отрезало? — Нет, — твёрдо сказала Марина. — Машинист остановился бы… — А привидение?.. — Чьё? — Марина зевнула. — Чаплина! Мужа твоего! — Я с ним развелась! — пожала плечами Марина. — А мне не сказала? — возмутилась я. — Я, как дура, думала, ты его жалеть будешь! Мы посмотрели друг на друга долгими взглядами. Чаплина молчала. Потом вздохнула, откинула чёлку со лба и улыбнулась. — Не буду…